Стихи
- Автор темы Kamilla
- Дата начала
NUTA
Пользователь
хорошее стихотворение:
Игорь Федосеев
Не торопитесь уходить!
Постойте у открытой двери!
Нельзя же с легкостью забыть
Тех, кто вас любит, кто вам верит!
Не торопитесь отвергать,
Когда вам душу открывают...
Достаньте мудрости печать,
Сумейте просто промолчать!
Вы ведь сумеете, я знаю.
Не торопитесь разлюбить,
Все чувства сразу отвергая, -
Тепла вам может не хватить,
Чтоб отчужденья лед растаял.
Не торопитесь успевать,
Найдите миг остановиться!
А вдруг получится узнать
И там, где надо, появиться...
Не торопитесь все забыть,
От вздорной мысли отмахнуться...
Как нелегко все возвратить!
Как нелегко назад вернуться
Игорь Федосеев
Не торопитесь уходить!
Постойте у открытой двери!
Нельзя же с легкостью забыть
Тех, кто вас любит, кто вам верит!
Не торопитесь отвергать,
Когда вам душу открывают...
Достаньте мудрости печать,
Сумейте просто промолчать!
Вы ведь сумеете, я знаю.
Не торопитесь разлюбить,
Все чувства сразу отвергая, -
Тепла вам может не хватить,
Чтоб отчужденья лед растаял.
Не торопитесь успевать,
Найдите миг остановиться!
А вдруг получится узнать
И там, где надо, появиться...
Не торопитесь все забыть,
От вздорной мысли отмахнуться...
Как нелегко все возвратить!
Как нелегко назад вернуться
zzz
инвалид умственного труда
Вилли Брайнин
***
Никто не скажет, что делать мне, а что нет
(Бог даст, доживу, исполнится пятьдесят),
напротив – придут и попросят: дайте совет,
вы столько знаете... Не могу, хоть и был бы рад.
Не могу, потому что не знаю, а то, что знал,
позабыл ребёнком. Мелькает какой-то сор,
паутинки, пылинки. Остальное – сплошной провал,
словно новорождённого невидящий взгляд в упор.
Говорил, что не дай ему Бог с ума сойти,
что уж лучше, мол, то да сё. Ну, а я непрочь.
Может, там попадают в младенчество – по пути
в примиряющую всех со всеми вечную ночь.
Я знавал одну сумасшедшую. Так она
поумнее была, возможно, чем ты да я,
говорила, что между нами всегда стена,
но особая, из чистейшего хрусталя.
Оттуда ни звука. Натурально, ни звука туда.
Но видно – целует каких-то диковинных рыб
с отрешённой улыбкой. А что там – воздух, вода
или вакуум – это неважно, залёт, загиб.
Распускаются орхидеи в её саду
и кораллы цветут, и блуждает зелёный взгляд,
и уж если я как-нибудь туда попаду,
то не стану, не стану дорогу искать назад.
1997
***
Особых иллюзий не было ни у кого,
но верить хотелось так вопреки уму,
что он сгалатеил собственное божество,
своего истукана – и тупо кадил ему.
Он взял эту прелесть с собой на остров Крит,
где ночью в горах от фар сгущается мрак,
где чудиком пришлым был лабиринт отрыт,
где Бык обошёлся с Европой известно как.
И, наверное, оттого что всё так сошлось
в колыбели божков любвеобильных, с ней
не сумел он представить себя назавтра врозь,
но поверил ещё отчаянней и нежней.
2003
***
Никто не скажет, что делать мне, а что нет
(Бог даст, доживу, исполнится пятьдесят),
напротив – придут и попросят: дайте совет,
вы столько знаете... Не могу, хоть и был бы рад.
Не могу, потому что не знаю, а то, что знал,
позабыл ребёнком. Мелькает какой-то сор,
паутинки, пылинки. Остальное – сплошной провал,
словно новорождённого невидящий взгляд в упор.
Говорил, что не дай ему Бог с ума сойти,
что уж лучше, мол, то да сё. Ну, а я непрочь.
Может, там попадают в младенчество – по пути
в примиряющую всех со всеми вечную ночь.
Я знавал одну сумасшедшую. Так она
поумнее была, возможно, чем ты да я,
говорила, что между нами всегда стена,
но особая, из чистейшего хрусталя.
Оттуда ни звука. Натурально, ни звука туда.
Но видно – целует каких-то диковинных рыб
с отрешённой улыбкой. А что там – воздух, вода
или вакуум – это неважно, залёт, загиб.
Распускаются орхидеи в её саду
и кораллы цветут, и блуждает зелёный взгляд,
и уж если я как-нибудь туда попаду,
то не стану, не стану дорогу искать назад.
1997
***
Особых иллюзий не было ни у кого,
но верить хотелось так вопреки уму,
что он сгалатеил собственное божество,
своего истукана – и тупо кадил ему.
Он взял эту прелесть с собой на остров Крит,
где ночью в горах от фар сгущается мрак,
где чудиком пришлым был лабиринт отрыт,
где Бык обошёлся с Европой известно как.
И, наверное, оттого что всё так сошлось
в колыбели божков любвеобильных, с ней
не сумел он представить себя назавтра врозь,
но поверил ещё отчаянней и нежней.
2003
Comedy_Club
Активный пользователь
Под покровом пасмурных сфер,
Под присмотром облачных стад
Ежится тоскующий сквер -
Маленький растрепанный сад.
Прирученный маленький лес
Трогает собой пустоту.
Прилетая с дальних небес,
Щелкает вода по зонту.
Я одна по скверу кружу -
И пейзаж украшу едва ль,
Но в него невольно вхожу,
Словно атом или деталь.
Я себя в пустотах аллей
Балую догадкой смешной,
Что немного скверу теплей
На пространстве, занятом мной;
Что в его просторе пустом
Некий уголок заселен;
Что моим веселым зонтом
Мрачный колорит оживлен;
Что, не в силах тучи прогнать
И дождю конец положить,
Вдруг да помогаю - как знать? -
Холод и тоску пережить.
Любовь Сирота
Под присмотром облачных стад
Ежится тоскующий сквер -
Маленький растрепанный сад.
Прирученный маленький лес
Трогает собой пустоту.
Прилетая с дальних небес,
Щелкает вода по зонту.
Я одна по скверу кружу -
И пейзаж украшу едва ль,
Но в него невольно вхожу,
Словно атом или деталь.
Я себя в пустотах аллей
Балую догадкой смешной,
Что немного скверу теплей
На пространстве, занятом мной;
Что в его просторе пустом
Некий уголок заселен;
Что моим веселым зонтом
Мрачный колорит оживлен;
Что, не в силах тучи прогнать
И дождю конец положить,
Вдруг да помогаю - как знать? -
Холод и тоску пережить.
Любовь Сирота
Frechling
Змей-искуситель
Ветер осенний
Нынче ветер. Душа не в себе,
Всё-то мается, как от недуга.
Не с того ль, что на старом столбе
Неприкаянно зябнет пичуга?
Хлопнешь дверью. Пойдёшь наугад
Сквозь листвы торопливые всплески.
Воздух ясен и чуть горьковат.
Узнаёшь этот привкус нерезкий?
Это значит - дымит костерок,
Палых листьев возносятся души.
Это осени шаг. Это срок
Говорить сокровенней и глуше.
Бросишь ветку сухую - костру,
Тихим птицам - нехитрые крохи
И замрёшь на осеннем ветру
Посредине Земли и эпохи.
Не глуши в себе боль, не туши -
И настанет прозренья минута:
Не отрава, а хлеб для души -
Маета, беспокойство и смута.
Эту вечную ношу неси
Сквозь лишенья, свершенья, крушенья
И у мира себе не проси
Ни спасения, ни утешенья.
А пока - да пребудет в тебе
Этот день, что тревожен и светел,
Эта птаха на древнем столбе
Да осенний мятущийся ветер,
Что замрёт, изготовясь к броску, -
И опять окаянно засвищет,
Чтоб не дать твоему костерку
Обратиться в немое кострище.
Любовь Сирота
Нынче ветер. Душа не в себе,
Всё-то мается, как от недуга.
Не с того ль, что на старом столбе
Неприкаянно зябнет пичуга?
Хлопнешь дверью. Пойдёшь наугад
Сквозь листвы торопливые всплески.
Воздух ясен и чуть горьковат.
Узнаёшь этот привкус нерезкий?
Это значит - дымит костерок,
Палых листьев возносятся души.
Это осени шаг. Это срок
Говорить сокровенней и глуше.
Бросишь ветку сухую - костру,
Тихим птицам - нехитрые крохи
И замрёшь на осеннем ветру
Посредине Земли и эпохи.
Не глуши в себе боль, не туши -
И настанет прозренья минута:
Не отрава, а хлеб для души -
Маета, беспокойство и смута.
Эту вечную ношу неси
Сквозь лишенья, свершенья, крушенья
И у мира себе не проси
Ни спасения, ни утешенья.
А пока - да пребудет в тебе
Этот день, что тревожен и светел,
Эта птаха на древнем столбе
Да осенний мятущийся ветер,
Что замрёт, изготовясь к броску, -
И опять окаянно засвищет,
Чтоб не дать твоему костерку
Обратиться в немое кострище.
Любовь Сирота
Comedy_Club
Активный пользователь
МОМЕНТЫ ОСЕНИ
Дыханием нежным –
По коже прохладной волной.
Усыпано-снежным
И лиственно-желтым – со мной.
Скрываясь от ливня,
Срывая с деревьев листву –
Ты любишь, скажи мне? -
Струною дрожала.
Живу.
Впиваясь, вплетаясь,
Касаясь, вплавляясь вокруг
В одно – неизбежное – тая
В надежности рук.
В одно – обрываясь
Как будто земля из под ног…
К тебе прижимаясь –
… Промокший щенок.
Тебя покоряя –
Дыханием нежным – волной.
Тебе отдавая
Мгновения жизни со мной.
Ты любишь? – шептала,
Все слушая Главный Ответ.
И мыслила, знала –
Что большего счастья
Не надо
И нет.
Дыханием нежным –
По коже прохладной волной.
Усыпано-снежным
И лиственно-желтым – со мной.
Скрываясь от ливня,
Срывая с деревьев листву –
Ты любишь, скажи мне? -
Струною дрожала.
Живу.
Впиваясь, вплетаясь,
Касаясь, вплавляясь вокруг
В одно – неизбежное – тая
В надежности рук.
В одно – обрываясь
Как будто земля из под ног…
К тебе прижимаясь –
… Промокший щенок.
Тебя покоряя –
Дыханием нежным – волной.
Тебе отдавая
Мгновения жизни со мной.
Ты любишь? – шептала,
Все слушая Главный Ответ.
И мыслила, знала –
Что большего счастья
Не надо
И нет.
zzz
инвалид умственного труда
Рид Грачев
Среди растений,
стриженных в кружок,
среди прямых
и на ногах стоящих —
наклонное,
прозрачное,
дружок,
лишь ты еще
подобна настоящим.
Растения
предохраняют тут
от бесконечных повторений,
от преждевременных потуг,
от преждевременных рождений.
Я слышу крик
твоих наклонных рук,
я жду твоих
волшебных превращений...
Я падаю.
Я твой
наклонный друг.
Наклонный друг
наклонных ощущений.
1962
Среди растений,
стриженных в кружок,
среди прямых
и на ногах стоящих —
наклонное,
прозрачное,
дружок,
лишь ты еще
подобна настоящим.
Растения
предохраняют тут
от бесконечных повторений,
от преждевременных потуг,
от преждевременных рождений.
Я слышу крик
твоих наклонных рук,
я жду твоих
волшебных превращений...
Я падаю.
Я твой
наклонный друг.
Наклонный друг
наклонных ощущений.
1962
Salo
Статист I степени
Из телефона вдруг – «Привет!»…
Как я ждала его… когда-то…
Ты опоздал на много лет…
Все миновало… без возврата…
Нет, не вернуть весенних грёз,
когда виски в вуали снежной…
Чужою жизнью ты оброс,
я растеряла облик прежний …
У каждого из нас – свой крест,
в руках – пригретая синица,
друг другу незнакомый жест,
проблем необщих вереница…
Меж нами версты и года…
На картах не найти причала…
И только память… иногда…
все ж устремляется к началу…
/Галина Беспалова/
Как я ждала его… когда-то…
Ты опоздал на много лет…
Все миновало… без возврата…
Нет, не вернуть весенних грёз,
когда виски в вуали снежной…
Чужою жизнью ты оброс,
я растеряла облик прежний …
У каждого из нас – свой крест,
в руках – пригретая синица,
друг другу незнакомый жест,
проблем необщих вереница…
Меж нами версты и года…
На картах не найти причала…
И только память… иногда…
все ж устремляется к началу…
/Галина Беспалова/
Salo
Статист I степени
ещё нашёл вот такое...
Эх, не выиграть с судьбой поединка.
И опять моя мечта не по росту…
А мечтала я родиться блондинкой,
Девяносто – шестьдесят - девяносто.
Как бы я роскошно строила глазки,
СМС-ки посылала средь ночи,
Мерилиновской улыбкой бесстрастной
Отвечая на твои «очень-очень».
И не думала б.… Зачем? Думать вредно…
И глазенками гламурно косила…
В монастырь – лишь со своею обедней,
Потому что красота – это сила!..
Потому что красота – это много!
Это значит – грудь вперед! Тело - в дело!
И не то, чтоб мне шатенкой убого,
Но блондинкой вдруг побыть захотелось…
Все к чертям! Я жизнь построю иначе:
Осветлюсь – и не полезу на стену,
Сантиметров пять в груди присобачу…
А умище я куда на хрен дену?
Так растаяла мечта хрупкой льдинкой -
Оказалось, что и с ней все не просто…
А мечтала я родиться блондинкой,
Девяносто – шестьдесят – девяносто…
из сети
))
Эх, не выиграть с судьбой поединка.
И опять моя мечта не по росту…
А мечтала я родиться блондинкой,
Девяносто – шестьдесят - девяносто.
Как бы я роскошно строила глазки,
СМС-ки посылала средь ночи,
Мерилиновской улыбкой бесстрастной
Отвечая на твои «очень-очень».
И не думала б.… Зачем? Думать вредно…
И глазенками гламурно косила…
В монастырь – лишь со своею обедней,
Потому что красота – это сила!..
Потому что красота – это много!
Это значит – грудь вперед! Тело - в дело!
И не то, чтоб мне шатенкой убого,
Но блондинкой вдруг побыть захотелось…
Все к чертям! Я жизнь построю иначе:
Осветлюсь – и не полезу на стену,
Сантиметров пять в груди присобачу…
А умище я куда на хрен дену?
Так растаяла мечта хрупкой льдинкой -
Оказалось, что и с ней все не просто…
А мечтала я родиться блондинкой,
Девяносто – шестьдесят – девяносто…
из сети
))
Frechling
Змей-искуситель
Листья
Плачет осень. Слезами недужными
Стынут капли на сером стекле.
Листья, ставшие к сроку ненужными,
Умирают на мокрой земле.
Обесценены прежние ценности,
И с увенчанных сняты венцы…
О, извечная формула бренности -
Обречённость начал на концы!
Мы взираем на мир озадаченно,
И сбегает улыбка с лица,
Словно в осени нам предназначено
Осознать неизбежность конца.
Но летя через ветры гудящие
И вплетаясь в ковёр ноября,
Нам расскажут листы уходящие,
Что свой век отшумели не зря.
Отлетевшие, всеми забытые,
Нам расскажут, надеждой согрев,
Что недаром в ладони раскрытые
Свет ловили для отчих дерев.
И спокойно уходят, уверены,
Что грядущие листья вберут
Не сочтённый никем, не измеренный
Их надёжный, их солнечный труд.
Любовь Сирота
Плачет осень. Слезами недужными
Стынут капли на сером стекле.
Листья, ставшие к сроку ненужными,
Умирают на мокрой земле.
Обесценены прежние ценности,
И с увенчанных сняты венцы…
О, извечная формула бренности -
Обречённость начал на концы!
Мы взираем на мир озадаченно,
И сбегает улыбка с лица,
Словно в осени нам предназначено
Осознать неизбежность конца.
Но летя через ветры гудящие
И вплетаясь в ковёр ноября,
Нам расскажут листы уходящие,
Что свой век отшумели не зря.
Отлетевшие, всеми забытые,
Нам расскажут, надеждой согрев,
Что недаром в ладони раскрытые
Свет ловили для отчих дерев.
И спокойно уходят, уверены,
Что грядущие листья вберут
Не сочтённый никем, не измеренный
Их надёжный, их солнечный труд.
Любовь Сирота
Comedy_Club
Активный пользователь
ВИШНЯ
Алеют ярко вишен кроны,
Хотя недавно отцвели,
У жизни жёсткие законы,
Уж осень видится вдали.
Весна волшебная прельщала,
Встречались радость и успех,
Но дней счастливых было мало,
И лёг под ноги цвета снег.
Прошли весенние метели,
Упала на землю фата,
И только вишни зеленели,
Ведь так случается всегда.
О вишнях трудные заботы
С дождём и засухой в борьбе,
В мечтах окончились полёты,
Не время думать о себе.
Когда-то крона была пышной,
Дала ей красоту весна,
Давно с неё собрали вишни,
Теперь печалится одна.
Алеют ярко вишен кроны,
Хотя недавно отцвели,
У жизни жёсткие законы,
Уж осень видится вдали.
Весна волшебная прельщала,
Встречались радость и успех,
Но дней счастливых было мало,
И лёг под ноги цвета снег.
Прошли весенние метели,
Упала на землю фата,
И только вишни зеленели,
Ведь так случается всегда.
О вишнях трудные заботы
С дождём и засухой в борьбе,
В мечтах окончились полёты,
Не время думать о себе.
Когда-то крона была пышной,
Дала ей красоту весна,
Давно с неё собрали вишни,
Теперь печалится одна.
Frechling
Змей-искуситель
Бабье лето
Значит, всё - потеплений не жди.
Небо серая хмурь полонила,
По окошку колотят дожди -
Монотонно, надсадно, уныло.
И хоть знаю: ещё впереди
Всплеск недолгого бабьего лета,
Всё равно - потеплений не жди,
Осознай, что их песня допета.
Холод давит обузой одёж,
Небо тщится оплакать потерю…
Бабье лето, печальная ложь,
Я люблю тебя, только не верю.
Ты теплом маскируешь распад
Так беспомощно, так виновато -
Только сквозь иллюзорный возврат
Лишь видней невозможность распада.
Что поделать с летящей листвой?
Бабье лето, святая наивность,
Ведь тебя выдаёт с головой
Поздней нежности грусть и надрывность.
О мой друг, опознай, улови:
На природе знакомая мета.
Разве в нашей осенней любви
Нет чего-то от бабьего лета?
О мой друг, осознай, проследи
Эту трудность холодных рассветов -
И не жди потеплений, не жди
Бабье лето - лишь видимость лета…
Любовь Сирота
Значит, всё - потеплений не жди.
Небо серая хмурь полонила,
По окошку колотят дожди -
Монотонно, надсадно, уныло.
И хоть знаю: ещё впереди
Всплеск недолгого бабьего лета,
Всё равно - потеплений не жди,
Осознай, что их песня допета.
Холод давит обузой одёж,
Небо тщится оплакать потерю…
Бабье лето, печальная ложь,
Я люблю тебя, только не верю.
Ты теплом маскируешь распад
Так беспомощно, так виновато -
Только сквозь иллюзорный возврат
Лишь видней невозможность распада.
Что поделать с летящей листвой?
Бабье лето, святая наивность,
Ведь тебя выдаёт с головой
Поздней нежности грусть и надрывность.
О мой друг, опознай, улови:
На природе знакомая мета.
Разве в нашей осенней любви
Нет чего-то от бабьего лета?
О мой друг, осознай, проследи
Эту трудность холодных рассветов -
И не жди потеплений, не жди
Бабье лето - лишь видимость лета…
Любовь Сирота
Salo
Статист I степени
Когда я стану бабушкой, седой и корявой старушкой
Когда-то я стану бабушкой,
Седой и корявой старушкой
В засаленном старом фартушке,
С привязанной к попе подушкой.
И, ползая неуверенно,
Себе помогая клюшкой...
Нет, нет, я совсем не уверена,
Что буду такой старушкой.
С зажатой в зубах сигареткой,
С блестящей сережкой в ухе
Я буду старой кокеткой
На зависть другим старухам.
Я буду внучке подружкой,
А внуку - партнершей в танце.
Я буду смотреть порнушку
И сочинять романсы.
Я расскажу своим внукам,
Пока им еще не известно,
Что жизнь - занятная штука,
Что жить так интересно.
Я их научу смеяться
В голос, а не украдкой,
Я их научу держаться
За жизнь эту мертвой хваткой.
И как-то снежной зимою,
Свой коньячок попивая,
Устало глаза прикрою,
Скажу: «Неплохо жила я».
И сложатся в холмик камушки,
Травой зарастет пригорок...
Когда-то я стану бабушкой,
Но, думаю, очень нескоро.
Ирина Рыбакова(Серова)
Когда-то я стану бабушкой,
Седой и корявой старушкой
В засаленном старом фартушке,
С привязанной к попе подушкой.
И, ползая неуверенно,
Себе помогая клюшкой...
Нет, нет, я совсем не уверена,
Что буду такой старушкой.
С зажатой в зубах сигареткой,
С блестящей сережкой в ухе
Я буду старой кокеткой
На зависть другим старухам.
Я буду внучке подружкой,
А внуку - партнершей в танце.
Я буду смотреть порнушку
И сочинять романсы.
Я расскажу своим внукам,
Пока им еще не известно,
Что жизнь - занятная штука,
Что жить так интересно.
Я их научу смеяться
В голос, а не украдкой,
Я их научу держаться
За жизнь эту мертвой хваткой.
И как-то снежной зимою,
Свой коньячок попивая,
Устало глаза прикрою,
Скажу: «Неплохо жила я».
И сложатся в холмик камушки,
Травой зарастет пригорок...
Когда-то я стану бабушкой,
Но, думаю, очень нескоро.
Ирина Рыбакова(Серова)
Frechling
Змей-искуситель
Осень. Тишина в поселке дачном,
И пустынно-звонко на земле.
Паутинка в воздухе прозрачном
Холодна, как трещина в стекле.
Сквозь песочно-розовые сосны
Сизовеет крыша с петушком;
В легкой, дымке бархатное солнце -
Словно персик, тронутый пушком.
На закате, пышном, но не резком,
Облака чего-то ждут, застыв;
За руки держась, исходят блеском
Два последних, самых золотых;
Оба к солнцу обращают лица,
Оба меркнут с одного конца;
Старшее - несет перо жар-птицы,
Младшее - пушинку жар-птенца.
Новелла Матвеева
И пустынно-звонко на земле.
Паутинка в воздухе прозрачном
Холодна, как трещина в стекле.
Сквозь песочно-розовые сосны
Сизовеет крыша с петушком;
В легкой, дымке бархатное солнце -
Словно персик, тронутый пушком.
На закате, пышном, но не резком,
Облака чего-то ждут, застыв;
За руки держась, исходят блеском
Два последних, самых золотых;
Оба к солнцу обращают лица,
Оба меркнут с одного конца;
Старшее - несет перо жар-птицы,
Младшее - пушинку жар-птенца.
Новелла Матвеева
Comedy_Club
Активный пользователь
весенние воды (Ф.Тютчев)
Еще в полях белеет снег,
А воды уж весной шумят -
Бегут и будят сонный брег,
Бегут, и блещут, и гласят...
Они гласят во все концы:
"Весна идет, весна идет,
Мы молодой весны гонцы,
Она нас выслала вперед!
Весна идет, весна идет,
И тихих, теплых майских дней
Румяный, светлый хоровод
Толпится весело за ней!.."
Еще в полях белеет снег,
А воды уж весной шумят -
Бегут и будят сонный брег,
Бегут, и блещут, и гласят...
Они гласят во все концы:
"Весна идет, весна идет,
Мы молодой весны гонцы,
Она нас выслала вперед!
Весна идет, весна идет,
И тихих, теплых майских дней
Румяный, светлый хоровод
Толпится весело за ней!.."
Frechling
Змей-искуситель
Добродушен и ласков осенний пригрев,
Холодов ещё край не почат.
Лишь тускнеет усталая зелень дерев,
Глухо оземь орехи стучат.
Мы живём, упиваясь последним теплом,
Подбирая сухие плоды –
И приемлем душой переход, перелом,
В коем нет ощущенья беды.
Мы живём, принимая дары октября,
И не ропщем. И нежно храним
Память лета, которое было не зря,
Как и всё, что приходит за ним.
…Я не знаю, что есть неопознанный Бог,
Где он – в нас, или, может, вовне,
Лишь гляжу, как кружит отлетевший листок,
На плечо опускаясь, ко мне.
Упаси меня, Боже, от суетных дел,
Дай мне жить, ближним зла не творя,
Дай мне счастье шагнуть за последний предел
С ощущением: было не зря…
Любовь Сирота
Холодов ещё край не почат.
Лишь тускнеет усталая зелень дерев,
Глухо оземь орехи стучат.
Мы живём, упиваясь последним теплом,
Подбирая сухие плоды –
И приемлем душой переход, перелом,
В коем нет ощущенья беды.
Мы живём, принимая дары октября,
И не ропщем. И нежно храним
Память лета, которое было не зря,
Как и всё, что приходит за ним.
…Я не знаю, что есть неопознанный Бог,
Где он – в нас, или, может, вовне,
Лишь гляжу, как кружит отлетевший листок,
На плечо опускаясь, ко мне.
Упаси меня, Боже, от суетных дел,
Дай мне жить, ближним зла не творя,
Дай мне счастье шагнуть за последний предел
С ощущением: было не зря…
Любовь Сирота
Salo
Статист I степени
Безнравственная красота
Твои манеры безупречны,
Во всем подчеркнута столичность,
Но, связи блудны, скоротечны…
Ведь как чудовищна двуличность!
Ты неразборчиво всеядна,
Готова к близости всегда.
Ведь хуже нет! Но, мне приятна
Безнравственная красота.
Я заманил, иль сам попался?
Я соблазнил, иль соблазнен?
Победы плод помочь старался,
Быть может, тоже был влюблен?
И я, и ты у черта в свите,
Придворных нравов маета…
Пустой, безнравственной элите –
Безнравственная красота!
Я становлюсь к беспутству ближе –
Стал хлад любви в сто крат родней.
Вдруг! – Не заботясь о престиже,
Легко сойдусь сегодня с ней…
И с плеч манто из горностая!
Горжусь отчаянной задумкой,
Любви чертоги открывая
Меж первой и второю рюмкой!
Я заманил, иль сам попался?
Я соблазнил, иль соблазнен?
Победы плод в полон сдавался,
Быть может, тоже был влюблен?
И я, и ты – у черта в свите!
Придворных нравов маета.
Пустой, безнравственной элите –
Безнравственная красота!
Мне нынче все в тебе приятно:
Меня волнует и манит
Губ приоткрытых плотоядно
Волшебный, розовый магнит…
С тобою нас связали нити
Клубком желанья неспроста –
Красивая, как Нефертити,
Безнравственная красота!
Я заманил, иль сам попался?
Я соблазнил, иль соблазнен?
Победы плод, в полон сдавался,
Быть может, тоже был влюблен?
И я, и ты у черта в свите!
Придворных нравов маета.
Пустой, безнравственной элите –
Безнравственная красота!
Со страстью я соприкасаюсь,
Опять дрожу, как не кричать:
Я снова в бездну чувств срываюсь,
Стараясь красоту зачать!
От поцелуев нежных тая,
Вхожу в безумство сказок Грина,
В тебя, беспутную, врастая,
Соединяясь воедино!
Я заманил, иль сам попался?
Я соблазнил, иль соблазнен?
Победы плод помочь старался,
Быть может, тоже был влюблен?
И я, и ты – у черта в свите,
Придворных нравов маета.
Пустой, безнравственной элите –
Безнравственная красота!
Миг расставанья чувствен, ярок!
Остался папиросный дым
И запах приторный фиалок…
Я буду вечно холостым!
Мы будем помнить те мгновенья,
Встречаясь, весело калякать…
Расставшись вдруг, без сожаленья,
Безнравственность не станет плакать…
Я, заманивши, сам попался…
Сам, соблазняя, соблазнен…
Соблазн материализовался –
Я вновь в красавицу влюблен!
Ее ухмылка мне понятна…
Сережка в локон завита.
И сердцу стала вновь приятна
Безнравственная красота…
Андрей Свилацкий, из книги "Нечаянный транзит"
Твои манеры безупречны,
Во всем подчеркнута столичность,
Но, связи блудны, скоротечны…
Ведь как чудовищна двуличность!
Ты неразборчиво всеядна,
Готова к близости всегда.
Ведь хуже нет! Но, мне приятна
Безнравственная красота.
Я заманил, иль сам попался?
Я соблазнил, иль соблазнен?
Победы плод помочь старался,
Быть может, тоже был влюблен?
И я, и ты у черта в свите,
Придворных нравов маета…
Пустой, безнравственной элите –
Безнравственная красота!
Я становлюсь к беспутству ближе –
Стал хлад любви в сто крат родней.
Вдруг! – Не заботясь о престиже,
Легко сойдусь сегодня с ней…
И с плеч манто из горностая!
Горжусь отчаянной задумкой,
Любви чертоги открывая
Меж первой и второю рюмкой!
Я заманил, иль сам попался?
Я соблазнил, иль соблазнен?
Победы плод в полон сдавался,
Быть может, тоже был влюблен?
И я, и ты – у черта в свите!
Придворных нравов маета.
Пустой, безнравственной элите –
Безнравственная красота!
Мне нынче все в тебе приятно:
Меня волнует и манит
Губ приоткрытых плотоядно
Волшебный, розовый магнит…
С тобою нас связали нити
Клубком желанья неспроста –
Красивая, как Нефертити,
Безнравственная красота!
Я заманил, иль сам попался?
Я соблазнил, иль соблазнен?
Победы плод, в полон сдавался,
Быть может, тоже был влюблен?
И я, и ты у черта в свите!
Придворных нравов маета.
Пустой, безнравственной элите –
Безнравственная красота!
Со страстью я соприкасаюсь,
Опять дрожу, как не кричать:
Я снова в бездну чувств срываюсь,
Стараясь красоту зачать!
От поцелуев нежных тая,
Вхожу в безумство сказок Грина,
В тебя, беспутную, врастая,
Соединяясь воедино!
Я заманил, иль сам попался?
Я соблазнил, иль соблазнен?
Победы плод помочь старался,
Быть может, тоже был влюблен?
И я, и ты – у черта в свите,
Придворных нравов маета.
Пустой, безнравственной элите –
Безнравственная красота!
Миг расставанья чувствен, ярок!
Остался папиросный дым
И запах приторный фиалок…
Я буду вечно холостым!
Мы будем помнить те мгновенья,
Встречаясь, весело калякать…
Расставшись вдруг, без сожаленья,
Безнравственность не станет плакать…
Я, заманивши, сам попался…
Сам, соблазняя, соблазнен…
Соблазн материализовался –
Я вновь в красавицу влюблен!
Ее ухмылка мне понятна…
Сережка в локон завита.
И сердцу стала вновь приятна
Безнравственная красота…
Андрей Свилацкий, из книги "Нечаянный транзит"
Frechling
Змей-искуситель
Осенняя роща, едва запотевший янтарь,
и реки, и броды.
Пора опадающих листьев, высокий алтарь
притихшей природы.
Пора опадающих листьев, ты что мне сулишь,
живу ожиданием встречи,
а то, что меня окружает, всего только лишь
кануны ее и предтечи.
Чего ожидаю? Зачем так опасно спешу
все метить особою метой?
Живу ожиданьем одним, только им и дышу,
как рощею этой.
Осенняя роща, о мой календарь отрывной,
мой воздух янтарный,
где каждый березовый лист шелестит надо мной,
как лист календарный.
О мой календарь! Спаси и помилуй меня,
приблизь эти числа.
Иначе все дни и все числа без этого дня
лишаются смысла.
Живу ожиданьем, помилуй меня календарь,
живу ожиданием встречи.
...Осенняя роща, природы священный алтарь,
и теплятся свечи.
Юрий Левитанский
и реки, и броды.
Пора опадающих листьев, высокий алтарь
притихшей природы.
Пора опадающих листьев, ты что мне сулишь,
живу ожиданием встречи,
а то, что меня окружает, всего только лишь
кануны ее и предтечи.
Чего ожидаю? Зачем так опасно спешу
все метить особою метой?
Живу ожиданьем одним, только им и дышу,
как рощею этой.
Осенняя роща, о мой календарь отрывной,
мой воздух янтарный,
где каждый березовый лист шелестит надо мной,
как лист календарный.
О мой календарь! Спаси и помилуй меня,
приблизь эти числа.
Иначе все дни и все числа без этого дня
лишаются смысла.
Живу ожиданьем, помилуй меня календарь,
живу ожиданием встречи.
...Осенняя роща, природы священный алтарь,
и теплятся свечи.
Юрий Левитанский
Salo
Статист I степени
Влекущий мёд.
Она в случайном ресторане
Сидит за столиком одна,
Расположившись на диване
У отворенного окна.
Улыбка рта слегка коснулась…
Впрямь – одинокая планета…
К прохожим полуобернулась,
Витая в женских мыслях где-то…
Влекущий мед порочных губ
Искрится сладострастным цветом,
И если ты не будешь скуп,
Не связан роковым обетом,
Цепь замыкая, прикасайся,
По венам пропуская ток,
Губами в губы… В плен сдавайся…
– Земля качнулась из-под ног!
В мир новый дверцу отворяя,
На свет шагаю по аллее,
Вслух многократно повторяя:
– Нет ничего ее милее!
Нет ничего, что мне дороже…
Вот так за миг забыл о прошлом…
Но, если я влюблен! До дрожи…
Представлю лишь… Я не о пошлом…
Влекущий мед привлечь старался,
Искрился сладострастным цветом…
Ведь я еще не расставался
И не влюблялся этим летом…
Во мне запал не переброжен,
Кровь пенится, бурлит! Мой бог…
Какой фейерверк любви возможен!
– Земля уходит из-под ног!
Она, и впрямь, милее света,
Милее солнышка весной,
Я думал, что милее нету,
Смеялось время надо мной!
Оно вращало все скорее
Часы… Мое настало время!
Я понял, что всего милее
Не дом, не пища и не стремя…
Влекущий мед порочных губ
Искрится сладострастным цветом…
Но если ты не будешь глуп,
Пойдешь к Амуру за советом.
И даст совет стрелок отменный:
– На острие стрелы любовь.
Вход в рай любви – простой, мгновенный…
Но к боли вечной сердце приготовь!
И вот уже ты рядом с нею,
Она в твоих объятьях тает,
Готова стать она твоею.
Как льнет! – Аж сердце замирает…
Ты – развлекающий зазнобу,
Ты раскраснелся, заигрался,
Прельщая сдобную особу.
Куда уж тут бежать – попался!
Влекущий мед порочных губ
Искрится сладострастным цветом,
Но, если ты не будешь глуп,
Сердца не свяжешь ты обетом…
К красавице не прикасайся,
Не пропускай по венам ток!
Губами губ остерегайся.
– Земля исчезнет из-под ног!
Хочу ее! Хочу бесстыдно…
Рукой коснувшись белых плечь…
Пусть будет всем прохожим видно,
Пусть все прервут ходьбу и речь,
Пусть смотрят… Как же много зрячих…
Порыв нет повода скрывать.
С твоих вишневых губ горячих,
Сок страсти буду собирать!
Влекущим медом губ порочных
Я поражен, сражен, отравлен.
С утра хотелось уз непрочных…
Ход мыслей исподволь исправлен.
Мои в наручниках запястья,
С губ медом снова отрави…
Вот он, глоток хмельного счастья,
Вот привкус истиной любви!
Мой мир предстал картинкой зыбкой.
Не зная красоты с подвохом,
Я восхищен ее улыбкой,
Движеньем каждым, взглядом, вздохом.
Я заглянул в шальные очи,
Нет глаз смелее и опасней…
В порыве крикну ближе к ночи:
– Нет существа, ТЕБЯ прекрасней!
Влекущий мед порочных губ
Искрится сладострастным цветом…
Ответь мне: – Люб я, аль не люб?
Признайся, не томи с ответом.
Меня окинув хитрым взглядом,
Ты скажешь: – Да! И вот итог,
Моим порывам и тирадам…
– Земля сбежала из-под ног!
Она в случайном ресторане
Сидит за столиком одна,
Расположившись на диване
У отворенного окна…
Улыбка рта слегка коснулась…
Впрямь – недоступная планета…
К прохожим полуобернулась,
Витая в женских мыслях где-то…
Андрей Свилацкий, из книги "Нечаянный транзит"
Она в случайном ресторане
Сидит за столиком одна,
Расположившись на диване
У отворенного окна.
Улыбка рта слегка коснулась…
Впрямь – одинокая планета…
К прохожим полуобернулась,
Витая в женских мыслях где-то…
Влекущий мед порочных губ
Искрится сладострастным цветом,
И если ты не будешь скуп,
Не связан роковым обетом,
Цепь замыкая, прикасайся,
По венам пропуская ток,
Губами в губы… В плен сдавайся…
– Земля качнулась из-под ног!
В мир новый дверцу отворяя,
На свет шагаю по аллее,
Вслух многократно повторяя:
– Нет ничего ее милее!
Нет ничего, что мне дороже…
Вот так за миг забыл о прошлом…
Но, если я влюблен! До дрожи…
Представлю лишь… Я не о пошлом…
Влекущий мед привлечь старался,
Искрился сладострастным цветом…
Ведь я еще не расставался
И не влюблялся этим летом…
Во мне запал не переброжен,
Кровь пенится, бурлит! Мой бог…
Какой фейерверк любви возможен!
– Земля уходит из-под ног!
Она, и впрямь, милее света,
Милее солнышка весной,
Я думал, что милее нету,
Смеялось время надо мной!
Оно вращало все скорее
Часы… Мое настало время!
Я понял, что всего милее
Не дом, не пища и не стремя…
Влекущий мед порочных губ
Искрится сладострастным цветом…
Но если ты не будешь глуп,
Пойдешь к Амуру за советом.
И даст совет стрелок отменный:
– На острие стрелы любовь.
Вход в рай любви – простой, мгновенный…
Но к боли вечной сердце приготовь!
И вот уже ты рядом с нею,
Она в твоих объятьях тает,
Готова стать она твоею.
Как льнет! – Аж сердце замирает…
Ты – развлекающий зазнобу,
Ты раскраснелся, заигрался,
Прельщая сдобную особу.
Куда уж тут бежать – попался!
Влекущий мед порочных губ
Искрится сладострастным цветом,
Но, если ты не будешь глуп,
Сердца не свяжешь ты обетом…
К красавице не прикасайся,
Не пропускай по венам ток!
Губами губ остерегайся.
– Земля исчезнет из-под ног!
Хочу ее! Хочу бесстыдно…
Рукой коснувшись белых плечь…
Пусть будет всем прохожим видно,
Пусть все прервут ходьбу и речь,
Пусть смотрят… Как же много зрячих…
Порыв нет повода скрывать.
С твоих вишневых губ горячих,
Сок страсти буду собирать!
Влекущим медом губ порочных
Я поражен, сражен, отравлен.
С утра хотелось уз непрочных…
Ход мыслей исподволь исправлен.
Мои в наручниках запястья,
С губ медом снова отрави…
Вот он, глоток хмельного счастья,
Вот привкус истиной любви!
Мой мир предстал картинкой зыбкой.
Не зная красоты с подвохом,
Я восхищен ее улыбкой,
Движеньем каждым, взглядом, вздохом.
Я заглянул в шальные очи,
Нет глаз смелее и опасней…
В порыве крикну ближе к ночи:
– Нет существа, ТЕБЯ прекрасней!
Влекущий мед порочных губ
Искрится сладострастным цветом…
Ответь мне: – Люб я, аль не люб?
Признайся, не томи с ответом.
Меня окинув хитрым взглядом,
Ты скажешь: – Да! И вот итог,
Моим порывам и тирадам…
– Земля сбежала из-под ног!
Она в случайном ресторане
Сидит за столиком одна,
Расположившись на диване
У отворенного окна…
Улыбка рта слегка коснулась…
Впрямь – недоступная планета…
К прохожим полуобернулась,
Витая в женских мыслях где-то…
Андрей Свилацкий, из книги "Нечаянный транзит"