Стихи

[Morrigan]

Я иду - по снегу, за снегом и вместе с ним,
Пропадаю в этой мающейся метели…
Разве этого мы так судорожно хотели?
Разве это нам оставлено? Объясни…
Расскажи, почему я сейчас разрываю грудь
Этим криком, который вряд ли кому-то слышен…
Снег подходит бесшумно к самому краю крыши,
Он стоит за спиной, собираясь меня столкнуть.
Если снегу смотреть в лицо– ощущаешь боль –
Невозможную, неизбывную, ледяную…
Я сквозь слезы метель в стальные глаза целую –
И снежинки спорят с ветром наперебой.
Это просто пари – на меня - сколько хватит сил,
Ветер ставит на злость, а снег – на мою усталость…
А меня почти безвыходно не осталось,
Да и выход будет слишком невыносим.
Есть звонки и не-встречи, встречи и не-звонки,
Есть такие слова, от которых – мороз по коже…
Все, кто должен быть ближе, искренней и дороже,
Оказались так непростительно далеки.
Вот такая нынче в городе пустота –
Снежный пепел после ядерной катастрофы.
Я пишу на белом и не делю на строфы –
Я вообще не делю сознание. Никогда.
Мой мирок оказался шариком из стекла –
Если шарик встряхнуть – сонный город скрывает вьюга…
Когда нам выдавали на небесах друг друга, мне казалось, я справлюсь…
Видимо, не смогла.
Прыгнуть в тихое море, сердце в снегу купать,
Замерзая в безразличии понемногу…

- Поднимайся, девочка, снег завалил дорогу. Кто-то должен это, знаешь ли, разгребать.

 

[Morrigan]

Что ты, никто никуда не смылся,
Не затерялся в густой траве.
Просто теория скрытых смыслов
доказана практикой вскрытых вен.
Суть притяжения – антитеза
Несовместимых уже частиц…
Горькое чаще всего полезно.
Может, поэтому боль горчит?..
Это не Сэлинджер, но похоже–
дети во ржи и черта близка…

Я не ловлю их.
И в этом тоже
Есть скрытые смыслы…

Но лень искать.

 

[Morrigan]

Я не буду тебе ни замкОм, ни звеном цепи, подводящим к замкУ… Я не буду тебе ничем из того, что возможно взвесить и оценить, из того, что состоит из случайных черт. Я не буду с тобой – ни звеном, ни с вином, ни без, ни кольцом не буду, ни надписью на кольце…

Знаешь, черт морской мой, мой сухопутный бес...

Разлюби уже, пожалуйста, эту цепь.

 

[Morrigan]

Это худшее из одиночеств- сидеть в толпе,
Слушать, как люди лгут тебе нараспев,
Улыбаются - прорезь маски, провал зрачка,
Послушнее скрипки, ласковее смычка.
У мудрости в этом возрасте чуткий слух.
В поющей паре фальшивит один из двух.
Зерно отделять от плевел, держать в руках.
И овцы сыты, и волки на поводках.
Различать все оттенки цвета, слова, глаза,
Помнить лгущую паству по голосам,
Скрывать от других свою нутряную боль.

Быть одиноким так, как бывает Бог.

 

[Morrigan]

Загнанных лошадей пристреливают –
Расскажи это сыну, которого не было никогда.
Расскажи, как в новой реке глубока вода,
Как легко предавать, если знаешь, что ты сильней.
Найди женщину тише шепота и оставайся с ней.
Загнанных лошадей пристреливают –
За это стоит выпить крепкого, как огонь.
В баре легко смеяться и в дым окунать ладонь,
Рассказывать, как она билась, и хлопать бармена по плечу.
Крути барабан и считай патроны, а я тебе помолчу.
Загнанных лошадей пристреливают, что поделать, таков закон.
Попадется кобыла с норовом - держи ее под замком,
В узде держи, коновязь придирчиво проверяй.
Загонишь – пристрелишь, да что тебе повторять.

 

[Верую]

Я как и все одинок....одинок в своих размышлениях
В этой жизни можешь выступать!И то...только в прениях....

 

[Morrigan]

Скажи себе, скажи,
Что трусость ни при чем,
В пески погружены верблюд и бедуин.
Заложник этой лжи,
Ты будешь обречен,
Не веря сам себе, стоять среди руин.
Сожги календари,
А прочее сгниет,
Увидишь миражи - не верь своим глазам.
И лампа не горит,
И джинн внутри нее
Уже не говорит с тобой о чудесах.
Визири и диван,
Наложницы и мед,
Казнить нельзя простить,
А прочее - к чему?
Закончатся слова,
И прошлое умрет,
И страшно, отпустив,
Остаться одному.
Другие города зовут своих царей,
Другие имена поются по слогам.
Лишь золотой колосс боится постареть
И все еще стоит на глиняных ногах.
Скажи себе, скажи,
Что трусость ни при чем,
Что сила не в руке, карающей с плеча.
Заложник этой лжи,
Ты будешь обречен,
Тоскуя по словам, отчаянно молчать.

 

[Morrigan]

Наши встречи происходят по воле случая –
Так волна зовет идущего по причалу.
В этой точке пространства я так по тебе соскучилась,
Как ни разу с начала повести не скучала.
Вот сложить бы страницы, чтоб повстречались странники,
Обходя, минуя долгие отступления.
Если мы не увидимся, что с нами завтра станется?
Мы в своем одиночестве заперты, словно пленники.
Говорить бы с тобой, укрывать твои плечи вязаным,
Шерстяным и теплым, зимнего зла не слушая.
Наши встречи всегда случаются между фразами,
Наши встречи всегда случаются между душами.
Ты ли пишешься мне, седым декабрем измученный,
Я ли снюсь тебе небом, где мраморный месяц высечен.
Наши встречи происходят по воле случая.
Но счастливый, как известно, один из тысячи.

 

[Беспринципная Седовласка]

Ирина Самарина

Привыкайте счастливыми быть!
Просыпаться с улыбкой лучистой…
И со взглядом, по детскому, чистым,
Привыкайте друг друга любить…

Научитесь плохое не звать,
Предвещая заранее беды…
Вы ведите другие беседы…
Научитесь душой расцветать…

Привыкайте добро замечать
И ценить то, что жизнью даётся…
И за счастьем бежать не придётся…
Будет счастье за вами бежать!

Научитесь подвоха не ждать
От людей незнакомых и близких…
Ведь у всех, у высоких, и низких
Есть желание – счастье познать…

Привыкайте не злиться на зло,
А рискните помочь, разобраться…
Если кто-то вдруг начал кусаться,
Значит, в чём-то ему не везло…

Научитесь прощенья просить
И прощать… Вам судьба улыбнётся.
И весна в вашу душу вернётся!
Привыкайте счастливыми быть…

 

[Morrigan]

Нынче тост уместен совсем простой,
Слава богу, что не дрожит рука.
Взять бы пленку, сесть за монтажный стол,
Аккуратно вырезать этот кадр.
Потерять его, как лихой билет,
Вдоль по теплой памяти полоснуть.
Склеить так, чтоб сразу – из прошлых лет
Выйти в нашу будущую весну.
Затянувшийся дубль, пустых листов
Скучный шорох, переходящий в гром.
Кто добавит яркости и цветов
В этот умирающий монохром?
Кто напишет титры и скажет: «Все»?
Год застыл на экране в немом кино.
В зале обесславленный режиссер,
За экраном – белое полотно.
Этот год прошел, не твоя вина,
Даже боль уже превратилась в фон.
Господа, пора, фейерверк, финал.
Скоро станет светло, выходите вон.

 

[Беспринципная Седовласка]

Эльдар Рязанов

Как много дней, что выброшены зря,
дней, что погибли как-то между прочим.
Их надо вычесть из календаря,
и жизнь становится еще короче.

Был занят бестолковой суетой,
день проскочил — я не увидел друга
и не пожал его руки живой...
Что ж! Этот день я должен сбросить с круга.

А если я за день не вспомнил мать,
не позвонил хоть раз сестре иль брату,
то в оправданье нечего сказать:
тот день пропал! Бесценная растрата!

Я поленился или же устал —
не посмотрел веселого спектакля,
стихов магических не почитал
и в чем-то обделил себя, не так ли?

А если я кому-то не помог,
не сочинил ни кадра и ни строчки,
то обокрал сегодняшний итог
и сделал жизнь еще на день короче.

Сложить — так страшно, сколько промотал
на сборищах, где ни тепло, ни жарко...
А главных слов любимой не сказал
и не купил цветов или подарка.

Как много дней, что выброшены зря,
дней, что погибли как-то между прочим.
Их надо вычесть из календаря
и мерить свою жизнь еще короче.

 

[Morrigan]

Уже давным-давно замечено,
как некрасив в скафандре Водолаз.

Но несомненно
есть на свете Женщина,
что и такому б отдалась.

Быть может,
выйдет из воды он прочь,
обвешанный концами водорослей,
и выпадет ему сегодня ночь,
наполненная массой удовольствий.
/Не в этот,
так в другой такой же раз./

Та Женщина отказывала многим.
Ей нужен непременно Водолаз.
резиновый,
стальной,
свинцовоногий.

-------

Вот ты,
хоть не резиновый,
но скользкий.
И отвратителен,
особенно нагой.

Но Женщина ждет и Тебя.
поскольку
Ей нужен именно Такой

 

[Fames..]

Говорят, одиночество – это когда один,
Когда сам себе раб и сам себе господин,
Приходишь в пустую квартиру, ложишься, света не потушив,
И даже во сне не случается ни души.

Это одиночество другого рода, другого времени и числа.
Одиночество среди тех, кого я спасла.
Оно учит быть причастной, принадлежать.
Особая форма одиночного падежа.

 

[Fames..]

Ты горизонт мой, небо моё и сила, темные древние камни, прибоя шум. Я никогда ни о чем тебя не просила. И вот теперь – прошу. Видишь ее, скользящую между строчек, между стволов идущую наугад? Она беззащитна, она ничего не хочет, не изучает карт. Мне ее дали свыше, ввели подкожно, я заплатила тысячу долгих лет. Пусть она будет нежно и осторожно жить на моей земле. Звездной мукой наполняя ночное сито, свежую быль готовит твой верный шут. Я никогда ни о чем тебя не просила. И вот теперь – прошу. Наших глубин не выдаст, богатств не тронет, она не узнает имени короля.

Ты продолжайся богом, сиди на троне, властвуй. Но разделяй.

 

[Gertruda]

Будь, пожалуйста,
послабее.
Будь,
пожалуйста.
И тогда подарю тебе я
чудо
запросто.
И тогда я вымахну -
вырасту,
стану особенным.
Из горящего дома вынесу
тебя,
сонную.
Я решусь на все неизвестное,
на все безрассудное -
в море брошусь,
густое,
зловещее,
и спасу тебя!..
Это будет сердцем велено мне,
сердцем
велено...
Но ведь ты же
сильнее меня,
сильней
и уверенней!
Ты сама
готова спасти других
от уныния тяжкого,
ты сама не боишься
ни свиста пурги,
ни огня хрустящего.
Не заблудишься,
не утонешь,
зла
не накопишь
Не заплачешь
и не застонешь,
если захочешь.
Станешь плавной
и станешь ветреной,
если захочешь...
Мне с тобою -
такой уверенной -
трудно
очень.
Хоть нарочно,
хоть на мгновенье -
я прошу,
робея,-
помоги мне
в себя поверить,
стань
слабее.

Роберт Рождественский. 1962.

 

[Morrigan]

Будь прост, наивен, влюблен и весел, придумай парочку новых песен, придет весна – и тебя повесят мадоньим ликом себе на грудь, придет весна – и расставим точки на клейких, новых, живых листочках, а что там теплится в оболочке – не наше дело, не в этом суть. Работай Тилем и Гуинпленом, болтливым, глупым, смешным поленом – ты просто самый обыкновенный удобный способ прогнать печаль. Ты волен сам принимать решенья, идти, зажмурившись, на сближенье, просить, сдыхая от напряженья – и вряд ли что-нибудь получать. Да делай, в сущности, все, что хочешь, люби всех нас и десяток прочих, у нас амнистия, между прочим, - мы отрекаемся без суда. Такой ты, знаешь ли, непонятный – молчишь легко, говоришь невнятно, ты веришь в чудо и, вероятно, что выйдет полная ерунда. Давай-ка лучше по-человечьи – бери, дружище, свой крест на плечи, другой, быть может, намного легче, но мы-то знаем, что ты силач. А вон и горка – вперед и с песней, так будет лучше и интересней, ну что ж ты странный такой – хоть тресни. Да ты не треснешь. Иди, не плачь.

Нажали кнопку, замкнули клеммы, скажи мне, Снежная королева, идем направо, идем налево, стоим на месте – руби с плеча. Ты видишь – я выполняю планы – полцарства, рыцарь и конь буланый. Похоже, я в этой сказке главный.

И мне за все это отвечать.

 

[Беспринципная Седовласка]

Сергей Михалков — «Стужа»

Январь врывался в поезда,
Дверные коченели скобы.
Высокой полночи звезда
Сквозь тучи падала в сугробы.
И ветер, в ельниках гудя,
Сводил над городами тучи
И, чердаками проходя,
Сушил ряды простынь трескучих.
Он птицам скашивал полет,
Подолгу бился под мостами
И уходил.
Был темный лед
До блеска выметен местами.
И только по утрам густым
Ложился снег, устав кружиться.
Мороз.
И вертикальный дым
Стоит над крышами столицы.
И день идет со всех сторон,
И от заставы до заставы
Просвечивают солнцем травы
Морозом схваченных окон.

 

[Crack-ghost]

С приходом зимы
наступила пора холодов,
А северный ветер -
он пронизывает насквозь.

От многих печалей
узнала длину ночей,
Без устали глядя
на толпы небесных светил:

Три раза пять дней -
и сияет луны полный круг,
Четырежды пять -
"жаба" с "зайцем" идут на ущерб...

Однажды к нам гость
из далеких прибыл краев
И передал мне
привезенное им письмо.

В начале письма -
как тоскует по мне давно,
И далее все -
как мы долго в разлуке с ним.

Письмо положила
в рукав и ношу с собой.
Три года прошло,
а не стерлись эти слова...

Что сердце одно
любит преданно на всю жизнь,
Боюсь, господин,
неизвестно тебе о том.

 

[Gertruda]

А ритмы, а рифмы неведомо откуда
Мне под руку лезут, и нету отбоя.
Звенит в голове от шмелиного гуда.
Как спьяну могу говорить про любое.
О чем же? О жизни, что длилась напрасно?
Не надо. Об этом уже надоело.
Уже надоело? Ну вот и прекрасно,
Я тоже о ней говорить не хотела.
И все же, и все-таки длится дорога,
О нет, не дорога — глухая тревога,
Смятенье, прислушиванье, озиранье,
О чем-то пытаешься вспомнить заране,
Терзается память и все же не может
Прорваться куда-то, покуда не дожит
Мой день...

М. Петровых

 

[Morrigan]

Свинцовое море, военное время, знакомое имя. Сквозь выстрелы - голос, твоя похоронка, медаль за отвагу. Я больше не спорю, стреляя в упор и сражаясь с другими. Свеча догорает, бумага не терпит, я доктор Живаго. Мы белая гвардия: сын офицера, жеманные дамы, и музыка, музыка, если бы вычислить, кто настоящий. Я очень люблю тебя, правда? Конечно же да, но, есть стол и стаканы, мой мальчик, баржа и смотрящий. Свинцовое море, предсердие, самая сущность. Мои корабли нарисованы школьником в клетках. Стреляет мой сын, стреляет по взрослым, плывущим из лета господнего в чье-то нездешнее лето. Над домом ни облака, ни долгожданного снега. Смеяться, но смех получается красным и диким. А где капитан? Сказали, что ночью уехал.

Когда они будут за дверью, прошу, не иди к ним.