Стихи

[Беспринципная Седовласка]

Не понимать друг друга страшно —
не понимать и обнимать,
и все же, как это ни странно,
но так же страшно, так же страшно
во всем друг друга понимать.

Тем и другим себя мы раним.
И, наделен познаньем ранним,
я душу нежную твою
не оскорблю непониманьем
и пониманьем не убью.

Е.Евтушенко

 

[A1e)(]

ВСЕГО ЛИШЬ (из цикла «Диалоги») -

Не любоблудсвуй, не воруй, не лги…
Трудненько всё исполнить в жизни точно! -
Не обещайте отдавать долги
И честность ваша будет непорочна.

Акакий Швейк

 

[Беспринципная Седовласка]

Кто битым был,
Тот большего добьётся.
Кто слабым был,
Тот выше ценит рай.
Кто раз ушёл,
Тот больше не вернётся.
Кто не ушёл?
- О чём твоя печаль?
У каждого свой крест,
Своя обитель.
Свой хлеб. Свой стол.
И свой урок.
Кто битым был?
Не плачь, потом воздастся.
Груз не неси, на плечи не дави.
Кто видел свет, тот не боится ночи.
Кто понял страх, тот не боится тьмы.
Кто знает смысл, не ищет между строчек.
Кто знает жизнь, даст то, что не просил.

Светлана Пещерная

 

[A1e)(]

Холодной кистью виноградной
Стучится утро нам в окно,
И растворить окно отрадно
И выжать в рот почти вино.
О, соглашайся, что недаром
Я жить направился на юг,
Где груша кажется гитарой,
Как самый музыкальный фрукт.

Варлам Шаламов

 

[Touareg]

Великой нежностью апрель обременяет—
Не по утрам, когда он хладно чист,
А днем, когда на бирюзу меняет
Суровых дней лиловый аметист.

И стеганку расстегиваю с горла,
Откуда шелест первой пары крыл
И водоплеск. И, булькая, поперло
Все то, что лед на четверть года скрыл.

Какое жженье в солнечном сплетенье,
Где, изгоняя облак табака,
Танцует куст египетской сирени,
Сырой, как замша на носу щенка?

Сообрази, дежурный доктор Горин,
Такую смесь лекарственных корней,
Чтоб каждый вдох и выдох не был болен
Сиреневым удушьем этих дней.

Иначе нежность, как воловья жила,
В меня войдет, как в масло или в мыло,
На ветер пустит нечто или душу,
Меня опустит в море или в сушу.

Юнна Мориц

 

[Беспринципная Седовласка]

Я бы тебя на руки взял,
Я бы тебя взял и унес,
Тихо смеясь на твои «нельзя»,
Вдыхая запах твоих волос.

И, не насытившись трепетом тел,
Стуком в груди нарушая тишь,
Всё просыпался бы и глядел,
Плача от радости, как ты спишь.

Я бы к тебе, как к ручью, приник,
Как в реку в тебя бы вгляделся я.
Я бы за двести лет не привык
К бездонной мысли, что ты моя.

Если бы не было разных «бы»,
О которые мы расшибаем лбы..

 

[Беспринципная Седовласка]

О, берегитесь, убегайте
От жизни легкой пустоты.
И прах земной не принимайте
За апельсинные цветы.

Под серым небом Таормины
Среди глубин некрасоты
На миг припомнились единый
Мне апельсинные цветы.

Поверьте, встречи нет случайной,—
Как мало их средь суеты!
И наша встреча дышит тайной,
Как апельсинные цветы.

Вы счастья ищете напрасно,
О, вы боитесь высоты!
А счастье может быть прекрасно,
Как апельсинные цветы.

Любите смелость нежеланья,
Любите радости молчанья,
Неисполнимые мечты,
Любите тайну нашей встречи,
И все несказанные речи,
И апельсинные цветы.

З.Гиппиус

 

[Беспринципная Седовласка]

Душа порой бывает так задета,
что можно только выть или орать;
я плюнул бы в ранимого эстета,
но зеркало придется вытирать.
Губерман И.

 

[Беспринципная Седовласка]

Инна Левченко — «Улыбка Гагарина»

Я помню, солнце в этот день искрилось:
Какой был удивительный апрель!
И в сердце радость с гордостью светилась:
Из космоса Гагарин прилетел!

Его все по улыбке узнавали —
Такой улыбки не было второй!
Весь мир рукоплескал! Все ликовали:
Гагарин облетел наш шар земной!

С тех пор приблизились неведомые дали,
Осваивают космос корабли...
А начинал — российский, славный парень,
ГАГАРИН — ПЕРВЫЙ КОСМОНАВТ ЗЕМЛИ!

 

[Беспринципная Седовласка]

Девушка пела в церковном хоре
О всех усталых в чужом краю,
О всех кораблях, ушедших в море,
О всех, забывших радость свою.

Так пел ее голос, летящий в купол,
И луч сиял на белом плече,
И каждый из мрака смотрел и слушал,
Как белое платье пело в луче.

И всем казалось, что радость будет,
Что в тихой заводи все корабли,
Что на чужбине усталые люди
Светлую жизнь себе обрели.

И голос был сладок, и луч был тонок,
И только высоко, у Царских Врат,
Причастный Тайнам, - плакал ребенок
О том, что никто не придет назад.
А.Блок

 

[SNZme]

Весна задержалась на месяц, и я до сих пор топлю.
Скулы холмов покрыты щетиной леса.
Разбивая лед, на пустынном шоссе колеса
приучают выбоины к теплу.
Общая гамма пейзажа под цвет пальто.
Солнце прячется в облако только выйдет.
Человек есть в конечном счете то,
С чем он считается, что он видит.

Бродский

 

[Беспринципная Седовласка]

Обманите меня... но совсем, навсегда...
Чтоб не думать - зачем, чтоб не помнить - когда...
Чтоб поверить обману свободно, без дум,
Чтоб за кем-то идти в темноте наобум...
И не знать, кто пришел, кто глаза завязал,
Кто ведет лабиринтом неведомых зал,
Чье дыханье порою горит на щеке,
Кто сжимает мне руку так крепко в руке...
А очнувшись, увидеть лишь ночь и туман...
Обманите и сами поверьте в обман.
М. Волошин

 

[Copycat]

вскинуться на конечном контроле, в безлюдном солнечном терминале
господи, какую мы чушь пороли, как чужую про нас прилежно запоминали
как простые ответы из нас вытягивались клещами
сколько чистого света слабые хрусталики не вмещали
что за имена у нас бились в височной доле, почему мы их вслух не произносили
сколько мы изучили боли, так ничего не узнав о силе


маялись, потели, пеклись о доме и капитале,
пока были при теле, рожали бы и ваяли, но мы роптали,
пересчитывали потери под нарастающий жадный рокот,
ничьей помощи не хотели, не позволяли больного трогать
подрывались в запале производить килотонны пыли
шибко много мы понимали, покуда нас не развоплотили

так послушай меня, пока не объявлен вылет,
пока дух из меня, как стакан кипятка, не вылит,
но пейзаж подтаивает, как дым, не рождает эха
для меня ничто не было святым, кроме твоего смеха
он вскипал, что-то горькое обнажив, на секунду, малость
я был только тогда и жив, когда ты смеялась

 

[Gertruda]

О, как мы к женщине глухи,
Ее себе считая ровней,
Мы посвящаем ей стихи,
Мы говорим: ты помнишь, помнишь?
Мы говорим ей: ты забыла
Тот пляж, тот сад и то авто.
А женщина не то любила
И помнила совсем не то.

Александр Тимофеевский

 

[Gertruda]

По слову Извечно-Сущего
Бессменен поток времен,

Чую лишь ветер грядущего
Нового мира звон.

С паденьем идет, с победою?
Оливу несет, иль меч?

Лика его не ведаю,
Знаю лишь ветер встреч.

Летят нездешними птицами
В кольцо бытия, вперед,

Миги с закрытыми лицами...
Как удержу их лет?

И в тесности, и в перекрестности, -
Хочу, не хочу ли я -

Черную топь неизвестности
Режет моя ладья.

Зинаида Гиппиус

 

[Gertruda]

Лишь тот, кто ждёт — оценит встречу,
в разлуке нет ничьей вины -
кто не любил — тот гасит свечи,
кто любит — тот горит внутри.

Эль Твит

 

[zolly]

Она была поэтесса,
Поэтесса бальзаковских лет.
А он был просто повеса,
Курчавый и пылкий брюнет.
Повеса пришел к поэтессе.
В полумраке дышали духи,
На софе, как в торжественной мессе,
Поэтесса гнусила стихи:
"О, сумей огнедышащей лаской
Всколыхнуть мою сонную страсть.
К пене бедер, за алой подвязкой
Ты не бойся устами припасть!
Я свежа, как дыханье левкоя,
О, сплетем же истомности тел!.."
Продолжение было такое,
Что курчавый брюнет покраснел.
Покраснел, но оправился быстро
И подумал: была не была!
Здесь не думские речи министра,
Не слова здесь нужны, а дела...
С несдержанной силой кентавра
Поэтессу повеса привлек,
Но визгливо-вульгарное: "Мавра!!"
Охладило кипучий поток.
"Простите...- вскочил он,- вы сами..."
Но в глазах ее холод и честь:
"Вы смели к порядочной даме,
Как дворник, с объятьями лезть?!"
Вот чинная Мавра. И задом
Уходит испуганный гость.
В передней растерянным взглядом
Он долго искал свою трость...
С лицом белее магнезии
Шел с лестницы пылкий брюнет:
Не понял он новой поэзии
Поэтессы бальзаковских лет.

Саша Черный

 

[be-open]

Я уважаю лень за то, что
в ее бездейственной тиши
живую мысль питает почва
моей несуетной души.

Игорь Губерман

 

[Беспринципная Седовласка]

Нам не дано предугадать,
Как слово наше отзовется,-
И нам сочувствие дается,
Как нам дается благодать...
Тютчев И.

 

[Gertruda]

Навсегда расстаёмся с тобой, дружок.
Нарисуй на бумаге простой кружок.
Это буду я: ничего внутри.
Посмотри на него - и потом сотри.

И. Бродский