Стихи

[Salo]

Девчонке уже за двадцать!
Мужчине всего лишь сорок…
Обоим нельзя влюбляться,
Ведь им расставаться скоро.

Ее встретит милый мальчик,
Его ждут жена и дети…
(Как будто нельзя иначе
На этом прекрасном свете).

Наивная, с тонкой кожей,
А волосы золотые
(Сказала ему, что можно.
Все делает, как впервые).

А он – седоватый рыцарь,
Ухаживает умело.
(Боится совсем раскрыться –
Зачем он свернул налево?)

Случайны и день, и место.
В сюжете подряд повторы.
Гостиничная сиеста,
Неопытные актеры.

Но искренность в каждом жесте
И нежность в словах такая!
Как будто бы вечность вместе
Живут в облаках витая!

Какое везенье, боже!
(Судьба, до чего ты злая!)
Пусть им что-нибудь поможет.
Чем кончится все?..
Не знаю.

Петр Давыдов

 

[Frechling]

Будет всё по-прежнему - и всё же,
Летней ночью распахнув окно,
Ты вдохнёшь - и ощутишь до дрожи
Родину и Время - как одно.

И тогда не просто боль и трепет
Ты в себе почувствуешь - тогда
Душу неожиданно зацепит
Смутное подобие стыда.

И вопрос, неведомый дотоле,
Вдруг кольнёт: а в чём твоя вина?
Может быть, тебя в нехватке боли
Обвиняет эта тишина?



Любовь Сирота

 

[Salo]

СЛУЖУ МУЗОЮ

Волнуют душу радостные вёсны,
Когда любовью полнится земля,
Пишу про лес, про золотые сосны,
О женщине стихи – любовь моя.

И летом, в пору яростного зноя,
Душа от счастья чувствует полёт,
Для сердца нет от женщины покоя,
Она к себе и манит, и зовёт.

И нет неразрешимого вопроса:
Иметь иль нет любовные грехи?
Для женщины неприменима проза,
Красу воспеть обязаны стихи.

О, женщина! Она незаменима,
В душе всегда волнение ношу,
Ненавистна она или любима,
Я ей своею музою служу.

(с)

 

[Тохич]

Кто вы?
Мы
разносчики новой веры,
красоте задающей железный тон.
Чтоб природами хилыми не сквернили скверы,
в небеса шарахаем железобетон.
Победители,
шествуем по свету
сквозь рев стариков злючий.
И всем,
кто против,
советуем
следующий вспомнить случай.
Раз
на радугу
кулаком
замахнулся городовой:
— чего, мол, меня нарядней и чище!—
а радуга
вырвалась
и давай
опять сиять на полицейском кулачище.
Коммунисту ль
распластываться
перед тем, кто старей?
Беречь сохранность насиженных мест?
Это революция
и на Страстном монастыре
начертила:
«Не трудящийся не ест».
Революция
отшвырнула
тех, кто
рушащееся
оплакивал тысячью родов,
ибо знает:
новый грядет архитектор —
это мы,
иллюминаторы завтрашних городов.
Мы идем
нерушимо,
бодро.
Эй, двадцатилетние!
Взываем к вам.
Барабаня,
тащите красок вёдра.
Заново обкрасимся.
Сияй, Москва!
И пускай
с газеты
какой-нибудь выродок
сражается с нами
(не на смерть, а на живот).
Всех младенцев перебили по приказу Ирода;
а молодость,
ничего —
живет.

Маяковский

 

[Salo]

Мы друг на друга не похожи.
У каждого своя судьба.
Но в чем-то интересы наши схожи,
Cвязала интернета нас тропа.
Мы долго все на блогах зависали,
Но день пришел, пришел тот час,
Когда за дверью виртуальной оказались,
Где я и встретил каждого из Вас.

Кто молод,кто чут-чуть постарше,
А кто любитель пошутить,
Кто смотрит в глубь, а кто подальше,
Но всем нам есть о чем поговорить.
За шутками,общением ,заботой,
Мы стали чуточку дружней.
Связало нитью нас особой,
Казалось разных бы людей.

Мы в сеть спешим, спешим читать коменты
Спешим заметками порадовать друзей.
Мы с замираньем сердца смотрим "ленты",
И пишем про любовь и про детей.
Как жаль что виртуален этот мир,
Бокал вина поднимем друг за друга.
И за связавший нас невидимый эфир,
В пучине дней и жизненного круга.
(с)

 

[Salo]

Хочешь, другом тебе я стану…
Ведь любимой я быть не могу…
И плечо я тебе подставлю..
Я ведь сильная… я смогу…

Хочешь, тайну тебе открою…
Хочешь, с неба достану звезду…
Слушать я тебя буду… Хочешь?...
Ведь понять тебя я могу…

Хочешь, будем с тобою вместе..
В небе звёзды считать… и летать..
Вместе будем придумывать песни…
О танцующих строках мечтать….

Хочешь, буду твоей настоящей…
Самой лучшей… и самой родной..
Той, которая в грозы… ненастья..
Обогреет и примет душой…

Я тебе расскажу о счастье…
Страхи я от тебя отведу…
Только помни… что другом я буду…
Ведь любимой я быть не могу…
(с)

 

[Frechling]

Подарок женщине


Вы ослепительно прекрасны!
Я в этом деле знаю толк.
Ах, Ваша кожа так атласна!
Ах, Ваши волосы – как шёлк!

Фигурка Ваша – безупречна,
Признаюсь честно, не юля.
Какая грудь! Какие плечи!
Какие ножки, ой-ля-ля!

Ах, нет достойного сравненья,
Чтоб описать Ваш нежный взгляд.
Какая грация в движеньях!
Как эротичен Ваш наряд!

И аромат у Вас особый –
Так пахнут яблоки в саду.
Я Вам принёс одно для пробы…
Кусайте ж, Ева! Ну, я жду!



Евгений Меркулов

 

[Frechling]

Сумерки


…А когда поблекнут краски,
и когда притихнет ветер,
И останется лишь небо
сизо-розовым у края,
Мы присядем у окошка
и припомним всё на свете,
Словно яркие картинки,
наши дни перебирая.
В небесах звезда возникнет,
вспыхнет облако сирени
И отчаянно запахнет,
будоража нашу память.
Птичья пьеса под названьем
"Подражание свирели"
Будет литься с верхних веток,
тишину дробить и плавить.
В нас же будет тихо-тихо,
будет ясно и высоко,
И на нашем горизонте
светлый май разгонит тучи,
И когда украдкой темень
наползёт на нас с востока,
Мы признаемся друг другу
В том, что сказочно везучи.
И про всё, что с нами было,
мы по-новому рассудим,
Отречёмся от обиды,
зачеркнём ожесточенье,
И поймём, что справедливы
все уроки наших судеб,
Даже наши неудачи
преисполнены значенья.
Хлынет свежесть. И проснувшись
где-то в зарослях сирени,
Пятерню запустит ветер
в наши волосы, играя.
И тогда-то в наших душах
шевельнётся подозренье,
Что за молодостью первой
будет молодость вторая…



Любовь Сирота

 

[copycat]

хочешь, я буду писать для тебя, писать высоким и мертвым штилем? хочешь, просто друг друга пришпилим к настоящему времени, будем в нём вечно гореть янтарным огнём, двумя зрачками голодного тигра. но не молчи, не молчи вот так, будто решил всё давным-давно, а то я подумаю, что вино вот это, вот этот хлеб - последнее, что я с тобой делю, что ты исчезнешь, пока я сплю. хочешь, я буду просто смотреть? в реках горькой воды на треть, всадники близко; скажи мне: киска, я не хочу стареть, и я накрою твой лоб ладонью. ты мог бы любить благородную донью, а выпало пьющую девочку с обветренными губами - их не возьмет ни одна помада, - пообещала из глупой бравады, что бросит первой, тебя не спросит. да нет, не бросит.
она не сможет, она боится, в ее груди заводная птица тихонько шепчет: не уходи. в лоне её золотая змейка тёплыми кольцами вьётся нежно; что ты, не бросит тебя, конечно, так что придется всё самому. знаешь, я пережила чуму, голод и разных бед до хрена, и я умею ценить живых, пока отзываются на имена. но когда мы ляжем в одну кровать, подумай, стоит ли отогревать мое бедное сердце, чтобы потом с этим покончить одним звонком. а впрочем, поздно: пока ты занят, девочка с бронзовыми глазами, та, что зовет себя зимним цветком, плачет от страха крутым кипятком, плачет, выкашливая со слезами колкий гортанный ком.

 

[Frechling]

Сонет


Гляжу на мир – в нем все сегодня ново!
Как ярок свет! Как зелен дальний лес!
Как желт подсолнух! Как сирень лилова!
Да, я прозрел! Я, в сущности, воскрес!

Вот так, не видя колдовства земного,
Спешишь, как будто времени в обрез, –
И вдруг застынешь, глядя в синь небес,
И зреет в сердце пламенное слово.

Родная! Как я рад, что вновь светло,
Что торжество гармонии пришло
Наперекор вселенскому бедламу,

Что, мраку повседневности назло,
Ты, дорогая мама, мыла раму,
А заодно помыла и стекло!



Шизель (Любовь Сирота)

 

[Salo]

Я осторожно по бревну
Иду через речонку,
А за собой тяну, тяну
Смешливую девчонку.

Она вопит: -- Ой, утону! --
Она хохочет звонко,
А я тяну ее, тяну,
Как малого ребенка.

Потом мы мчимся под дождем.
Мы прыгаем по лужам, Мы под дождем
Друг друга ждем.
Да, я с девчонкой дружен.

Кричат мальчишки мне:
-- Жених! --
Я злюсь, конечно,
Злюсь на них,
Но чувств своих не выдам -
Иду с небрежным видом.

Пускай хоть в школьный "Крокодил"
Строчат они заметку,--
Я с ней дружу, я с ней ходил
И в лыжную разведку.

Она летит с горы крутой,
Летит и не поморщится,
А мне кричит:
-- Боюсь!
Постой! --
Такая уж притворщица.


(с)

 

[Salo]

На улице моей...

По улице моей который год
звучат шаги - мои друзья
уходят.
Друзей моих медлительный уход
той темноте за окнами
угоден.

Запущены моих друзей дела,
нет в их домах ни музыки,
ни пенья,
и лишь, как прежде, девочки Дега
голубенькие
оправляют перья.

Ну что ж, ну что ж, да не разбудит страх
вас, беззащитных, среди этой ночи.
К предательству
таинственная страсть,
друзья мои, туманит ваши очи.

О
одиночество, как твой характер крут!
Посверкивая циркулем
железным,
как холодно ты замыкаешь круг,
не внемля увереньям
бесполезным.

Так призови меня и награди!
Твой баловень,
обласканный тобою,
утешусь, прислонясь к твоей груди,
умоюсь
твоей стужей голубою.

Дай стать на цыпочки в твоем лесу,
на
том конце замедленного жеста
найти листву, и поднести к
лицу,
и ощутить сиротство, как блаженство.

Даруй мне тишь
твоих библиотек,
твоих концертов строгие мотивы,
и - мудрая
- я позабуду тех,
кто умерли или доселе живы.

И я познаю
мудрость и печаль,
свой тайный смысл доверят мне предметы.
Природа, прислонясь к моим плечам,
объявит свои детские
секреты.

И вот тогда - из слез, из темноты,
из бедного
невежества былого
друзей моих прекрасные черты
появятся и
растворятся снова.

1959

Белла Ахмадулина.

 

[Frechling]

Труд акушера


Наш сложный труд с иными не сравнить,
Особая нужна, как видно, мера,
Чтобы сполна измерить, оценить
Нелёгкую работу акушера.

Сияет лик Мадонны на холсте -
А мы в тени. Но незачем сердиться,
Что нас едва ли вспомнят в жизни те,
Кому мы помогли на свет родиться.

Для нас важней, чтоб сын ваш или дочь
Явились в мир - здоровые, живые,
Наш первый долг - их встретить и помочь
Впервые крикнуть и вздохнуть впервые.

Прекрасно быть и богом, и слугой
Могучей и взыскательной природы.
Мы многодетны, как никто другой:
У акушеров днём и ночью роды.

Родзал - всегда передний край борьбы,
И пусть сраженья наши не воспеты -
Отсчёт ещё неведомой судьбы
Здесь начинают граждане планеты.
(с)

 

[Salo]

ВОРОБЕЙ

1.

Тот, кто бился с Иаковом,
станет биться со мной?
Все равно. Я Тебя вызываю
на честный бой.
Я одна. Ты один.
Пролетела мышь, проскрипела мышь.
Гулко дышит ночь. Мы с Тобой,
как русские и Тохтамыш,
по обоим берегам неба.

2.

В боевом порядке легкая кость,
армия тела к бою готова.
Вооруженный зовет Тебя воробей.
Хочешь – первым бей
в живое, горячее, крепче металла,
ведь надо – чтоб куда ударить было,
чтобы жизнь Тебе противостала,
чтоб рука руку схватила.
И отвечу Тебе – клювом, писком ли, чем я,
хоть и мал, хоть и сер.
Человек человеку – так, приключенье.
Боже Сил, для Тебя человек – силомер.

1982
Елена ШВАРЦ

 

[Salo]

Материал из Википедии

Еле́на Андре́евна Шварц (17 мая 1948, Ленинград — 11 марта 2010, Санкт-Петербург) — русская поэтесса, известная фигура литературного андерграунда последнего советского десятилетия. Дочь литературного деятеля, заведующей литературной частью БДТ Дины Морисовны Шварц.

Елена ШВАРЦ
................ЛОЦИЯ НОЧИ
МАРТОВСКИЕ МЕРТВЕЦЫ

1. Веришь ли, знаешь ли?

Пусть церковь тоже человек
И вросший в землю микрокосм,
А нас ведь освятил Христос,
Так вознесись главой своей
Превыше каменных церквей.

Раньше я все мысли говорила,
Я тогда была как люди тоже,
На свечу ночную на могиле
Под дождем весенним я похожа.

Оглянулась, оборотилась:
Есть у церкви живот, есть и ноги.
По живот она в землю врылась,
А земля – грехи наши многи.

Есть и сердце у нее,
Через кое протекали
Поколенья на коленях,
Что кровинки – тень за тенью,
Гулкий шепот покаянья.

Из тела церкви выйдя вон,
В своем я уместилась теле,
Алмазные глаза икон
По-волчьи в ночь мою смотрели.

Темное, тайное внятно всем ли?
О, сколько раз, возвращаясь вспять,
Пяту хотела, бросаясь в землю,
Церкви в трещинах целовать.

И, крестясь со страхом и любовью,
В ее грудь отверстую скользя,
Разве мне ее глухою кровью
Стать, как этим нищенкам, нельзя?

 

[Frechling]

Я смотрел на горы


Я смотрел на горы, видел кручи,
Видел блеск холодный, слюдяной.
На дорогу с гор сползали тучи,
Люди шли, здоровались со мной.

Колокол наполнил котловину,
Как в былые, длинные века.
"Жизнь прошла почти наполовину", —
Вдруг из гула выплыла строка.

"Жизнь прошла почти наполовину,
Если очень повезет — на треть,
И того, что я сейчас покину,
Никогда мне больше не смотреть".

Я смотрел, смотрел — не обольщался,
Возвращаться вновь не обещал
И, когда здоровался, — прощался,
Недостатки мелкие — прощал.
Мелкие, большие неудачи
Отпускал печально и светло.
Все-таки две трети, не иначе,
Даже больше, видимо, прошло.

Элегантный, в позе элегичной
Я стоял, в раздумье погружен.
Только вдруг узрел свой лик двуличный
И, узрев, подумал: "Ну, пижон!"

И явилось мне, как в озаренье,
Царство у подножия хребта,
И припомнил я, что у царевны
Будет ночью дверь не заперта.

И, не написавшись, подверсталась
К той чужой строке строка моя,
Понял я, как много мне осталось,
Как хочу вернуться, понял я.

Не прощусь и царства не отрину,
Не покину тех, кого люблю,
Я вернусь и в горы и в долину
И опять любви не утолю.

Не приму прощаний и прощений,
Ждет меня, как пьяницу загул,
Круговерть ущелий и расщелин,
Головокружение и гул.



Дмитрий Сухарев

 

[Salo]

ПРОМЕЖУТОК МЕЖДУ ЛЕТОМ И ЗИМОЮ

Много раз кончалось лето,
А красивые загадки
Нам придумали поэты –
Возмутители порядка.

Ничего такого нету,
Просто кончился сентябрь…
Топал тополь в эполетах,
С паутинками- сетями

Просто в школах снова гомон,
Просто письма стали реже,
Просто ты устал от гонок,
Просто всё случалось прежде.

Ты услышишь крики уток,
Шелестящих над водою…
Это просто промежуток
Между летом и зимою...
Петр Давыдов

 

[Salo]

Ну как прекрасно жить на белом свете,
Когда друзей вокруг огромный хоровод,
И в каждом, даже отдалённом месте
Горит компьютера волшебный огонёк,
Мы все общаемся по делу и без дела,
И это важно каждому сейчас,
Где, кто и как, узнать бы нам хотелось
В минуту эту думает о нас,
Здесь нарушается людское отчужденье,
Здесь все друзья и этим дорожат,
В минуту каждую и в каждое мгновенье
Участьем и вниманьем одарят,
И каждый вечер я спешу на встречу,
И сообщений жду дыханье затая,
Как хорошо, что есть на белом свете
Такие милые и близкие друзья!

(с)

 

[Salo]

ДРУЗЬЯМ...

Я очень не люблю терять Друзей,
С которыми тепло в любую стужу.
В изгибах улиц, в шири площадей
Так нелегко найти того, кто нужен.

Ведь можно век ходить из дома в дом,
Не видя душ, не замечая лица,
Считать ушедший день туманным сном
И на прохожих почему - то злиться.

Мне слишком дорог наш заветный круг –
Беседы, песни, исповеди в полночь.
Я точно знаю: здесь мне каждый – друг,
Мне есть, кого в беде позвать на помощь.

Нас разное ждет где - то впереди,
Не будет жизнь всегда казаться медом.
Но если вы попросите: «Приди!» -
Я буду рядом, вопреки невзгодам
(с)

 

[Frechling]

Пикник в раю


Мой друг - херувим, и живёт в Раю.
(Адама неплохо знал).
И вот на днях он душу мою
К себе на пикник позвал.

Мы в Рай проникли сквозь чёрный ход -
Был тонко продуман план! -
С деревьев срывали за плодом плод
И лили вино в стакан.

За всё мы выпили по чуть-чуть,
А тут и вечер настал.
И я на полянке прилёг вздремнуть,
Поскольку слегка устал.

Но друг всполошился: “Вздремнуть не дам!
Ты б лучше домой летел...
Нельзя слишком долго без душ - телам,
Нельзя и душам без тел...”

А мне так лениво было летать! -
Пришлось до земли ползти,
И носом ухабы всю ночь считать
На Млечном долгом Пути.

Назавтра лишь стало в башке свежей,
Проник я под отчий кров.
И думал, что встречу там плач друзей
( А может быть, смех врагов).

Но встретил один разграбленный стол,
Залапанных рюмок ряд,
Да мух, что из банки пили рассол
И сала рубали шмат.

А тело моё, уевши обед,
Дрыхло без задних ног.
И есть в нём душа или вовсе нет -
Никто разобрать не мог!



Олег Виговский