Человеку свойственно возводить в абсолют собственные мечты. Если заработать — то миллиард. Если жениться — то на красавице. А если выборы — то обязательно честные.
Предполагаемая честность выборов представляется таким абсолютом. Любое нарушение трактуется как недопустимое. Незаконная агитация, подарки, удаление наблюдателей... А уж манипуляции с голосами и вовсе низводят легитимность выборов до нуля. Любые манипуляции. Даже с единичными голосами.
Честные выборы — это совершенно понятное желание. Такое же понятное, как желание быть богатым, но здоровым. И, увы, такое же несбыточное.
Причём объективно несбыточное. Некоторое количество неквалифицированных людей один раз в несколько лет должны обеспечить идеальное проведение мероприятия, в котором участвуют миллионы простых граждан. Эта задача невыполнима просто исходя из условий, и поэтому результаты любых выборов — это некая функция, всегда стремящаяся к идеалу, но никогда этого идеала не достигающая.
«Новая газета» на днях громогласно заявила о фальсификациях в подмосковных Мытищах. Оказывается, заметили наблюдатели, цифры в выданных им копиях протоколов на некоторых участках не совпадают с теми цифрами, которые указаны на сайте ЦИК в таблицах результатов выборов. Причём, что удивительно, заметили это наблюдатели только после того, как к ним пришла «Новая газета». А до этого два месяца они ничего не замечали. Хотя, казалось бы, это очевидная реакция наблюдателя — сразу же после публикации результатов выборов на сайте ЦИКа сравнить их с тем, что написано у тебя на листочке с участка. И вот эта безответственность наблюдателей — ещё одно доказательство невозможности проведения идеального голосования. Уж если наблюдатели так относятся к своей работе, то чего тогда ожидать от тех, кого наблюдатели контролируют, то есть от состава конкретного избирательного участка? Глава избирательного участка ловит мысли своего начальства, пытаясь угадать, чего от него хотят. И в силу своего понимания переписывает протокол, передавая лидирующей партии (которая выиграет и без его помощи) голоса, отданные за аутсайдеров.
И если вы полагаете, что бывают страны, где всё иначе, то вы ошибаетесь. Вот прямо сейчас совершенно то же самое наблюдают удивлённые избиратели в США. В штате Мичиган по запросу кандидата в президенты от Партии зелёных Джил Стайн начался ручной пересчёт голосов. Через день федеральный судья Марк Голдсмит остановил этот процесс, поскольку Стайн набрала слишком мало голосов, чтобы требовать пересчёта. Однако и за один день выяснилось много интересного. Например, на многих участках количество бюллетеней, учтённых в книгах для голосования, не совпадает с количеством бюллетеней, указанных в распечатках машин для голосования. Только в Детройте таких участков аж 59% — 392 из 662. А по всему графству Wayne — не менее трети. И в других графствах ничуть не лучше: в Genesee в первый же день пересчёта обнаружились несовпадения в цифрах на 13 из 222 участков, а в Ingham бюллетени 6 из 30 участков не могли быть пересчитаны — внимание! — из-за наличия дыр в контейнере для бюллетеней!
При этом, что интересно, в законе о выборах штата Мичиган (в отличие от аналогичных законов иных штатов) прямо указано, что, даже если имеются сомнения в правильности подсчёта бюллетеней, то пересчёт всё равно не допускается и результаты голосования не могут быть изменены.
The Guardian пишет, что в Мичигане в процессе голосования на выборах президента сломались 87 (!) машин для голосования (кстати, их возраст — 10 лет). И существует ненулевая вероятность, что эти сломавшиеся машины могли посчитать застрявшие в них бюллетени не один раз. А выборы всё равно состоялись.
И, вспоминая Мытищи, замечу, что ручной пересчёт голосов в другом штате, Висконсин, инициированный той же Стайн с целью изменить результаты в пользу Хиллари Клинтон (сама Стайн набрала исчезающе мало), привёл лишь к тому, что в 23 из 72 округов Клинтон потеряла ещё 41 голос. А Трамп, наоборот, получил дополнительные 105 голосов. Ну и зачем, спрашивается, надо было всё это начинать?
Вывод из всего этого очень простой: если система не идеальна и идеальную систему объективно построить нельзя, то легитимность того или иного выбора должна базироваться не на цифрах, а на национальном согласии. Хиллари Клинтон позвонила Дональду Трампу, поздравила его с победой и признала своё поражение. Нация с этим согласилась. Да, не без митингов и болотных протестов. Но согласилась. И именно это согласие даёт легитимность президентству Дональда Трампа.
То же самое и у нас. Да, в Мытищах обнаружены нарушения. И, видимо, да, про эти нарушения надо писать в газетах. А допустивших эти нарушения надо судить. Но общество признало результаты выборов. И избранная дума легитимна именно с тем распределением мест, которое есть.
А что бывает, когда болотный протест меньшинства побеждает интересы нации, мы можем видеть на Украине.
И всё же, после всех этих вышеприведённых банальностей, я не могу не возопить: Как?! Вот как это всё?! Дыры в контейнерах для бюллетеней! Наблюдатели, которые не сверяют цифры своих подсчётов с официальными! Древние машины для голосования, которые жуют бюллетени и считают их неизвестное число раз, — а ведь 2016 год на дворе! Выборщики, которые отказываются голосовать согласно результатам голосования!
Какое тут вам непосредственное народное волеизъявление? Какое интернет-голосование? Какие контроль и прозрачность? Какая, к чертям, демократия?..
Вообще непонятно, как эта планета до сих пор летит и не сгорела в плотных слоях своей атмосферы.