Стихи
- Автор темы Kamilla
- Дата начала
C
copycat
Guest
Говорили, его постель порастает мхом, и коса его светлая с сорной травой сплелась. Говорили, бесчувственно тело его - хоть пляши на нём. Говорили, что больше не встанет великий князь. Он лежал, ощущая затылком любовь к земле, пустоглазый, прозрачно-немощный, как святой. На востоке горели крепости, дым чернел, подползала смерть - он не мог шевельнуть рукой.В изголовье бессонном цвели восковые огни, тонкий сумрак стелился по полу, лежал в углах. Горевала жена, и склонялась в усталой тоске над ним, и пыталась спасти его собственной болью - да не могла. Неустанно молилась, и колокола звонили, и кликуши стонали, что скоро беда прибудет. Только князю не стоны были нужны, а силы - как и Богу не слуги были нужны, а люди.И случилось однажды: она поднялась с колен, повелела повсюду унять колокольный звон. И сказала: того не спасти, кто себе же и сдался в плен. Быть ему мертвецом или мужем - решает он. Поскакали гонцы через вдовью сухую степь, по обветренным скулам далёких пустых холмов, понесли во все стороны слово её: остановим смерть, если каждый для этого сделает всё, что мог.Принялась за шитьё, аккуратно и ровно легли стежки, и закончив, уснула спокойно, к подушке щекой прильнув. А наутро очнулся великий князь, сосчитал полки, попрощался с женой, и ушёл на свою войну.
Salo
Статист I степени
Рассыпающая звезды
Не всегда чужда ты и горда
И меня не хочешь не всегда, -
Тихо, тихо, нежно, как во сне,
Иногда приходишь ты ко мне.
Надо лбом твоим густая прядь,
Мне нельзя ее поцеловать,
И глаза большие зажжены
Светами магической луны.
Нежный друг мой, беспощадный враг,
Так благословен твой каждый шаг,
Словно по сердцу ступаешь ты,
Рассыпая звезды и цветы.
Я не знаю, где ты их взяла,
Только отчего ты так светла,
И тому, кто мог с тобой побыть,
На земле уж нечего любить?
Н.Гумилев
Не всегда чужда ты и горда
И меня не хочешь не всегда, -
Тихо, тихо, нежно, как во сне,
Иногда приходишь ты ко мне.
Надо лбом твоим густая прядь,
Мне нельзя ее поцеловать,
И глаза большие зажжены
Светами магической луны.
Нежный друг мой, беспощадный враг,
Так благословен твой каждый шаг,
Словно по сердцу ступаешь ты,
Рассыпая звезды и цветы.
Я не знаю, где ты их взяла,
Только отчего ты так светла,
И тому, кто мог с тобой побыть,
На земле уж нечего любить?
Н.Гумилев
yaros69
Сверху фсё сказано!
ПО ПРОСЁЛКУ БЕЖИТ ПОРОСЁНОК…
Живописно пылится просёлок,
Будто кто-то кострище раздул.
По просёлку бежит поросёнок,
Х""м чертит в пыли борозду.
У него волосатая спинка,
Глазки – бусинки, хвостик крючком.
Совершенно обычная свинка
С красным мокрым от слёз пятачком.
Для чего вы обидели хрюшу?
Сердца нету у вас ни **ра!
Что за мода такая, зверушек
Обижать в полвосьмого утра???
Поросёнок представился Борькой –
Сирота, абсолютно ничей.
И рыдал он, и плакал он горько,
Слёзы лил у меня на плече.
Всё промокло, рубашка и брюки.
Оба плакали, не было сил.
- Кто обидел тебя? Что за **ки? –
Наконец, я у Борьки я спросил.
Он сказал, что смотался из дома,
Пробирался в Ростов-на-Дону,
Затаиться хотел у знакомых,
Хоть нет веры сейчас никому.
Мусара обложили, г****ны,
Он их чувствует мокрой спиной.
На дорогах сплошные кордоны –
Типа, триппер какой-то «свиной».
Я ему предложил папиросу.
Он сказал мне: «Мерси! Не курю».
Задал я ещё пару вопросов.
Он ответил уклончиво: «Хрю»…
И беседа, в конечном итоге,
Исчерпала себя как-то вдруг.
Я на север пошёл по дороге,
Поросёнок по"""дил на юг.
© Саша Штирлиц
Извините,но без мата не то ощущение.Да и авторство всё таки не моё.
Живописно пылится просёлок,
Будто кто-то кострище раздул.
По просёлку бежит поросёнок,
Х""м чертит в пыли борозду.
У него волосатая спинка,
Глазки – бусинки, хвостик крючком.
Совершенно обычная свинка
С красным мокрым от слёз пятачком.
Для чего вы обидели хрюшу?
Сердца нету у вас ни **ра!
Что за мода такая, зверушек
Обижать в полвосьмого утра???
Поросёнок представился Борькой –
Сирота, абсолютно ничей.
И рыдал он, и плакал он горько,
Слёзы лил у меня на плече.
Всё промокло, рубашка и брюки.
Оба плакали, не было сил.
- Кто обидел тебя? Что за **ки? –
Наконец, я у Борьки я спросил.
Он сказал, что смотался из дома,
Пробирался в Ростов-на-Дону,
Затаиться хотел у знакомых,
Хоть нет веры сейчас никому.
Мусара обложили, г****ны,
Он их чувствует мокрой спиной.
На дорогах сплошные кордоны –
Типа, триппер какой-то «свиной».
Я ему предложил папиросу.
Он сказал мне: «Мерси! Не курю».
Задал я ещё пару вопросов.
Он ответил уклончиво: «Хрю»…
И беседа, в конечном итоге,
Исчерпала себя как-то вдруг.
Я на север пошёл по дороге,
Поросёнок по"""дил на юг.
© Саша Штирлиц
Извините,но без мата не то ощущение.Да и авторство всё таки не моё.
Azazel
Пользователь
Юноша бледный со взором горящим,
Ныне даю я тебе три завета:
Первый прими: не живи настоящим,
Только грядущее - область поэта.
Помни второй: никому не сочувствуй,
Сам же себя полюби беспредельно.
Третий храни: поклоняйся искусству,
Только ему, безраздумно, бесцельно.
Юноша бледный со взором смущенным!
Если ты примешь моих три завета,
Молча паду я бойцом побежденным,
Зная, что в мире оставлю поэта.
Валерий Брюсов. Юному поэту. 1896 г.
Ныне даю я тебе три завета:
Первый прими: не живи настоящим,
Только грядущее - область поэта.
Помни второй: никому не сочувствуй,
Сам же себя полюби беспредельно.
Третий храни: поклоняйся искусству,
Только ему, безраздумно, бесцельно.
Юноша бледный со взором смущенным!
Если ты примешь моих три завета,
Молча паду я бойцом побежденным,
Зная, что в мире оставлю поэта.
Валерий Брюсов. Юному поэту. 1896 г.
Лестница - здесь, девять шагов до заветной двери,
А за дверями русская печь и гость на постой.
Двое не спят - двое глотают колёса любви.
Им хорошо. Станем ли мы нарушать их покой.
Час на часах, ночь как змея поползла по земле.
У фонаря смерть наклонилась над новой строкой.
А двое не спят - двое сидят у любви на игле.
Им хорошо. Станем ли мы нарушать их покой.
Нечего ждать, некому верить - икона в крови.
У штаба полка в глыбу из льда вмёрз часовой.
А двое не спят - двое дымят папиросы любви.
Им хорошо. Станем ли мы нарушать их покой.
Если б я знал - Как это трудно уснуть одному?!
Если б я знал - Что меня ждёт?! Я бы вышел в окно.
А так - всё идёт: скучно в Москве и дождливо в Крыму.
И всё - хорошо. И эти двое уснули давно.
А за дверями русская печь и гость на постой.
Двое не спят - двое глотают колёса любви.
Им хорошо. Станем ли мы нарушать их покой.
Час на часах, ночь как змея поползла по земле.
У фонаря смерть наклонилась над новой строкой.
А двое не спят - двое сидят у любви на игле.
Им хорошо. Станем ли мы нарушать их покой.
Нечего ждать, некому верить - икона в крови.
У штаба полка в глыбу из льда вмёрз часовой.
А двое не спят - двое дымят папиросы любви.
Им хорошо. Станем ли мы нарушать их покой.
Если б я знал - Как это трудно уснуть одному?!
Если б я знал - Что меня ждёт?! Я бы вышел в окно.
А так - всё идёт: скучно в Москве и дождливо в Крыму.
И всё - хорошо. И эти двое уснули давно.
yaros69
Сверху фсё сказано!
Мужчины уходят молча
Дмитрий Чернуха
Табак догорает, словно Вертинский
Сидит и не слушает новые диски
Уже середина, уже пол-второго,
Фломастера хватит на бранное слово
Мужчины уходят налево - depression forever
Хвалебный сценарий и жизнь полетела
Опять диалоги - борьба эрудитов
И кто кого бросил - тема избита
Ты станешь виной, я буду причиной
Оглохнем от правды - уходят мужчины
Мужчины уходят неслышно по волчьи
Не глядя назад, оглушительно молча
Мужчины уходят налево - depression forever
Хвалебный сценарий и жизнь полетела
Опять диалоги - борьба эрудитов
И кто кого бросил - тема избита
Дмитрий Чернуха
Табак догорает, словно Вертинский
Сидит и не слушает новые диски
Уже середина, уже пол-второго,
Фломастера хватит на бранное слово
Мужчины уходят налево - depression forever
Хвалебный сценарий и жизнь полетела
Опять диалоги - борьба эрудитов
И кто кого бросил - тема избита
Ты станешь виной, я буду причиной
Оглохнем от правды - уходят мужчины
Мужчины уходят неслышно по волчьи
Не глядя назад, оглушительно молча
Мужчины уходят налево - depression forever
Хвалебный сценарий и жизнь полетела
Опять диалоги - борьба эрудитов
И кто кого бросил - тема избита
C
copycat
Guest
Я беру тебя, прячась, как дети берут чужое,
Задыхаясь от смелости - как я смогла посметь?
Между двух гаражей, перепутавший ложь с любовью,
Ты с небрежностью хищника входишь в меня, как смерть.
Между нами - стоп-линии, раненный вой сирены.
Ты такой совершенный, с тобой я - один изъян.
Поцелуи трепещут на шрамах, и сшиты вены
Твоим именем, что на бумаге писать нельзя.
Так я вижу - ты слишком красив, чтобы просто тебя хотеть,
Я служу тебе, как божеству, ты мой тайный культ.
Я молюсь, чтобы ты подарил мне ещё одну битву, ведь
Представлять тебя - как револьвер приставлять к виску.
Помнишь - наше с тобой преступление снег покроет...
Разве в силах я так тосковать по твоим губам?
Я бегу в вечный город, смотреть на других - нескромным
Взглядом патрицианки, зовущей на ложе своё раба.
Это чувство, как голод - ему и не быть взаимным.
Это блюдо, что станет изысканнейшим из блюд..
Он так косноязычен, что лучше мне вырвать язык ему,
Прежде чем он погубит нас, произнеся "люблю"
Задыхаясь от смелости - как я смогла посметь?
Между двух гаражей, перепутавший ложь с любовью,
Ты с небрежностью хищника входишь в меня, как смерть.
Между нами - стоп-линии, раненный вой сирены.
Ты такой совершенный, с тобой я - один изъян.
Поцелуи трепещут на шрамах, и сшиты вены
Твоим именем, что на бумаге писать нельзя.
Так я вижу - ты слишком красив, чтобы просто тебя хотеть,
Я служу тебе, как божеству, ты мой тайный культ.
Я молюсь, чтобы ты подарил мне ещё одну битву, ведь
Представлять тебя - как револьвер приставлять к виску.
Помнишь - наше с тобой преступление снег покроет...
Разве в силах я так тосковать по твоим губам?
Я бегу в вечный город, смотреть на других - нескромным
Взглядом патрицианки, зовущей на ложе своё раба.
Это чувство, как голод - ему и не быть взаимным.
Это блюдо, что станет изысканнейшим из блюд..
Он так косноязычен, что лучше мне вырвать язык ему,
Прежде чем он погубит нас, произнеся "люблю"
C
copycat
Guest
Закрою глаза — и ветер сметает явь.Тот берег, куда не добраться ни в брод, ни вплавь,куда залетает душа, как к себе домой,где людям известен пот, но неведом зной,тот берег — плавник акулий в моем мозгу,и я никогда расстаться с ним не смогу.Там кто-то стоит на камне. Должно быть, я.На мокрых ботинках водоросли, чешуя.В тумане вздыхает шхуна, блестит причал.Я чувствую кроме счастья еще печаль.Рыбак на ходу разводит ладони вширь,как будто бы хочет обнять не меня, а мир.Он рыжеволос и тяжел, его свитер груб,но много грубее шагреневый оттиск губ.Его поцелуй я несу домой, как цветок.Цветов на этой земле не сажал никто.Он трогает спящих детей, не дыша, легко.А дети у нас белесые, как молоко,почти одногодки — Герда и Кай, ведь таклюди на северном острове думают о цветах.Вырастить жизнь здесь, похоже, нельзя нигде,кроме как в женском, ласковом животе.Рыбак умывается, ест, пригубит вина,потом омывает, качает меня волна.Так шторм забивает в раковину песок,и пахнет соленой рыбой его висок…Мне снится другая жизнь, параллельный мир,не этот, истертый мною уже до дыр,в котором тоску наводит пейзаж в окне,в котором ни слез, ни боли, ни моря нет.Пускай континента остов на букву «аз»не сводит с меня лукавых косящих глаз.Ему не узнать о тайной моей любви,соленые гены викингов спят в крови,и северный остров, где никогда не быть,которую ночь меня заставляет плытьв былое, а может — в грядущее. Курс — норд-вест.Где врыт в каменистую землю мой крест,мой крест…
Salo
Статист I степени
Зима!
Снег идет, снег идет.
К белым звездочкам в буране
Тянутся цветы герани
За оконный переплет.
Снег идет, и всё в смятеньи,
Всё пускается в полет,-
Черной лестницы ступени,
Перекрестка поворот.
Снег идет, снег идет,
Словно падают не хлопья,
А в заплатанном салопе
Сходит наземь небосвод.
Словно с видом чудака,
С верхней лестничной площадки,
Крадучись, играя в прятки,
Сходит небо с чердака.
Потому что жизнь не ждет.
Не оглянешься - и святки.
Только промежуток краткий,
Смотришь, там и новый год.
Снег идет, густой-густой.
В ногу с ним, стопами теми,
В том же темпе, с ленью той
Или с той же быстротой,
Может быть, проходит время?
Может быть, за годом год
Следуют, как снег идет,
Или как слова в поэме?
Снег идет, снег идет,
Снег идет, и всё в смятеньи:
Убеленный пешеход,
Удивленные растенья,
Перекрестка поворот.
Борис Пастернак
Снег идет, снег идет.
К белым звездочкам в буране
Тянутся цветы герани
За оконный переплет.
Снег идет, и всё в смятеньи,
Всё пускается в полет,-
Черной лестницы ступени,
Перекрестка поворот.
Снег идет, снег идет,
Словно падают не хлопья,
А в заплатанном салопе
Сходит наземь небосвод.
Словно с видом чудака,
С верхней лестничной площадки,
Крадучись, играя в прятки,
Сходит небо с чердака.
Потому что жизнь не ждет.
Не оглянешься - и святки.
Только промежуток краткий,
Смотришь, там и новый год.
Снег идет, густой-густой.
В ногу с ним, стопами теми,
В том же темпе, с ленью той
Или с той же быстротой,
Может быть, проходит время?
Может быть, за годом год
Следуют, как снег идет,
Или как слова в поэме?
Снег идет, снег идет,
Снег идет, и всё в смятеньи:
Убеленный пешеход,
Удивленные растенья,
Перекрестка поворот.
Борис Пастернак
C
copycat
Guest
Ничего не было.Ничего нет.Ничего не будет.Только это небо,Вечерний свет,Одинокий Будда.И затылок - мальчишеский, стриженый,с ложбинкой до позвонка...Позади - рассвет.Впереди - закат.Ничего не будет, кроме безнадеги текучих дней,Кроме этой жажды соленой в крови моей,Кроме мимолетного искушенья, смешенья рас,Кроме этих темных болотных тревожных глаз...Три юаня с дырочкой брошу о камень - дзинь!Гексограмму «Жертвенник» мне выдает И-Цзын.Рвется ожерелье разменных моих монет.О любви ни слова, к тому же ее и нет.Нет в тебе, о Будда, а главное - нет во мне.Бабочки пылают в вечернем твоем огне,А моя стихия - губительная вода...Ничего не будет - надолго и навсегда.В Поднебесной осень, и нежность моя легка,Желтою рекою плывет она в облака.Одинокий Будда, нам не покорить Тибет.Наслаждайся миром, в котором желаний нет...
Вторая колючим гребнем дерет вороные патлы.У нее разбитные бедра и худенькие лопатки.Она просыпается в полдень, к полуночи чистит зубы,Потому что могут быть гости - вампиры, маги, суккубы.Она постигла науку мотать избранникам нервы.Она и правда не помнит - кто у нее был первым.Но о том, как горчит в разлуке мужская верность,Она узнает мгновенно - по вкусу спермы.Ее давно ничего не мучит и не морочит.Она никому не дает, но часто берет, что хочет.И ей наплевать, чем рознится день от ночи, Потому что дух ее прочен и взгляд порочен.Но порой она пишет и ничего не слышит.Она пашет, неровно дышит и жаром пышет.И когда, наконец, прольется нездешней влагой, Я тихонько целую ее слезу на бумаге....Я теперь посещаю редко ее владенья,Потому что туда не попасть за большие деньги,Потому что старею и страшно лишиться крова,Потому что во мне осталось так мало крови.А еще я боюсь застукать мою ВторуюЗа каким-нибудь делом помимо строчек и поцелуев - За шитьем, вязаньем... А может, за годы этиУ моей Второй в подоле заблудились дети.Лучше ей умереть, ибо хуже тоски и смертиЭта сытая жизнь, словно взятка в тугом конверте,Эти глухонемые дни без любви и веры.Лучше ей умереть, чем стать не Второй, а Первой...
Вторая колючим гребнем дерет вороные патлы.У нее разбитные бедра и худенькие лопатки.Она просыпается в полдень, к полуночи чистит зубы,Потому что могут быть гости - вампиры, маги, суккубы.Она постигла науку мотать избранникам нервы.Она и правда не помнит - кто у нее был первым.Но о том, как горчит в разлуке мужская верность,Она узнает мгновенно - по вкусу спермы.Ее давно ничего не мучит и не морочит.Она никому не дает, но часто берет, что хочет.И ей наплевать, чем рознится день от ночи, Потому что дух ее прочен и взгляд порочен.Но порой она пишет и ничего не слышит.Она пашет, неровно дышит и жаром пышет.И когда, наконец, прольется нездешней влагой, Я тихонько целую ее слезу на бумаге....Я теперь посещаю редко ее владенья,Потому что туда не попасть за большие деньги,Потому что старею и страшно лишиться крова,Потому что во мне осталось так мало крови.А еще я боюсь застукать мою ВторуюЗа каким-нибудь делом помимо строчек и поцелуев - За шитьем, вязаньем... А может, за годы этиУ моей Второй в подоле заблудились дети.Лучше ей умереть, ибо хуже тоски и смертиЭта сытая жизнь, словно взятка в тугом конверте,Эти глухонемые дни без любви и веры.Лучше ей умереть, чем стать не Второй, а Первой...
