Первое. Да, действительно, никаких избирательных прав, активных избирательных прав за пределами права заполнить бюллетень и опустить его в урну не существует. Это было сказано много раз разными словами и смысл был ровно такой. Однажды была сказана такая даже фраза (мне кажется, что ее произнес Дмитрий Вяткин, представитель Госдумы, но возможно, что уста были чьи-то другие – может быть, это был один из двух других представителей органов власти), он сказал, что избиратель, проголосовав, опустив свой бюллетень в урну, вверяет свой голос специально уполномоченным для этого людям, то есть членам и представителям избирательных комиссий, и дальше может только эмоционально принимать или не принимать результаты выборов.
Я сейчас просто излагаю... Вот, если вы не верите сейчас своим ушам, если вам кажется, что такие слова нельзя брать в рот и что совершенно невозможно всерьез это утверждать, то я еще раз вам скажу, я сейчас пересказываю очень близко к тексту, я сейчас вам говорю о том, что эти люди выбрали в качестве тактики защиты на этом Конституционном суде очень интересный прием: они вместо того, чтобы защищаться, начали признавать, и более того, с апломбом настаивать на том, в чем их обвиняют.
Помните знаменитый анекдот, когда один человек другому в автобусе говорит «Молодой человек, у вас в ухе банан», а тот ему на это говорит «Говорите громче. У меня в ухе банан»? И выясняется, что, вот, как-то намекнуть-то и нечего, человек и сам всё знает.
Так вот они сами знали, что они имеют в виду. Они сами знали, что то, в чем их обвиняют, это и есть их позиция. И с гордостью ее отстаивали. Они говорили о том, что... Была произнесена такая фраза, что абсолютизация прав избирателей (вот, прислушайтесь к тому, что я сейчас повторю за ними), абсолютизация прав избирателей может нанести ущерб другим участникам выборов. То есть, есть какие-то другие, более важные, чем избиратели, участники выборов.
«Нарушения на выборах не могут служить поводом к тому, чтобы поставить под сомнение результаты голосования». Красиво, правда?