Стихи

Touareg

to kalon epieikes
слыхал что в организме клетки
сменяются за восемь лет
а значит я уже пять трупов
своих развеял по земле

© Sansonnet
 

Touareg

to kalon epieikes
Уже наметились и губы,
И в них несметной птицей – смех.
Мне не посметь закончить грубо.
А тонко – не суметь вовек.

© Сальвадор Дали
 

Gertruda

Один коготок увяз - всей птичке пропасть)))
Бессмысленная радость бытия.
Иду по улице с поднятой головою.
И, щурясь, вижу и не вижу я
Толпу, дома и сквер с кустами и травою.
Я вынужден поверить, что умру.
И я спокойно и достойно представляю,
Как нагло входит смерть в мою нору,
Как сиротеет стол, как я без жалоб погибаю.
Нет. Весь я не умру. Лечу, лечу.
Меня тревожит солнце в три обхвата
И тень оранжевая. Нет, здесь быть я не хочу!
Домой хочу. Туда, где я бывал когда-то.
И через мир чужой врываюсь я
В знакомый лес с березами, дубами,
И, отдохнув, я пью ожившими губами
Божественную радость бытия
Е. Шварц
 

Gertruda

Один коготок увяз - всей птичке пропасть)))
Не верь мне, друг, когда, в избытке горя,
Я говорю, что разлюбил тебя,
В отлива час не верь измене моря,
Оно к земле воротится, любя.

Уж я тоскую прежней страсти полный,
Мою свободу вновь тебе отдам,
И уж бегут с обратным шумом волны
Издалека к любимым берегам!
А. Толстой
 

Беспринципная Седовласка

Между прочим, здесь написано: «Вытирайте ноги»
Над головой созвездия мигают. И руки сами тянутся
К огню...
Как страшно мне, что люди привыкают,
Открыв глаза,
не удивляться дню.

Роберт Рождественский
 

Touareg

to kalon epieikes
Переживи всех.
Переживи вновь,
словно они - снег,
пляшущий снег снов.

Переживи углы.
Переживи углом.
Перевяжи узлы
между добром и злом.

Но переживи миг.
И переживи век.
Переживи крик.
Переживи смех.

Переживи стих.
Переживи всех.

© Иосиф Бродский
 

Gertruda

Один коготок увяз - всей птичке пропасть)))
Я думал, что любовь погасла навсегда,
Что в сердце злых страстей умолкнул глас мятежный,
Что дружбы наконец отрадная звезда
Страдальца довела до пристани надежной.
Я мнил покоиться близ верных берегов,
Уж издали смотреть, указывать рукою
На парус бедственный пловцов,
Носимых яростной грозою.
И я сказал: «Стократ блажен,
Чей век, свободный и прекрасный,
Как век весны промчался ясной
И страстью не был омрачен,
Кто не страдал в любви напрасной,
Кому неведом грустный плен.
Блажен! но я блаженней боле.
Я цепь мученья разорвал,
Опять я дружбе... я на воле —
И жизни сумрачное поле
Веселый блеск очаровал!»
Но что я говорил... несчастный!
Минуту я заснул в неверной тишине,
Но мрачная любовь таилася во мне,
Не угасал мой пламень страстный.
Весельем позванный в толпу друзей моих,
Хотел на прежний лад настроить резву лиру,
Хотел еще воспеть прелестниц молодых,
Веселье, Вакха и Дельфиру.
Напрасно!.. я молчал; усталая рука
Лежала, томная, на лире непослушной,
Я все еще горел — и в грусти равнодушной
На игры младости взирал издалека.
Любовь, отрава наших дней,
Беги с толпой обманчивых мечтаний.
Не сожигай души моей,
Огонь мучительных желаний.
Летите, призраки... Амур, уж я не твой,
Отдай мне радости, отдай мне мой покой...
Брось одного меня в бесчувственной природе
Иль дай еще летать надежды на крылах,
Позволь еще заснуть и в тягостных цепях
Мечтать о сладостной свободе.
А.С. Пушкин. 1816
 

SNZme

Камертон
«В тот год осенняя погода
Стояла долго на дворе,
Зимы ждала, ждала природа.
Снег выпал только в январе»
А.С. Пушкин
 

Touareg

to kalon epieikes
Не воспитайте мальчика козлом,
Зацикленным на сексе и продажах.
Пусть даже Вы - и женщина с веслом,
Но всё-таки Вы - женщина, мамаша.

Ведь каждого злодея-мудака,
Идущего вприпрыжку с сеновала,
Старушка-мать качала на руках
И в розовую жопку целовала.

И говорила:" Деточка, ты знай,
Все женщины хитры и меркантильны.
Они колдуют, чтоб пришла весна,
И заставляют, чтоб за них платили.

Тебе я настираю труселей,
Борща насыплю в банку от горошка.
Ты - самый лучший мальчик на земле.
Твой папочка - гондон, а ты - хороший."

И деточка, впитавший с молоком,
Концепцию обиженной мамаши,
Растет самовлюбленным мудаком,
Зацикленным на сексе и продажах.

Сола Монова
 

Gertruda

Один коготок увяз - всей птичке пропасть)))
Когда ты загнан и забит
Людьми, заботой иль тоскою;
Когда под гробовой доскою
Все, что тебя пленяло, спит;
Когда по городской пустыне,
Отчаявшийся и больной,
Ты возвращаешься домой,
И тяжелит ресницы иней,-
Тогда - остановись на миг
Послушать тишину ночную:
Постигнешь слухом жизнь иную,
Которой днем ты не постиг;
По-новому окинешь взглядом
Даль снежных улиц, дым костра,
Ночь, тихо ждущую утра
Над белым запушенным садом,
И небо - книгу между книг;
Найдешь в душе опустошенной
Вновь образ матери склоненный,
И в этот несравненный миг -
Узоры на стекле фонарном,
Мороз, оледенивший кровь,
Твоя холодная любовь -
Все вспыхнет в сердце благодарном,
Ты все благословишь тогда,
Поняв, что жизнь - безмерно боле,
Чем quantum satis* Бранда воли,
А мир - прекрасен, как всегда.
А. Блок

quantum satis - в достаточном количестве, вдоволь, сколько надо, сколько потребуется
 

Touareg

to kalon epieikes
Красные вина.
Вина по цвету крови.
Белые зимы нам обещали снег.
Город был вспорот. Был по лекалу скроен.
Нас было трое: город и ты во мне.

Я тебя помню. Помню своим и каждым.
Первые приступы страсти случились до
Влажного взгляда. Встречной смертельной жажды.
До невозможности сделать последний вдох.

Шепот дыханий. Шелк белоснежной ткани.
Время - расстаться и заново заболеть
Тем, от чего мы бессмысленно отвыкали,
Не повторяясь во времени и числе.
Татьяна Ткачева-Демидова
 
сутулые, в темноте
еще посидим вдвоем.
признаем, что мы не те,
за кого себя выдаем.

комнату, где спим,
мебель и весь хлам
вытащим из-за спин,
разломим напополам.

будем тугой ком
у каждого в рюкзаке.
прощаются на каком
чертовом языке?

том же, что был мал,
весел и необжит,
если соединял?
им же и надлежит:

мы были близки
так, что и свет мерк.
сразу в конце тоски -
поезд наверх.
 

Touareg

to kalon epieikes
И ветер тебе облизывает висок, и думаешь: дуло,
да не выдуло. Ледянело. Наискосок тебя перегнуло.
Время было сродни плохому прогнозу метео,
обмануло.
Подвела на сыром тумане сложная оптика.
Наливаешь вино и: "Боже, храни синоптика".

После долгих циклонов глаз становится зорким,
сердце - чистым. Гляди, как ветер качает сваи.
В коммунальной твоей душе, как огонь конфорки -
любовь живая.

Даже самый холодный вечер подогревая.

© Егор Сергеев
 

Gertruda

Один коготок увяз - всей птичке пропасть)))
Ах, уста, целованные столькими,
Столькими другими устами,
Вы пронзаете стрелами горькими,
Горькими стрелами, стами.

Расцветете улыбками бойкими
Светлыми весенними кустами,
Будто ласка перстами легкими,
Легкими милыми перстами.

Пилигрим, разбойник ли дерзостный —
Каждый поцелуй к вам доходит.
Антиной, Ферсит ли мерзостный —
Каждый свое счастье находит.

Поцелуй, что к вам прикасается,
Крепкою печатью ложится,
Кто устам любимым причащается
С прошлыми со всеми роднится.

Взгляд мольбы, на иконе оставленный,
Крепкими цепями там ляжет:
Древний лик, мольбами прославленный,
Цепью той молящихся вяжет.

Так идешь местами ты скользкими,
Скользкими, святыми местами.—
Ах, уста целованные столькими,
Столькими другими устами.
М. Кузмин
 

Беспринципная Седовласка

Между прочим, здесь написано: «Вытирайте ноги»
Этой ночью
первый снег летел в окно.
Этим утром
снег идти не перестал...
Так идет он, будто кто-то озорно,
как в бутылке,
все окрестности взболтал.
И не знает снег,
куда лететь ему,
где найти ему
местечко для жилья.
И забыл он, где земля,
зачем земля?
почему трава и зелень почему.
То идет он сверху вниз,
то снизу вверх —
озабоченный,
растерянный,
чудной...
Я прекрасно понимаю
первый снег,
потому что так же было и со мной.
Время встало.
А потом пошло назад!
Все часы на свете
канули во тьму.
И забыл я, что сказать.
Зачем сказать.
Почему смеяться,
плакать почему.
Шла за осенью
весна,
потом — зима.
Позабыл я все слова,
все имена.
Позабыл я даже то,
как ты нужна,—
ты об этом мне напомнила
сама.
Очень гордая
сама пришла ко мне,
равнодушие обидное стерпя.

На твоих ресницах
тает первый снег...
Чтоб я делал,
если б не было тебя?!
Р.Рождественский
 

Gertruda

Один коготок увяз - всей птичке пропасть)))
И Шуберт на воде, и Моцарт в птичьем гаме,
И Гете, свищущий на вьющейся тропе,
И Гамлет, мысливший пугливыми шагами,
Считали пульс толпы и верили толпе.
Быть может, прежде губ уже родился шепот

И в бездревесности кружилися листы,
И те, кому мы посвящаем опыт,
До опыта приобрели черты.
Осип Мандельштам
 
Сверху