Притчи.

[Salo]

В подражание «Дзуйхицу»:
Что вызывает неловкость, до тошноты?
Ситуация, подобная описанной в одной французской песенке: молодой человек, на скамейке, так робко обращается к незнакомой сидящей рядом девушке и делает такое долгое вступление, что та уж ждет объяснения в любви – и вот он решается и сообщает, что та села на его шляпу.
Что вызывает сожаление?
Достойный человек, из-за неумения никого презирать «мечущий бисер».
Что возмутительно?
«Над правотой глумящаяся ложь».
Что мерзко?
Самодовольное выражение лица – человека, только что совершившего подлость и ощутившего себя по этой причине мудрецом. Выражение лиц в толпе, творящей или наблюдающей какую-нибудь жестокость. Что вызывает восхищение?

 

[Salo]

БАЛАЛАЙКА С ОРКЕСТРОМ

В трудное военное время я играл в госпитале для раненых бойцов.
Нас был целый оркестр: аккордеон, мандолина, гитара, две балалайки. Я играл на балалайке.
С таким же успехом я мог играть на гитаре или на мандолине. Или на аккордеоне. Я одинаково играл на всех инструментах, верней, одинаково на всех не играл.
Но мне очень хотелось играть в госпитале для раненых бойцов, и я попросился в оркестр, пообещав играть так, чтоб меня не услышали.
Оркестр обрадовался, что сможет выглядеть более представительно, и меня взяли.
Мы играли военные песни и сами их исполняли. Верней, сами пели и сами себе аккомпанировали.
Правда, с меня взяли слово, что я буду только раскрывать рот, чтоб меня, чего доброго, не услышали.
Я так энергично раскрывал рот и махал рукой над балалайкой, что некоторые из раненых прямо меня заслушались. Они даже как будто удивлялись, как я хорошо играю и пою.
Вот когда я понял, что такое коллектив! В коллективе можно ничего не делать, а впечатление будет такое, будто ты делаешь, и много делаешь. Когда мы пели веселую песню про Васю-Василька, я не только раскрывал рот и рвал струны, стараясь их случайно не задеть, но даже подмигивал раненым, - на тот случай, если у них есть Вася-Василек и, может быть, он тоже голову повесил. Я подмигивал ему: дескать, не к лицу бойцу кручина, места горю не давай... Я не произносил этих слов, но они звучали громко и отчетливо - вот что такое коллектив!
Потом мы пели популярную в те годы песню "Наш русский штык непобедимый". Я отлично вел свою партию, пока звучали слова:

Наш русский штык непобедимый
Прощать наскоки не привык,
Мы постоим за край родимый...

И тут я не выдержал и завопил во все горло:
- На штык захватчика, на штык!
Вопль мой, как штык, пронзил песню, и она забилась на нем в предсмертной агонии, превращаясь в зловещую тишину. Тишина была невыносима, и, чтобы с ней покончить, я крикнул еще оглушительнее:
- На штык! - и рванул струны так, что одна из них лопнула.
Тишина вслед за песней забилась у меня на штыке...
И окончательно она умерла, когда госпиталь потряс оглушительный хохот...
Раненые выздоравливали.

 

[Salo]

Милосердие
Дашенька росла доброй и жизнерадостной девочкой. Родители учили её относиться к людям с любовью, пониманием и состраданием. И девочка никогда не проходила мимо чужого горя. Несколько дней назад она помогла подняться упавшей старушке, а потом перевела её через дорогу; вчера Даша отдала свой школьный бутерброд нищему, который просил милостыню на остановке; а сегодня в магазине поделилась газированной водой с девочкой, которая хотела пить.
У Даши была мечта: ей очень хотелось сделать что-то особенное для Иисуса. Вечером, ложась спать, девочка подумала: «Может быть, завтра получится?»
Ночью ей приснился сон. Идет она по цветущему саду, а навстречу ей Человек в сияющей одежде.
– Здравствуй, Дашенька! – улыбнулся Незнакомец.
– Кто Ты? – спросила девочка.
– Я – Тот, Кому ты помогла подняться, когда мне было больно; Тот, Которого ты накормила, когда я был голоден; Тот, Кого ты напоила, когда Я жаждал.
– Но ведь я не Тебе помогала, – удивилась девочка.
– Каждый, кто помог моему меньшему брату, моей меньшей сестре, Мне помог…
Проснувшись утром, Даша вспомнила свой сон и радостно улыбнулась. Девочка поняла: всё, что она делала до сих пор для других, она делала для Него, для Иисуса.

 

[Salo]

Восточная притча
В городе Хорасане жил один молодой учёный. Хотел он жениться на красавице Рабиг1е, и пошёл к ней свататься.
Пришёл и говорит:
- О, Рабиг1а! Я пришёл просить твоей руки. Примешь ли ты меня?
И сказала Рабиг1а:
- Ну что ж... Ты, говорят, знаниями богат. Если ответишь на три моих вопроса, выйду за тебя.
- Говори свои вопросы, - самодовольно согласился молодой алим.
И спросила Рабиг1а:
- Скажи, юноша, праведной или нет уйду из этого мира? Задумался джигит:
- Это очень сложный вопрос, на него никто, кроме Аллагьа, ответить не сможет.
И ещё спросила Рабиг1а:
- Что скажу я, будучи в могиле, Мункиру и Накиру? Ответил юноша:
- И это нельзя узнать, сложный это вопрос.
И снова спросила Рабиг1а:
- Ответь мне на третий вопрос: что я буду делать, когда придёт конец света?
- И это невозможно узнать, - ответил юноша.
Сказала тогда Рабиг1а:
- Если ты, учёный, не можешь ответить на мои вопросы, зачем пришёл сватать меня? Прежде всего, я хотела услышать учёного, а не претендента на мою руку... И всё же я спрошу тебя ещё: скажи, сколько страсти в мужчине и сколько страсти в женщине?
Ответил юноша:
- В женщине страсти девять частей, а в мужчине - одна часть.
Снова спросила Рабиг1а:
- А сколько разума в женщине и сколько разума в мужчине?
Ответил молодой алим:
- В женщине разума - одна часть, в мужчине девять частей.
Тогда сказала Рабиг1а:
- О, юноша! Если мне хватает одной части разума, чтобы победить девять частей страсти, как же тебе девять частей разума не хватает, чтобы победить всего лишь одну часть страсти?
И тут устыдился молодой алим, посрамлённый умной женщиной.
Таков смысл этой истории: страсти в женщине, наверное, много, но самое интимное в ней издавна стремится к терпению.

 

[Salo]

Маленькие человечки из мимозово
(по мотивам старинной ирландской сказки)
В давние-давние времена существовали на земле маленькие человечки. Большая их часть жила в деревушке Мимозово, и называли они себя мимозовцами. Это был веселый и добродушный народец. Лица их всегда были озарены широкими улыбками, с каждым встречным они приветливо здоровались. Больше всего на свете они любили дарить друг другу мягкие пушистые шарики. У каждого мимозовца на плече висела торбочка, набитая такими комочками. Как же это приятно — одарить кого-нибудь пушистым шариком и произнести при этом: «Какой ты замечательный!» Ведь это все равно что сказать: «Ты мне нравишься!» А какое удовольствие получить такой подарок. Когда тебе преподносят комочек, ты берешь его, чувствуешь, какой он пушистый, теплый, прижимаешь его к щеке, а затем бережно кладешь в свою торбочку, где лежит множество других таких же комочков, и тебя охватывает удивительное чувство. Ты понимаешь, что пушистый шарик — знак того, что тебя уважают и ценят; когда кто-нибудь дарит его тебе, сразу же хочется тоже сделать что-нибудь хорошее.
Маленькие человечки из Мимозово охотно дарили и получали в подарок мягкие пушистые шарики. Их жизнь была радостной и счастливой. А за деревней Мимозово в холодной мрачной пещере обитал огромный зеленый кобольд. Иногда он чувствовал себя очень одиноким, ему, в общем-то, такая жизнь не нравилась. Он ни с кем не мог поладить, и обмениваться мягкими пушистыми шариками считал большой глупостью.
Однажды вечером кобольд отправился в деревню и встретил маленького добросердечного мимозовца. Тот, широко улыбаясь, обратился к кобольду: «Какой сегодня чудесный день, не правда ли? Возьми этот маленький пушистый шарик. Он необыкновенный. Я специально хранил его для тебя, потому что мы так редко встречаемся». Кобольд оглянулся, чтобы убедиться, что никто не может его услышать, а потом зашептал маленькому человечку на ухо: «Послушай! Разве ты не знаешь, что когда-нибудь у тебя закончатся все шарики, если ты будешь раздавать их каждому встречному?»
Человечек вытаращил глаза от удивления и страха. А кобольд тем временем заглянул в его торбочку и добавил: «Сейчас у тебя осталось только 217 шариков. Разве можно быть таким расточительным! Будь поаккуратнее и не раздаривай их направо и налево!» С этими словами кобольд потопал прочь на своих огромных зеленых ногах, покинув пришедшего в полное замешательство человечка, улыбка на лице которого давно потухла.
Прошло совсем немного времени, и на улице появился еще один мимозовец. Он подошел к стоявшему в растерянности другу, с которым они обменялись уже множеством пушистых шариков. Он весело поздоровался с ним, протянул ему мягкий комочек и с изумлением увидел, что его приятель смотрит на него холодно и отчужденно. В ответ на подарок тот ледяным тоном посоветовал земляку обратить внимание на все уменьшающееся количество пушистых шариков и пошел прочь.
И в тот же самый вечер мимозовец, получивший от своего друга совет экономно обращаться с запасами комочков, начал говорить каждому встречному: «Мне очень жаль, но у меня нет для тебя мягкого пушистого шарика. Я должен следить за тем, чтобы они у меня не закончились».
На следующий день это новое поветрие охватило всех жителей деревеньки. Все стали беречь свои пушистые шарики. Хотя кое-кто все еще продолжал дарить их окружающим, но делал это очень-очень осмотрительно. «Не следует раздавать шарики всем подряд, нужно дарить их лишь избранным!» — говорили теперь мимозовцы.
Маленькие человечки стали подозрительно относиться друг к другу. Теперь по ночам они прятали свои торбочки с пушистыми шариками под кроватями. Между ними все чаще стали вспыхивать ссоры. Они выясняли, у кого скопилось больше комочков, и мало-помалу стали обменивать их на вещи вместо того, чтобы просто дарить.
Наконец, бургомистр Мимозово постановил, что количество пушистых шариков должно быть ограничено, и официально объявил их средством обмена. Все чаще маленькие человечки спорили, доказывая, сколько шариков должен стоить ужин или ночлег. Случались даже кражи комочков. Если прежде мимозовцы очень любили вечерние прогулки, во время которых, встретившись со знакомыми, обменивались мягкими пушистыми шариками, то теперь по вечерам они боялись и нос высунуть из дома.
Но самое скверное было то, что у мимозовцев вдруг стало плохо со здоровьем. Многие жаловались на боли в спине. Постепенно все большее количество мимозовцев поражала ужасная болезнь — размягчение позвоночника. Многие ходили сгорбившись, при тяжелом течении болезни человечки сгибались до земли. Свои торбочки с мягкими пушистыми шариками им приходилось волочить по ней. Жители Мимозово пришли к выводу, что причиной болезни было постоянное ношение громоздких тяжелых торбочек. Стали поговаривать, что лучше бы их оставлять дома. Через короткое время уже ни один мимозовец не носил с собой торбочку с шариками.
Кобольд поначалу потирал руки от радости, что его ложь дала такие замечательные результаты. Он хотел узнать, стали ли маленькие человечки такими же эгоистичными, как и он сам. Его вполне удовлетворяло положение дел в деревушке. Когда он пришел туда, никто не поздоровался с ним, не одарил его радостной улыбкой и не предложил ему мягкий пушистый шарик... Вместо этого человечки встретили его с подозрением, как они теперь всегда встречали друг друга. Кобольду это понравилось. Его радовало, что жители деревушки наконец-то стали воспринимать жизнь трезво, а не сквозь розовые очки, как раньше. «Надо смотреть действительности в глаза! Мир именно таков!» — любил повторять кобольд.
Однако со временем в этой деревне произошли еще более печальные события. То ли из-за размягчения позвоночника, то ли потому, что им никто больше не дарил мягких пушистых шариков, некоторые маленькие человечки стали умирать. Счастье окончательно покинуло Мимозово, и ее жители были глубоко опечалены.
Когда об этом узнал кобольд, он сказал: «Я ведь только хотел показать им, каков мир в действительности. Я совсем не хотел, чтобы они умирали!» Он долго думал, что же можно теперь предпринять, и наконец сочинил такой план. Когда-то давно в своей пещере кобольд обнаружил скрытый рудник, где было множество холодных колючих камней. Долгие годы он потратил на то, чтобы выкопать из рудника эти камни. Ему нравилось прикасаться к ним, они были такими ледяными, с такими острыми краями. И теперь кобольд решил раздать эти камни мимозовцам.
Он наполнил холодными колючими камнями сотни мешков и перетащил их в деревню. Когда маленькие человечки увидели мешки с камнями, они обрадовались и с радостью разобрали их. Ведь теперь у них наконец было то, что они снова могли дарить друг другу.
Правда, было не особенно приятно отдавать холодные колючие камни вместо мягких пушистых шариков. Человечек, которому подарили острый холодный
камень, испытывал своеобразные чувства. Конечно, было приятно получить хоть что-нибудь, но теперь у жителей деревеньки были постоянно исколоты и поцарапаны руки.
Однажды маленький мальчик-мимозовец спросил своего дедушку-мимозовца, почему люди дарят друг другу такие холодные камни с острыми краями, которые только ранят руки. И тогда дедушка рассказал внуку всю эту историю. На следующую ночь мальчику приснилась фея, которая произнесла: «Начни снова дарить всем встречным мягкие пушистые шарики, чтобы к мимозовцам снова вернулись радость и доброта. Верь в себя и не слушай ничьих советов и предостережений!»
Так постепенно некоторые маленькие человечки снова стали преподносить друг другу мягкие пушистые шарики, и каждый раз, когда это происходило, и одариваемый, и даритель были очень счастливы. Однако дарение комочков не превратилось в общую традицию, потому что мимозовцы стали недоверчивыми. Только немногие поняли, что количество мягких пушистых шариков неисчерпаемо, и что они нисколько не обеднеют, если будут постоянно дарить их окружающим. И еще они заметили такую особенность: у тех, кто отдавал и получал в подарок мягкие пушистые шарики, меньше болела спина и через какое-то время хворь совсем отпускала их! Однако у большинства мимозовцев подозрительность так сильно вошла в плоть и кровь, что по-прежнему сковывала их физические движения и душевные порывы. Это было ясно из реплик, которыми они обменивались:
«Мягкие пушистые шарики? Что бы это могло означать?»
«Я никак не могу понять, как другие воспринимают подаренные мной пушистые шарики?»
«Я подарил одному мягкий пушистый шарик, а взамен получил острый холодный камень. Такую глупость я уже больше не совершу». «Я дам тебе один шарик, если и от тебя получу такой же». «Я бы, конечно, дал своему сыну мягкий пушистый шарик, но он не заслужил такого подарка».
«Как хочется узнать, много ли мягких пушистых шариков хранится у дедушки в банке?»
Возможно, каждый мимозовец охотно вернулся бы в те времена, когда дарение мягких пушистых шариков было доброй традицией. Кое-кто мечтает, как было бы замечательно, если бы...
Но все-таки что-то постоянно удерживает их от возврата к прошлому. Возможно, мысль о том, «каков этот мир в действительности...», и о том «что подумают окружающие, если я вдруг снова начну...»

Прошу Вас, дарите как можно большему числу людей мягкие пушистые шарики...

 

[Salo]

ПЕРВЫЙ ПИСАТЕЛЬ

Представьте себе, что в каком-то маленьком, провинциальном городишке несколько любителей варят сталь. Каждый варит у себя дома, кустарным способом, в кастрюльке, в которой прежде варили кашу. И вдруг приезжает в этот городишко настоящий металлург со своей домной и начинает у всех на глазах выдавать продукцию...
Примерно такая ситуация сложилась у нас, когда в наш город приехал первый настоящий писатель.
Он приехал не на отдых, не для встречи с читателями, - он приехал в наш город жить и работать корреспондентом республиканской газеты. Поэтому домна его варила не легированную сталь, а газетный чугун, который тут же выдавался на-гора, в то время как наша легированная продукция оставалась в наших кастрюльках.
По случаю приезда в город писателя в библиотеке состоялся большой литературный вечер. Писатель сидел на месте публики, а публика читала ему стихи. Эти стихи, переплавленные в короткую информацию, писатель собирался выдать на-гора в своей газете.
На следующий же день информация была напечатана на машинке - уже напечатана, хотя еще на машинке, - и один экземпляр писатель послал в газету, а другой постоянно носил с собой, показывая заинтересованным лицам. Мы, заинтересованные лица, специально подписались на газету, чтобы не пропустить такую важную информацию.
Но, видно, домна нашего писателя не сработала, не выдала продукцию на-гора. А вскоре должность корреспондента республиканской газеты была сокращена - за недостатком событий в нашем городе.
Писатель поступил на работу в горкоммунхоз, сдал свою домну в металлолом и стал варить сталь в кастрюльке, старым способом, каким делалась до нас вся большая литература.

 

[Salo]

Радости
Ребята сидели на лавочке и разговаривали:
– У меня радость, – сказала Алёнка, – у меня новая лента, смотрите какая – блестящая!
Она показала свою косу и новую ленту в косе.
– У меня тоже радость, – сказала Таня, – мне цветные карандаши купили. Целую коробку.
– Подумаешь, радости! – сказал Петя. – У меня вот удочка есть. Сколько хочешь рыбы наловлю. А что там карандаши какие-то? Испишутся, и всё.
Тут и Дёмушка захотел похвалиться.
– А у меня синяя рубашка! – сказал Дёмушка и растопырил руки, чтобы все видели, какая у него красивая рубашка.
Только Ваня слушал и ничего не говорил.
– А у Ванюшки даже никакой, хотя бы маленькой, радостинки нет, – сказала Алёнка, – сидит и молчит.
– Нет, есть, – сказал Ваня, – я цветы видел.
Все сразу стали спрашивать:
– Какие цветы?
– Где?
– В лесу видел, на полянке, когда я заблудился. Уже вечер, кругом темно. А цветы стоят белые и как будто светятся.
Ребята засмеялись.
– Мало ли в лесу цветов! Тоже радость нашёл!
– А ещё я один раз зимой крыши видел, – сказал Ваня.
Ребята засмеялись ещё громче.
– Значит летом ты крыши не видишь?
– Вижу. Только зимой на крышах был снег, и солнце светило. С одной стороны крыша синяя, а с другой – розовая. И вся блестит.
– Вот ещё, – сказала Алёнка. – Как будто мы снег на крышах не видели. А что он был синий да розовый, это ты выдумал.
– Да он просто так, – сказал Петя, – он нарочно!
– Может у тебя ещё какие радости есть? – спросила Таня.
– Есть, – сказал Ваня, – ещё я видел серебряных рыбок.
– Где? – встрепенулся Дёмушка.
– Настоящих? Серебряных? – Петя даже вскочил. – В пруду? В речке?
– В луже, – сказал Ваня.
Тут все так и повалились со смеху. А Петя проворчал:
– Я так и знал. Он же всё нарочно!
– Нет, не нарочно, – сказал Ваня, – после дождя под яблоней была лужа. Голубая. А в неё солнце светило. И ветер был. Вода дрожала, и в ней серебряные рыбки играли.
– Вот болтун, – сказала Алёнка, – никакой у него радости нет, так он и придумывает.
Алёнка смеялась. А Таня сказала задумчиво:
– А может, у него этих радостинок побольше, чем у нас. Ведь он их где хочешь найдёт...
Л. Воронкова

 

[Salo]

ПЕДАГОГИЧЕСКАЯ НАУКА

Нас было много, битком набитый актовый зал, когда мы развенчивали нашего профессора. Не мы его венчали на профессорство, да и профессор он был не наш, а другого факультета, но развенчивать его поручили нам, всем преподавателям и студентам нашего института.
Мы не хотели его развенчивать. Ведь мы его даже не знали. Видели, что ходит по институту этакий старичок, преподает педагогику. Нашел что преподавать!
Но коридоры в нашем институте были расположены так, что никак нельзя было проскочить мимо актового зала. И всех нас туда заворачивали. Это был такой педагогический прием: развенчивать учителей при учениках и родителей при детях.
Откуда у нас появилось это слово - развенчивать? Как будто мы служители культа, которым дано право венчать - не на царство, так на профессорство. Ведь развенчивают те, кому дано право венчать.
А как у нас появилось слово "клеймить"? Как будто мы палачи, клеймящие беглых каторжников.
Тут, в актовом зале, мы услышали, что этот профессор вообще ничего не кончал, у него были свои университеты. Как у Горького. Но если каждый будет, как Горький, что будет с нашей педагогикой? Как учить и воспитывать, если у каждого будет свой университет?
Горького не упоминали, потому что институт был как раз имени Горького. Но смысл выступлений был такой. Говорили, что профессор пробрался в науку педагогику, злодейски миновав все высшие учебные заведения и вероломно завладев высоким званием, украденным у более достойных наших людей.
Людей, у которых профессор похитил звание, было много, хотя звание было только одно. Но каждый, клеймивший профессора, говорил так, словно это звание было вынуто лично у него, из его доцентского, преподавательского или даже студенческого кармана.
Самого профессора не было. Он болел. Специально заболел, узнав, что ему готовится. А может быть, не специально. Может, просто потому, что был старенький и потратил свое здоровье на свои университеты, а потом еще на наши университеты и пединституты...
Что-то в этом роде лепетали две студенточки, которые никак не могли понять, за что ругают их любимого профессора. Возможно, они далеко сидели и всего не услышали. Во всяком случае, их выступления прозвучали диссонансом. Словно все пели "Яблочко", а они затянули "Вниз по матушке, по Волге..."
Конечно, их заклеймили. И могли даже развенчать, но как развенчивать, если их еще не венчали? Пусть не на профессорство, не на доцентство, а хотя бы на звание учителя средней школы...
Особенно гневно клеймили профессора те, которые своих университетов не кончали, а кончали только общий университет или институт. Или даже не кончали, а начинали.
Некоторые неудачно начинали. Плохо отвечали на семинарах или вообще завалили экзамен по педагогике. Теперь они давали оценку профессору, словно он сдавал им экзамен.
Правда, профессора в зале не было, но они говорили так, словно он был. Потому что свой счет они предъявляли не только ему, но и каждому профессору, преподавателю и просто успевающему студенту.
Отсюда, с этой трибуны, начиналась их биография. Не с кафедры, а с трибуны.
Такое было в науке время: с трибуны старт брался намного легче, чем с кафедры...

 

[Salo]

МОЙ КОРОЛЬ

Жил-был король. Где-то он услыхал или вычитал, что любовь развивается, преодолевая преграды. Чем больше преград, тем сильнее любовь. Нет преград - любовь вообще исчезает.
Ему было где это вычитать. В классической литературе история любви есть, в сущности, история преодоления препятствий; Кем были бы Ромео и Джульетта без препятствий? Афанасием Ивановичем и Пульхерией Ивановной, причем, заметьте, не в трагедии Шекспира, а в повести Гоголя.
Мы тогда у нас во дворе много спорили о любви. Соседка Елена Михайловна утверждала, что любви просто нет, что ее придумывают такие, как я, молодые люди. Но как же тогда быть с художественной литературой? Ведь не могла же она вся быть написана о том, чего нет!
Пока мы вели этот спор, король сидел в отдалении и вежливо молчал, хотя у него, конечно, были свои соображения. Он верил в любовь своих подданных и создавал для нее как можно больше преград. У себя в королевстве он закрывал на лето все пляжи и открывал их только зимой. Зато зимой закрывал все катки и снежные горки. И подумывал о том, чтобы запретить печи топить зимой: что им, в конце концов, лета не хватает?
Муж Елены Михайловны был примусный мастер. В то время было много примусов, а чинить их было некому. Так что работы у нашего соседа хватало. И у жены его хватало. Конечно, им было не до любви.
- Я у себя в королевстве запретил примуса, пускай костры разводят, - задумчиво говорил мой король.
- Не хотел бы я жить в вашем королевстве.
- Это ты напрасно. Ты бы меня еще как любил! Когда все разрешено, тогда любить неинтересно. Ты посмотри на детей: кто из них больше любит родителей? Тот, кто в строгости воспитан.
Чего-чего, а строгости в его королевстве хватало. За переход улицы в неположенном месте полагалось строжайшее запрещение переходить улицы вообще, за присвоение королевского пятака - конфискация всего впоследствии нажитого имущества. И все равно подданные переходили улицы в неположенных местах, а воровали так, что даже из нашего двора стали пропадать вещи.
Жила у нас во дворе еще соседка Сусанна Аркадьевна. Она была даже старше Елены Михайловны, ей было уже за сорок. Но она никогда не знала любви - такая у нее была внешность, да и характер трудный, неуживчивый.
- Вы не правы, Елена Михайловна, любовь есть, - говорила Сусанна Аркадьевна.
- Откуда вам это известно?
- Мне известно, мне очень даже известно.
- Но откуда?
- Просто живу, присматриваюсь. Я ведь старше вас, поэтому больше успела присмотреться.
- Вот эту женщину я бы полюбил! - говорил мой король, отведя меня в сторону. А Сусанна Аркадьевна продолжала:
- И вы утверждаете, что не любите вашего мужа?
- Не люблю, конечно.
- Не любите?
- Не люблю.
И тут Сусанна Аркадьевна привела сокрушительный аргумент:
- А чего ж вы тогда с ним в кино ходите?
Сама она ходила в кино с подругами, но часто представляла, как бы ходила с любимым человеком.
Елена Михайловна рассмеялась:
- А куда ж его девать? Он тоже в кино просится.
Сусанна Аркадьевна не сдавалась. Она верила в любовь. Пусть она и не видела в своей жизни любви, но она в нее верила. Если на то пошло, Джордано Бруно тоже не видел, как Земля вращается вокруг Солнца. С каким наслаждением она бы сгорела на костре за любовь!
Но об этом никто не догадывался, кроме, конечно, моего короля, который в связи с этим решил костры не запрещать, иначе за любовь сгорать будет просто не на чем. Примуса запретить, а костры оставить, поскольку не примуса, а костры утверждают идею любви.
Хотя в его собственном королевстве идея эта не находила особого подтверждения. И король все чаще жаловался, когда мы оставались наедине:
- Вот такие дела: разочаровался я в своем народе. Уж, казалось, такие преграды поставил - ну, должны, должны они меня полюбить. Нет, конечно, в любви они объясняются. Во всех газетах, книгах и даже на стенах пишут, как они любят своего короля. Но я подозреваю: не любят они по-настоящему...
- Вы же им все позапрещали!
- Вот-вот! Кажется, все позапрещал, а любовь их ко мне не увеличивается.
- Тогда разрешите им что-нибудь.
- А преграды? - он подмигнул. - Ой, малый, ничего ты не смыслишь в педагогике! А еще в педагогическом! На первом курсе!
Я был в том возрасте, когда проблема запретов встречается с проблемой любви, когда человек входит в возраст любви, еще не выйдя из возраста запретов. Мой король пытался совместить то и другое - возможно, для того, чтобы облегчить мое состояние.
Однажды прибежала девочка из соседнего двора:
- Тетя Лена, вашего дядю в больницу повезли!
Такое случилось. Примус разорвался в руках у мужа Елены Михайловны. Как она его выхаживала! Дневала и ночевала в больнице, домой забегала, только чтоб приготовить мужу еду.
- Вот как она его не любит, - говорила Сусанна Аркадьевна в пространство, которое еще помнило их разговоры. - Так не любит, что, кажется, сама бы за него умерла.
Ей никто не ответил. Опустела скамейка, на которой мы спорили о любви...
Но не может такая скамейка пустовать долго. Однажды, выйдя во двор, я увидел на ней Сусанну Аркадьевну и... моего короля!
- Эй, студент! - окликнул меня король. - Не стесняйся, подходи, ты нам не помешаешь. Если ненадолго, конечно. - Он улыбнулся Сусанне Аркадьевне. - А надолго у нас свой разговор.
Соседка смутилась и даже потупилась:
- Шутите вы все, Федор Данилович...
Я не знал, что моего короля зовут Федор Данилович. Я вообще не знал, что у королей бывают такие имена.
- А меня, ты знаешь, с престола прогнали, - сообщил мне король Федор Данилович. - Любили, любили и прогнали. Нет, братцы, не верю я в эту любовь.
- Ты верь, Федя, верь, - робко попросила Сусанна Аркадьевна.
- Ну, для тебя разве! - Он обнял соседку и сказал доверительно: - Она у меня хорошая. Ты посмотри на нее: сплошное препятствие для любви. Как раз то, что мне надо.
- Зачем ты так, Федя, при посторонних? - упрекнула его Сусанна Аркадьевна.
Вот тебе раз! Я уже стал для моего короля посторонним. Я, можно сказать, его выдумал, и я же для него посторонний!
- Такие дела, студент, - грустно сказал король Федя. - Не полюбили меня мои подданные. Не по вкусу я им пришелся, сам не знаю, почему. Так я, знаешь, какое принял решение? Буду я лучше сам любить. Любить самому - это даже еще интересней!

 

[Salo]

БОРОДИНСКАЯ БИТВА

Это была лежачая школа. Детей в ней прежде всего лечили, а уже потом учили. И вот, в процессе лечения и учения, мы подошли к стихотворению Лермонтова "Бородино".
Бессмертные стихи, за которые не одно поколение получало пятерки. Тем более наши девочки, которые так любят учиться... И вдруг я слышу совершенно нелепое:
- Земля тряслась, как наши руки...
- Стоп! Почему руки? Как у Лермонтова?
- Земля тряслась, как ваши руки.
Призываю на помощь терпение великих учителей прошлого.
- Внимание! Битва, о которой пишет Лермонтов, не зря вошла в историю. Это была трудная битва. Солдаты устали, они дышали как? Правильно, тяжело. Поэтому груди у них - что? - Кое-где захихикали. - Груди у них вздымались, тряслись. - В классе захихикали громче. - Не руки, а груди. - Я с трудом продирался сквозь смех. В классе мальчиков ничего подобного не было. - Руки трясутся от чего? От страха! Разве мог Лермонтов написать, что у наших солдат руки тряслись от страха? Ну-ка, читай сначала.
Девочка читает. Сначала все идет хорошо. Но вот она доходит до главного:
- Земля тряслась, как наши руки.
Девочка умолкает. Она свое сказала, теперь очередь за мной.
- Послушай, мы уже выяснили, что руки трясутся у труса. И еще у вора, который боится, что его схватят за руку. Ну, хорошо. Пусть тебе кто-нибудь поможет. Кто поможет?
Лес рук.
И опять звучат стихи. Замечательные стихи, я слушаю с наслаждением. Изведал враг в тот день немало, что значит русский бой удалый, наш рукопашный бой! Земля тряслась, как наши руки...
- Опять руки?! Это же земля тряслась... Разве земля похожа на руки? Она похожа на груди, потому что земля круглая...
Кажется, я слишком отошел от Лермонтова. Сообщение о том, что земля круглая, вызвало такую бурю, какую вызывало разве что во времена наших далеких предков.
Да, это была битва! Звучал булат, картечь визжала, рука бойцов колоть устала... Потом раздался звонок, и я отступил в учительскую.

 

[Salo]

Рисунок
Как-то раз мама входит в кухню и видит, что её дочурка сидит за столом. Повсюду цветные карандаши, и она очень увлечена картинкой, которую рисует.
-Доченька, что же ты такое рисуешь? - спросила мама.
-Я рисую Бога, мамочка, - ответила эта славная девчушка с сияющими глазами.
-Это так замечательно, моя милая, - сказала мама, стараясь помочь ей, - но, знаешь ли, никто по-настоящему не знает, как выглядит Бог.
-Ну, так узнаете, - прощебетала малышка, - ты только дай мне закончить...
Требуется большое мужество, чтобы объявить себя человеком от Бога. Мир с гораздо большей готовностью воспримет тебя практически кем угодно другим, но только не человеком от Бога.
источник: "Беседы с Богом" Нил Доналд Уолш

 

[Salo]

Сила веры
Однажды поздним вечером в одном из домов, стоящих на окраине города, вспыхнул пожар. Вся семья--отец, мать и дети--потрясенные происходящим, выбежали на улицу и смотрели на разгорающийся огонь. И вдруг все поняли, что среди них нет самого младшего члена семьи--пятилетнего сынишки. Скорее всего, он, испугавшись пламени и дыма, вместо того, чтобы спуститься вниз, взобрался по лестнице на самый верх. Нельзя было уже и мечтать найти его. Неожиданно открылось окно, и в нем появилось искаженное страхом лицо ребенка. Отец в отчаянии закричал: «Прыгай!». Малыш, видя перед собой только клубы дыма и языки пламени, крикнул: «Папа, я тебя не вижу!».--»Зато я тебя вижу, не бойся, прыгай сейчас же!» Мальчик, набравшись мужества, прыгнул-- и оказался прямо в объятиях отца.

 

[Salo]

ЛУНА И УСТРИЦА
Устрица была по уши влюблена в луну. Словно завороженная, она часами глядела влюбленными глазами на ночное светило.
Сидевший в засаде прожорливый краб заметил, что всякий раз, как из-за туч выплывает луна, раззява-устрица раскрывает створки раковины, забыв обо всем на свете. И он решил ее съесть.
Однажды ночью, едва взошла луна и устрица, по обыкновению, уставилась на нее, раскрыв рот, краб подцепил клешней камешек и, изловчившись, бросил его внутрь раковины. Любительница лунного света постаралась было захлопнуть створки перламутрового жилища, но было поздно - брошенный камешек помешал бедняжке.
Подобная участь ждет каждого, кто не умеет в тайне хранить сокровенные чувства. Глаза и уши, охочие до чужих секретов, всегда найдутся.

 

[Salo]

ВОДА
Вода весело плескалась в родной морской стихии. Но однажды ей взбрела в голову шальная мысль добраться до самого неба.
Она обратилась за помощью к огню. Своим обжигающим пламенем он превратил воду в мельчайшие капельки теплого пара, которые оказались гораздо легче воздуха.
Пар тотчас устремился вверх, поднимаясь в самые высокие и холодные слои воздуха.
Оказавшись в заоблачной выси, капельки пара окоченели так, что у них зуб на зуб не попадал от холода. Чтобы как-то согреться, они теснее прижались друг к другу, но, став намного тяжелее воздуха, тут же попадали на землю в виде обычного дождя.
Заболев тщеславием, вода вознеслась к небу, но была изгнана оттуда. Жаждущая земля поглотила дождь до единой капли. И воде еще долго пришлось отбывать наказание в почве, прежде чем она смогла возвратиться в морские просторы.

 

[Salo]

КРОТ
Крот любил бродить по прохладным подземным ходам, которые прорыли и вычистили его родители и деды. Он взбирался на верхние галереи и спускался вниз, где находились кладовые с запасами съестного впрок.
Обследуя свои владения и богатства, он обнаружил однажды незнакомый лаз и решил узнать, куда он ведет.
- Остановись!- послышался предостерегающий голос.- Этот путь опасен!
Но движимый любопытством, крот полз все выше и выше, и, наконец, раскидав лапами землю, увидел голубую-преголубую бездну, открывшуюся перед ним. Но это было последнее, что бедняга увидел в жизни. Яркий луч солнца ударил в подслеповатые глаза-щелочки и ослепил крота.
Вот так же и ложь может жить припеваючи, только хоронясь в укрытии. Едва она появляется на свет, как тотчас умирает, ослепленная правдой.

 

[copycat]

Мальчик и девочка катаются на самокатах.
Девочка:
-А у меня волосы красиво развеваются, когда я еду?
-???
-Ну волосы у меня красиво развеваются, как по-твоему?
-Ппо-моему, у тебя ррруль баррахлит.

 

[Salo]

ГУСЕНИЦА
Прилипнув к листочку, гусеница с интересом наблюдала, как насекомые пели, прыгали, скакали, бегали наперегонки, летали... Все вокруг было в постоянном движении. И лишь одной ей, бедняге, отказано было в голосе и не дано ни бегать, ни летать.
С превеликим трудом она могла только ползать. И пока гусеница неуклюже перебиралась с одного листка на другой, ей казалось, что она совершает кругосветное путешествие.
И все же она не сетовала на судьбу и никому не завидовала, сознавая, что каждый должен заниматься своим делом. Вот и ей, гусенице, предстояло научиться ткать тонкие шелковые нити, чтобы из них свить для себя прочный домик-кокон.
Без лишних рассуждений гусеница старательно принялась за работу и к нужному сроку оказалась укутанной с ног до головы в теплый кокон.
- А дальше что?- спросила она, отрезанная в своем укрытии от остального мира.
- Всему свой черед!- послышалось ей в ответ.- Наберись немного терпения, а там увидишь.
Когда настала пора и она очнулась, то уже не была прежней неповоротливой гусеницей. Ловко высвободившись из кокона, она с удивлением заметила, что у нее отросли легкие крылышки, щедро раскрашенные в яркие цвета. Весело взмахнув ими, она, словно пушок, вспорхнула с листка и полетела, растворившись в голубой дымке.

 

[Salo]

ЛИЛИЯ
На зеленом берегу реки Тичино, что течет по полям и лугам Ломбардии, выросла прекрасная лилия. Все остальные полевые цветы почтительно склонялись, стараясь даже тенью не задеть ее великолепие. А она, стройно взметнувшись ввысь и радостно покачиваясь на ветру, без устали любовалась собственным отражением в воде. Завороженные дивной красотой, волны решили завладеть цветком.
Вскоре вся река закипела и вспенилась от страсти. Волны становились все беспокойнее, подгоняемые неодолимым желанием. А лилия, обдаваемая брызгами, неприступная и гордая, продолжала красоваться на своем прочном гибком стебле. Тогда волны еще пуще стали бить о берег, захлестывая и подтачивая его, пока он не рухнул в кипящую пучину, увлекая за собой одинокую красавицу.

 

[Ёля]

буддийская притча «Забирайте своё себе» .
Однажды Будда проходил со своими учениками мимо деревни, в которой жили противники буддистов. Жители деревни выскочили из домов, окружили Будду и учеников, и начали их оскорблять. Ученики тоже начали распаляться и готовы были дать отпор, однако присутствие Будды действовало успокаивающе. Но слова Будды привели в замешательство и жителей деревни, и учеников.

Он повернулся к ученикам и сказал:

— Вы разочаровали меня. Эти люди делают своё дело. Они разгневаны. Им кажется, что я враг их религии, их моральных ценностей. Эти люди оскорбляют меня, и это естественно. Но почему вы сердитесь? Почему вы позволили этим людям манипулировать вами? Вы сейчас зависите от них. Разве вы не свободны?

Жители деревни не ожидали такой реакции. Они были озадачены и притихли. В наступившей тишине Будда повернулся к ним:

— Вы всё сказали? Если вы не всё сказали, у вас ещё будет возможность высказать мне всё, что вы думаете, когда мы будем возвращаться.

Люди из деревни были в полном недоумении, они спросили:

— Но мы же оскорбляли тебя, почему же ты не сердишься на нас?

— Вы — свободные люди, и то, что вы сделали, — ваше право. Я на это не реагирую.

Я тоже свободный человек. Ничто не может заставить меня реагировать, и никто не может влиять на меня и манипулировать мною. Я хозяин своих проявлений. Мои поступки вытекают из моего внутреннего состояния. А теперь я хотел бы задать вам вопрос, который касается вас. Жители деревни рядом с вашей приветствовали меня, они принесли с собой цветы, фрукты и сладости. Я сказал им: «Спасибо, но мы уже позавтракали. Заберите эти фрукты с моим благословением себе. Мы не можем нести их с собой, мы не носим с собой пищу». Теперь я спрашиваю вас: «Что они должны делать с тем, что я не принял и вернул им назад?»

Один человек из толпы сказал:

— Наверное, они забрали это домой, а дома раздали фрукты и сладости своим детям, своим семьям.

Будда улыбнулся:

— Что же будете делать вы со своими оскорблениями и проклятиями? Я не принимаю их. Если я отказываюсь от тех фруктов и сладостей, они должны забрать их обратно. Что можете сделать вы? Я отвергаю ваши оскорбления, так что и вы уносите свой груз по домам и делайте с ним всё, что хотите.

 

[Salo]

ЛЕВ СРЕДИ ОВЕЦ
Однажды большая львица вышла на охоту с новорожденным детенышем. И так случилось, что, преследуя отару овец, мать-львица промахнулась в прыжке, сорвалась с крутого обрыва и разбилась насмерть.
Львенок остался в отаре и вырос среди овец. Прошли годы, малыш превратился во взрослого могучего льва, однако считал себя овцой. Он блеял и боялся других животных, как настоящая овца.
Как-то раз на отару напал другой лев. Как же он был удивлен, когда в пылу погони увидел эту нелепую картину: льва, спасающегося бегством и безумно блеющего от страха. Он догнал робкого льва и спросил: «Что ты тут делаешь? Почему ты так глупо себя ведешь? Почему ты, могучий лев, ведешь себя как трусливая безмозглая овца? Что на тебя нашло? Тебе должно быть стыдно!»
Робкий лев объяснил, что он овца и родители учили его блеять и спасаться бегством от могучих львов, наводящих страх на все живое.
Хищник подвел робкого льва к реке и показал ему его отражение в воде, чтобы тот увидел, что он лев, а не овца. Тогда-то лев и прозрел, он открыл в себе прежде неведомые отвагу, силу и величие.
Все мы похожи на робкого льва. Овца - это наша человеческая сущность, наша личность, которая постоянно стонет, боится, жалуется, беспокоится и тревожится по поводу и без повода. Лев - это наша Духовная составляющая, всемогущая и непобедимая. Великие духовные учителя и святые пришли в мир, чтобы поведать нам правду о нашей «ЛЬВИНОЙ ПРИРОДЕ», о наших дотоле невостребованных духовных силах и внутреннем величии.
Точно так же и мы должны почувствовать в себе духовные качества, чтобы преодолеть страх, единственная причина которого в том, что мы неправильно идентифицируем себя.