…
— Сегодня лидеры оппозиции, точнее, так скажем, часть лидеров оппозиции, я имею в виду Рыжкова, Касьянова, объявили о том, что создается некая "мегапартия", вот этот мегапроект, мегадвижение, которое признано объединить, наконец, всю оппозицию. А вот те люди, которые не любят Путина, они давно уже призывают оппозиционеров как-то всем вместе объединиться и выступить единым фронтом. Наконец, похоже, это происходит. Было заявлено, что с вами тоже ведутся переговоры. Вы вступите в эту "мегапартию"?
— Со мной никто таких переговоров не вел.
И мне кажется, что большинство наших политических лидеров, если не все, находятся в старой парадигме такой марксистко-ленинской партии. Все хотят построить вот эту партию по принципу КПСС, даже если она такая либеральная, демократическая. Но все находятся в старой парадигме. Мне кажется, что в связи с развитием интернета мир уже критически поменялся, и нужно строить уже абсолютно другую технологическую площадку, которая была бы основана на таком абсолютно профессиональном краудсорсинге, где ключевых лидеров общественного мнения по разным темам выбирает так называемый коллективный разум.
Потому что формирующийся в интернете коллективный разум все больше и больше будет влиять на все сферы нашей жизнедеятельности.
— Это то, что вы сами собираетесь делать?
— Я собираюсь сделать именно это. Строить партии по принципу XX века — это просто путь в никуда.
— Но сейчас вы говорите практически то же самое, что говорил Алексей Навальный, мы с ним общались где-то месяца три назад. Вы собираетесь с ним взаимодействовать?
— Мне кажется, объединяться с идеологической точки зрения нужно на базе какой-то программы, а не на базе каких-то физических лиц. Более того, данная программа как раз должна быть обкатана на этом коллективном разуме. Это ровно то, что я делаю сейчас со своей программой, и я очень благодарю всех тех, кто откликнулся на эту идею. Мы получаем, я думаю, что порядка трех-четырех тысяч комментариев каждый день. Работает специальная группа, и мы многие интересные вещи, которые получаем от наших граждан, даже и не думали о таком угле зрения. Предстоит большая работа по осмыслению того, что мы получили. Это и есть самая лучшая квалификация той или иной статьи программы.
….
— Сегодня три ваших конкурента — Миронов, Зюганов, Жириновский — назвали выборы президента нелегитимными, правда, не обвинили Путина напрямую в этом, и сказали, что будут жаловаться Медведеву. Вы намерены жаловаться Медведеву на нелегитимность выборов?
— Послушайте, по-моему, когда все заходили на гонку президентскую, было сразу понятно, что мы находимся не в равных условиях. Что Путин, не уйдя в отпуск, имеет весь ресурс государства и его гораздо больше будет просто по определению. Более того, у меня позиция еще более, скажем так, неконкурентная по сравнению с представителями думских партий, потому что по закону у меня на треть меньше бесплатного эфира. Я все это прекрасно понимаю. И все это прекрасно понимают.
…
— … Следующий вопрос: "Чем вы лучше Путина?"
— У нас сейчас только ленивый не ругает Путина, некоторые вещи заслуженные, некоторые нет. На мой взгляд, Путин был неплохим президентом времен кавказской войны и сбора страны. Первые пять-шесть лет его работы он делал эту работу хорошо. Просто потом поменялась ситуация. И сейчас нужны другие люди, люди, которые умеют управлять, а не заговаривать страну, и которые знают, как работать на земле, как развивать нашу страну. Развивать, обживать ее, осваивать территорию, то есть это другие люди должны быть. Поэтому, мне кажется, его время просто ушло.
— Я правильно понимаю, что, получается, первые четыре года его срока вы оцениваете позитивно, он был хорошим президентом, а дальше он был плохим лидером?
— Я бы сказал так, что первые пять-шесть лет он был президентом, который развивал страну, а вот следующие шесть лет — это время у нас, к сожалению, потрачено зря. Кое-что, конечно, было сделано, но страна не ставила перед собой амбициозные цели. Сейчас мир сильно поменялся. Даже в таких преуспевающих еще недавно странах, как вообще в Евросоюзе, Евросоюз на наших глазах практически разваливается, и что будет с Евросоюзом, пока неизвестно.
— Мы к международным проблемам еще подойдем. Все-таки вы не ответили на вопрос: чем вы лучше Путина? Это вопрос наших слушателей.
— Я вообще не Путин, у меня другая биография, другие взгляды, другая система ценностей, в конечном счете.
— Я тоже не Путин, но я не борюсь пока за пост президента. Чем вы лучше Путина? Почему вы другой? Чем вы от него отличаетесь, раз вы намерены его сменить?
— Во-первых, я управленец. Я, как мне кажется, неплохо управляю реальными процессами и умею достигать результата. Второе: у меня есть стратегическое видение, что должно быть с нашей страной в ближайшем будущем.
— А у Путина нет?
— Я по тем статьям, которые я прочитал, ничего не увидел для себя. Мне кажется, как раз его все статьи направлены на закрепление того, что у нас уже есть с минимальными возможностями так немножко, знаете, подрихтовать, чтобы выглядело получше. Более того, все, что он сейчас произносит, он много из этого говорил в начале своего первого президентского срока, однако делал он ровно по-другому. Поэтому если он за 12 лет не смог этого сделать, хотя критик, критикует он себя очень справедливо. Поэтому как раз сейчас самое время дать возможность это сделать другим.
— Если вы станете президентом России, что произойдет с Путиным? Вы его назначите на какую-нибудь должность? Что вы будете с ним делать? Вот, например, Жириновский жестко ответил: "Я Путина выгоню", — примерно так он сказал. А вы что будете делать?
— Да ничего. Я Путина не вижу в своей команде. Поэтому он, как любой гражданин, имеет возможность делать то, что он считает нужным.
— Если вы станете президентом, Путин не станет премьер-министром, председателем госсовета или любой другой государственной структуры, где он сможет влиять на управление страной?
— Есть выборные формы, которые Путин, если захочет, он может сделать свою партию или возглавить опять вместо Медведева "Единую Россию", и может бороться за определенные позиции. Это вопрос уже лично к Путину. Но вот я лично, как гражданин страны и как будущий президент, я его в своей команде не вижу.
— Вот тоже вопрос от Василия, нашего слушателя: "С Путиным понятно. Допустим, вы выигрываете выборы, сейчас или чуть позже в какой-то момент становитесь президентом страны. Что вы делаете с командой Путина? Ведь не секрет, что огромное количество государственных компаний контролируется его личными друзьями, товарищами, вот той командой, которую оппозиционеры называют "путинским режимом". Что будете делать с этой системой?
— Мы все хотим жить в новой стране, но мы не можем это сделать в один день. Поэтому необходим год — переходный период. Я в своей программе как раз это назвал "финансовой амнистией", когда нужен переходный период. Те люди, которые воровали деньги или имели какие-то другие проблемы, недозадекларировали, имеют возможность задекларировать деньги, имущество, заплатить налог, который пойдет на покрытие дефицита пенсионного фонда или на социальные программы, и спокойно жить в стране. Их больше никто не тронет. И это должно распространяться на всех без исключения. Должен быть своего рода общественный договор, который говорит о том, что да, действительно могут какие-то вещи, которые покажутся, на первый взгляд, несправедливыми, но это гораздо меньшая цена, чем новая гражданская война.
Потому что очень часто мы сначала обожаем своих лидеров, а потом посыпаем пеплом нашу голову и потом начинаем критиковать их справедливо или несправедливо. Вот у нас нет такой терпимости. Надо один раз договориться и сделать этот переходный период для того, чтобы всем вместе нам заслужить новую жизнь.
Но вот после окончания этого периода финансовой амнистии все, кто не задекларировал, все без исключения дела должны быть расследованы и доведены до конца. А также любые новые случаи коррупции или воровства государственных денег или неплатежей налогов тоже должны поступать в суд. Вот это критически важно. Но переходный период нужен. Он позволит создать этот уровень доверия между обществом, между гражданами и между элитами различными, которые сейчас разрознены. Это позволит нам начать с чистого листа. Но в один день нельзя. В течение года можно.
— Чем отличаются ваши предложения по финансовой амнистии от предложения Путина, озвученного им на встрече в РСПП по поводу, так называемого windfall tax. Как это правильно называется? "Налог порванного паруса"?
— Я считаю, что за красивыми словами на самом деле стоит хорошо скрытый давно известный вопрос – это о пересмотре итогов приватизации. Вот я категорически против пересмотра любых итогов приватизации.
— А вы считаете, что Путин предлагает тем самым пересмотр итогов приватизации?
— Конечно. Потому что механизм этого налога он абсолютно непонятен.
— А как вы думаете, извините, он всерьез это предлагает, или это предвыборный пиар?
— Мне кажется, это пиар. Потому что ни в одной стране мира, ни в одной стране мира не удалось пересмотреть бескровно итоги приватизации. Такого случая нет. И здесь, мне кажется, очень важно четко понимать, что если какой-то участок будет пересмотрен, это распространится на другие вещи: на квартиры наших граждан, на их приусадебные участки, на малую собственность. Потому что кто устанавливает справедливость критериев? Опять же какой-то некий чиновник. Мне кажется, что даже технический механизм, вот например, залоговые аукционы – да, они были несправедливые, но они были законные. И большинство участников давно продали активы и заплатили налоги. Например, я. Я – крупнейший налогоплательщик. Я продал актив и заплатил с этого налоги. Поэтому я крупнейший налогоплательщик. Затем, есть другая проблема: кто должен это платить? Это новые собственники? Старые? Уже компании по три-четыре раза перешли из одних рук в другие. Нет механизма, который однозначно бы позволил успокоить общество. Более того, я вам скажу, что по итогам любой приватизации у кого-то больше, у кого-то меньше.
Мне кажется, нужно перевернуть эту страницу и говорить как раз о другом: чтобы эти заводы и фабрики эффективно работали на всю страну, платили налоги, создавали квалифицированные рабочие места, чтобы на них работали наши граждане, которые получают высокую зарплату. И чтобы это были конкурентные предприятия.
…
— Смотрите, давайте напрямую: мы с вами говорили, а мы не первый раз уже с вами встречаемся и разговариваем, вот когда еще "Правое дело" только-только вы собрались возглавлять, вы тоже играли на победу, а не на участие. И, тем не менее, проект "Правое дело" провалился. Вы сейчас выдвинулись в кандидаты в президенты фактически за полтора- два месяца до президентских выборов. Такого вообще ни в одной стране не происходит. И вы всерьез говорите о том, что вы выиграете. Я думаю, что сейчас многие наши слушатели улыбаются и считают вас как раз либо романтиком Дон Кихотом, либо считают, что вы откровенно говорите неправду. Вы можете объяснить им, как вы собираетесь выиграть за это время?
— Вопрос в другом. Выиграю ли я или нет, решаем здесь не мы с вами. Вопрос, как ты ставишь задачу. Играешь ты на победу или просто на участие. Я всегда в своей жизни играю на победу, но только сначала бывает так, что не всегда побеждаешь. Так бывало и в студенческой жизни, так бывало и в бизнес-проектах, также бывает и в политике. И то, что мне с первого раза не удалось зайти на политическую арену (имею в виду, в "Правом деле"), то это, может быть, не так плохо. Битый политик, который уже набил себе шишки, тем более, молодой политик — это дорогого стоит, как мне кажется.
— Что будет, если вы не наберете даже, не знаю, от трех до шести процентов голосов?
— Ну, я исключаю. Я думаю, что я наберу значительно больше.
— Хорошо, вы наберете значительно больше, но, тем не менее, не будете избранным президентом. Такой вариант возможен? Возможен.
— Возможен.
— Что вы будете делать?
— Буду делать партию.
— Новую партию, о которой вы говорили несколько минут назад?
— Да, новую партию на абсолютно новых принципах.
— Это будет партия, где вы будете собирать народ через интернет?
— Это же вопрос технологии, как управляешь коллективным разумом. В том числе, будут люди, которые работают через интернет. Будет ситуация связана с тем, когда ты также встречаешься с людьми и с ними договариваешься. Вопрос заключается не в том, как ты выбираешь людей, а как выстроена эта партия, по какому принципу она работает.
Я считаю, что в новых условиях она работает по системному проектному принципу, где наиболее сильных людей, повторю, выбирает коллективный разум, который позволяет выделить лидеров общественного мнения. Потому что при переходе от старых средств, скажем так, средств массовой информации к новым формам был определенный период, когда пропали лидеры общественного мнения. Почему люди в блоги пошли? Потому что информация стала настолько быстрой, настолько искрометной, что глубины у нее стало не хватать. Поэтому люди пошли сами для того, чтобы покрыть эту глубину. И потихонечку новый формат опять начинает идти все глубже, глубже. Поэтому нужно выявить по разным площадкам этих лидеров, попытаться их вместе объединить, тогда это будет как раз мощнейшая сетевая партия, которая будет объединять лидеров общественного мнения по всем наиболее важным вопросам нашей жизнедеятельности.
— Итак, я правильно понимаю, что в случае проигрыша президентских выборов Михаил Прохоров не уйдет из политики, а будет создавать свою партию нового типа?
— Не дождетесь, чтобы я куда-то ушел. Я всегда играю только в долгую.
— А если Путин предложит вам пост премьер-министра?
— Если не поменяется система, то это бессмысленная вещь. Потому что сейчас правительство — это реальный филиал Кремля, где премьер-министр является абсолютно техническим. Мы не берем Путина, потому что реально власть была у него и он правил последние четыре года. А быть техническим человеком мне не нужно, я привык принимать решения сам и за них отвечать.
— Вот вы говорите "если". Если Путин не изменится, да. А вы верите, что он так быстро может поменяться, если он не поменялся за минувшие 12 лет?
— Просто вопрос не в физическом лице, а вопрос в стране в целом и в том балансе сил, который будет в стране.
— Просто вы уже как-то заметили, что можете стать премьер-министром в правительстве Путина, вы это дали понять.
— Я считаю, что этот вопрос преждевременный, я сейчас борюсь за пост президента страны. Поэтому считаю, что пост премьер-министра сейчас технический при нынешней системе политической власти, поэтому он не является для меня целью.
— Я, понимаете, почему настаиваю на том, чтобы вы очень четко ответили на этот вопрос, потому что очень много людей, которые собираются за вас голосовать. И те, кто не верит, например, в вашу победу на президентских выборах сразу, они, тем не менее, видят в вас некоего перспективного политика и они считают, что, да, если он сможет что-то сделать со страной, то мы готовы, тогда хорошо, пусть будет Путин, но он придет и будет руководить и решать вопросы и менять систему. Вот я хочу, чтобы сейчас эти люди поняли, будете вы менять систему или не будете менять систему, пойдете вы работать к Путину, если он 5 марта объявит итоги президентских выборов, а 7 марта он скажет: я готов не Медведева, как собирался, а Прохорова взять премьер-министром. Пойдете вы к нему тогда или не пойдете?
— Я не хочу работать в новом тандеме. Мне это неинтересно. Я хочу менять систему и буду это делать на политической площадке под названием "Новая партия".
….
— Вы собираетесь, насколько я понимаю из того, что я слышал еще, когда вы руководили "Правым делом", развивать местное самоуправление вплоть до введения должностей шерифов на местах. Что конкретно вы собираетесь с этим делать? Как вы собираетесь? Еще я слышал, что вы собираетесь осваивать страну, вот некая идея. Что это такое? Что это за освоение страны? Она у нас не освоена?
— Конечно, нет. У нас в великой стране железнодорожной мы строим 100 км дорог в год. Китай – три тысячи. Мы очень медленно двигаемся по своей гигантской территории. Гигантская территория, если через нее быстро передвигаешься, где есть высокоскоростные железные дороги, большое количество аэропортов, хабов, где на этой инфраструктуре развиваются новые предприятия с новыми технологиями, с высокой производительностью труда. Вот без всего этого никакая занятость низкобюджетная, где у нас огромное количество мужчин являются, знаете, такие бюджетозависимыми крепостными, которые стоят с протянутой рукой и ждут от государства мизерного социального пакета. Другой у нас должен быть гражданин — уверенный в себе, который знает, что сила его личная, его богатство, его свобода – это и есть богатое эффективное государство. Не наоборот. У нас фетиш государства. А что такое государство? Что такое власть? Что власти-то принадлежит? Да, собственно, ничего. Мы платим налоги, отдаем государству наши деньги в управление. И как оно ими управляет?
…
— Вопрос от Михаила Хомича и Юрия Митина, ребят, которые у нас ведут программу: "Сейчас малый бизнес задыхается от налогов. Собираетесь ли вы снижать налог на малый бизнес, и как при этом не обрушить социалку?"
— Конечно, налоги нужно снижать и социальные платежи нужно вернуть на 25%, и больше этого никогда не трогать. Но более того, я сторонник медленной трансформации для того, чтобы в итоге конечным плательщиком налогов становился наш гражданин. Иначе говоря, все доходы, которые получает человек, он должен получать их на руки и сам уже расплачиваться с государством по выплате этих налогов. Это самое важное — изменение психологии наших граждан. Он должен чувствовать, что он налогоплательщик. Потому что у нас сейчас преобладает такое иждивенческое отношение. Что, у нас маленькие налоги, всего 13%? Это не так. Мы должны сделать так, чтобы каждый гражданин точно знал, сколько налогов он должен платить государству. И когда он увидит, что для людей с заработной платой выше 60 тысяч рублей налоги составляют на труд 53%, вот тогда он выйдет на выборы и будет требовать от власти хороших дорог, детских садов, больниц. Потому что демократическое общество – это общество налогоплательщиков, а не иждивенцев. А из, к сожалению, большого количества наших мужчин и женщин сделали, как я уже говорил, бюджетозависимых крепостных.
Эту психологию надо ломать и срочным образом. Поэтому для того, чтобы не обвалился наш бюджет, существуют огромные расходы на правоохранительную систему, это армия, правоохранительная система и национальная оборона. Если возьмете 2010 год, то при 9,9 трлн общего бюджета 36% шло на эти три статьи. Затем, если вы посмотрите на систему государственного правления, то за 2010 год потрачено $29,2 млрд. А знаете, сколько в Америке? $31 млрд. Но мы не Америка, мы вполне на треть можем сократить свои расходы на госадминистрирование и не трогать бизнес в этих условиях.
— К слову о сокращении расходов на госадминистрирование. Вопрос от Алексея: "Что вы намерены
делать и намерены ли что-либо делать с гигантской армией чиновников, которые, похоже, захватили в стране все, бизнес? Даже криминал не может сравниться с нашими чиновниками по степени влияния".
— Совершенно согласен. Когда Владимир Путин пришел к власти, у нас было приблизительно миллион чиновников. Сейчас 1 млн 720 тыс. Соответственно, за 12 лет, при том, что у нас население сократилось на 5 млн человек, мы получили на 720 тыс больше чиновников. Вот, собственно, вся статистика. Людей надо сокращать, переучивая, конечно же, и направлять на новые великие стройки, которые дают возможность людям всем зарабатывать. Чиновники профессиональные нам тоже нужны, мы никуда без них не денемся.
— Сокращать на сколько, на ваш взгляд?
— На 700 тысяч я бы и сократил.
— Как минимум.
— Как минимум давайте для начала возьмем, чтобы вернуться по крайней мере в 2000 год по количеству чиновников. Пойдем постепенно.
…
— Тогда самый последний и очень короткий вопрос: на этих выборах, сейчас, позже вы будете президентом России?
— Я думаю, что в жизни я всегда боролся за первое место.
— Михаил, будете или не будете?
— Для себя я решил – буду.
— Благодарю вас. Михаил Прохоров в студии "Коммерсантъ FM" в проекте "Кандидат 2012". Спасибо, что пришли к нам. Я ловлю на слове. Конечно же, придете еще.
— Приду. Спасибо. До свидания.
