Стихи

[Frechling]

Трава


Старый снежок рыхловат и непрочен,
Дождиком смочен – и всё-таки жив,
Всё же вписался в рисунок обочин,
Кустики зимней травы обнажив.

Милость, причуда добрейшего юга:
За лето вдосталь силёнок набрав,
Тянется в небо, свежа и упруга,
Зимняя зелень негаснущих трав.

Чудо негромкое, странная участь –
Соки ль земные хранят, горячи,
В травах бессонницу, или живучесть,
Или бессмертье – поди отличи...



Любовь Сирота

 

[Тохич]

Баллада о любви и смерти.

Когда торжественный Закат
Царит на дальнем небосклоне
И духи пламени хранят
Воссевшего на алом троне,-
Вещает он, воздев ладони,
Смотря, как с неба льется кровь,
Что сказано в земном законе:
Любовь и Смерть, Смерть и Любовь!

И призраков проходит ряд
В простых одеждах и в короне:
Ромео, много лет назад
Пронзивший грудь клинком в Вероне;
Надменный триумвир Антоний,
В час скорби меч подъявший вновь;
Пирам и Паоло... В их стоне -
Любовь и Смерть, Смерть и Любовь!

И я баюкать сердце рад
Той музыкой святых гармоний.
Нет, от любви не охранят
Твердыни и от смерти - брони.
На утре жизни и на склоне
Ее к томленью дух готов.
Что день,- безжалостней, мудреней
Любовь и Смерть, Смерть и Любовь!

Ты слышишь, друг, в вечернем звоне:
"Своей судьбе не прекословь!"
Нам свищет соловей на клене:
"Любовь и Смерть, Смерть и Любовь!"


Брюсов.

 

[Frechling]

Дух тепла в апреле немощен и нищ -
Уж не врёт ли календарик отрывной? -
Тем не менее - над кровлями жилищ
Дышит небо неминуемой весной.

Тем не менее - постылы и тесны
Стали шуб вериги, что ни говори;
Тем не менее - иными стали сны:
Вроде сны - а что-то будят изнутри.

И стремятся с ними вторгнуться в судьбу
Те, что некогда отторгнуты судьбой, -
То ли это прикасается ко лбу
Лунный луч, белесовато-голубой,

То ль бегут по векам тени рваных туч,
То ли рамы возникает сонный скрип,
То ли так неистребим и так живуч
Пробуждения души стереотип?…

Я давно похоронила ту тоску,
Даже память мне о ней не дорога.
Только сон толкает душу к огоньку
И подтапливает вечные снега,

И являет мне черты того лица,
Что давно уже из памяти ушло.
Проверяет: прогорело ль до конца
То, что некогда горело так светло?

Может статься, крови ток ещё горяч?
Может статься, обратимо забытьё?
Или полосы удач и неудач
Обратили душу в ветхое старьё?…

Так иголочкой прощупывает врач
Кожу, пробуя чувствительность её…



Любовь Сирота

 

[Тохич]

Мучительный дар

Мучительный дар даровали мне боги,
Поставив меня на таинственной грани.
И вот я блуждаю в безумной тревоге,
И вот я томлюсь от больных ожиданий.

Нездешнего мира мне слышатся звуки,
Шаги эвменид и пророчества ламий...
Но тщетно с мольбой простираю я руки,
Невидимо стены стоят между нами.

Земля мне чужда, небеса недоступны,
Мечты навсегда, навсегда невозможны.
Мои упованья пред небом преступны,
Мои вдохновенья пред небом ничтожны!

Брюсов.

 

[Frechling]

Какой денёк! Налево и направо -
Сиянье луж, простора, высоты.
Ну, где, зима, твоя былая слава?
Уже самозабвенно и гнусаво
Поют дуэтом пламенным коты.

Безумной песнью полнится округа!
Соперника ловя в прицел зрачка,
Застыв в истоме друг напротив друга,
Они хвостами страстно и упруго
Охлёстывают тощие бока.

А по ночам над кровлею покатой,
Над чернотой безлиственных вершин
Плывёт звезда сквозь сумрак лиловатый -
И взлаивает нервно пёс косматый,
Проснувшийся без видимых причин.

Мы ловим за приметою примету
Весны, её божественный исток.
Ещё один сезон уходит в Лету,
Ещё длинней наш долгий путь по свету,
Ещё один свершается виток.

Но - Боже мой! - да разве это важно,
Какой по счёту номер у весны,
Когда расстёгнут ворот бесшабашно,
Когда влажна земля, и небо влажно,
И влажен воздух, и глаза влажны.



Любовь Сирота

 

[Тохич]

ВЕСНА

Белая роза дышала на тонком стебле.
Девушка вензель чертила на зимнем стекле.

Голуби реяли смутно сквозь призрачный снег.
Грезы томили все утро предчувствием нег.

Девушка долго и долго ждала у окна.
Где-то за морем тогда расцветала весна.

Вечер настал, и земное утешилось сном.
Девушка плакала ночью в тиши,- но о ком?

Белая роза увяла без слез в эту ночь.
Голуби утром мелькнули - и кинулись прочь.

Брюсов

 

[Frechling]

Весна


Ты видишь, сменив нежилое ВЧЕРА,
Явилось СЕГОДНЯ в обличии новом.
Пора, не пора - выхожу со двора:
На волю, на поиск, за звуком и словом.

Ты видишь, опять наступает весна.
На нас наступает, идёт в наступленье.
Ещё её даль непроглядно-мутна -
Но вот возникает её населенье:

Из пор, из расщелин, из трещин коры
На свет выбирается, белый и жгучий.
Спешит, обживает дворы и миры,
Живёт - и не ведает участи лучшей.

Какая крутая зима позади!
В каких мы тисках обитали морозных!
Всё в прошлом, и как ни суди, ни ряди,
Мы - юг, и тепло нам - как пища и воздух.

Мы - юг, но ещё неприветливый юг.
Вот мается куст, сотрясаем ознобом:
"Скорее, скорее!" - терпенье, мой друг!
Давно ли ты был не кустом, а сугробом?

"Скорее!" - хоть жизнь не особо длинна, -
"Скорее, скорее!" - душа повторяет,
Уносится время - и только весна
С его быстротечностью нас примиряет…



Любовь Сирота

 

[Мод]

Александр Шарковский


Знакомый до деталей контур дня,
Один из многих. Дни, считая эти,
Октябрь в далекий путь зовет меня,
И вновь, пейзаж прощальный пишет в цвете.

Фальцетом пропоет трущоб мотив,
А взглядом ищет плоть под тканью газа,
Или защиты от дурного глаза.
Но только отторженье ощутив,

И только из мерил избрав мерило,
Бежит стремглав как вор из лета в лето,
Но полно, беглеца оставят силы,
И он найдет приют на время, где-то.

Да, он слагая песни по нужде,
Порой забыв свой срок вступает в зимы.
О, эти его песни, уязвимы,
И выглядят кругами на воде.

Порой певец любви, порой нарцисс,
Как не зови, он вспять не обернется,
На сцене плачь, и он дитя кулис,
Блажит грешно - но,...
Связь времен не рвется!

 

[Мод]

Ворона Российской Империи


Года набегают, стареют игрушки,
не греет надеждами плюшевый мишка,
не тянет к себе интересная книжка,
вприпрыжку уносятся замуж подружки…

Мужчины стреляют за старшей сестрою –
она ухажёрами крутит, как хочет,
она у меня симпатичная очень,
я даже завидок не скрою порою…

Мне тоже когда-нибудь будет за тридцать,
я буду у зеркала пудрить морщины,
меня будут ждать у подъезда мужчины
и я буду с ними как светская львица…

Я стану большой, научусь целоваться,
курить «Беломор» и покачивать в бёдрах,
смущать этим делом мужчин благородных,
которые будут при мне распрягаться…

Пока же на сердце моём одиноко,
мечтая, я даже расстроилась малость,
я с вами ещё бы часок потрепалась,
но… нужно на завтра доделать уроки…

 

[Мод]

Ольга Палыч


Испытает боль, последнее дыхание
Выдохнув протяжное: "Ты меня прости"
Рухнуло к чертям, громкое желание
Надо лишь в осколках, нужное найти.

Улетело эхом, страшное прощание
На мгновенье выронив тихое: "Живи"
И как в карте, множится "между" расстояние
Замешав обиду, с ядом, на двоих.

Зачерпни остатки горечи и злобы
Отхлебни попробуй, липкую ту смесь
Может быть оценишь, сладкий вкус свободы
Может и узнаешь, счастье всё же...есть.

 

[Frechling]

Предчувствие


Ещё не разверзлась жара - но уже
Земля утолила своё нетерпенье,
И май захлебнулся в сплошном кураже
Акаций, дошедших до точки кипенья.

Увы - коротка эта душная мгла:
Вершина цветенья - начало заката.
Но несколько дней мы проносим тела
Из облака в облако их аромата.

Прекрасное время! Как в юные дни,
Открыта душа треволненьям счастливым -
И так подозрительно схожи они
С крылами надежд, с их блаженным наивом.

Юдоль моя, фатум, планида, судьба,
Ты что-то замыслила этой весною.
Ещё не иссякли твои короба
Счастливых сюрпризов. Что будет со мною?

Ну что же - давай: пресеки, перебей
Привычный порядок вторжением чуда.
Что путь наш земной суть премного скорбей,
Позволь мне не ведать, не помнить покуда.

Иначе - к чему этот сладкий настой,
Пророчества полубезумного сада?
Мой сумрачный век, трагедийный, крутой,
Прости - я твоё неразумное чадо…



Любовь Сирота

 

[Тохич]

В Магическом саду

К скамье у мраморной цистерны
Я направлял свой шаг неверный,
Но не дошел, но изнемог
И вдалеке упал на мох.

Там у бассейна в перебранке
Стояли стройные гречанки,
Я к ним взывал; мой стон для них
Был слишком чужд и слишком тих.

Вот боль затихла в свежей ране...
Но целый ад пылал в гортани!
Святыней для меня тогда
Была б студеная вода!

Я встать пытался, но напрасно.
Стонал, — все было безучастно...
И мне пригрезилось в бреду,
Что я в магическом саду.

Цветут каштаны, манят розы,
Порхают светлые стрекозы,
Над яркой роскошью куртин
Бесстрастно дышит бальзамин.

И, все ж, нигде воды ни капли!
Фонтаны смолкли и иссякли,
И, русла обнажив свои,
Пленяют камнями ручьи.

Я, мучим жаждой беспощадной,
К ручьям, ключам бросаюсь жадно,
Хватаю камни, изнемог —
И вновь упал на мягкий мох.

Что мне до всех великолепий!
Волшебный сад — жесточе степи!
Воды! воды! — и тщетный стон
Холодным эхо повторен.

Брюсов.

 

[Frechling]

За городом


Теплеет. Весна на исходе.
Острее вниманье к погоде,
И тянет в иные места,
Туда, где недолгая воля,
Где вспыхнет у краешка поля
Зелёное пламя куста.

А если кусты отодвинем,
Зелёное сменится синим -
Гляди, задыхайся, хмелей.
Зачем он так властен и сладок -
Дух балок и лесопосадок,
Просёлков, полей, тополей?

Зачем нас, усталых и праздных,
Так манит скитальчества праздник?
Зачем мы, покинув дома,
Трясёмся в автобусе душном?
В угоду телам или душам,
По прихоти сердца, ума?

Зачем мы стремимся за город,
Где станет распахнутый ворот
Похлопывать нас по плечу,
Где даль с тополями по краю?
А думаешь, я это знаю?…
Не жди, не отвечу, смолчу.

Смолчу, погляжу за просёлок,
Где скрылся автобус весёлый,
Где, ветром сносимая вбок,
Летит незнакомая птица,
И пыль продолжает крутиться
Вдали, у развилки дорог…



Любовь Сирота

 

[Тохич]

Поцелуи

Здесь, в гостиной полутемной,
Под навесом кисеи
Так заманчивы и скромны
Поцелуи без любви.

Это - камень в пенном море,
Голый камень на волнах,
Над которым светят зори
В лучезарных небесах.

Это - спящая принцесса,
С ожиданьем на лице,
Посреди глухого леса
В очарованном дворце.

Это - маленькая фея,
Что на утренней заре,
В свете солнечном бледнея,
Тонет в топком янтаре.

Здесь, в гостиной полутемной,
Белы складки кисеи,
И так чисты, и так скромны
Поцелуи без любви.

Брюсов В.Я.

 

[~Kawaii_Няка~]

Я жить не перестану!

Я в глубь души своей.
Подальше боль загнал.
Чтобы никто о ней.
Вокруг меня не знал.

Я жалость не ищу.
Сочувствия не надо!
Добьюсь чего хочу.
И боль мне не преграда.

Сожму в кулак я волю.
Вперёд — и будь что будь!
Я гордый — справлюсь с болью.
Меня ей не согнуть!

Сдаваться я не буду.
И помощи просить.
Я эту боль забуду.
И буду дальше жить.

Себя жалеть не стану.
И жизнь проклинать.
Я жить не перестану.
Жить! - А не смерти ждать!!!

 

[Frechling]

Узкие щели в щербатом заборе
Ярко прочерчены светом снаружи.
В каплях ночных, в их неслаженном хоре -
Отзвук уже отступающей стужи.

Вот мы уже пережили, похоже,
Всё, что студёное время вместило.
В лужах, рябящих от ветреной дрожи,
Утром уже отразится светило.

Снова присев на дощатом пороге,
Чувствуя привкус ночного озона,
Слушаю тихие звуки и слоги,
И междометья капельного звона.

Зиму итожить - весёлое дело.
Прошлая боль далека и забавна.
Дух предвесенний предчувствует тело,
Отзимовав, а душа - и подавно.

Гаснут в тумане квадраты окошек:
Прошлое свет за собой выключает.
Всё в настоящем: дощатый порожек,
Капли, что близость весны означают…



Любовь Сирота

 

[Тохич]

В будущем

Я лежал в аромате азалий,
Я дремал в музыкальной тиши,
И скользнуло дыханье печали,
Дуновенье прекрасной души.

Где-то там, на какой-то планете,
Без надежды томилася ты,
И ко мне через много столетий
Долетели больные мечты.

Уловил я созвучные звуки,
Мне родные томленья постиг,
И меж гранями вечной разлуки
Мы душою слилися на миг.

В.Я. Брюсов.

 

[Тохич]

...и, покинув людей, я ушел в тишину,
Как мечта одинок, я мечтами живу,
Позабыв обаянья бесцельных надежд,
Я смотрю на мерцанья сочувственных звезд.

Есть великое счастье - познав, утаить;
Одному любоваться на грезы свои;
Безответно твердить откровений слова,
И в пустыне следить, как восходит звезда.

В.Я. Брюсов.

 

[-Иа-]

Убаюкайте меня, укачайте,
И укройте потеплее одеялом,
Колыбельной песней обманите,
Сны свои мне утром подарите,
Дни с картинками, где солнце голубее дня,
Под подушку утром положите,
Но не ждите, слышите, - не ждите...
Детство убежало от меня.


Ника Турбина

 

[Тохич]

Больше никогда

Больше никогда на нежное свиданье
Не сойду я в сад, обманутый луной,
Не узнаю сладкой пытки ожиданья
Где-нибудь под старой царственной сосной.

Лик мой слишком строгий, как певца Inferno 1,
Девушек смущает тайной прошлых лет,
И когда вдоль улиц прохожу я мерно,
Шепот потаенный пробегает вслед.

Больше никогда, под громкий говор птичий,
Не замру вдвоем у звонко-шумных струй...
В прошлом - счастье встречи, в прошлом -
Беатриче,
Жизни смысл дающий робкий поцелуй!

В строфах многозвучных, с мировой трибуны,
Может быть, я вскрою тайны новых дней...
Но в ответ не встречу взгляд смущенно-юный,
И в толпе не станет чей-то лик бледней.

Может быть, пред смертью, я венок лавровый
Смутно угадаю на своем челе...
Но на нем не лягут, как цветок пунцовый,
Губы молодые, жаркие во мгле.

Умирают молча на устах признанья,
В мыслях скорбно тают страстные слова...
О, зачем мне снятся лунные свиданья,
Сосен мягкий сумрак и в росе трава!


В. Я. Брюсов.