Стихи

[Gertruda]

Не бродяги, не пропойцы,
за столом семи морей
вы пропойте, вы пропойте
славу женщине моей!

Вы в глаза ее взгляните,
как в спасение свое,
вы сравните, вы сравните
с близким берегом ее.

Мы земных земней.
И вовсе
к черту сказки о богах!
Просто
мы на крыльях носим
то, что носят на руках.
Просто
нужно очень верить
этим синим маякам,
и тогда нежданный берег
из тумана выйдет к вам.

Булат Окуджава

 

[Salo]

Обретенная свобода

Живешь, себе не делая карьеры,
чем тешишь лиходеев воронье.
Под грай врагов нахрапом брать барьеры –
единственное правило твое.

В крови горька агония протеста –
долой авторитето-пиетет
пред тем, кто презентует клетко-место
и просит соблюдать нейтралитет.

Не надобно неписанных законов
и писанных лукаво, с хитрецой,
что душат душу теснотой загона,
утопленного в грязь заподлицо.

Минуя казематы, эшафоты -
врасплох да напролом - и по прямой!
Бунтуй, но обретенная свобода
обречена стать новою тюрьмой.

© Helga Ragnarson

 

[Gertruda]

Я тоже любил, и дыханье
Бессонницы раннею ранью
Из парка спускалось в овраг, и впотьмах
Выпархивало за архипелаг
Полян, утопавших в лохматом тумане,
В полыни и мяте и перепелах.
И тут тяжелел обожанья размах,
Хмелел, как крыло, обожженное дробью,
И бухался в воздух, и падал в ознобе,
И располагался росой на полях.

А там и рассвет занимался.
До двух Несметного неба мигали богатства,
Но вот петухи начинали пугаться
Потемок и силились скрыть перепуг,
Но в глотках рвались холостые фугасы,
И страх фистулой голосил от потуг,
И гасли стожары, и как по заказу
С лицом пучеглазого свечегаса
Показывался на опушке пастух.

Я тоже любил, и она пока еще
Жива, может статься. Время пройдет,
И что-то большое, как осень, однажды
(Не завтра, быть может, так позже когда-нибудь)
Зажжется над жизнью, как зарево, сжалившись
Над чащей. Над глупостью луж, изнывающих
По-жабьи от жажды. Над заячьей дрожью
Лужаек, с ушами ушитых в рогожу
Листвы прошлогодней. Над шумом, похожим
На ложный прибой прожитого. Я тоже
Любил, и я знаю: как мокрые пожни
От века положены году в подножье,
Так каждому сердцу кладется любовью
Знобящая новость миров в изголовье.

Я тоже любил, и она жива еще.
Все так же, катясь в ту начальную рань,
Стоят времена, исчезая за краешком
Мгновенья. Все так же тонка эта грань.
По-прежнему давнее кажется давешним.
По-прежнему, схлынувши с лиц очевидцев,
Безумствует быль, притворяясь незнающей,
Что больше она уж у нас не жилица,
И мыслимо это? Так, значит, и впрямь
Всю жизнь удаляется, а не длится
Любовь, удивленья мгновенная дань?

Борис Пастернак

 

[Gertruda]

Мне не может никто
И не должен помочь,
Это ты понимаешь сама.
Это ранняя рань,
Это поздняя ночь,
Потому что — декабрь и зима.

Это скрип
Одиноких шагов в темноте.
Это снег потянулся на свет.
Это мысль о тебе
На случайном листе
Оставляет нечаянный след.

А была у тебя
Очень белая прядь,
Потому что был холод не скуп.
Но она, потеплев,
Стала прежней опять
От моих прикоснувшихся губ.

Ты шагнула
В квадратную бездну ворот.
Все слова унеслись за тобой.
И не смог обратиться
Я в тающий лед,
В серый сумрак и снег голубой.

Я забыл, что слова,
Те, что могут помочь,—
Наивысшая грань немоты.
Это ранняя рань,
Это поздняя ночь,
Это улицы,
Это не ты.

Это гром,
Но и тишь,
Это свет,
Но и мгла.
Это мука
Стиха моего.
Я хочу,
Чтобы ты в это время спала
И не знала о том ничего.

@

 

[Salo]

Разбросались, разорвались словно бусы,
Покатились колесом по белу свету.
Темны волосы, да только души русы,
Струны чищены, да только песни спеты.

Мир не терпит горделивых и смиренных.
Кто в быту зароет тело, кто в землице.
Впрочем, что там, брат, писать о покоенных,
Коль вчерашний гуру просит похмелиться.

Мы свободу взяли без войны, без крови,
Не разбили блюдце с голубой каемкой.
Поигрались в детстве с пламенной любовью,
Получили мастер-класс запретной пленкой.

Благодарность свою выразив протестом,
Мы взбирались к вечным карточным вершинам.
Не шутя, рубились за царя насеста,
Чье-то счастье лихо мерили аршином,

Чью-то веру лихо мерили словами,
Измеряли боль количеством усмешек.
Пробивали где-то стены головами,
Преклоняя их пред гневом пегих пешек...

Вот и пауза. Судьба взяла тайм-аут,
Время жить, а для начала бы родиться.
Хоть провален с треском предыдущий раунд,
Ко второму силы есть восстановиться.

Мы отчаянье отбросим вслед надеждам,
Будем верить только в вечность и друг друга.
К черту гордость! Мы - немалые невежды,
Чтоб расти, плясать от этого лишь будем.

Мы, вобрав их мир, останемся собою,
Мы найдем еще в сердцах шальной картечи.
Усмехнется бог, махнет на все рукою,
И вселенная потянется навстречу.

(с) Алена Ценина

 

[Gertruda]

Еще люблю, еще томлюсь
Перед всемирной красотою
И ни за что не отрекусь
От ласк, ниспосланных тобою.

Покуда на груди земной
Хотя с трудом дышать я буду,
Весь трепет жизни молодой
Мне будет внятен отовсюду.

Покорны солнечным лучам,
Там сходят корни в глубь могилы
И там у смерти ищут силы
Бежать навстречу вешним дням.

Афанасий Фет

 

[Gertruda]

Зачем слова? В безбрежности лазурной
Эфирных волн созвучные струи
Несут к тебе желаний пламень бурный
И тайный вздох немеющей любви.

И, трепеща у милого порога,
Забытых грез к тебе стремится рой.
Недалека воздушная дорога,
Один лишь миг - и я перед тобой.

И в этот миг незримого свиданья
Нездешний свет вновь озарит тебя,
И тяжкий сон житейского сознанья
Ты отряхнешь, тоскуя и любя.

Владимир Соловьев

 

[Gertruda]

ОДИНОЧЕСТВО В ЛЮБВИ

Темнеет. В городе чужом
Друг против друга мы сидим,
В холодном сумраке ночном,
Страдаем оба и молчим.

И оба поняли давно,
Как речь бессильна и мертва:
Чем сердце бедное полно,
Того не выразят слова.

Не виноват никто ни в чем:
Кто гордость победить не мог,
Тот будет вечно одинок,
Кто любит,- должен быть рабом.

Стремясь к блаженству и добру,
Влача томительные дни,
Мы все - одни, всегда - одни:
Я жил один, один умру.

На стеклах бледного окна
Потух вечерний полусвет.-
Любить научит смерть одна
Все то, к чему возврата нет.

Дмитрий Мережковский

 

[Gertruda]

Сколько раз пытался я ускорить
Время, что несло меня вперед,
Подхлестнуть, вспугнуть его, пришпорить,
Чтобы слышать, как оно идет.

А теперь неторопливо еду,
Но зато я слышу каждый шаг,
Слышу, как дубы ведут беседу,
Как лесной ручей бежит в овраг.

Жизнь идет не медленней, но тише,
Потому что лес вечерний тих,
И прощальный шум ветвей я слышу
Без тебя — один за нас двоих.

С.Я. Маршак

 

[Falco_DaVV]

Генералам, танцующим на бале
при отъезде моем на войну 1826 года

Мы несем едино бремя;
Только жребий наш иной:
Вы оставлены на племя,
Я назначен на убой.
1826

Давыдов Д.В.

 

[Gertruda]

О, если ты спокоен, не растерян,
Когда теряют головы вокруг,
И если ты себе остался верен,
Когда в тебя не верит лучший друг,
И если ждать умеешь без волненья,
Не станешь ложью отвечать на ложь,
Не будешь злобен, став для всех мишенью,
Но и святым себя не назовешь, -
И если ты своей владеешь страстью,
А не тобою властвует она,
И будешь тверд в удаче и в несчастье,
Которым в сущности цена одна,
И если ты готов к тому, что слово
Твое в ловушку превращает плут,
И, потерпев крушенье, можешь снова -
Без прежних сил - возобновить свой труд, -
И если ты способен все, что стало
Тебе привычным, выложить на стол,
Все проиграть и все начать сначала,
Не пожалев того, что приобрел,
И если можешь сердце, нервы, жилы
Так завести, чтобы вперед нестись,
Когда с годами изменяют силы
И только воля говорит: "Держись!" -
И если можешь быть в толпе собою,
При короле с народом связь хранить
И, уважая мнение любое,
Главы перед молвою не клонить,
И если будешь мерить расстоянье
Секундами, пускаясь в дальний бег,-
Земля - твое, мой мальчик, достоянье.
И более того, ты - человек!

Редьярд Киплинг

 

[Gertruda]

Коль сможешь ты
Коль сможешь ты хранить рассудок в час, когда вокруг
Вся жизнь теряет смысл, все валится из рук.
Коль верить сможешь ты в себя, когда сомнений круг
Замкнулся на тебя – во всем повинен слух.
Коль можешь ты годами ждать, не тяготясь сомненьем
Коль ложь в устах твоих, но чист ты перед ней.
Коль ненависть в тебе, но ты душой не с нею
Знай, время не пришло для мудрости твоей.
Коль сможешь ты мечту не спутать с Богом
Коль сможешь мысль свою всегда держать в узде
Коль сможешь ты пройти триумф, принять страданье строго
И не смотря назад, по-прежнему любя ценить людей.
Коль можешь вынести ты правду, которую однажды сам изрек
Быть связанным шутами, на забаву, и преподать глупцам урок.
Разбить часы, тем самым, нарушая размеренный ход жизни, а за тем
Собрать осколки вместе, созидая, построить то, что нужно будет всем.
Коль сможешь ты воздвигнуть гору, лишь только из своих побед
Рискнуть всем ценным, что имеешь и не прервать отчаянный свой бег
И потерять все это разом и сызнова начать
И никому, и никогда об этом не сказать.
Коль сможешь ты заставить свое тело, тебе быть верным до конца
Пройти весь путь, что Бог тебе отмерил и ждать покорно у крыльца
Заставить жить себя, пройдя на шаг, но дальше,
Шагнуть за зыбкую черту.
Рассудком приказать – «Держаться, хоть и страшно»,
Закрыв глаза, увидеть пустоту.
Коль можешь говорить с толпою, и в грязь да не удариться лицом
Быть не оклеветанным молвою, за то, что ты идешь с Царем.
Когда ни враг, ни друг, души твоей не сможет ранить,
Когда твои слова услышат все, кто жаждет знать,
Считай, что ты уже постиг все тайны мирозданья.
Постиг, неумолимую минуту, мгновенье то, что жизни всей длинней.
Те 60 секунд, что вечно с нами будут, сомкнутся легионом средь теней
Когда обнимешь ты душою, всю землю, тварей, пустишь в разум свой
В тот миг ты станешь предо мною и Я скажу тебе – Сын МОЙ!

Редьярд Киплинг

 

[Falco_DaVV]

Синильга
Росу голубую - склевала синица
Над желтым болотом клубится рассвет,
Мы снова уходим и снова Синильга,
Березовой веточкой машет нам вслед.
Куда же уходим, и что же нас гонит,
Куда же влечет нас иная судьба?
Мы встретимся снова в пустынном вагоне,
И ты улыбнешься: «Привет, старина».
А помнишь, как вместе с тобою мы жили?
Как слали проклятья бродячей судьбе?
Мы стали иными, мы стали чужими,
Изменим друг другу и сами себе.
Ребята, ребята, мы будем бессильны,
Вернуть удивительный этот рассвет.
Ведь только однажды, однажды Синильга
Березовой веточкой машет нам вслед.

 

[Falco_DaVV]

С.Краевский - А.Осецкая

Не утолить мечту. А жаль:
За бескрайней синей далью - снова даль.

Нет покоя, пока снова
Зов дороги манит нас.
Значит, снова мимоходом
Запоём хотя бы раз.

Как жадно сердце на любовь…
За одним холодным инеем - другой.

Нет покоя, пока снова
Зов дороги манит нас.
Значит, снова мимоходом
Запоём ещё не раз.

Недотанцован этот бал.
За бескрайней синей далью - снова даль.
Со временем утихнет боль.
За пиковым королём - другой король.

Проходят годы чередой.
За одним тузом в игру придёт другой.

Нет покоя, пока снова
Зов дороги манит нас.
Значит, снова мимоходом
Запоём хотя бы раз.

Недотанцован этот бал.
За бескрайней синей далью - снова даль.
Со временем утихнет боль.
За пиковым королём - другой король.

А стоило ли нас любить?
Может, да, но картой время не побить.

Нет покоя, пока снова
Зов дороги манит нас.
Значит, снова мимоходом
Запоём ещё не раз.

 

[Gertruda]

ПРИЗНАНИЕ
Не утешай, оставь мою печаль
Нетронутой, великой и безгласной.
Обоим нам порой свободы жаль,
Но цепь любви порвать хотим напрасно.

Я чувствую, что так любить нельзя,
Как я люблю, что так любить безумно,
И страшно мне, как будто смерть, грозя,
Над нами веет близко и бесшумно...

Но я еще сильней тебя люблю,
И бесконечно я тебя жалею,-
До ужаса сливаю жизнь мою,
Сливаю душу я с душой твоею.

И без тебя я не умею жить.
Мы отдали друг другу слишком много,
И я прошу, как милости, у Бога,
Чтоб научил Он сердце не любить.

Но как порой любовь ни проклинаю -
И жизнь, и смерть с тобой я разделю,
Не знаешь ты, как я тебя люблю,
Быть может, я и сам еще не знаю.

Но слов не надо: сердце так полно,
Что можем только тихими слезами
Мы выплакать, что людям не дано
Ни рассказать, ни облегчить словами.

Дмитрий Мережковский

 

[Azazel]

Слепые блуждают
ночью.
Ночью намного проще
перейти через площадь.

Слепые живут
наощупь,
трогая мир руками,
не зная света и тени
и ощущая камни:
из камня делают
стены.
За ними живут мужчины.
Женщины.
Дети.
Деньги.
Поэтому
несокрушимые
лучше обойти
стены.
А музыка -- в них
упрется.
Музыку поглотят камни.
И музыка
умрет в них,
захватанная руками.
Плохо умирать ночью.
Плохо умирать
наощупь.

Так, значит, слепым -- проще...
Слепой идет
через площадь.


Иосиф Бродский

 

[Gertruda]

ПОСЛЕДНИЙ СОНЕТ
У вдохновенья есть своя отвага,
Свое бесстрашье, даже удальство.
Без этого поэзия — бумага
И мастерство тончайшее мертво.

Но если ты у боевого стяга
Поэзии увидишь существо,
Которому к лицу не плащ и шпага,
А шарф и веер более всего,

То существо, чье мужество и сила
Так слиты с добротой, простой и милой,
А доброта, как солнце, греет свет,—

Такою встречей можешь ты гордиться
И перед тем, как навсегда проститься,
Ей посвяти последний свой сонет.

С.Я. Маршак

 

[1234567890]

• 
  была позабыта под снегом зимой, но оттаяла
  моя голова и нечаянно зацвела,
  хотя что упало - считают пропавшим, как правило,
  а то, что играючи молния подрумянила -
  считают сгоревшим дотла.
  
  в моей голове копошится безликая фауна,
  и я морзянкой отстукиваю едва
  намёки на то, что отчаянно жду респауна:
  моргаю раз - пришивайте, пока жива она,
  а впрочем - моргаю два.
  
  чего б не лежать - здесь свежо и пейзаж веселенький:
  клоаки. я опечаталась - колокола.
  куда ни вращаешь глазами - кресты да нолики.
  моя голова умилилась такой буколике,
  закрыла глаза, умерла.

 

[Gertruda]

Вскрыла жилы: неостановимо,
Невосстановимо хлещет жизнь.
Подставляйте миски и тарелки!
Всякая тарелка будет – мелкой,
Миска – плоской.

Через край – и мимо
В землю черную, питать тростник.
Невозвратно, неостановимо,
Невосстановимо хлещет стих.

Марина Цветаева

 

[1234567890]

слабо очерченные пространства голов
расширяющееся пространство города так заполнили,
что мухе негде упасть.
предвкушая улов,
дяденька, далее именуемый Саваоф,
забрасывает снасть.
посылает всадников в мир один за другим.
возвращаются двое - один бесноватым, нагим,
без коня (своровали цыгане).
другой, с конём
(чуть бледнее, чем раньше)
еще исподлобья глянет,
и умрёт на руках
у дяденьки,
далее не именуемого никак.
вот те, старый, и всадники.
вот те, бабушка, судный день.
и дело не в том, что кишка тонка
бросить к чертям надоевшую по.бень
и растить бонсаи, с глиняных встав колен.
чести это не сделает.
надо проще. и, как завещал Питер Пэн,
дело иметь только с тем, кто в тебя
верует.