В прессе активно обсуждается дело Светланы Давыдовой, которую ФСБ арестовала по обвинению в государственной измене (ст. 275 УК РФ). Интерес к данному делу понятен – слишком много сошлось: и многодетная мать, и столкновение интересов России и Украины, и серьезная статья обвинения. При этом большинство людей просто не в курсе, в чем конкретно обвиняют Давыдову, и что такое государственная измена, решив, что она арестована за обычный звонок в посольство. Илья Ремесло разобрался в наиболее характерных заблуждениях, которые сложились вокруг резонансного дела.
Заблуждение №1: «Домохозяйка Давыдова не имела доступа к государственной тайне, а значит не могла совершить государственную измену».
Давайте сразу уточним, что такое государственная измена.
К государственной измене отнесена не только выдача гостайны, но и оказание помощи иностранному государству в деятельности, направленной против безопасности РФ. Почему именно так сформулирована статья? Для того, чтобы государство могло эффективно защищать свою безопасность. Иначе получалось бы, что если гражданин не допущен к гостайне, но несанкционированно получил к ней доступ, то и привлечь к ответственности его нельзя.
Таким образом, в данном случае идет речь именно о помощи иностранному государству в деятельности, направленной против безопасности РФ. Почему она направлена «против безопасности» - об этом далее.
Заблуждение №2: «Как может домохозяйка, случайно услышавшая разговор двух военных, выдать какую-то тайну? Это лишь случайно услышанный разговор».
Напомню, что Давыдова сообщила в украинское посольство сведения о передислокации военных из воинской части ГРУ № 48886. Относится ли эта информация к гостайне? Смотрим Указ Президента Российской Федерации от 30 ноября 1995 года №1203 «Об утверждении перечня сведений, отнесенных к государственной тайне»:
Также, в соответствии с ч. 1 статьи 5 ФЗ «О государственной тайне» отнесены сведения о дислокации, наименованиях и оперативной обстановке вооруженных сил. Давыдова назвала как номер части, так и ее будущую возможную дислокацию. Это и есть информация, отнесенная к государственной тайне.
Если не верите мне, то почитайте, что говорит по этому поводу правозащитник, соратник Навального и ведущий российский эксперт в организации «откосов» призывников от армии адвокат Чаплыгин:
Заблуждение №3: «Если Давыдову привлекли по данной статье, то она разгласила настоящую гостайну о ведении Россией боевых действий на Украине. А если Давыдова просто сообщила в украинское посольство ложную информацию, то и привлекать ее не за что».
На самом деле, как вы сейчас увидите, возможен еще и третий вариант. Из переданного Давыдовой в консульство, первая часть - это сведения о начавшейся скрытной передислокации военной части ГРУ, и вторая часть – предположение Давыдовой, что данное подразделение направлено на Украину. Второе вполне могло быть неверным, но это никак не отменяет ценности для украинских властей информации о передислокации военной части ГРУ.
Давайте вспомним, что именно услышала Давыдова и о чем она сообщила в украинское консульство:
«В телефонной беседе мужчина говорил своему собеседнику, что его с сослуживцами «небольшими группами переправляют в Москву, обязательно в штатском, а оттуда дальше в командировку». Светлана Давыдова, активно интересовавшаяся ситуацией на востоке Украины,
решила, что речь идет именно о командировке в Донецк.
Разве что-то говорилось об отправке военнослужащих на Донбасс? Давыдова услышала разговор об отправке военнослужащих в командировку, и сама сделала выводы, что их отправляют в Донбасс. А вот что говорит нам Главное оперативное управление Генштаба Вооруженных Сил РФ:
Поэтому претензии у органов безопасности к Давыдовой совсем не в том, что она «разоблачила» отправку российских войск на Донбасс. Речь идет о срыве мероприятий по усилению государственной границы с Украиной – в них, видимо и должны были участвовать бойцы воинской части, о которой сообщила в украинское консульство Давыдова.
Напомню, что весной-летом 2014 года проходили масштабные учения на границе с Украиной. При этом наша приграничная территория подвергалась постоянным артиллерийским обстрелам с украинской стороны – были и разрушения, и погибшие. Таким образом, дело приобретает совсем другой оборот – фактически Давыдова становится соучастницей военных преступлений Украины на российской границе.
Заблуждение № 4: «Давыдова сделала звонок в украинское консульство под воздействием эмоций – хотела предотвратить войну, не было умысла на госизмену».
Напомню, что при обыске у Давыдовой был изъят блокнот со следующими записями:
Что же мы видим? Во-первых, анализ высказываний Давыдовой показывает, что «объективным наблюдателем» ее назвать сложно. Противоборствующие стороны конфликта наделяются полярными характеристиками с явным пренебрежением к пророссийским силам на Донбассе. На позицию беспристрастного пацифиста, который «против войны» в целом, это не похоже, как ни крути. Стремление «помочь» иностранному государству в антироссийской деятельности – это и есть субъективная сторона ст. 275 УК РФ.
Во-вторых, она делала подробные записи в дневнике. Видимо, чтобы эмоции не мешали сообщать точную информацию в украинское консульство. И внимание – она постоянно проживала рядом с воинской частью, о которой сообщила сведения в украинское консульство. Вы верите в такие совпадения?
Заблуждение №5: «Многодетную мать Давыдову незаконно арестовали, несмотря на наличие несовершеннолетних детей».
Согласно ст. 99 УПК РФ, «при решении вопроса о необходимости избрания меры пресечения в отношении подозреваемого или обвиняемого в совершении преступления и определения ее вида при наличии оснований, предусмотренных статьей 97 настоящего Кодекса, должны учитываться также тяжесть преступления, сведения о личности подозреваемого или обвиняемого, его возраст, состояние здоровья, семейное положение, род занятий и другие обстоятельства».
Закон прямо не говорит о том, что обвиняемых, имеющих детей, нельзя арестовывать. Говорится лишь о том, что нужно учитывать семейное положение, но не только - также нужно учитывать и тяжесть преступления. В противном случае наличие детей было бы прекрасным подспорьем для преступников, совершивших тяжкие преступления.
Предположим, что суд действительно мог бы учесть наличие детей у Давыдовой, и избрать иную меру пресечения. Но как суд мог это сделать, если при рассмотрении дела защита не успела предоставить требуемую информацию? В деле попросту
не было документов о наличии несовершеннолетних детей.
На что должен был, в таком случае, ссылаться суд, назначая Давыдовой более мягкую меру пресечения? Такое решение было бы явно незаконным, как не основанное на документальных доказательствах.
Добавлю, что судя по некоторым фактам из семьи Давыдовой (сестра является бывшей женой ее мужа, и все они живут вместе с общими детьми), а также неоднозначным отзывам знакомых Давыдовой о ней судом, скорее всего, будет назначена психиатрическая экспертиза, которая в этом сложном деле крайне необходима. Гораздо больше, чем любые подписи под виртуальными петициями.
