Образование в Снежинске

Беспринципная Седовласка

Между прочим, здесь написано: «Вытирайте ноги»
«На один труп нужно собрать сорок бумажек»: как работает Рособрнадзор
Почему Рособрнадзор не видит реальных афер, зачем на одно занятие в медвузе заполнять 40 бумажек, чем опасен избыточный контроль и как исправить его механизмы? Об этом Indicator.Ru поговорил с Кириллом Титаевым, ведущим научным сотрудником Института проблем правоприменения при Европейском университете в Санкт-Петербурге.
— Кирилл, вы с коллегами обычно изучаете суды, прокуратуру, полицию, но недавно начали исследовательский проект по сфере, близкой к науке и образованию, а именно о Рособрнадзоре. Что он делает, как он работает? И что такое вообще контрольно-надзорная деятельность?
— В год в России проходят миллионы проверок со стороны самых разных контрольно-надзорных органов. Что мы видим, это количество проверок, число выявленных нарушений и т. п. В целом картина довольно благостная. Но почти никто не занимается содержательным анализом, не выясняет, как работает эта система на практике. Институт проблем правоприменения, где я работаю, как раз специализируется на «расколдовывании» таких вещей. Мы выясняем, что именно кроется за абстрактными юридическими и бюрократическими формулировками: кого и как проверяют, за что наказывают…
Один из наших проектов касается влияния контрольно-надзорной деятельности на жизнь организации. Обычно как бывает: пришел проверяющий, напроверял кого-то, и тот пошел судиться или жаловаться. Если только они не достигли какого-нибудь консенсуса, коррупционного (это мы оставляем за рамками) или содержательного: вы у нас находите мало нарушений, мы спокойно платим штраф и не протестуем.
Но есть огромная группа проверяемых, которые никогда не ходят жаловаться и судиться, и проверки именно у таких становятся все более популярными среди сотрудников контрольно-надзорных органов. Речь идет о бюджетных организациях всех видов. У коммерческих структур есть хоть какие-то стимулы и силы держать баланс: вы к нам пришли первый раз, мы с вами посудились, во второй раз — опять посудились. И так до позеленения.
В случае с бюджетными организациями дело происходит так: вы пришли, мы пошли в суд, а вы начали давить на нас по каналам наших же учредителей. Классическая ситуация: есть вуз, есть Рособрнадзор, и подведомственны они, за редким исключением, одному Минобрнауки. У них общий начальник, грубо говоря. И если вуз пойдет судится, то ничто не мешает Рособрнадзору надавить на вуз через министерство. В результате то, что творится в государственных учреждениях и органах, — это совсем запредельный кошмар, потому что они пытаются исполнить все пожелания потенциального проверяющего до того, как эти пожелания высказаны.
— О каких пожеланиях идет речь? Есть ли в них рациональное зерно?
— Как правило, нет. Как и вся контрольно-надзорная деятельность в России, все упирается в контроль документального оформления. Никого не интересует (в случае школы), ведешь ли ты уроки. Важно, как ты ведешь журнал и тому подобные документы. В моих нынешних наблюдениях есть прекрасный кейс: у вуза, якобы очного, помещений фактически на 200 квадратных метров, на которых якобы происходит обучение по трем специальностям всех четырех курсов бакалавриата, примерно по сто человек на курсе. Я спрашиваю: «Ребята, как вам это удается?» Они мне показывают заполненные ведомости и журналы, из которых следует, что занятия были, студенты, преподаватели там были. Я: «Но этого же нет!» Они: «Как нет, все есть!»
— То есть студентов никаких нет?
— Студенты есть: они платят деньги, получают диплом об очном образовании, просто не учатся. Такая небольшая фабрика по производству дипломов.
— И никто не может их поймать?
— Никто не хочет их ловить! Потому что оптика контрольно-надзорного института не позволяет увидеть мошенничество этого типа. Если бы там завелся студент, который бы пришел и стал жаловаться, они бы сумели что-то увидеть, хотя вряд ли. Но пока студент совершенно доволен. Он пришел в коммерческий вуз получать диплом, не учась, ему на входе все честно объяснили, обещав за четыре года сделать диплом, никак его не утруждая. Мошенничества в смысле обмана студентов там нет. А Рособрнадзор, который туда ходит раз в год или несколько лет, видит, что все в порядке. Без всяких взяток. Документарное обеспечение у людей на высочайшем уровне, все хорошо.
«Школы могут предельно снижать качество продукта, но спрос на него не сократится»
И так устроена любая контрольно-надзорная деятельность в России. Условно говоря, пожарная инспекция не заинтересована в том, чтобы предупреждать пожары. У пресловутой «Хромой лошади» (пермский ночной клуб, где в 2009 году произошел крупнейший в новейшей истории России по числу жертв пожар, — прим. Indicator.Ru) все было с документами отлично: пожарники приходили, проверяли документы и уходили. Какие риски создавало пожароопасное покрытие потолка и стен, никого не интересовало. Даже после инцидента! Тогда прошла волна проверок по общепиту и развлекательным центрам. Я специально ходил по предпринимателям и спрашивал, что проверяли. Проверяли сертификаты пожарной безопасности стройматериалов — если их не было, штрафовали. Конечно, такие сертификаты никто не хранит, особенно арендаторы, всех оштрафовали, и на этом контроль закончился.


Но вернемся к бюджетным учреждениям. В чем их история, их веселье и их печаль? Они производят общественные блага, которые довольно сложно померить и у которых, главное, нет простой рентабельности, поэтому такие организации оказываются в максимально уязвимой позиции. Они могут предельно снижать качество продукта, но спрос на него не сократится.
Все обязаны отдавать детей в школы. Частных школ очень мало, по вполне понятным причинам. Ты можешь сколько угодно сжимать рабочее время учителей, заставляя их заполнять ведомости, но количество учеников у тебя не поменяется.
— Но если эта логика верна, то качество образования в школах должно постоянно падать?
— Да, довольно равномерно.
— Но оно не может бесконечно падать! Рано или поздно появятся недовольные люди, появятся альтернативные формы…
— Да. Так они и появляются. Но пока что — и это будет достаточно долго в силу российского спроса на образование — есть куда портиться. Лет 20 еще есть, по моей оценке. На нормальный региональный центр есть одна-две школы, которые торгуют качественным образованием и как-то борются c бюрократическим гнетом. За счет административного ресурса или за счет большого количества денег. Вот кейс, который я знаю: школа на каждого учителя условно наняла одного педагога-методиста. У тебя есть учитель, вузовский преподаватель по умолчанию, неплохой педагог, который ходит и учит детей, и при нем есть педагог-методист, который детей не учит, но производит все бесконечные бумажки, которые необходимы для документального обеспечения учебного процесса. И все довольны. Потому что у руководства школы очень много денег: частично бюджетных, частично спонсорских. И они на свой регион торгуют этим качеством.
— Расскажи подробнее про университеты. А то пока картина, которую ты рисуешь, получается черно-белая. Плохие госорганы, которые занимаются бессмысленной вредной деятельностью, и страдальцы школы и вузы…
— Чтобы хоть как-то обелить госорганы надзора, начнем с истории. Что у нас есть на границе 1990-2000-х в области высшего образования? Полный трэш, прикрытый сверху гослицензиями и дипломами государственного образца. Поскольку в начале девяностых руководство, министерство образования тогдашнее не решились на либерализацию рынка (чтобы вуз выдавал диплом от имени себя), у нас было огромное количество вузов с дипломами гособразца, за которыми стояло очень разное качество обучения. От, условно говоря, мехмата МГУ до заочного ускоренного менеджмента организаций в филиале Современной гуманитарной академии (самой большой вуз в стране по числу филиалов). Формально — одно и то же высшее образование.
И с трэшем решено было как-то бороться. Все министры, начиная с Владимира Филиппова, ставили это одной из своих целей. Однако инструментом очищения была избрана, как и в целом в рамках административной реформы, проводившейся в начале 2000-х, формальная унификация. То, что сейчас принято называть документарным обеспечением процесса деятельности. Большой вклад в это внесла прекрасная во многих других вещах Высшая школа экономики: она начала создавать стандарты, придумала «учебно-методический комплекс», ее обвиняют (у меня нет уверенности, что это так) в изобретении фондов оценочных средств (такая жуткая штука, когда на каждый экзаменационный билет преподаватель пишет три страницы бюрократического текста).
Условно говоря, люди стали формализовать процесс обучения, придумывать документы, которые изначально были довольно осмысленными. Например, есть мнение, что идею силлабусов (программ курсов, — прим. Indicator.Ru) Вадим Радаев, по мнению многих, отец-основатель учебно-методических комплексов, унес из Европейского университета (вуза, построенного по западным образцам).
Но дальше начался кошмар. Эти прекрасные люди не учли институциональную инерцию организации, что любой контрольно-надзорный орган будет работать по формальным рамкам. В рамках той же козаковской реформы было проведено разделение ведомств, которые задают регуляцию (Минобрнауки) и которые занимаются контрольно-надзорной деятельностью (Рособрнадзор). И дальше, как и любой такой орган, он все увеличивал и ужесточал требования к документальному обеспечению.
В первой волне, года до 2007-го, выдерживался баланс между пользой и вредом. Потом денег стало больше, к этим деньгам все привыкли. А чем больше денег, тем больше проверок.

Поскольку экспертизы для проведения содержательной проверки у Рособрнадзора нет, проверяют документы. И документально нужно подтверждать, что ты соответствуешь каждому пункту требований. То есть это не Рособрнадзор доказывает, что ты плохо учишь, а ты доказываешь, что учишь хорошо. И само по себе отсутствие бумажки является свидетельством того, что ты чего-то не делаешь. Например, если нет стенда с антиалкогольной пропагандой или журнала инструктажей по антиалкогольной пропаганде, значит, она не ведется. И то, что в университете прошел цикл лекций о вреде алкоголя и табака (интересных и посещаемых), никого не интересует.
Причем эта бюрократизация охватывает каждый шаг в жизни университета, а не только лекции и семинары. И чем сложнее твой образовательный процесс, чем он современнее и качественнее, тем сложнее тебе отбрыкаться от проверяющих. Например, медвузы должны давать студентам трупы, чтобы те их резали. Но на один труп де юре нужно собрать 40 бумажек, в частности согласие от всех близких родственников, что технически невозможно, потому что трупы в основном неопознанные. И примерно 30 бумажек на каждого студента на занятии, что тоже технически сложно.
— Ну это же абсурд! Зачем столько бумажек?
— А вдруг студент травмируется? Он должен иметь право держать в руках инструменты, быть психически здоровым. На каждое препарирование должна быть новая бумажка о том, что он по-прежнему пребывает в этом прекрасном состоянии.
Однако значительная часть медвузов об этих требованиях не знает. Я наблюдал два учреждения в одном городе, одно из которых производит всю эту макулатуру (поскольку к ним уже пришел Рособрнадзор) — честно скажем, фальсифицирует, — а в другом даже не знают. Кстати, есть там же третий вуз: там человек выпускается со специализацией «хирургия», но по документам он не резал ни одного мертвого человека. И гордо отправляется резать живых. Конечно, врачебная профессиональная солидарность у нас сохраняется, и реально студенты получают практику, просто дают расписку о том, что они это не делают.
И нарастание регулирования приводит к тому, что у нас разрушаются максимально сложные образовательные программы, вроде медицинской. Чем больше ты делаешь, тем больше ты должен производить бумаг. Эта логика развивается со второй половины 2000-х, и сейчас она достигла тех масштабов, что давит на всех. Если ты выпускаешь юриста-заочника, то тебе гораздо проще, чем если ты, упаси Бог, готовишь врача или инженера-электронщика.
«Люди, которые ведут проверки, сами страшно страдают»
Но! У Рособрнадзора возникла отработанная технология: они научились быстро искать ошибки в тех местах, где их вероятнее всего встретить. Если раньше проводилась масштабная проверка, у которой были шансы увидеть реальные нарушения, то сейчас они знают, что этих и этих бумажек, скорее всего, не будет. Люди пришли, быстро поискали под фонарем, нашли пару нарушений и довольные ушли.
— Получается, что сами проверяющие органы заинтересованы не во вскрытии нарушений, а в том, чтобы процедура прошла гладко?
— Ну, это старая история о логике института. Все проверяющие органы всегда заинтересованы найти максимум нарушений за минимум времени. Во всем мире. Это не российская специфика. Вопрос в том, что регулирование, на котором сидит конкретный орган, бывает разное. Отечественное регулирование, будучи избыточным и низкого качества, позволяет это делать быстро и в наиболее бессмысленных сферах.
Например, есть такое требование: все документы должны отражать текущее название высшего учебного заведения, которое проверяется. Вот есть типовая кафедра, у нее под сто программ дисциплин, и на каждую два десятка документов с «шапкой». И на этой шапке должно быть правильное название вуза: «Федеральное государственное бюджетное образовательное учреждение высшего образования Иркутский государственный университет».
Учитывая то, что эта форма меняется раз в несколько лет (недавно было «высшего профессионального образования»), возьмите и на каждой кафедре переделайте несколько тысяч титульников. Ежу понятно, что часть этих бумажек пропускается. А дальше приходит проверяющий и с огромной скоростью находит эти неправильно оформленные листы.

Продолжение интервью с ведущим научным сотрудником Института проблем правоприменения при Европейском университете в Санкт-Петербурге Кириллом Титаевым не менее захватывающее и дающее представление о вакханалии, творящейся в важнейшей сфере деятельности государства по ссылке https://indicator.ru/article/2017/04/05/rosobrnadzor/
 

natooar

Местный
сложно было выбрать раздел форума и темы которые обсуждаются, в "интересное из сети" скорее всего ссылка затерялась .
на мой взгляд самое разумное поместить ее здесь, школьника и родителя, да и просто прохожим будет интересно добавить ее в свои списки каналов на YouTube.
Skyeng: онлайн-школа английского языка
для примера

 

Беспринципная Седовласка

Между прочим, здесь написано: «Вытирайте ноги»
Хватит ныть, училки, никто вас в школу не тащил, знали на что шли...



Примерно треть комментариев к моим и не только моим постам, к постам всех учителей, пишущих откровенно о жизни современной школы именно такие. Люди, считающие себя правыми на сто процентов, оставляют гневные замечания: "Как вы уже задолбали своим нытьем. Вон, аттестацию учителя-то провалили, детей лупите – эвона, чего по телевизору показывают, руки вам оторвать, орете почем зря, детей ничему научить не можете, только бабки тянете..". Ну как-то так, примерно. Мол, "Никто вас насильно не тащил в школу, не нравится - увольняйтесь, ищите себе другое место. Шли в школу работать, знали, что будут проблемы и не будет денег, учитель - это призвание..." Эта статья для них, берущих пример с руководителей высокого ранга, посылающих учителей в бизнес, и говорящих про «учитель это призвание». Для тех, кто считает учителей вселенским злом. А вот и нет, господа хорошие, не знали мы куда шли. 80 процентов, работающих в школе учителей, -женщины в возрасте, с нагрузкой в полторы две ставки. Когда пришли работать в школу эти женщины? Правильно, в девяностых- нулевых годах. Молодых учителей, ведь, сейчас единицы. Так вот, когда я приходила работать в школу, это была другая школа. Я приходила работать в школу, где была нормальная оплата труда, а не НСОТ и подушевое финансирование, я приходила работать в школу, где учитель был в почете, а родители были родом из восьмидесятых и, хотя бы прислушивались к словам педагогов. В школу, где дети не снимали на «сотовый» своих учителей, и после не выкладывали это в интернет. Я приходила в школу, где у учителя действительно была одна программа, два плана - план урока и план воспитательной работы, журнал и дневник ученика. Все. Я пришла работать в школу, где не было компьютеров, где по электронной почте не присылались ежедневно сотни конкурсов, олимпиад, мониторингов, отчетов и анализов, зато мы ходили в походы, и для этого не надо было собрать сотню заявлений и разрешений от всех инстанций, включая ГАИ и МЧС. Я пришла работать в школу, где мне выслуга была положена через 25 лет, а не через 30, и где на пенсию я могла пойти сразу после выслуги, а не в 60 лет.
Я пришла работать в школу, где не директор решает кому сколько платить, а закон. В школу, где еще можно было отчислить хулигана за поведение, в школу, где не было инклюзивного образования и ФГОСов, не нужно было собирать разрешения об использовании персональных данных, и ежегодно возить классами детей в наркологию, для сдачи мочи на наркотики. Я пришла работать в школу, где за двойки учителю, в отделе образования, не говорили, что он ставит их сам себе, а министерство и РОНО не проводило проверку по анонимкам как делают это сейчас. В той школе не было сайтов и электронных дневников, вебинаров и еженедельных совещаний на другом конце города, там оплачивали даже трамвайный билет, если приходилось ехать в другую школу на семинар. В той школе, куда я пришла работать, не было ОГЭ и ЕГЭ, а экзамен был праздником и для родителей, и для детей, и для нас, учителей. Так что вот не надо, господа злопыхатели, говорить, что мы знали, куда шли. Нет! Совсем в другую организацию мы шли. А по поводу "не нравится -найдите другую работу". - да легко! Масса вакансий для больной женщины в пред-предпенсионном возрасте. В очередь работодатели выстроились, чтобы взять меня в пятьдесят лет на работу, и платить мне больничные за болячки, которые я нажила в школе. Если были бы такие вакансии - бежали бы туда учителя, аж пятки влипали сами понимаете куда. Да вот только нету таких мест. Обзванивали неоднократно - всем даже уборщицы и сортировщицы до сорока лет нужны. И это в большом городе. А что уж про глубинку говорить. Так что, не от хорошей жизни сидим в школе - некуда податься больше. Молодежь уходит. Вот коллега мой, двадцати пяти лет от роду, работает менеджером в магазине электротехники и счастлив. Физик по образованию. А другой коллега -историк. Возраст 29 лет. Пришел в школу с красным дипломом университета. Говорил, «никогда из школы не уйду», глаза горели, предмет свой обожал, дети его обожали, гроздьями висли на нем, - сбежал через три года работы. Ушел в колледж - там писанины и дурдома поменьше, говорит. Но это молодежь. Им везде рады. А, вот, куда податься, куда бежать от нынешнего ужаса учителю под пятьдесят? Насквозь больному, с истощенной нервной системой, и душой, рваной от грязи с ваших, господа злопыхатели, требовательные яжродители, осатаневшие начальники, вконец обалдевшие от своей безнаказанности онижедети, сапожищ, которые об эту душу вы ежедневно и с удовольствием вытираете.
© Училкина жизнь
 

Беспринципная Седовласка

Между прочим, здесь написано: «Вытирайте ноги»
Записки бывшего учителя.
Я, Игорь Николаевич Гусев, служил в Рижской средней школе № 17 с 1986 по 1994 гг. Преподавал историю, а также обществоведение, психологию и логику (в те годы экспериментально практиковались и такие дисциплины). Был классным руководителем. Ушёл из школы вместе с моими выпускниками, так что совесть перед ними чиста. Минуло четверть века и в прошлом году меня попросили временно заменить в одной из школ захворавшего историка. Так, нежданно-негаданно для себя, я вновь погрузился в эту прекрасно-необыкновенную, чудовищно-непутёвую школьную жизнь, со всеми её плюсами и недостатками.
У меня появилась завидная возможность сравнить своих учеников – тех, прошлых и нынешних, современных. Это было особенно любопытно, тем более, что среди новых учеников обнаружились отпрыски моих былых воспитанников. Сравнение отцов и детей обещало быть интересным!
Считается, что у хорошего педагога любимчиков не бывает. Ему все дети одинаково противны. Я учитель плохой… Детей очень люблю и сам, будучи современным папой, искренне пытаюсь понять новое поколение, младое и малознакомое. Сами по себе дети прекрасны! Есть просто умнички и лапочки, со многими, как мне кажется, мы искренне подружились. Тронули до глубины души их слёзы на глазах, когда через полгода нашей совместной работы, настал срок мне покидать это гостеприимное школьное сообщество. Спасибо, милые мои, я вас помню и люблю… Так есть ли отличие между учениками прошлых лет и нынешним поколением славных оболтусов?
ПЕРВОЕ, что бросается в глаза в современной школе -- много тучных детей, особенно девочек. Виной тому, полагаю, не только нездоровое питание, но и те стрессы, в которые дети погружены с момента рождения. Нередко полный человек набирает лишний вес именно под воздействием постоянного нервного напряжения. Это своеобразная защитная реакция организма. Дети, если сравнивать с прежними поколениями, вообще очень мало развиты физически. Отсутствие подвижных игр. Я ни разу не видел на переменках, чтобы девочки играли в свои извечные девчачьи «скакалочки», «резиночки», а мальчики гоняли мячик. Никаких «казаков-разбойников» и «салочек»! В лучшем случае – бессмысленная возня и толкотня. Но чаще всего, Его Величество МОБИЛЬНИК! Забывая всё на свете, не видя никого и ничего, дети тычут пальчиком по экрану. Они «играют» на мобильнике по дороге в школу, на перемене, играют на уроке, в туалете, играют по дороге домой. Начало урока, для детей всегда мука – ведь зловредный учитель требует спрятать мобильник с недоигранной игрой! Дети злятся, они раздражены и мало думают об уроке…
ВТОРОЕ. Современные дети очень быстро устают, теряют внимание и концентрацию. Я ещё помню уроки по 45 минут. Но сегодня они длятся 40, и даже этого получается много! Современный ученик уже через 20 минут практически неработоспособен, он уже не в состоянии следить за речью учителя. Проявляется немотивированная гиперактивность: сам вертится, ёрзает, руки бегают по парте, ребёнок бессмысленно перекладывает карандаши-ручки-линейки с места на место. Вдруг в разгар урока поднимает сумку и начинает шумно копаться в ней, после чего снова ставит её на место. Интересуюсь: «Саша, что ты искал?». Смущённо улыбается, краснеет, пожимает плечами… Он и сам не знает. Таких «Саш» -- полкласса.
ТРЕТЬЕ. Современные дети с рождения усваивают массу информации, но вся эта информация, как правило, мало связана с обыденной жизнью и уж конечно не имеет отношения к истории. Рассказываю на уроке о крестьянском труде, о подсечно-огневом земледелии. Тут понимаю, что дети вообще не ориентируются, что такое плуг, зачем нужна борона, как сеют и выращивают хлеб! Недоумённо хлопают глазами. В старое время советские дети получали много информации из мультиков. Помните? Кошечки и собачки пекли хлеб, Фока на все руки дока ковал подковы в кузне, персонажи народных сказок из советских мультфильмов много и трудолюбиво работали. В современных мультиках разнообразные супергерои не работают вообще. Им работать некогда – они «мир спасают»!
ЧЕТВЁРТОЕ. Дети не читают, т.е. совершенно! Вообще!!! Успешное преподавание истории обязательно базируется на тех историко-приключенческих романах, которые подросток «проглотил» к средней школе. Помните, у Высоцкого: «Значит, нужные книги ты в детстве читал!» Сейчас не читают никаких книг… И вот стою я перед классом, весь такой красивый и самонадеянный, рассказываю об истории Франции XVII века и наивно вопрошаю: «Помните, как д'Артаньян приезжает в Париж?» И вижу огромные недоумённые глаза детей! Оказывается, из четырёх средних классов, роман «Три мушкетёра» читали лишь ТРИ человека!!! Но я такой старый, что ещё помню, как это произведение читали буквально ВСЕ, потому что не прочитать его считалось позорным и неприличным! Уже общее правило современной школы: если ученик хорошо и бойко отвечает, если учится успешно, значит – читающий ребёнок. Увы, но таких уникумов прискорбно мало…
ПЯТОЕ. Дети удручающе прагматичны, у них почти полностью отсутствуют романтические порывы. Они мало чем интересуются, кроме того, что относится к их «личному потреблению». У меня есть небольшая коллекция предметов, привезённых из археологических экспедиций. В былые годы, демонстрируя на уроках истории обломки древнегреческих амфор, орудия труда первобытного человека, многотысячелетнюю керамику со следами пальцев давно истлевшего гончара, я с удовольствием наблюдал горящие глаза детей, которые страстно разглядывали все эти археологические чудеса, вырывали их из рук, засыпали меня вопросами… Теперь же, попытка предъявить мою коллекцию ученикам, вызвала у них лишь вежливый интерес (у некоторых!). 25 лет назад это вызывало восторг... Сегодня это им НЕ ИНТЕРЕСНО! Переданное мною по рядам рубило каменного века, многие даже не рассматривая передавали дальше.
Я вообще был приучен к особому вниманию моих учеников, привык, что после урока возле учительского стола обязательно собирается стайка любознательных чудаков, засыпающих меня вопросами, доказывающих своё, особое мнение. Сегодня это невозможно. Сразу после звонка, все дружно хватают мобильники и играя на ходу, вылетают в коридор.
ШЕСТОЕ. В каждом классе всегда были диссиденты. Это, как правило, дети-личности, они особые, неординарные. Они могли портить нервы учителю, могли спорить и не соглашаться, отстаивая своё мнение. Таких учеников вечно ругали, «пытались поставить на место», их родителей нередко вызывали к директору. Но умные учителя, таких ребят в душе очень любили. Это были ЛИЧНОСТИ, имеющие своё собственное мнение. В современной школе такой диссидентствующий типаж также имеется. Только разница в том, что нынешний «диссидент» портит тебе нервы и умничает не потому, что «борется за справедливость». Он язвит ПРОСТО «ПО ПРИКОЛУ»! У него нет особого, своего мнения. Это изначально умный, неординарный ребёнок, с увы… крайне скудным багажом познаний, но с большими амбициями. Спорить ему хочется, только спорить не о чем, знаний не хватает. Поэтому – просто дерзит.
СЕДЬМОЕ. У современных детей крайне низкая мотивация к успешной учёбе. Они вообще НЕ ПОНИМАЮТ, зачем им нужно учиться хорошо? Звучит дико, но это так… Столкнувшись с этим удивительным явлением, я поставил эксперимент: выложил на парты учебники, задал несколько вопросов и велел ученикам просто НАЙТИ И ВЫПИСАТЬ из учебников готовые ответы! В прежние годы, мне подобная профанация учебного процесса и в страшном сне бы не приснилась… Эксперимент дал поразительные результаты. Многие ученики НЕ НАШЛИ ответов в указанном мною параграфе. Для них оказалось непосильной работой прочитать текст и выписать готовые ответы! Многие и не пытались этого делать. Их даже не соблазняла хорошая оценка. За десять минут до конца урока, мне сдавались листочки с несколькими случайно подобранными фразами, их же владельцы в ожидании звонка просто сидели, украдкой под партами играя на мобильных телефонах. Я пытался исследовать этот феномен. Складывается впечатление, что у многих детей прочно укоренился стереотип, что всё в жизни к ним как-то придёт и сложится само-собой. Может быть дело в этих стереотипах сознания?
Присматриваясь к мультяшкам и кинофильмам, которые смотрят наши дети, которые сегодня идут в кинотеатрах, можно заметить, что многие из них имеют некую общую канву. Живёт некий мальчик (девочка) – откровенный лузер и неудачник. Он (она) не обладает никакими особыми способностями, никакими особыми талантами. Он беден, некрасив и одинок. И вдруг неожиданно выясняется, что он (она) ИЗБРАННЫЙ! Он пришёл в это воплощение, чтобы СПАСТИ МИР! Невероятным волшебным образом наш вчерашний неудачник вдруг приобретает особые таланты, способности и становится СУПЕРГЕРОЕМ! Он обретает всё – славу, почёт, любовь, дружбу и успех! Заметим, это в старом «совковом кино», герой, чтобы обрести себя должен был много трудиться, учиться, преодолевать трудности и свою собственную лень. В советском мультфильме просто так никому ничего не доставалось. Только через ТРУД и преодоление лени, трусости, эгоизма обыденный персонаж становился Героем. Он не превращался чудом, он делал себя САМ! В современных мультфильмах герой как правило приобретает свои способности просто так, по волшебству, или на худой конец, скушав особую пилюлю (тогда это уже не фэнтези, а научная фантастика). Может быть в этом стереотипе, навязанном современным кинематографом и скрывается тот факт, что многие дети просто ждут подарка от судьбы, не желая прикладывать к этому никакого труда?
ВОСЬМОЕ. Современные дети очень любят «качать права», ведь их с первого класса старательно знакомят с «правами ребёнка». Если бы они также хорошо помнили о своих обязанностях…
ДЕВЯТОЕ. Я был потрясён практически полным отсутствием брезгливости у своих теперешних учеников. Они спокойно сидят и лежат прямо на полу в коридоре и на лестнице. Они кладут без особого пакета свои грязные кроссовки с урока физкультуры прямо в сумку, вперемежку с учебниками и тетрадями. Они роняют печенюшки на пол, а затем поднимают их и спокойно едят… Впрочем, возможно, это общеевропейские тенденции, а я – старый замшелый консерватор. В Европе я насмотрелся на приличного вида девушек, мирно отдыхающих на полу общественного туалета (туалет унисекс), на бодрых французов, спокойно кладущих свежекупленный багет на сиденье автомобиля или общественную скамейку. Видел щеголеватого немца, уронившего сигарету на мостовую, который поднял и невозмутимо прикурил её… Может, так и надо. Ну её, эту брезгливость…
И наконец, ДЕСЯТОЕ… Я всегда пытался пробудить у своих учеников стремление к Высокому духовному идеалу, воспитать уважение к духовным ценностям нашего несовершенного мира. Мне кажется, что у каждого нормального человека должна быть в жизни Высокая Мечта. Во время моей недавней школьной практики дети делились своими мыслями. Они были разными, но горько тронули меня слова одного мальчугана из 6-го класса, который печально сказал: «Я мечтаю учиться на родном языке…» Такая вот, Высокая Мечта.
В заключение, хочу заметить, что вовсе не критикую НАШИХ детей. Не их вина, но их беда, что вынуждены они вступать в жизнь в это непростое, недоброе время. И особая роль и особая задача родителей, всеми силами помогать им. Даже сейчас, дайте мне нормальный учебник, нормальную продуманную учебную программу и не мешайте работать, уверен, что с этими детьми можно творить чудеса! Да только, кто же даст…
СВЕТ И ЛЮБОВЬ ВСЕМ!
Публикуя заметку хорошо знакомого, хоть и заочно, Игоря Гусева, очень надеюсь на Ваши комментариями относительно ситуации в России и других регионах, в которых находятся мои читатели. (Сергей Васильев)
https://cont.ws/@sevariga/1118204
 

Беспринципная Седовласка

Между прочим, здесь написано: «Вытирайте ноги»
В правительстве предложили запретить врачам и учителям принимать подарки
В конце ноября правительство внесло в Госдуму законопроект, который распространит антикоррупционные стандарты на врачей, учителей и других служащих организаций, подведомственных госорганам субъектов и органам местного самоуправления. Им будет запрещено получать любые подарки, кроме цветов и канцелярских товаров, рассказал в интервью «РИА Новости» директор департамента развития государственной службы Минтруда Дмитрий Баснак.
По его мнению, популярная у пациентов практика благодарить врачей коньяком является сомнительной. «Минздрав России неоднократно предупреждал, что чрезмерное употребление алкоголя вредит здоровью. Поэтому дарить врачу бутылку коньяка в целом сомнительно»,— заявил он.
Напомним, сейчас учителям и врачам запрещено дарить подарки дороже 3 тыс. руб., а правила о цветах и печатной продукции распространяются только на чиновников. Если законопроект примут, врачи и учителя должны будут сообщать о дорогих подарках руководству. За нарушения их могут уволить или вынести выговор или предупреждение о неполном служебном соответствии.
Кроме того, правительство намерено создать перечень должностей в организациях, замещение которых связано с коррупционным риском. По общему правилу, это должности руководителей, главных бухгалтеров и должности, связанные с осуществлением финансово-хозяйственных полномочий. Для них будут введены более серьезные запреты. В частности, от них потребуют представлять сведения о доходах и расходах.
Ранее сообщалось, что в Госдуму внесен пакет законопроектов, подразумевающий утверждение единого перечня разрешенных подарков для госслужащих и депутатов всех уровней.
https://www.kommersant.ru/doc/38264...utm_medium=social&utm_campaign=amplifr_social
 

Беспринципная Седовласка

Между прочим, здесь написано: «Вытирайте ноги»
Профессор Саратовского государственного университета Вера Владимировна Афанасьева: Открытое письмо министру образования РФ Ольге Васильевой

Пять признаков тяжелой болезни

Уважаемая Ольга Юрьевна!

Прошу Вас на основании моего письма радикально изменить «Федеральную программу развития российского образования на 2016-2020 годы», поскольку она в принципе не способна решить основные проблемы российского образования, изложенные ниже. Я сформулировала эти проблемы, обобщив отклики на мои публикации о состоянии современной высшей школы, поступившие со всех концов страны и в значительной степени отражающие общественное мнение. Образование – стратегическое, наиболее устремленное в будущее направление государственной политики. От него зависит развитие культуры, науки, технологий, благополучие государства. Российское образование имеет славные традиции, но сегодня оно находится в бедственном, плачевном положении. Оно давно и тяжело болеет, и налицо признаки этой болезни.

1.Тотальная нищета.

Государственные вложения в российское образование чрезвычайно малы и не позволяют ему достойно существовать. У нас ветхая высшая школа – разрушающиеся здания, обшарпанные аудитории, допотопное оборудование, оставшиеся еще от СССР книги и учебные пособия. Естественные факультеты, традиционно являющиеся гордостью университетов, в отсутствие подлинного интереса страны к фундаментальной науке выживают из последних сил. Гуманитарные, чтобы хоть как-то свести концы с концами, распыляют накопленный академический арсенал на все новые и новые модные направления подготовки, чем умаляют свой изначальный профессионализм. Постоянное сокращение числа бюджетных мест уменьшает и без того крохотное финансирование.

Преподаватели вузов и школьные учителя получают нищенскую, унизительную зарплату, недостойную высокообразованных людей. Достаточно сказать, что жалование провинциального профессора составляет смехотворную сумму – менее 500 евро, что гораздо меньше пособия по безработице в развитых странах и на порядок меньше зарплаты европейского профессора. Это превращает российских преподавателей в люмпен-пролетариев умственного труда, вынужденных постоянно искать дополнительные источники существования, что плачевно сказывается и на качестве их труда, и на их здоровье. Не лучше обстоит дело и у школьных учителей.

При таких смехотворных зарплатах преподавателей существуют еще и многочисленные скрытые недоплаты. Важным механизмом недоплаты преподавателям является чудовищная часовая нагрузка (перегрузка!), не учитывающая время, необходимое для подготовки к занятиям и для научных изысканий. Не должен, не может профессор читать по семь лекций в неделю! Но читает и от этого изнуряется, эмоционально выгорает, испытывает перманентный стресс, болеет. Увеличение нагрузки преподавателей без повышения зарплаты низводит фактическую оплату одного часа до уровня оплаты неквалифицированного труда. Установление необоснованного соотношения числа преподавателей к числу студентов 1:10 имеет следствием массовое сокращение числа преподавателей и еще большую перегрузку оставшихся. Стало общей практикой и то, что сотрудники вузов из своих мизерных зарплат сами оплачивают научные командировки, публикацию научных работ, монографий, учебников, организацию конференций.

Нищета большинства особенно очевидна на фоне всем известного финансового благополучия вузовских администраций, бесстыдство которых позволяет им иметь зарплаты в десятки, а иногда и в сотню раз превышающие зарплаты своих подчиненных, – зарплаты, которых в России не удостаиваются даже гении. Это противоестественное и безнравственное расслоение является еще одним немаловажным источником недоплат преподавателям. К теме неприлично богатой вузовской администрации примыкает всем известная тема коррупции в образовании, которая достигает самых высоких уровней. Так, в настоящее время расследуется коррупционное дело в Министерстве образования Саратовской области.

Чудовищная нищета российского образования – подлинная национальная катастрофа. Доводя образование до нищеты, государство с необходимостью обеспечивает скорое собственное обнищание и неминуемый упадок, ведь хорошо известно, что каждый рубль, вложенный в образование сегодня, возвращается десятикратной прибылью в недалеком будущем.

2. Бумажная паранойя и канцелярская шизофрения.

Российское образование в последние годы превратилось в безумную контору. Вот формула этого превращения: «конторизация образования = беспрецедентная бюрократизации + абсурдная канцеляризация + бессмысленная формализация + жесточайший чиновничий диктат». Российское образование буквально погребено под грудами никому не нужных документов, завалено бессмысленной отчетностью, задавлено чиновничьими предписаниями – и лавина бумаг катастрофически растет. Постоянно меняющиеся федеральные образовательные стандарты не приносят ничего нового по существу, зато делают из образования неэффективную механическую машину, основной целью которой становится производство и воспроизводство бумаг. Постоянно меняющаяся самодовлеющая форма вытесняет интеллектуальное содержание, делает его ущербным.

Преподаватели всей страны, от Петропавловска-Камчатского до Калининграда, сегодня превратились в бесплатных клерков, в писарей, в машинисток. Люди изнемогают от многократного переписывания программ, составления бесчисленных отчетов, заполнения одних и тех же анкет. Ума не приложить – куда девается все написанное? Где складируются все эти горы измаранной бумаги? Зато совершенно очевидно, кому они нужны – чиновникам, которые только этим бумажным потоком и могут оправдать собственное существование, прикрыть отсутствие фактической положительной работы. А возможно – и тем, кто пытается заполнить всякой чепухой самые образованные головы страны, отвлечь интеллигенцию от свободомыслия, не дать ей время задуматься о проблемах страны, о судьбах Родины.

Эта бессмысленная канцелярщина, это бездарное бумагомарание уносят у людей, силы, здоровье, жизнь; не оставляют времени на подготовку к занятиям, научные изыскания, отдых. А самое страшное – занимают мысли, вытесняют из умов великие педагогические цели и научные идеалы. Труд по писанию и переписыванию в большинстве своем не оплачивается – это не только ничтожный и оскорбительный, но и рабский труд. Люди с тревогой ждут новых бумажных кампаний, которые, как известно, грядут. Постепенно вводится и система «эффективных контрактов», призванная измерять неизмеримое, оценивать (причем очень дешево!) бесценное, и эта очередная благоглупость обозначает новый виток чиновничьего диктата в образовании, эскалацию всеобщей хронической усталости и возгонку повсеместного страха.

Как результат, подлинная деятельность подменяется ИБД. Настоящие начинания – отписками-приписками-переписками-дописками-списками. Открытия – сокрытиями. Качество – количеством. Ум, знание, таланты – умением составлять отчеты. Достойным преподавателем отныне считается не тот, кто хорошо преподает, а тот, кто успевает писать бесчисленные бумаги. Все, что происходит при этом, – симуляция, фикция, фальсификация, манипуляция, престидижитация, блеф, жонглирование канцеляризмами и фокусы с Ничто. Все, что при этом производится, – пшик, дырка от бублика, видимость, кажимость, фантом, симулякр. Не новые инновации. Никак и никем нереализуемые акции. Неэффективные и неметодичные методики эффективности. Никого не включающая инклюзия.

Вечная пишущая машинка. Взбесившийся принтер. Бумажная суета сует. Циркулярное увеличение энтропии Вселенной. Целеполагающий абсурд. Документальная паранойя. Призрак бродит по России, призрак канцеляризма. И пугает не только преподавателей вузов и школьных учителей, но и врачей, работников социальной сферы, деятелей культуры. А насильственная канцеляризация всей страны рождает «бумажное образование» и убивает подлинное. Всероссийская писанина бессмысленных бумаг стоит огромных денег и наносит колоссальный вред отечественной экономике. Она имеет КПД паровоза, ведь высококвалифицированный специалист, ученый, занимаясь тем, что может сделать любая секретарша, подобен логарифмической линейке, которой забивают гвозди. И забиваются эти гвозди в крышку гроба российского образования. А государство тратит на эту смертельную глупость значительную часть отпущенных на образование средств, и без того крохотных

3. Патологическая ложь – псевдология и мифомания.

Сегодня российское образование есть единое поле непрерывной болезненной лжи. Самая большая ложь – наше образование по сути своей осталось советским, а мы дружно делаем вид, что оно западное. Неловко подражаем западным образцам, но не достигаем их. Например, у нас не прижился институт магистратуры, но мы лжем, что он нормально функционирует, и заманиваем в магистратуры всех подряд, загоняем в них даже докторов наук, абсурдным образом понижая их квалификацию.

Мы лжем против истины, когда в угоду непродуманным рейтингам и в погоне за копеечными баллами пишем псевдостатьи и квазимонографии. Лжем, списывая у самих себя научные результаты, полученные в ту счастливую добумажную эпоху, когда у нас еще было время подумать. Лжем, второпях списывая у других, и лжем, что «Антиплагиат» защищает от повального списывания. Лжем, формально и заочно участвуя в научных полуконференциях. Лжем, что размещение в «eLIBRARY» эквивалентно научной известности. Лжем, укладывая выстраданные нами результаты в прокрустово ложе замусоренных канцеляризмами диссертаций, Лжем в экспертизах, потворствуя бездарным или наспех сделанным работам из-за страха не угодить вышестоящим или из сочувствия к таким же, как мы, замученным. Лжем, что все академики – это академики, а профессора и доценты – поголовно профессора и доценты.

И все эти частные, личные, мелкие неправды сливаются в одну огромную, губительную ложь – недоделанную, неоригинальную, списанную-переписанную-недописанную недонауку.

Мы лжем, отписываясь за то, чего не делали. Лжем, что создаем новые педагогические продукты. Лжем, измотанные и отупевшие, что учим студентов, когда во время бумажных авралов читаем неподготовленные лекции. Лжем, выставляя оценки. Лжем, что во всем согласны с администрацией. Лжем, скрывая собственные идеи и взгляды. Лжем, что ЕГЭ полезно и объективно. Лжем, что Сколково не хуже Силиконовой долины. Лжем, что в России превосходное образование и наука, способная догнать и перегнать. Наши носы давно уже вытянулись от лжи, а глаза ужасно косят, но мы все лжем, лжем, лжем.

Ложь наказуема – и нас накрыла повальная ангедония, мы в плену неустранимого уныния. Мы давно уже забыли о радости научного общения, о профессиональном энтузиазме, об удовольствии говорить правду, о наслаждении поиском истины.

4. Девальвация знания.

Сегодня молодежь ориентирована на получение дипломов, а не систематических знаний. Реальность убеждает: образование само по себе не способствует карьере, не составляет основу социального успеха, не почитается, не уважается. Образованность подменяется дипломированностью, профессионализм – умением устроиться и приспособиться. Обесценивание знания и просвещения имеет серьезные материальные основания – сложная экономическая ситуация в стране, непредсказуемость будущего выпускников вузов, трудности в поиске работы. Но не менее значительными являются и ментальные основания этого явления: безнравственность; ломка традиций; разрушение прежней системы ценностей; отсутствие культуры образования, идеологии образования.

Пудовой гирей на чашу обесценивания отечественного образования упало придание ему статуса УСЛУГИ, что уравняло учителя, преподавателя с продавцом, официантом, домработницей, маникюршей, банщиком, прачкой, мусорщиком. Сделать это мог только враг российского образования, а значит – и враг России, и вред от этого насильственного акта неизмерим. Принимая образование в качестве услуги, можно делать недопустимые вещи: не уважать, не слушать, не верить, презирать, пренебрегать, не учиться. Интересно, что сказали бы по этому поводу такие российские педагоги, как Вавилов или Ландау?

Поднять значимость образования – значит изменить нравственные идеалы нескольких поколений. Это многотрудный и многолетний путь, сопряженный с продуманной государственной политикой, с целой системой долгосрочных мер. Но без этого нельзя не только сохранить великую российскую культуру – нельзя выжить.

5. Душевное нездоровье.

Оно складывается из страха, суетности умов, скудоумия, лживости, лицемерия. Страх господствует в системе российского образования – вернее, многочисленные страхи. Они связаны с нашей нищетой, с ужесточением административного контроля, с существованием рычагов давления, с помощью которых из сферы образования можно устранить любого. Страх перед начальством. Страх потери работы. Страх показаться политически нелояльным. Страх быть не христианином. Страх перед очередными бумажными компаниями. Страх упасть во время рейтинговой гонки. Страх перед студентами. Страх остаться без студентов.

Эти страхи заставляют нас терять человеческое лицо, забывать о достоинстве. Университеты давно уже перестали быть оплотами свободомыслия, столь необходимого любому здоровому обществу. И в этих условиях любое правдивое высказывание воспринимается как подвиг или сумасшествие. В сфере образования практически нет настоящих профсоюзов, которые отстаивали бы наши интересы – существующие в большинстве своем раздают лишь убогие подарки на бывшие советские праздники да путевки в ветхие, еще советские, профилактории. Да что профсоюзы – у нас давно нет простого товарищества! Мы молчим, предаем, не заступаемся, уступаем произволу. Но трусливый не может быть учителем, не годится в воспитатели. Запуганный всегда глуп.

Наши мысли сегодня суетны. Головы заняты не тем, как сеять разумное, доброе, вечное, и не предметами наших исследований. Мы думаем о часах, зарплатах, рейтингах, бумагах, реакции начальства. О том, как не проштрафиться, успеть, угодить, схитрить, улизнуть. Канцелярское насилие наносит непоправимый урон нашим некогда светлым умам, приводит к скудоумию. Скудоумие питается творимой нами полунаукой, мелочностью намерений, фрагментарностью мышления, отсутствием подлинной цели.
О лживости сказано уже достаточно. Ее постоянный спутник – лицемерие.

Истинность сказанного легко проверить – достаточно высокопоставленным чиновникам от образования погрузиться в реальность. На годик-другой оставить свои высокие кресла и поработать профессорами или доцентами в каком-нибудь славном губернском городе N. Пожить на преподавательскую зарплату. Всласть почитать лекции, штук пять-семь в неделю, разбавляя их таким же числом семинаров – чтобы слегка отдохнуть, а заодно и послушать, как славно подготовлены к высшей школе после ЕГЭ нынешние студенты. В свое удовольствие пописать – программы, ФОСы, отчеты, анкеты, портфолио, а между ними – научные статьи и монографии, достойные хоть какого-нибудь цитирования. С энтузиазмом поруководить ¬– аспирантами, подрабатывающими продавцами, и докторантами, читающими по пять-семь лекций в неделю, а в свободное время пишущими все те же программы и отчеты. А еще лучше – делать это в двух вузах сразу, чтобы свести концы с концами. Вот тогда-то они и узнают доподлинно, чем дышит современное российское образование. Но только делать это следует инкогнито – для чистоты эксперимента.

_______

Я только сформулировала проблемы, решать их не мне. Образование есть только часть еще большей системы, которая именуется государством. И многие болезненные симптомы нельзя устранить, реформируя только образование. Но кое-что все-таки могу подсказать и я. Нет денег? Прекратите тратить их на бумагомарание, сократите чиновничий аппарат, ограничьте зарплату вузовской администрации, активнее искореняйте коррупцию. Нет успехов? Дайте людям работать, а не отчеты писать; прекратите руководить каждым шагом творческих людей. Падает престиж? Начните с того, что избавьте образование от клейма «услуга».

В любом случае, концепция современного российского образования требует серьезнейших, глубочайших изменений. И позитивными эти изменения могут стать только в том случае, если будут опираться на мнение преподавателей вузов и школьных учителей, на подлинные образовательные инициативы снизу, которые уже появляются.
А я желаю российскому образованию здоровья и благополучия.
Доктор философских наук, кандидат физико-математических наук, профессор кафедры философии и методологии науки Саратовского государственного университета им. Н.Г. Чернышевского
Афанасьева Вера Владимировна

http://muzobozrenie.ru/vera-afanas-eva-otkry-toe-pis-mo-ministru-obrazovaniya-rf-ol-ge-vasil-evoj/
 

Беспринципная Седовласка

Между прочим, здесь написано: «Вытирайте ноги»
««Вот таким образом мы выращиваем дерзких паршивцев»
— шведский психиатр Дэвид Эберхард
Шведский психиатр, автор книг Дэвид Эберхард говорит, что либеральное воспитание вредит и детям, и родителям. Жаннетт Отто беседует с ним в Стокгольме.
«Цайт»: Когда Вы в последний раз были со своими детьми в ресторане?
Дэвид Эберхард: Совсем недавно. Почему Вы спрашиваете?
«Цайт»: Потому что владельцы заведений в Стокгольме сыты по горло детьми, не умеющими себя вести. Одно кафе даже запретило вход для семей [с детьми]. И это в чадолюбивой Швеции.
Эберхард: Я прекрасно понимаю, о чем идет речь. Всегда находятся дети, которые орут, проливают напитки, носятся по помещению или при температуре минус пять градусов открывают входную дверь настежь. Родители сидят рядом, и даже не думают вмешиваться.
«Цайт»: Почему тогда детей не урезонивают другие?
Эберхард: На это никто не решается. Родителям очень неприятно, когда критикуют их детей. Раньше наше общество было обществом взрослых людей. Были единые ценности касательно вопросов воспитания. Если ребенок вел себя неприлично, к нему подходили и говорили: прекрати! Такой согласованности больше нет. Мы, взрослые, теперь отвечаем не друг за друга, а лишь за своих детей.
«Цайт»: Ваша новая книга «Дети у власти» через несколько недель выходит на немецком языке. В ней Вы утверждаете, что либеральное воспитание как метод провалилось. Почему?
Эберхард: Потому что родители больше не ведут себя как ответственные взрослые. Они полагают, что должны быть лучшими друзьями своих детей. Они ставят себя на одну ступень с детьми, не отваживаясь перечить им и устанавливать границы. Они больше не принимают никаких решений, а хотят быть такими же крутыми, продвинутыми бунтарями, как их дети. Теперь наше общество состоит только из одних тинейджеров.
«Цайт»: Вы действительно полагаете, что и немецкие родители позволяют своим детям диктовать себе, куда ехать в отпуск, чем питаться и что смотреть по телевизору?
Эберхард: Многие узнают себе в этом портрете. Родители неохотно выносят вовне свои проблемы с воспитанием. Они говорят: у нас всё в порядке, это не про нас! Тем не менее, их постоянно гложет совесть, потому что они считают, что многие вещи делают неправильно. Они приходят усталые вечером с работы, и готовят то, что нравится ребенку, потому что не хотят вступать с ним в дискуссии. Они позволяют ему сидеть за телевизором дольше оговоренного времени, чтобы побыть в покое. Они проводят свой отпуск там, где дети будут заняты, хотя без детей ноги бы их там никогда не было. Я не говорю, что это неправильно. Я говорю лишь, что жизнь родителей не должна вращаться лишь вокруг ребенка. Нет никаких научных доказательств тому, что это как-то положительно влияет на будущее детей, что они становятся более успешными или беззаботными во взрослой жизни.
«Цайт»: Вы сами имеете шестерых детей. Кто устанавливает правила в семье?
Эберхард: Я.
«Цайт»: И нет никаких демократических семейных структур?
Эберхард: Я не нахожу, что семья вообще должна быть демократическим институтом. Отношения между взрослыми и детьми всегда асимметричны. Это отношения мастера и ученика. Один учит, другой слушает. Родители могут лучше оценивать обстоятельства, потому что у них больше опыт, они больше знают. Они и должны устанавливать правила.
«Цайт»: Как Вам удается посреди либерального шведского общества воспитывать собственных детей в строгости и авторитарной манере?
Эберхард: Я не могу слишком отличаться от других родителей, иначе у моих детей будут неприятности. Да и воинствующий авторитаризм мне бы не позволили.
«Цайт»: То есть Вы должны держать себя в руках?
Эберхард: Да ну, ладно (смеется). И мои иные читатели думают, что я хочу возврата к военному воспитанию, обратно к телесным наказаниям. Я никогда не писал подобного. Я никогда не бил детей.
«Цайт»: В Германии сейчас много дискутируют о высказывании Папы римского о приемлемости легких шлепков как метода воспитания. В своей книге Вы пишете, что нет никаких доказательств тому, что воспитанным в строгости детям, включая тех, кто подвергался побоям, хуже потом живется. Насколько близки Вы к мнению Папы?
Эберхард: В этом вопросе совершенно не согласен с ним. У меня речь идет о том, что для детей важно, чтобы они были воспитаны так, чтобы соответствовать ценностям и нормам общества, в котором живут. Для детей, выросших в обществе, где такие удары приняты за норму, их это не столь [душевно] травмирует. Но родители на Западе боятся сейчас всего, полагая, что даже малейшая критика может травмировать ребенка. Они больше не считают нужным сказать дочери в пубертатном периоде: не ешь так много шоколада, иначе растолстеешь, — потому что боятся, что девочка тут же ударится в другую крайность вплоть до анорексии. При этом мы вполне можем что-то требовать от детей, они выдержат это. Не стоит обращаться с ними, как с фарфоровыми куклами.
«Цайт»: Откуда берется страх причинить ребенку вред воспитанием и строгостью?
Эберхард: У меня такое впечатление, что родители этим обязаны специалистам.
«Цайт»: … то есть людям вроде Вас?
Эберхард: Я говорю родителям, что они не должны читать слишком много разных советчиков.
«Цайт»: Только лишь Вашу книгу, этого достаточно.
Эберхард: Меня можно упрекнуть в этом. Но, к примеру, Джон Боулби, теория привязанности которого считается не вызывающей сомнений, зачастую интерпретируется специалистами слишком вольно. Это приводит к тому, что родители думают, что навредят детям, если слишком рано отдадут их в ясли, где те будут проводить больше времени с воспитательницей, чем с матерью. Но мне не доводилось видеть еще ни одного ребенка, который был бы больше привязан к воспитательнице, чем к матери.
«Цайт»: Датчанин Йеспер Йуул собирает в Германии целые залы на свои доклады о аутентичности и партнерском обращении с ребенком.
Эберхард: Ох, если бы я захотел, то скоро было бы также и со мной!
«Цайт»: Как Вы объясняете успех Йуула?
Эберхард: Он появился в подходящий момент и направился прямиком в этот воспитательский вакуум. Авторитарного воспитания уже не хочет никто, равно как и аналога «невидимой руки рынка», которая сама воспитает ребенка. Собственных родителей не хочет слушать никто, а полагаться лишь на интуицию кажется чересчур легкомысленным. Йеспер Йуул говорит очень простые вещи. Иные — разумные, остальные не очень. Его первая книга «Компетентный ребенок» обошлась без единой рекомендации, родителям это было безразлично. И вдруг все заговорили о том, что ребенка нельзя не только наказывать, но и хвалить.
«Цайт»: Нельзя хвалить?
Эберхард: Да, и такое говорит не только Йуул. Если моя дочь хочет показать мне свой рисунок, то максимум, что я могу, так это сказать: О, рисунок! Как интересно! Ты стала счастливой, рисуя картинку? Но это же неправильная коммуникация, я не такой, почему я должен притворяться? Родители должны точно подбирать каждое слово, прежде чем произносить его ребенку. Лишь бы не пристыдить его, не лишить уверенности в себе или подвергнуть гнету конкуренции. Проблема с экспертами в их морализаторстве. Они говорят родителям, что делать, а что нет. Родители в поисках ориентиров впитывают догмы и идеологии, от которых не так то просто потом избавиться.
«Цайт»: Немецкие родители мечтают о Бюллербю или Лённеберги.
Эберхард: Да и шведы все еще влюблены до безумия в истории Астрид Линдгрен и все эти идиллические картины. Но подумайте над тем, как выросли дети в этих книгах. Они целый день бродят туда-сюда, без присмотра, без шлемов и шляп от солнца. Михель привязал свою маленькую сестренку Иду на верхушке флагштока. А Лотта с улицы Крахмахер каталась с братьями-сестрами на крыше Фольксвагена-«жука». Теперь это все стало совершенно немыслимо. Сегодня родители и ведомство по делам несовершеннолетних (Югендамт) взаимно держат друг друга на мушке. В детском саду моего сына все дети должны носить шлемы уже при катании на санках!
«Цайт»: Что плохого в желании защищать детей?
Эберхард: Сверхопека. Если мы хотим получить этого компетентного ребенка, то ему нужно позволить ходить в школу одному. В возрасте шести лет ребенок уже способен к этому, даже в городе с большим движением транспорта. Родители не допускают этого, но в то же время предлагают ребенку принимать решения или обсуждать каждый вопрос наравне со взрослыми. Многие взрослые поступают противоречиво, совершенно не смысля в том, что подстегивает ребенка, продвигает в развитии, а что ложится излишним грузом.
«Цайт»: Какие это имеет последствия?
Эберхард: Мы плохо готовим детей к взрослой жизни, дурача их, что с ними никогда не случится что-то плохое, что мы всегда существуем для них, что они — пуп земли. В своей психиатрической клинике я встречаюсь с молодыми людьми, которые пришел ко мне потому, что, к примеру, с ними рассталась подруга по причине смерти собаки. У них налицо трудности с тем, чтобы справляться с обычными переживаниями.
«Цайт»: Германия уже давно ориентируется на Швецию в деле заботы о детях и равноправии. А теперь скажите: прекратите же, наконец, идти за нами!
Эберхард: Потому что мы перегнули палку. Мы уже не контролируем либерализацию, а тема равноправия стала одной из общественных догм. Все мы отдаем детей в ясли уже в возрасте одного года. Далее, матери и отцы работают по возможности равноправно, по возможности одинаково много, по возможности на равноценных позициях. Никто не должен быть у кого-то в хвосте. Работа — единственный путь, чтобы стать человеком. Мы это впитываем с младых ногтей. Родительство само по себе уже не ценность. Родители сразу должны решать, кто остается дома с ребенком и как долго, а кто продолжает работать.
Звонит телефон, это его жена. Он должен развесить постиранное белье. Постельное белье младшего сына должно высохнуть до вечера. Он прерывает интервью, чтобы уладить домашние дела.
«Цайт»: А что, если женщина решит дольше остаться дома?
Эберхард: Этого себе не может позволить уже ни одна женщина. Обвинение будет чрезмерным. Она превратится в реакционную, старомодную изменницу своего пола.
«Цайт»: «Хен«, личное местоимение среднего рода, стало официальным в шведском лексиконе. Тем самым должны избегать говорить о ребенке «он» или «она».
Эберхард: Это жестокое обращение с детьми, к счастью, практикуемое пока лишь в нескольких детских учреждениях. Эта уравниловка игнорирует все научные знания о биологическом развитии детей. У нас колоссальная проблема с юношами подросткового возраста (тинейджерами). Они уже не справляются самостоятельно со школьными делами, потому что с ними больше не обращаются, как с мальчиками.
«Цайт»: Поэтому шведские школы так упали по сравнению с международным уровнем?
Эберхард: Не только по этой причине. Проблема и в наших учителях. Их авторитет ничтожен. Дети не считают нужным слушаться их, раз не слушаются и собственных родителей. Как следствие, падение результатов. Согласно исследованию Pisa шведские школьники лидируют по части прогулов уроков, оскорблений учителей и вандализма. И не забудьте: по части самоуверенности!
«Цайт»: Типично для детей, постоянно находящихся в центре заботы и внимания.
Эберхард: Да, и эти дети-«пупы земли» становятся потом взрослыми, и приходят, например, на шведское телевизионное шоу «Идол». Там ищут певческие таланты, которые завтра станут суперзвездами. И вот они приходят туда, и вообще не могут петь. Но они даже не знают этого. Жюри, оправившись от изумления, спрашивает: тебе что, никто никогда не говорил, что ты не умеешь петь?
«Цайт»: Его родители были слишком трусливы?
Эберхард: Они не хотели травмировать бедное дитя. Так и вырастают дерзкие паршивцы, идущие в мир с совершенно искаженной картиной о собственных способностях. Фокусировка только на ребенке — не самый лучший метод воспитания в мире. Если бы это было так, наши дети любили бы нас больше, чем кто-либо где-либо кого-либо в мире. Но это не так. Как только мы стареем и дряхлеем, они сдают нас в дом престарелых. В остальных странах семьи живут вместе, потому что родители и в пожилом возрасте еще ценятся.
 

Беспринципная Седовласка

Между прочим, здесь написано: «Вытирайте ноги»
Приплыли. Зная страсть областного МОиН к участию в экспериментах, мы тоже можем вляпаться.
И почему Сбербанк, который российским банком не является, лезет в нашу образовательную систему?
Путин поручил опробовать в России цифровую обучающую платформу
01.02.2019, ПТ, 09:55, Мск, Текст: Валерия Шмырова
Президент дал поручение протестировать как минимум в пяти регионах России цифровую платформу персонализированного обучения. Платформа даст возможность использовать индивидуальные планы обучения и оценки результатов. В проекте задействованы Сбербанк и Агентство стратегических инициатив.
Поручение президента
Президент России Владимир Путин поручил провести в учебном 2019-2020 г. апробацию цифровой платформы персонализированного обучения. Поручение было дано по итогам заседания наблюдательного совета Агентства стратегических инициатив. Список всех поручений, данных по итогам этого заседания, можно найти на официальном сайте Кремля.
Цифровая платформа персонализированного обучения должна сделать возможным применение индивидуальных траекторий обучения и оценки результатов. Апробация платформы будет проведена не менее чем в пяти регионах России, на базе общеобразовательных организаций.
Поручение будет выполняться правительством при участии Сбербанка и Агентства стратегических инициатив. Срок выполнения — 1 июля 2019 г.
Связанные поручения
Использование в образовании дистанционных технологий, которые предусмотрены на цифровой платформе, требует от учебных заведений специальной аккредитации и лицензирования. Поэтому одновременно президент дал поручение изменить нормативно-правовую базу в образовании таким образом, чтобы лицензирование и аккредитация подобной деятельности проходили проще. Срок выполнения — 15 августа 2020 г.
Ответственными за оба поручения назначены премьер-министр Дмитрий Медведев, глава Сбербанка Герман Греф и директор Агентства стратегических инициатив Светлана Чупшева.

По итогам того же заседание было дано еще одно поручение, не связанное с первыми двумя. Правительству при участии Сбербанка и других заинтересованных организаций поручили разработать подходы к национальной стратегии развития искусственного интеллекта и представить соответствующие предложения до 25 февраля 2019 г. Ответственными были назначены Медведев и Греф.
Образовательные платформы в России
В России существуют и применяются образовательные платформы для дистанционного обучения. Например, в апреле 2018 г. «Яндекс» совместно с издательством «Просвещение» запустил платформу для школьников, на которой они смогут выполнять задания от учителей, а платформа будет автоматически их оценивать и сообщать преподавателю уже готовые результаты.
На платформе учитель может дать задание одному ученику или всему классу. Автоматическая проверка выполнения заданий системой экономит время учителю, в связи с чем он может больше внимания уделять ученикам индивидуально. Если задание дано целому классу, платформа покажет статистику по всей группе. Учитель увидит, кто из учеников сколько времени потратил на то или иное задание, какие способы решения они предпочли, и где каждым из них были допущены ошибки.
При работе с учащимися начальной школы система будет собирать и анализировать сигналы, поступающие от ученика. Она определит не только время, затраченное на решение задачи, но и то, как меняется динамика ответов ребенка во время урока, какое у него среднее число ошибок. Кроме того, искусственный интеллект будет учитывать состояние ребенка во время обучения.
Подробнее: http://www.cnews.ru/news/top/2019-01-31_putin_poruchil_protestirovat_tsifrovuyu_platformu
 
Последнее редактирование:

ecosolver

РадиоФилин & Zэ MatriXX
Можем вляпаться, А можем и не вляпаться ...
Куратор платформы - директор Сбербанка, стало быть - Бизнесмен, а решил пойти в Учителя - стало быть, у него это Хобби - всё как и советовал Д.А.Медведев :)
 
Последнее редактирование:

Беспринципная Седовласка

Между прочим, здесь написано: «Вытирайте ноги»
Д. В. Соколов-Митрич — Детская болезнь
Д. В. Соколов-Митрич, писатель и журналист, рассказал журналу «Фома» о детях и родительских инстинктах.
Дети — это святое. Всё лучшее — детям. Пусть хоть дети поживут. Цветы жизни. Радость в доме. Сынок, не беспокойся, папа для тебя всё сделает.
Что-то меня вот эта песня страшно утомила. И как родителя, и как бывшего ребёнка, и как будущего деда. Может, хватит уже любить детей? Может, пора уже с ними как-нибудь по-человечески?
Лично я не хотел бы появиться на свет в наше время — слишком много любви. Как только ты обретаешь дату рождения, ты тут же становишься куклой. Мама, папа, бабушки, дедушки тут же начинают отрабатывать на тебе свои инстинкты и комплексы. Тебя кормят в три горла. Тебе вызывают детского массажиста. Тебя для всеобщего умиления одевают в джинсы и курточки, хотя ты ещё даже сидеть не научился. А если ты девочка, то уже на втором году жизни тебе прокалывают уши, чтобы вешать золотые серёжки, которые во что бы то ни стало хочет подарить любящая тётя Даша.
К третьему дню рождения все игрушки уже не помещаются в детскую комнату, а к шестому — в сарай. Изо дня в день тебя сначала возят, а потом водят по магазинам детской одежды, по пути заруливая в рестораны и залы игровых автоматов. Особо одарённые по части любви мамы и бабушки спят с тобой в одной постели лет до десяти. А, да, чуть не забыл — планшет! У ребёнка обязательно должен быть планшет. А желательно ещё и айфон. Прямо лет с трёх. Потому что он есть у Серёжи — ему мама купила, а она ведь вроде не так уж много зарабатывает, гораздо меньше нас. И даже у Тани есть из соседней группы, хотя она вообще с бабушкой живёт.
Перед школой обычно заканчивается «кукольный период», и тут же начинается «исправительно-трудовой». Любящие родители, наконец, осознают, что они наделали чего-то не того. У дитяти лишний вес, скверный характер и синдром дефицита внимания. Всё это даёт повод для перехода на новый уровень увлекательной игры в родительскую любовь. Этот уровень называется так — «найди специалиста». Теперь с тем же энтузиазмом тебя таскают по диетологам, педагогам, психоневрологам, просто неврологам и просто психологам. Родня бешено ищет какое-нибудь чудо, которое позволит добиться волшебных оздоравливающих результатов, не меняя при этом собственного подход к воспитанию дитяти. На эти эзотерические по сути практики тратится куча денег, нервов и море времени. Результат — ноль целых, чуть-чуть десятых.
Ещё для этого периода характерна отчаянная попытка применить к ребёнку нормы железной дисциплины и трудовой этики. Вместо того чтобы искренне увлечь маленького человечка каким-нибудь интересом, вместо того чтобы дать ему больше свободы и ответственности, родственники выстраиваются в очередь с ремнём и криком. В результате ребёнок учится жить из-под палки, теряя способность хоть чем-то интересоваться.
Когда же бесполезность потраченных усилий становится очевидной, начинается этап надломленной родительской пассионарности. Тут почти все любящие родители вдруг резко начинают своих детей ненавидеть: «Мы для тебя, а ты!» Разница лишь в том, что у одних эта ненависть выражается в полной капитуляции с дальнейшим направлением отрока в образовательное учреждение закрытого типа (суворовское училище, элитная британская школа), а другие врубают в своей голове пластинку с надписью «Ты — мой крест!»
Смирившись с тем, что ничего путного из человека не вышло, родители с Тымойкрестом на шее продолжают добивать в своём уже почти взрослом ребёнке личность: отмазывают от армии, устраивают на платное отделение в вуз, дают деньги на взятки преподавателям и просто текущие расходы, покупают квартиру, машину, подбирают синекуру в меру своих возможностей. Если от природы Тымойкрест не слишком талантлив, то эта стратегия даже приносит какие-то более-менее съедобные плоды — вырастает психически искалеченный, но вполне добропорядочный гражданин. Вот только гораздо чаще на залечивание ран, нанесённых избыточной родительской любовью, дети расплачиваются совсем иначе — здоровьем, жизнями, душами.
Культ детей возник в нашей цивилизации не так давно — всего каких-то 50-60 лет назад. И во многом это такое же искусственное явление, как ежегодно выпрыгивающий из маркетинговой табакерки кока-кольный Санта-Клаус.
Дети — мощнейший инструмент для раскрутки гонки потребления. Каждый квадратный сантиметр детского тела, не говоря уже о кубомиллиметрах души, давно поделён между производителями товаров и услуг. Заставить человека любить самого себя такой маниакальной любовью — это всё-таки довольно сложная морально-этическая задача. А любовь к ребёнку заводится с пол-оборота. Дальше только счётчик включай.
Конечно, это вовсе не означает, что раньше детей не любили. Ещё как любили. Просто раньше не было детоцентричной семьи. Взрослые не играли в бесплатных аниматоров — они жили своей естественной жизнью и по мере взросления вовлекали в эту жизнь своё потомство. Дети были любимы, но они с первых проблесков сознания понимали, что являются лишь частицей большого универсума под названием «наша семья». Что есть старшие, которых надо уважать, есть младшие, о которых надо заботиться, есть наше дело, в которое надо вливаться, есть наша вера, которой надо придерживаться.
Сегодня же рынок навязывает обществу рецепт семьи, построенной вокруг ребёнка. Это заведомо проигрышная стратегия, существующая лишь для того, чтобы выкачивать деньги из домохозяйств. Рынок не хочет, чтобы семья строилась правильно, потому что тогда она будет удовлетворять большинство своих потребностей сама, внутри себя. А несчастная семья любит отдавать решение своих проблем на аутсорсинг. И эта привычка уже давно стала фундаментом для целых отраслей на миллиарды долларов. Идеальный с точки зрения рынка отец — это не тот, кто проведёт с ребёнком выходные, сходит в парк, покатается на велосипеде. Идеальный отец — это который будет в эти выходные работать сверхурочно, чтобы заработать на двухчасовой визит в аквапарк.
...Есть такая прекрасная индейская поговорка: «Ребёнок — гость в твоём доме: накорми, воспитай и отпусти».
Накормить и дурак сможет, воспитать — это уже сложнее, а вот уметь ребёнка с первых минут его жизни потихоньку от себя отпускать — это и есть любовь. Ты как всегда прав, Чингачгук.
https://foma.ru/detskaya-bolezn.html
 

Беспринципная Седовласка

Между прочим, здесь написано: «Вытирайте ноги»
Президент велел министру не нахваливать учителей, а следить за зарплатами.

Ура! Свершилось. Теперь точно начнем получать, как надо. Пыталась тут наш министр нас нахвалить на приеме у президента, сказала, что мы "удивительные". Всё правда. Мы удивительные. Удивляет тот факт, что мы всё еще работаем. В два раза вырос доллар, а зарплата не выросла. Получаем столько же, сколько и до кризиса, а все нам говорят, что больше. Но мы –то знаем сколько пришло в кошелек и сколько теперь уходит в магазинах. Смотрела тут недавно передачу про Вьетнам. У них там, оказывается, официальный наем в рабство. Сидят люди, в специально отведенном для этого месте, и продают сами себя, за сумму около десяти долларов в день. Ничего не напоминает? Наем в рабство учителей равен по оплате с вьетнамскими рабами, официален и обряжен в праздничный убор "призвания". Во Вьетнаме этого никто не прикрывает красивыми фразами. Там людей официально называют рабами, даже не заморачиваются.

У нас государство социальное, поэтому никакого рабства. И думать не моги. У нас в приоритете патриотизм и призвание. Учитель -пример патриотизма и работы по призванию. Поэтому оклад учителя на ставку в 8000 рублей, а на две ставки (а это, на минуточку, шесть дней по шесть уроков, в классах от 30 детей и выше), соответственно 16000 рублей - это призвание. Вы не подумайте, учителя не жалуются, они недоумевают. Призвание — это когда тебе платят 111 рублей за урок? ну разделите сами 16000 на 24 рабочих дня по 6 уроков каждый, выходит именно такая сумма. Призвание, это когда тебе после оплаты коммуналки и покупки лекарств не на что купить джинсы сыну? Это когда твой рацион макарошки? И ты такой весь с горящими глазами, полным животом макарошек, патриотичный, бежишь на работу радостно, чтобы вникать во внутренний мир каждого ребенка, подбирать методы и приемы воспитания трудных и неблагополучных ребятишек, находить уникальные возможности за сорок минут урока всем-превсем, и трудным, и неблагополучным, и ОВЗ, и талантливым, и ленивым –всем, в общем, объяснить математику так, чтобы дети всё-всё понимали, бежали к тебе на урок, рукоплескали домашним заданиям и нахваливали тебя родителям. Всегда готовый к работе, хоть на своих уроках, хоть на замещениях, хоть после уроков бесплатно заниматься, хоть до ночи со всеми-превсеми, с готовыми планами, программами, технологическими картами, с готовыми рецептами психологической реабилитации любой категории детей и родителей, страдающих любыми формами отклонений. А еще учителя защитят от нападений всяческих злодеев и окажут первую помощь...

Учитель - это призвание, а призвание не требует зарплаты. Мы удивительные.

Мне теперь страшно. Президент сказал -значит надо исполнять. Мне страшно представить как исполнят. В голове два варианта. Первый -опять наврут. Второй -заплатят разок побольше, потом вычтут из остальных месяцев. Полетят сейчас отчеты из сёл русских -всем выплатят премию по пять тысяч рублей сирым и убогим, и по дохренадцать тысяч начальству, отчитаются, выведут среднее-арифметическое... и засияет радостной улыбкой, отчитывающийся министр - зарплата выросла!!! А потом опять весь год голый оклад и 200 рублей за проверку тетрадей, а все остальное - "Ой, ну надо сделать, а денег платить нет. Вы прекрасно знали куда шли работать, вы тут не за деньги работаете". Вьетнамское рабство. Но ты ж учитель, у тебя призвание, зачем тебе деньги? Мы-удивительные!
Училкина жизнь (с)
 

Беспринципная Седовласка

Между прочим, здесь написано: «Вытирайте ноги»
Президент сказал пару слов об образовании в послании к Федеральному Собранию.
Несколько слов об образовании. Не тех, которые мы ждали, слов.

Президент России Владимир Путин во время ежегодного послания к Федеральному Собранию сказал несколько слов о том, как нам улучшить образование. И опять про Интернет. Ну нет у нас в школах другой беды, кроме как медленный интернет. Вернее, есть, как нет. Есть еще одна беда, кроме плохого Интернета. Осталась еще пара школ, где нет нормального отопления и канализации. Это всего каких-то полтора процента учеников от общего количества всех учащихся страны. Но они добираются до школы пешком через лес, их школы отапливаются дровами и в туалет они ходят на улицу. Да нет, это не полтора процента. Едва ли не пол-России у нас так учатся. Было бы хорошо, чтобы всё так быстро исправили, как президент велел. Но, боюсь, что талантливые исполнители на местах задушат на корню все попытки выполнить указы президента.

И не в Интернетах медленных основная беда у нас, а в полном развале системы, под руководством нынешних талантливых чиновников, которые никогда не работали в школах-детсадах.

Не про Интернет мы ждали слов, а про то, что правительство и губернаторы должны изыскать средства на питание школьников. Полностью бесплатное питание для всех. Потому что количество малоимущих растет день ото дня, и питание не по карману уже больше чем половине родителей. Справок собирать или некогда, или доход превышает на два рубля норматив малоимущего. По крайней мере у меня в школе так.

Нужно было сказать про снижение нагрузки на детей, про всеобщую, всероссийскую пятидневную учебную неделю, что это нужно сделать обязательно. Москва великолепно себя чувствует на пятидневке. Наши же дети, ну те, кто учится, само собой разумеется, пашут больше взрослых. Шесть дней в неделю по шесть часов в школе, потом кружки –репетиторы, потом еще 3-4 часа на уроки потрать. С учетом времени на проезд в транспорте, это до 12 часов в день получается. Суббота – вообще ни о чем. Лодыри не приходят, и ничего им за это не сделаешь, а трудяги стонут. Новую тему не дашь – половины нет в классе. Программа летит к черту.

Про бесплатные кружки для детей надо было сказать. Что понедельник- пятница время учебы, а суббота –воскресенье время дополнительного образования. Дополнительного и бесплатного. Чтобы не в Интернетах высокоскоростных Вася Пупкин сидел, а в хоккей играл, в футбол, макраме плел, пел, танцевал, в шашки-шахматы играл. В субботу воскресенье, а не с понедельника по пятницу в школьной программе за счет регионального компонента.

Сказал про профессиональную подготовку с шестого класса. Лучше бы не говорил. Ну какая профессиональная подготовка? Какие центры профориентации в шестом классе? Вспомните себя в шестом классе. Вы кем хотели быть? Я – певицей Аллой Пугачевой. Спросите детей, кем они хотят быть. Я вам расскажу. В любом классе, кроме 10-11-го дети хотят быть олигархом, женой бизнесмена, блогером, вести канал в ютьюбе, тусоваться, залипать в телефоне. Серьезно. Я не вру, я на своих уроках частенько устраиваю пятиминутку отдыха от интенсивного решения задачек – мозги разгрузить тем, у кого они есть, и я у них спрашиваю, чем в жизни заниматься хотите? Самый частый ответ- «не знаю». Остальные – смотри выше. И только в 10-11 классе вырисовываются врачи –дети врачей, программисты – у кого с математикой-информатикой дело пошло, юристы – экономисты, -у кого родители с деньгами. Какая профориентация в шестом классе я не знаю. И президент не знает, он просто поверил тем, кто ему подсказал всё это сказать. Профессиональная подготовка в шестом классе — это вкрутить лампочку, починить кран, выстругать Буратино. Для девочек – испечь пирог. Это уроки технологии. С первого по седьмой класс. Но на них частенько занимаются чем угодно, только не Буратино и не пирогом. Ресурса нет. Для профориентации нужен девяти-десятиклассник.

Много чего мы хотели бы еще услышать от президента. Не в Интернете проблема, дорогой Владимир Владимирович. Хотите спасти образование? Спросите меня как. Меня или любого другого учителя. Я за десять минут расскажу, как. да еще и не потратив ни копейки. Да кто меня спросит. Лучше Васильеву слушать. Удивительную нашу.
Училкина жизнь (с)
https://zen.yandex.ru/media/mamamon...ederalnomu-sobraniiu-5c6d47887fdedf00af7e8ba7
 

Беспринципная Седовласка

Между прочим, здесь написано: «Вытирайте ноги»
ПРЕЗИДЕНТ И МИНИСТР НЕ ЗНАЮТ, КАК ФОРМИРУЮТСЯ ЗАРПЛАТЫ
Ирина Канторович

О нищенских зарплатах большинства россиян не знает только ленивый. Ольга Голодец уже два года назад рассказала, что «бедность работающего населения – уникальное явление» нашей страны. Однако, почему-то никто в руководстве не желает разобраться, откуда взялось это уникальное явление, и не спешит ликвидировать российскую «уникальность».

К сожалению, не разбираются в проблеме ни президент, ни министр просвещения Ольга Васильева. Оба они ошибочно считают, что сейчас школы, больницы, музеи и другие государственные учреждения самостоятельно формируют надбавочную часть к окладам работников. А сами оклады, гарантированную часть зарплаты, как они думают, назначает государство.

Например, Владимир Путин, отвечая во время июньской прямой линии 2017 года на вопрос учительницы о ее крайне низкой зарплате, сказал: «У нас деньгами учителей и определением уровня заработной платы распоряжается сама школа, она определяет штатное расписание и доплаты к окладу...»[1]. Обратим внимание, президент считает, что школа определяет доплаты к окладу.

Точно так же о надбавках к окладу говорит и Ольга Васильева, призывая молодых учителей «выбивать» себе надбавки. «Под лежачий камень вода не течет… Когда в вашей школе решается вопрос о начислении надбавок, участвуйте в этом вместе с коллективом и вашей профсоюзной организацией, изучайте закон об образовании, нормативные акты вашей школы», – наставляла министр начинающих педагогов[2].

Хотелось бы открыть глаза президенту и министру просвещения на современные законы: согласно нынешнему законодательству школа определяет не только надбавки, но и сами оклады. И такая же ситуация в поликлиниках, больницах, клубах, музеях и других государственных учреждениях. Конечно, в это трудно поверить – что государство около десяти лет назад доверило такой важнейший в жизни россиян аспект как размер оклада решению трудового коллектива – но по закону сейчас именно так. Согласно статьи 144 ТК РФ (п.1) «тарифные системы оплаты труда» (оклады) в муниципальных и государственных учреждениях устанавливаются сегодня коллективными договорами. То есть в каждой школе, в каждой больнице и т.п. оклады разные, размер окладов определяет сам трудовой коллектив. При этом каждый бюджетный работник знает, что на практике все зарплатные вопросы решает сейчас вовсе не коллектив, а работодатель, только оформляющий свои решения подписями работников.

Единственное законное ограничение размера окладов «снизу», которое есть у работодателя - размер окладов не может быть ниже базового должностного, по 144 Ст. ТК РФ.

Теперь давайте разберемся с этим тоже относительно новым для нашей страны понятием «базовый должностной оклад». До 2011 года по России действовала Единая тарифная сетка (ЕТС). Заглянув в Википедию, нетрудно увидеть, что оклады, гарантированная часть оплаты труда, были тогда в разы больше МРОТ (минимального размера оплаты труда). Например, оклад учителя высшей категории в 2009 году (13 разряд) составлял 11336 руб. При этом МРОТ в 2009 г. – 4330 руб.

Затем на смену ЕТС пришли "базовые оклады (базовые должностные оклады)». Согласно пункту 2 Статьи 144 ТК установление базовых должностных окладов является полномочием Правительства РФ… А вот от того, что Вы прочтете дальше, могут встать волосы дыбом. Хотя Правительство РФ уполномочено устанавливать базовые должностные оклады, они им до сих пор не установлены (!). В юридических комментариях к этой статье Трудового Кодекса читаем: «Стороны Генерального соглашения между общероссийскими объединениями профсоюзов, общероссийскими объединениями работодателей и Правительством Российской Федерации на 2011 - 2013 годы взяли на себя обязательство в период действия данного соглашения лишь провести консультации о разработке нормативного правового акта Правительства РФ о базовых тарифных ставках. Более того, если в первоначальной редакции ч. 2 ст. 144 ТК РФ установление базовых окладов закреплялось в качестве обязательного, то теперь данная норма предусматривает лишь возможность их установления Правительством РФ». Ура, товарищи! ЕТС ликвидировали, а базовые должностные оклады Правительству установить не досуг. Такая ерунда как оклады работников – не царское дело! Причем подменили в Трудовом кодексе Правительство «устанавливает» на «может устанавливать» - и умываем руки, не устанавливаем. И еще при этом удивляемся – откуда ж у нас уникальное явление возникло, бедность работающего населения!

Но свято место пусто не бывает. Вместо Правительства РФ базовые оклады сейчас устанавливают региональные власти (обратим внимание, вопреки 144 Статьи ТК, которая уполномочивает это делать именно Правительство РФ). Региональные власти воспользовались тем, что еще в 2007 году наши выдающиеся реформаторы изъяли из Трудового Кодекса п.4 Ст. 133, согласно которому оклад не может быть ниже МРОТ. Сейчас в подавляющем большинстве регионов (возможно, во всех) базовые должностные оклады ниже МРОТ. Например, согласно п.1.6 Постановления Губернатора Владимирской области от 30 июля 2008 года N 544 (с изменениями на 24 декабря 2018 года), актуальный базовый оклад работников профессорско-преподавательского состава 7350 рублей[3].

Ситуация, когда гарантированная часть оплаты труда (оклад) составляет меньшую часть зарплаты, не имеет аналогов в мировой практике. Она делает работника очень уязвимым, юридически не защищенным: ведь по Определению Верховного Суда РФ от 27.11.17 г. N 69-КГ17-22 «выплата стимулирующих надбавок является правом, а не безусловной обязанностью работодателя». То есть гарантированно работник может рассчитывать только на оклад.
Подобная система оплаты создает для работника нездоровую мотивацию постоянно зарабатывать «баллы» для получения стимулирующих доплат (формально, за активную, результативную работу): ведь основная работа оплачивается очень плохо (только окладом). Особенно тяжелые социальные последствия этого процесса – действия работников МВД, заинтересованных в возбуждении все большего числа уголовных и административных дел просто для того, чтобы побольше заработать[4].

Вот отсюда и родилось наше «уникальное явление». Если принимать уникальные законы, противоречащие мировой практике и здравому смыслу, уникальных явлений не избежать.
https://zen.yandex.ru/media/lsychev...rmiruiutsia-zarplaty-5c8d57e109a01200b32232e9
 

Беспринципная Седовласка

Между прочим, здесь написано: «Вытирайте ноги»
http://www.yaplakal.com/forum3/topic1932561
Mail.Ru Group предложила Медведеву создать онлайн-платформу для школьников за счёт компании. Без средств из бюджета.
Как утверждает Mail.Ru Group, компании не понадобится ни копейки бюджетных средств. Медведев поддержал идею, но отметил, что многие учителя могут быть «морально не готовы».
И согласился помочь только после того, как компания покажет ему проект.


Вице-президент и технический директор Mail.Ru Group Владимир Габриелян заявил на встрече с Дмитрием Медведевым, что компания готова разработать онлайн-платформу для школьного образования. Премьер-министр одобрил инициативу, передаёт корреспондент TJ.

По словам Габриеляна, России «очень важно успеть» за развитием образования как науки и индустрии. В противном случае, заметил он, у отечественных компаний «завтрашнего дня» уже не окажется необходимой базы, подобная которой сохранилась с советского времени.

Мы в последние пять лет довольно много внимания уделяли высшему образованию. В качестве примера могу сказать, что у Mail.Ru Group есть семь образовательных программ в ведущих вузах страны и их количество увеличивается. И высшее образование довольно хорошо представлено в программе цифровой экономики.

Поэтому сегодня мы должны обратить внимание на школьное образование. И со своей стороны Mail.Ru Group готова разработать единую образовательную платформу для школьников и все необходимые технологии, которые позволят сделать обучение в школах по-настоящему современным и цифровым.
Владимир Габриелян
вице-президент Mail.Ru Group


По словам Габриеляна, Mail.Ru Group не нуждается в дополнительных средствах из бюджета и может создать систему «полностью за свой счёт». Медведев отметил, что готов помочь, но только после того, как ознакомится с онлайн-платформой от компании.

Габриелян: Поскольку школьная среда и школьная программа — это довольно консервативная среда, мы хотели бы заручиться вашей поддержкой. Для того, чтобы у нас были какие-то плоды школьного образования послезавтра, нам нужно начинать уже вчера.

Медведев: Что вам нужно конкретно?

Габриелян: Нам потребуется ваша поддержка и возможность внедрить цифровые инструменты в процесс образования в рамках всей страны. Мы знаем, что кровь информационных технологий — это данные.

Медведев: Я думаю, это возможно. И мы будем стараться помогать вам и вашим коллегам. Но во-первых, чтобы это делать, нужен сам продукт. Но раз вы об этом говорите, он уже есть или вы его готовы предложить. Второе — должна быть готова среда. Я имею в виду не только технологическую среду и не только деньги, но и людей, которые всё это будут применять.

Помню, как 12 лет назад я в правительстве занимался внедрением интернета в школы. [...] Помню, как на это реагировали педагоги, особенно, зрелые. Они просто морально были не готовы: они оказались в ситуации, когда им труднее погрузиться во что-то, чем ребёнку.
фрагмент диалога Габриеляна и Медведева


27 марта, за неделю до неофициального 25-летия рунета, Медведев впервые посетил офис Mail.Ru Group в Москве. Там он встретился с журналистами и представителями IT-компаний. В числе прочего премьер-министр заявил о необходимости «выжать» из экономики рунета всё возможно.
 

Беспринципная Седовласка

Между прочим, здесь написано: «Вытирайте ноги»
К посту выше.
Кому принадлежит мейл ру, неизвестно. Конкретных имён википедия не называет.
https://ru.wikipedia.org/wiki/Mail.Ru_Group
Собственники и руководство
В России компания зарегистрирована как ООО «Мэйл.Ру», которая через ООО «Мэйл.Ру Груп» на 99,99 % принадлежит «МГЛ Мэйл.Ру Эквити Лимитед» (MGL Mail.ru Group Equity Limited, Кипр)[26], которая в свою очередь, принадлежит компании «Мэйл Кооператив У.А» (Mail Cooperatief U.A., Нидерланды). Последняя принадлежит компании «Mail.Ru Group Limited» (зарегистрирована на Виргинских островах, главный офис находится в городе Лимасол, Кипр[27]).
При чём тут вся эта камарилья и образование России?
 
Сверху