Стихи

[Gertruda]

Давай ни слова больше. Давай молчать. Слова горчат, как истина без вина.
Мой новый год на пару глотков почат и неизвестно, допью ли его до дна -
Тебе ль не знать, что пишем о нас не мы, и мне ль скрывать, что сотую жизнь подряд
Я не хочу дожить до такой зимы, где этот век закончится для тебя.

О. Кесслер

 

[1234567890]

Одни называют ее чудачкой
И пальцем на лоб - за спиной, тайком.
Другие - принцессою и гордячкой,
А третьи просто синим чулком.

Птицы и те попарно летают,
Душа стремится к душе живой.
Ребята подруг из кино провожают,
А эта одна убегает домой.

Зимы и весны цепочкой пестрой
Мчатся, бегут за звеном звено...
Подруги, порой невзрачные просто,
Смотришь - замуж вышли давно.

Вокруг твердят ей: - Пора решаться.
Мужчины не будут ведь ждать, учти!
Недолго и в девах вот так остаться!
Дело-то катится к тридцати...

Неужто не нравился даже никто? -
Посмотрит мечтательными глазами:
- Нравиться нравились. Ну и что? -
И удивленно пожмет плечами.

Какой же любви она ждет, какой?
Ей хочется крикнуть: "Любви-звездопада!
Красивой-красивой! Большой-большой!
А если я в жизни не встречу такой,
Тогда мне совсем никакой не надо!"

 

[kroha]

Не разлюбила, не сказала,
Что жить я без тебя устала.
Устала ждать, устала звать,
Устала от любви сгорать.
Я падать в пустоту устала,
Мечтать у здания вокзала.
Устала за стеклом стоять,
Пустые поезда встречать.Устала в красках растворяться,
Живой устала притворяться.
Тебя устала рисовать;
Устала холст и душу рвать.
Устала вечера бояться,
Устала в страхе просыпаться.
Устала ночью быть одна,
И пить снотворное до дна.Устала в сумерках теряться,
Устала в городе скитаться,
Бродить под светом фонарей,
Искать тебя в толпе людей.
Не постаралась, не смирилась.
Забыть тебя не получилось;
И пусть надеяться устала,
Любить тебя не перестала

авитаминоз?

 

[1234567890]

Проект был сложным. Он не удавался.
И архитектор с напряженным лбом
Считал, курил, вздыхал и чертыхался,
Склонясь над непокорным чертежом.

Но в дверь вдруг постучали. И соседка,
Студентка, что за стенкою жила,
Алея ярче, чем ее жакетка,
Сказала быстро: "Здрасьте". И вошла.

Вздохнула, села в кресло, помолчала,
Потом сказала, щурясь от огня:
- Вы старше, вы поопытней меня...
Я за советом... Я к вам прямо с бала...

У нас был вечер песни и весны,
И два студента в этой пестрой вьюге,
Не ведая, конечно, друг о друге,
Сказали мне о том, что влюблены.

Но для чужой души рентгена нет,
Я очень вашим мненьем дорожу.
Кому мне верить? Дайте мне совет.
Сейчас я вам о каждом расскажу.

Но, видно, он не принял разговора:
Отбросил циркуль, опрокинул тушь
И, глядя ей в наивные озера,
Сказал сердито:- Ерунда и чушь!

Мы не на рынке и не в магазине!
Совет вам нужен? Вот вам мой совет:
Обоим завтра отвечайте "нет!",
Затем, что чувства нет здесь и в помине!

А вот когда полюбите всерьез,
Поймете сами, если час пробьет.
Душа ответит на любой вопрос.
А он все сам заметит и поймет!

Окончив речь уверенно и веско,
Он был немало удивлен, когда
Она, вскочив вдруг, выпалила резко:
- Все сам заметит? Чушь и ерунда!

Слегка оторопев от этих слов,
Он повернулся было для отпора,
Но встретил не наивные озера,
А пару злых, отточенных клинков.

- Он сам поймет? Вы так сейчас сказали?
А если у него судачья кровь?
А если там, где у людей любовь,
Здесь лишь проекты, балки и детали?

Он все поймет? А если он плевал,
Что в чьем-то сердце то огонь, то дрожь?
А если он не человек - чертеж?!
Сухой пунктир! Бездушный интеграл?!

На миг он замер, к полу пригвожден,
Затем, потупясь, вспыхнул почему-то.
Она же, всхлипнув, повернулась круто
И, хлопнув дверью, выбежала вон.

Весенний ветер в форточку ворвался
Гудел, кружил, бумагами шуршал...
А у стола "бездушный интеграл",
Закрыв глаза, счастливо улыбался...

 

[Salo]

Глупая, ну, хочешь, плачь,
Я буду за руку тебя держать.
Больно, я-то знаю где,
На самом дне души, что не достанет.

Те, кому мы не нужны,
Каждую ночь без стука в наши сны,
Так скажи мне, правда чья,
Нам это боль, а им Господь судья.

Они нам дуло к виску,
Они нам вдребезги сердца,
А мы за ними во тьму,
А мы за ними в небеса.
Они нам реки измен,
Они нам океаны лжи,
А мы им веру взамен,
А мы им посвящаем жизнь.
Кому, зачем,
А мы им посвящаем жизнь.
Кому, зачем...

Ждать звонка и не дышать,
Что же ты делаешь, ему не жаль,
Глупая, ну, хочешь, плачь,
Я буду за руку тебя держать.

Что же это по щеке,
Учишь меня, да только сердце с кем,
Так скажи мне, правда чья?
В клочья душа, но им Господь судья.

Они нам дуло к виску,
Они нам вдребезги сердца,
А мы за ними во тьму,
А мы за ними в небеса.
Они нам реки измен,
Они нам океаны лжи,
А мы им веру взамен,
А мы им посвящаем жизнь.
Кому, зачем,
А мы им посвящаем жизнь.
Кому, зачем...

Они нам дуло к виску,
Они нам вдребезги сердца,
А мы за ними во тьму,
А мы за ними в небеса.
Они нам реки измен,
Они нам океаны лжи,
А мы им веру взамен,
А мы им посвящаем жизнь.
Кому, зачем,
А мы им посвящаем жизнь.
Кому, зачем...

А мы им посвящаем жизнь.
А мы им посвящаем жизнь.

П. Гагарина

 

[1234567890]

Шар луны под звездным абажуром
Озарял уснувший городок.
Шли, смеясь, по набережной хмурой
Парень со спортивною фигурой
И девчонка - хрупкий стебелек.

Видно, распалясь от разговора,
Парень, между прочим, рассказал,
Как однажды в бурю ради спора
Он морской залив переплывал,

Как боролся с дьявольским теченьем,
Как швыряла молнии гроза.
И она смотрела с восхищеньем
В смелые, горячие глаза...

А потом, вздохнув, сказала тихо:
- Я бы там от страха умерла.
Знаешь, я ужасная трусиха,
Ни за что б в грозу не поплыла!

Парень улыбнулся снисходительно,
Притянул девчонку не спеша
И сказал:- Ты просто восхитительна,
Ах ты, воробьиная душа!

Подбородок пальцем ей приподнял
И поцеловал. Качался мост,
Ветер пел... И для нее сегодня
Мир был сплошь из музыки и звезд!

Так в ночи по набережной хмурой
Шли вдвоем сквозь спящий городок
Парень со спортивною фигурой
И девчонка - хрупкий стебелек.

А когда, пройдя полоску света,
В тень акаций дремлющих вошли,
Два плечистых темных силуэта
Выросли вдруг как из-под земли.

Первый хрипло буркнул:- Стоп, цыпленки!
Путь закрыт, и никаких гвоздей!
Кольца, серьги, часики, деньжонки -
Все, что есть,- на бочку, и живей!

А второй, пуская дым в усы,
Наблюдал, как, от волненья бурый,
Парень со спортивною фигурой
Стал спеша отстегивать часы.

И, довольный, видимо, успехом,
Рыжеусый хмыкнул:- Эй, коза!
Что надулась?! - И берет со смехом
Натянул девчонке на глаза.

Дальше было все как взрыв гранаты:
Девушка беретик сорвала
И словами:- Мразь! Фашист проклятый!-
Как огнем детину обожгла.

- Комсомол пугаешь? Врешь, подонок!
Ты же враг! Ты жизнь людскую пьешь!-
Голос рвется, яростен и звонок:
- Нож в кармане? Мне плевать на нож!

За убийство - стенка ожидает.
Ну, а коль от раны упаду,
То запомни: выживу, узнаю!
Где б ты ни был, все равно найду!

И глаза в глаза взглянула твердо.
Тот смешался:- Ладно... тише, гром...-
А второй промямлил:- Ну их к черту! -
И фигуры скрылись за углом.

Лунный диск, на млечную дорогу
Выбравшись, шагал наискосок
И смотрел задумчиво и строго
Сверху вниз на спящий городок,

Где без слов по набережной хмурой
Шли, чуть слышно гравием шурша,
Парень со спортивною фигурой
И девчонка - слабая натура,
"Трус" и "воробьиная душа".

 

[1234567890]

Ты сказала: «Душевные травмы
Тяжелее физической боли,
Больше муки в изломах неправды,
Чем в открытом двойном переломе»,
Если я тебе изменяю,
Или пью как, бл..дь, алкоголик.

Но когда ты мне режешь крылья
И в наручниках держишь сердце,
Заставляя быть трезвым и милым,
Жрать без брызг, яйца мыть раз в неделю -
Это даже больнее, чем ноги
Поломать молотком или дрелью.

А сегодня я тихий и строгий,
И чужих бабьих сисек не парю,
Я цветов накупил целый тазик,
Деколоном намазал харю,
И иду я ломать тебе ноги -
Пусть обоим нам будет праздник.

 

[Gertruda]

У зимы снега - кокаиновый порошок. Спрячь меня от неё, чтоб никто уже не нашел,
по большим карманам нагрудным, а лучше в грудь - там свернуться в тебе зародышем и заснуть,
как под снегом и наледью спят до весны ростки, чтобы после проснуться и корни до дна пустить,
чтобы стать выше неба, сильней топоров и пил, чтоб теплом своим больше не греть чужакам камин.
Не оставь меня горсткой черной золы остыть, упаси меня для себя. Сохрани меня до весны.

 

[1234567890]

Ей было двенадцать, тринадцать - ему.
Им бы дружить всегда.
Но люди понять не могли: почему
Такая у них вражда?!

Он звал ее Бомбою и весной
Обстреливал снегом талым.
Она в ответ его Сатаной,
Скелетом и Зубоскалом.

Когда он стекло мячом разбивал,
Она его уличала.
А он ей на косы жуков сажал,
Совал ей лягушек и хохотал,
Когда она верещала.

Ей было пятнадцать, шестнадцать - ему,
Но он не менялся никак.
И все уже знали давно, почему
Он ей не сосед, а враг.

Он Бомбой ее по-прежнему звал,
Вгонял насмешками в дрожь.
И только снегом уже не швырял
И диких не корчил рож.

Выйдет порой из подъезда она,
Привычно глянет на крышу,
Где свист, где турманов кружит волна,
И даже сморщится:- У, Сатана!
Как я тебя ненавижу!

А если праздник приходит в дом,
Она нет-нет и шепнет за столом:
- Ах, как это славно, право, что он
К нам в гости не приглашен!

И мама, ставя на стол пироги,
Скажет дочке своей:
- Конечно! Ведь мы приглашаем друзей,
Зачем нам твои враги?!

Ей девятнадцать. Двадцать - ему.
Они студенты уже.
Но тот же холод на их этаже,
Недругам мир ни к чему.

Теперь он Бомбой ее не звал,
Не корчил, как в детстве, рожи,
А тетей Химией величал,
И тетей Колбою тоже.

Она же, гневом своим полна,
Привычкам не изменяла:
И так же сердилась:- У, Сатана! -
И так же его презирала.

Был вечер, и пахло в садах весной.
Дрожала звезда, мигая...
Шел паренек с девчонкой одной,
Домой ее провожая.

Он не был с ней даже знаком почти,
Просто шумел карнавал,
Просто было им по пути,
Девчонка боялась домой идти,
И он ее провожал.

Потом, когда в полночь взошла луна,
Свистя, возвращался назад.
И вдруг возле дома:- Стой, Сатана!
Стой, тебе говорят!

Все ясно, все ясно! Так вот ты какой?
Значит, встречаешься с ней?!
С какой-то фитюлькой, пустой, дрянной!
Не смей! Ты слышишь? Не смей!

Даже не спрашивай почему! -
Сердито шагнула ближе
И вдруг, заплакав, прижалась к нему:
- Мой! Не отдам, не отдам никому!
Как я тебя ненавижу!

 

[Salo]

Враждебная, с белою чёлкой
И взором острее огня,
Считает меня побеждённой -
Он больше не любит меня.
Он где-то, как птица на свете,
Считает меня побеждённой -
Он больше не любит меня.
Он где-то, как птица на свете,
Его не удержишь в руках.
Уж месяц, как смолкли соседи
Про губы мои в синяках.
Я знаю, мы не сумели бы
Пройти до конца этот путь.
Как жить? Подскажите, как выжить,
Когда ничего не вернуть!

 

[Gertruda]

Morituri
Мы бесконечно одиноки,
Богов покинутых жрецы.
Грядите, новые пророки!
Грядите, вещие певцы,
Еще неведомые миру!
И отдадим мы нашу лиру
Тебе, божественный поэт...
На глас твой первые ответим,
Улыбкой первой твой рассвет,
О, Солнце, будущего, встретим,
И в блеске утреннем твоем,
Тебя приветствуя, умрем!
«Salutant, Caesar Imperator,
Te morituri». Весь наш род,
Как на арене гладиатор,
Пред новым веком смерти ждет.
Мы гибнем жертвой искупленья,
Придут иные поколенья.
Но в оный день, пред их судом,
Да не падут на нас проклятья:
Вы только вспомните о том,
Как много мы страдали, братья!
Грядущей веры новый свет,
Тебе от гибнущих привет! ]

[Morituri - идущие на смерть (лат.)
Дм. Мережовский

Шуршала осень.Билась ночь о тротуар дожливым степом.
Они сидели молча. Врозь. Она пыталась греться пледом,
А он курил,курил в окно, и посмотреть в глаза не мог ей,
Когда-то женщине родной, теперь - чужой и одинокой,
К которой он пришел,как гость, пришел со стуком, без ключей, и,
как камнем бросил "не срослось"," я ухожу", "прошу прощенья",
"так получилось, ты пойми, ведь, знаешь, сердцу не прикажешь",
Он говорил и говорил и по душе водил, как сажей,
Как саблей по вискам рубил, как молотками по запястьям:
"Она другая"."Полюбил". "Прости, бывает.Я с ней счастлив"...
И мог назвать бы сто причин и оправдаться перед ней,но...
Вдруг воздух сделался ничьим и даже, будто, тяжелее -
Она молчала. Так молчат,когда у горла сталь щекочет -
Она смотрела, как стоят у двери маленькие дочки...
И ни-че-го ему в ответ. Он уходил тяжелым шагом...
Молчала женщина в окне, а на руках любовь держала...

 

[1234567890]

Река текла
тяжелая, как масло,
в ней зарево закатное
не гасло,
и я за блеском неба и воды
не разглядела маленькой звезды.
Померкла гладь
серебряная с чернью,
затихла птичья сонная возня,
зажгли костер...
И звездочки вечерней
не разглядела я
из-за огня.
Истлели угли,
теплый и густой,
распространился сумрак по откосу.
Я за багровой искрой папиросы
звезды не разглядела
золотой.
Потом окурок горький затоптали,
погас последний уголь,
и тогда
я увидала, что из дальней дали
мне в сердце смотрит
вечная звезда.

 

[Gertruda]

И ни слова больше. Слова - суррогаты чувств.
Ничего не доказывай всуе - улики в нас же.
Ты которые сутки звучишь во мне наизусть
И которую вечность совсем не о нас читаешь.
Все стихи и стихии больше здесь не при чём -
Механизмы контроля над сердцем всё чаще клинит.
И когда ты вернешься - подставлю тебе плечо,
потому что уже разучилась считать ножи в нём.

О. Кесслер

 

[Gertruda]

Шесть ноль - ноль.Опять рутина.За окном холодный дождь.
Ты уже проснулся, псина, у дверей прогулки ждешь.
Я рычу, хватая зонтик и скуля, шагаю в грязь -
То ли дело в непогоде, то ли жизнь не удалась.
А тебе плевать на слякоть и на то, что мокрый хвост -
Я стараюсь не заплакать, ты мне - лыбишься всерьез.
У тебя свои заботы: у подъезда дразнит кот,
И неведомой породы за углом подружка ждет.
Скалюсь тучам, небу хмурюсь и тяну за поводок:
-"У меня работы куча, заходи домой, щенок".
Ты со мною не согласен, выражаясь громким "гав"
И рисуешь на паласе отпечатки грязных лап.

Хмурый офис.Восемь тридцать.Шеф не в духе.Жизнь дурдом.
А тебе, наверно, снится наказанье поводком...

Двадцать сорок.Все в порядке.День закончен.Ключ в замке.
Ты к двери приносишь тапки.Ты забыл о поводке.
Я треплю тебя за лапу и понять пытаюсь, Джек...
То ли я тебе - собака, то ли ты мне - человек.

 

[Gertruda]

Надежды нет и нет боязни.
Наполнен кубок через край.
Твое прощенье — хуже казни,
Судьба. Казни меня, прощай.

Всему я рад, всему покорен.
В ночи последний замер плач.
Мой путь, как ход подземный, черен
И там, где выход, ждет палач.

Дм. Мережковский ,1909

 

[Gertruda]

Я люблю свою кошку
Под окном зима. В голове зима. Черти где - то внутри заточили рожки.
За бутылкой мартини схожу с ума. На диване уютно свернулась кошка.
Ловит сны, как зажравшихся голубей, подминая под лапы краюху лунную...
Я люблю свою кошку за то, что ей совершенно похеру, что я думаю.
И за то, что она не соврет о том, что я значу хоть что - то в кошачьей жизни,
Что дороже, чем блюдечко с молоком, и кота - ободранца с соседской крыши,
Я люблю свою кошку за то, что ей наплевать что курю, с кем пою, где шастаю,
Сколько в душу свою запущу гостей, от которых потом не спасают пластыри.
Ей до фени соседи, друзья, враги и культура мира с его эпохами,
Откровенья мои и мои стихи моей кошке, сказать откровенно, пофигу.
Но она никогда не махнет хвостом за кусок бекона и хвост селедочий
И не бросит котят своих за углом ради громких песен котовской сволочи,
И запрятав когти, в лицо не льстит. Если мстит, то просто идет и мстит,
Полосует скатерти, ссыт в кашпо. Если кошка мстит - значит, есть за что.

Я люблю свою кошку за волю и
за ходьбу по карнизам легко и плавно
И за то, что она для кого попало
никогда не споет о своей любви.

О. Кесслер

 

[1234567890]

"Твою душу не сберегут
Эти люди вокруг, дуреха...
Я отбилась от стада - гут!
Ты ревешь в уголочке - плохо!"

"Плачу, плачу я - и боюсь:
Вдруг обрыв? Ну а вдруг я кинусь?!
Ты толпу презираешь - плюс!
Я теперь погибаю - минус!"

"Надоел уже этот треск,
Голоса в голове по Берну...
Вы меня породили - блеск!
Вы мешаете жить мне - скверно!"

 

[Gertruda]

В грозы, в бури,
В житейскую стынь,
При тяжелых утратах и когда тебе грустно
Казаться улыбчивым и простым -
Самое высшее в мире искусство...

С.А.Есенин

 

[Gertruda]

Виртуальное кладбище

информационное поле
это виртуальное кладбище
без плит и крестов
покойники время от времени
воскресают и братаются
но устав от праздника общения
снова самозахороняются
и если их не потревожат
мародеры и вандалы
спокойно спят
до следующего
вдохновения

но это избранные
большинству уготован
вечный сон

хотя и покой тоже
снится далеко не каждому

@

 

[Gertruda]

Плевать мне на чью-то дисгармонию,
Я сама себе гармонию создам
Из солнечных лучей,
мелодичных гамм,
Что с неба льются
на головы нам...
Из детской улыбки
и радости мам,
Смотрящих
в глаза-бесёнки
своего ребёнка...
Из ароматов цветов,
шороха листвы...
Из вечной природной красоты...

Т. Томина