Притчи.

[Gerda]

Два ангела



Два ангела-путника остановились на ночлег в доме богатой семьи. Семья была негостеприимна и не захотела оставить ангелов в гостиной. Вместо того они были уложены на ночлег в холодном подвале. Когда они расстилали постель, старший ангел увидел дыру в стене и заделал её. Когда младший ангел увидел это, то спросил, для чего. Старший ответил:



— Вещи не такие, какими кажутся.



На следующую ночь они пришли на ночлег в дом очень бедного, но гостеприимного человека и его жены. Супруги разделили с ангелами немного еды, которая у них была, и сказали, чтобы ангелы спали в их постелях, где они могут хорошо выспаться. Утром после пробуждения ангелы нашли хозяина и его жену плачущими. Их единственная корова, молоко которой было единственным доходом семьи, лежала мёртвая в хлеве. Младший ангел спросил старшего:



— Как это могло случиться? Первый мужчина имел всё, а ты ему помог. Другая семья имела очень мало, но была готова поделиться всем, а ты позволил, чтобы у них умерла единственная корова. Почему?



— Вещи не такие, какими кажутся, — ответил старший ангел. — Когда мы были в подвале, я понял, что в дыре в стене был клад с золотом. Его хозяин был груб и не хотел сделать добро. Я отремонтировал стену, чтобы клад не был найден. Когда на следующую ночь мы спали в постели, пришёл ангел смерти за женой хозяина. Я отдал ему корову. Вещи не такие, какими кажутся. Мы никогда не знаем всё. И даже если имеешь веру, тебе надо ещё внушить доверие, что всё, что приходит, есть в твою пользу. А это поймёшь со временем. Некоторые люди приходят в нашу жизнь и быстро уходят, некоторые становятся нашими друзьями, и остаются на минуту. Вчера — это история. Завтра — тайна. Сегодня…



Настоящее — это дар. Жизнь есть волшебство, и вкус каждого момента неповторим!

 

[Salo]

КОЛЮЧКИ, ЧЕРЕПАХИ И СЛОНЫ

Мы все знаем закон естественного отбора Чарльза Дарвина. В соответствии с его концепцией эволюции, все существа происходят от неких первородных клеток, которые делились и шли своим эволюционным путем каждая. Это и привело к огромному разнообразию видов живых организмов, каждый из которых нашел свой собственный способ самозащиты и обеспечения самосохранения в качестве вида.
Один из способов выживания - это колючки, которыми оснащены многие растения. Эти колючки защищают прекрасные цветы и сочные плоды от возможной опасности. Эти колючки говорят: «не подходи». Хорошим примером такого растения является кактус.
Еще один базовый защитный механизм имеет черепаха, которая, чувствуя опасность, прячется в панцирь. Черепаха предпочитает бежать от окружающей ее реальности, прячась в безопасность панциря. Третий пример успешной стратегии выживания - огромные размеры и не имеющая себе равных сила слона. Слон - спокойное, мирное травоядное животное, которое никого не трогает, пока его никто не трогает. Оно никого не боится, и ему не нужны для защиты ни колючки, ни панцирь.
У нас, людей, тоже есть разные защитные механизмы. Нас больше волнует не физическое, а эмоциональное выживание: мы боимся претерпеть эмоциональную боль или обиду. У нас много страхов и слабостей. Мы чувствуем себя уязвимыми в недружественном и часто враждебном обществе. У некоторых из нас есть эмоциональные защитные механизмы, напоминающие колючки растений. Чтобы защитить наше мягкое и хрупкое эмоциональное «я», мы кричим, обвиняем и критикуем окружающих, бываем саркастичны, чтобы держать других на расстоянии. Так мы чувствуем себя в большей безопасности. Но на самом деле всеми этими шипами мы говорим: «Ты только посмотри, какой я страшный».
Другие реагируют на эмоциональные угрозы, прячась в панцирь показной бесчувственности, в которую облекают себя ради самозащиты. Но, находясь в таком панцире, мы оказываемся в одиночестве.
Немногие из нас чувствуют внутреннюю силу, внутренний мир и согласие с самим собой. В этом случае мы можем не замечать оскорблений и нападок со стороны других, как слон не замечает на своей спине комара.
В таком случае мы сможем сохранить внутреннее спокойствие и не участвовать в мелких, недостойных играх самоутверждения, в которые играют другие. Мы научимся понимать и прощать.

 

[copycat]

А то вот была у него привычка, которою он нечасто пользовался. Сесть мне сверху на грудь, чтоб не брыкалась, вцепиться мне пятерней в лицо и начать его крутить и выворачивать. И при этом еще душить и как-нибудь чморить, чтоб место свое знала. От такого обращения лицо очень быстро и надолго становилось синим. А у любимого на лице такое появлялось сладострастное и мечтательное выражение - любо-дорого посмотреть. Я орала, конечно, потому что страшно было очень, что вот он меня сейчас замучает, и я его даже на помощь позвать не смогу. Неудобно это, когда на всё про всё у тебя только один человек, и только один дом, где нельзя быть в безопасности. После одного такого случая я решила из этого дома сбежать. Оделась наспех - как потом оказалось, подсознательно выбрав именно те предметы гардероба, которые он мне подарил, - выскочила, села в такси и поехала через весь город к Косинскому. Неделю никуда не выходила, потому что с синим лицом на работу - палево. Всё ждала, что он мне позвонит, извиняться будет, назад звать. А он не позвонил. На двенадцатый день (я уже на работе была) я чувствую - ну всё, не могу больше, я же его люблю. Позвонила и стала проситься обратно. А он не хочет. Говорит, ушла и хрен с тобой. Пришлось шантажировать, а что делать?.. Я же без него умру. Он повелся, а я обрадовалась - сил нет! Обещала себя хорошо вести, сказала, буду веселая и ласковая, как морская выдра. После этого, по-моему, он меня больше и не бил.

Еще он порнографию очень любил. Купит карточку на семнадцать часов, ушарахается метом, влезет в сеть - и все семнадцать часов, не отрываясь, смотрит порно с малолетками. Со связанными. С избитыми молоденькими девочками. И вот это выражение мечтательное и сладострастное. Страшно мне было до ужаса, а он такой красивый был в эти моменты. Демонически. Глаз не отвести. Боже, Боже, что с нами будет, что будет с нашими душами?.. Они же в одно сплелись, я однажды в трипе видела, как мы соединялись такими прозрачными трубками, вроде вен, только прозрачными, и всё, что в одного попадает, сразу же по этим венам попадает в другого, весь этот трупный яд, всё безумие, вся зараза, а наши сердца качают и качают этот бульон туда-сюда, и это, б...ь, ЛЮБОВЬ!!!

 

[Gertruda]

Слушай, сын мой, наставление отца твоего и не отвергай завета матери твоей,
[sup][/sup]потому что это - прекрасный венок для головы твоей и украшение для шеи твоей.
[sup][/sup]Сын мой! если будут склонять тебя грешники, не соглашайся;
[sup][/sup]если будут говорить: "иди с нами, сделаем засаду для убийства, подстережем непорочного без вины,
[sup][/sup]живых проглотим их, как преисподняя, и - целых, как нисходящих в могилу;
[sup][/sup]наберем всякого драгоценного имущества, наполним домы наши добычею;
[sup][/sup]жребий твой ты будешь бросать вместе с нами, склад один будет у всех нас", -
[sup][/sup]сын мой! не ходи в путь с ними, удержи ногу твою от стези их,
[sup][/sup]потому что ноги их бегут ко злу и спешат на пролитие крови.
[sup][/sup]В глазах всех птиц напрасно расставляется сеть,
[sup][/sup]а делают засаду для их крови и подстерегают их души.
[sup][/sup]Таковы пути всякого, кто алчет чужого добра: оно отнимает жизнь у завладевшего им.

Соломон

 

[copycat]

Детка, а вот было бы недурно, если бы ты вообразила, ну просто вообразила на минуточку. Вот когда ты сидишь вся такая томная, нога на ногу, с сигареткой, в алом маникюре, скулы лоснятся от герлен, шея благоухает от диор, сидишь, слышь ты, с.чка, и жалуешься какому-нибудь смертельно уставшему от собственных проблем человеку на какую-нибудь свою хрень, вроде того, что у тебя секса полтора месяца не было, или вдохновения не было полгода, или у тебя паранойя, и тебе кажется, что все кругом тебя обманывают. Шутка ли, говоришь ты, да у меня уже мозги закипают, чем больше об этом думаю, тем меньше понимаю, я... - и глаза делаешь такие круглые-круглые, вот так, ага, они у тебя всегда делаются круглые на слове "я", как у какающей мыши, еще бы, это же самое важное слово! Так вот, вообразила бы ты, что человек, с которым ты разговариваешь, два часа назад узнал, что у него неоперабельный рак, и еще никому даже не сказал об этом, потому что не знает как, просто смотрит на тебя и кивает и думает: Боже мой, о чем она? что она несет? мне бы ее проблемы. Вот что он думает.


Ты, конечно, забыла ту ночь, когда ты лежала на газоне под звездами, ничком, высматривая, когда же, ну когда наконец подъедет автомобиль, из которого выйдет тот, кто должен тебя защитить, лежала, пряча от света руки и лицо, там, в кустах, моля Бога, чтобы не попасться никому на глаза раньше, чем подъедет автомобиль. Когда твое сердце билось так громко, что уши закладывало, скажи, ты думала о какой-нибудь проклятой х..не типа вдохновения, или загробной жизни, ты думала вообще о чем-нибудь?.. Если ты не помнишь, я скажу тебе, ты не думала; не знаю, что там с твоей бессмертной душой, но в те минуты у тебя было только тело, которое хотело жить, и уговаривать его было бесполезно, оно бы не повелось ни на какие твои рассуждения, оно хотело действовать само, и только так, как необходимо, чтобы не сдохнуть. Нет, мы не будем сейчас давать Финчера, не будем вынимать тебя из твоего уютного нарядного мирка и помещать в условия смертельной опасности, чтобы немного тебя встряхнуть и освежить. Просто каждый раз, когда тебе захочется пожаловаться, подумай о том человеке, который два часа назад узнал, что болен, черт побери, так болен, как тебе и не снилось, и вот он молча сидит, дышит - и не может надышаться.

 

[Gertruda]

На поляне, среди огромного леса, жил-был волшебник, у которого было большое стадо овец. Каждый день он съедал одну овцу из стада. Овцы причиняли волшебнику много беспокойства - они разбегались по лесу, и ему приходилось тратить очень много времени на то, чтобы поймать одну овцу, а других снова собрать в стадо. Конечно же овца, которую он собирался убить, чувствовала это и начинала отчаянно сопротивляться, и ее крики пугали других. И тогда волшебник решил придумать такую хитрость – он поговорил с каждой овцой наедине, и каждой что-то внушил.

Одной он сказал: "Ты не овца, ты такой же человек, как и я. Тебе нечего бояться, ведь я убиваю и съедаю только овец, но ты единственный человек в этом стаде и значит - мой лучший друг".

Второй он сказал: "Почему ты убегаешь от меня, как другие овцы. Ты же львица и тебе нечего бояться. Я убиваю только овец, а ты мой друг".

Третьей он внушил: "Послушай, ты не овца, ты волчица. Волчица, которую я уважаю. Я, как и раньше, буду продолжать убивать ежедневно одну овцу из стада, но волчице, лучшему другу волшебника, нечего бояться".

Таким образом, он поговорил с каждой из овец и каждой внушил, что она не овца, а совершенно другое животное, которое отличается от всех остальных овец в стаде. После этого разговора поведение овец полностью изменилось – они совершенно спокойно паслись и больше никогда не убегали в лес. И когда волшебник убивал очередную овцу, они думали: "Ну вот, убили еще одну овцу, а мне - льву, волку, человеку, лучшему другу волшебника, нечего бояться".

И даже овцы, которых он убивал, перестали сопротивляться. Он просто подходил к одной из них и говорил: "О, мой лучший друг, мы давно не общались. Пойдем ко мне на двор. Мне нужно с тобой посоветоваться по поводу стада овец". И овца с гордостью шла за волшебником на двор. И там он действительно спрашивал у своего лучшего друга, как идут дела в стаде. Жертва с радостью рассказывала ему обо всем, а потом волшебник убивал ее. Поскольку смерть наступала мгновенно, то овца ничего не успевала понять.

Волшебник был очень доволен - он высоко поднял самооценку каждой из овец, в итоге они перестали забивать себе голову мыслями о неизбежной смерти, стали менее невротичны, наслаждались жизнью и спокойно щипали траву, в результате чего их мясо стало значительно вкуснее. На протяжении многих лет волшебник легко управлялся с огромным стадом, и самое интересное, что остальные овцы стали ему помогать - если какая-нибудь слишком сообразительная овца начинала догадываться об истинном положении вещей, то остальные овц.. ну, то есть львы, люди, волки - лучшие друзья волшебника, сообщали ему о странном поведении этой овцы, и на следующий день волшебник с удовольствием ее съедал.

Что ж тут добавишь?

 

[Gertruda]

Жил был один китайский император. Он не так давно взошел на престол, был молод и любознателен. Император уже знал очень много, и ему хотелось знать еще больше, но увидев, сколько еще осталось непрочитанных книг в дворцовой библиотеке, он понял, что не сможет их все прочитать. Однажды он позвал придворного мудреца и приказал ему написать всю историю человечества.

Долго трудился мудрец. Проходили годы и десятилетия и вот, наконец, слуги внесли в покои император пятьсот книг, в которых была описана вся история человечества. Немало подивился этому император. Хотя он был уже не молод - тяга к знаниям не покинула его. Но он не мог тратить годы на прочтение этих книг и попросил сократить повествование, оставив только самое важное.

И снова долгие годы трудился мудрец, и в один из дней слуги вкатили к императору тележку с пятьюдесятью книгами. Император уже совсем состарился. Он понимал, что не успеет прочесть эти книги, и попросил он мудреца оставить только самое-самое главное.

И снова мудрец принялся за работу, и спустя какое-то время ему удалось уместить всю историю человечества всего лишь в одну книгу, но когда он принес ее – император лежал на смертном одре и был настолько слаб, что даже не смог раскрыть ее. И тогда император попросил выразить все еще короче прямо сейчас, пока он не успел отправиться в мир иной. И тогда мудрец открыл книгу и написал на последней странице всего лишь одну фразу:

ЧЕЛОВЕК РОЖДАЕТСЯ, СТРАДАЕТ И УМИРАЕТ…

С. Моэм "Бремя страстей человеческих".

 

[Gertruda]

Однажды старый и молодой монах возвращались в свою обитель. Путь их пересекала река, которая из-за дождей очень сильно разлилась.

На берегу стояла молодая женщина, которой также нужно было перебраться на противоположный берег, но она не могла обойтись без посторонней помощи. Обет строго-настрого запрещал монахам прикасаться к женщинам, и молодой монах демонстративно от нее отвернулся. Старый же монах подошел к женщине, взял ее на руки и перенес через реку. Весь оставшийся путь монахи хранили молчание, но у самой обители молодой монах не выдержал: "Как ты мог прикоснуться к женщине!? Ты же давал обет!" На что старый спокойно ответил: "Странно, я перенес ее и оставил на берегу реки, а ты до сих пор ее несешь".

 

[Salo]

Беседа двух мудрецов
Однажды Конфуций захотел повидаться с Лао-цзы, он отправился к нему, предвкушая глубокомысленный разговор о высших ценностях. Конфуций был намного старше Лао-цзы и, разумеется, рассчитывал, что тот будет вести себя по отношению к нему с должным почтением.
И вот Конфуций вошел в комнату, где в молчании пребывал Лао-цзы. Но тот даже не шелохнулся, не встал навстречу знаменитому мудрецу и, вообще, казалось бы, не обратил на него особого внимания. Лао-цзы даже не предложил Конфуцию сесть!
Разумеется, высокий гость был весьма раздосадован таким приемом. С негодованием он спросил:
— Вы что, не признаете правил хорошего тона? Лао-цзы ответил:
— Если вам хочется сесть, садитесь, если вам хочется стоять — стойте. Я не вправе указывать вам на то, что делать. Я не вмешиваюсь в чужую жизнь. Вы свободный человек, но и я — свободный человек.
Конфуций был потрясен. Он пытался завести разговор о «высоком» в человеке, но Лао-цзы лишь рассмеялся и сказал:
— Я никогда не видел что-либо «высшее» или «низшее». Человек есть человек, точно так же как деревья есть деревья. Все участвуют в одном и том же существовании. Нет никого, кто был бы выше или ниже. Все это бессмыслица!
Тогда Конфуций спросил:
— Что происходит с человеком после смерти? Лао-цзы ответил:
— Вы живете, но можете ли вы сказать, что такое жизнь?
Конфуций смутился. Лао-цзы сказал:
— Вы не знаете этой жизни и вместо того, чтобы познавать ее, вы беспокоитесь о той, запредельной.

 

[Gertruda]

Жил был царь Соломон. Несмотря на то, что он был очень мудрым, его жизнь была очень беспокойной. Однажды решил он обратиться за советом к придворному мудрецу: "Помоги мне - очень многое в этой жизни способно вывести меня из себя. Я подвержен страстям, и это сильно осложняет мою жизнь!" На что Мудрец ответил: "Я знаю, как тебе помочь. Надень это кольцо - на нем высечена фраза: "ЭТО ПРОЙДЕТ!" Когда к тебе придет сильный гнев или сильная радость, просто посмотри на эту надпись, и она отрезвит тебя. В этом ты найдешь спасение от страстей!".

Соломон последовал совету Мудреца и смог обрести спокойствие. Но однажды, во время одного из приступов гнева, он, как обычно, взглянул на кольцо, но это не помогло - наоборот, он еще больше вышел из себя. Он сорвал кольцо с пальца и хотел зашвырнуть его подальше в пруд, но вдруг увидел, что на внутренней стороне кольца тоже есть какая-то надпись. Он присмотрелся и прочитал: "И ЭТО ТОЖЕ ПРОЙДЕТ..."

 

[Salo]

Учитель Лецзы стал учиться.

Прошло три года, и [я] изгнал из сердца думы об истинном и ложном, а устам
запретил говорить о полезном и вредном. Лишь тогда удостоился [я] взгляда
Старого Шана. Прошло пять лет, и в сердце родились новые думы об истинном и
ложною, устами по-новому заговорил о полезном и вредном. Лишь тогда [я]
удостоился улыбки Старого Шана. Прошло семь лет, и, давая волю своему
сердцу, [ уже] не думал ни об истинном, ни о ложном, давая волю своим
устам, не говорил ни о полезном, ни о вредном. Лишь тогда учитель позвал
меня и усадил рядом с собой на циновке. Прошло девять лет, и как бы ни
принуждал [я] свое сердце думать, как бы ни принуждал свои уста говорить,
уже не ведал, что для меня истинно, а что ложно, что полезно, а что вредно;
не ведал, что для других истинно, а что ложно, что полезно, а что вредно.
Перестал [отличать] внутреннее от внешнего. И тогда все [чувства] как бы
слились в одно: зрение уподобилось слуху, слух - обонянию, обоняние-вкусу.
Мысль сгустилась, а тело освободилось. кости и мускулы сплавились воедино.
[Я] перестал ощущать, на что опирается тело, на что ступает нога, о чем
думает сердце, что таится в речах. Только и всего. Тогда-то в законах
природы [для меня] не осталось ничего скрытого.

 

[Gertruda]

Во время войны Кришне удалось примечательным способом усмирить гордыню Арджуны.
Как-то вечером незадолго до окончания войны Арджуна вдруг возгордился оттого, что Кришна был его колесничим, а значит, и его “слугою”. Он вообразил, что он, Арджуна, как господин, должен сходить с колесницы после Кришны, а не перед ним. И в тот же день он стал настаивать, чтобы Кришна спустился первым. Но Кришна был тверд:
- Арджуна должен сойти первым, - сказал Он.
Потратив много времени на уговоры, протесты, просьбы, Арджуна, подавляя гордость, с большой неохотой спустился первым. Кришна сошел вслед за ним, и в тот же миг колесницу охватило пламя! Кришна объяснил причину: зажигательные стрелы и снаряды, вонзившиеся в колесницу, не имели силы, пока он был на ней, но как только он покинул ее, она тут же вспыхнула.

Ведическая притча

 

[Gertruda]

Шел караван по пустыне. В нем было сорок верблюдов, нагруженных тяжелыми ящиками, в которых лежали книги. Все это богатство принадлежало известному ученому-проповеднику, который ехал впереди на белом верблюде. Караваном управлял бедный погонщик. В пути случались разные неожиданности, и им приходилось иногда спорить между собой.
Однажды, ориентируясь по звездам, они сбились с пути и заспорили. Ученый сказал погонщику:
- Ты знаешь, как я знаменит среди ученых нашей страны и всего мира! Вот сорок верблюдов, которые везут лишь ничтожную часть моих знаний. Как ты, бедный погонщик, осмеливаешься спорить со мной?
Погонщик верблюдов поклонился и вежливо сказал:
- Мой господин! Я никогда бы не осмелился рассуждать перед вами. Но вы сами задали мне вопрос, поэтому я осмелюсь высказать то, что думаю. Вы обладаете чудесными знаниями, которые можно сравнить с драгоценными жемчужинами. Эти жемчужины так дороги, что их нужно хранить в ларце, завернутыми в мягкий бархат. Мои же знания похожи на простую гальку, лежащую у дороги.
Слушая его, ученый благосклонного кивнул в знак согласия. А погонщик продолжал:
- Но я хочу сказать вам, что когда взойдет солнце, оно осветит, прежде всего, гальку, лежащую у дороги, и лучи его не коснутся ваших драгоценных камней, завернутых в бархат.
Ученый вздрогнул! Он был настоящим ученым и не мог не оценить высоту мысли погонщика и ее истинность. Внимательно посмотрев на погонщика, он подчинился его решению.

 

[Gertruda]

Когда сэру Уинстону Черчиллю было уже 90 лет, его пригласили прочитать доклад в университете. Люди приехали с разных городов. Многие были издалека. Количество людей, желающих послушать великого соотечественника своего времени, было огромным. Аудитория была заполнена полностью, многие стояли в проходах и на ступеньках.
Войдя в зал, Черчилль увидел тысячи людей. Зал был напряжён, все желали услышать величайшего человека своего времени. Декан университета представил Черчилля как значительнейшего из всех ныне живущих англичан. По его словам в этом выступлении Черчилль должен подвести итог всей своей жизни, поделится всем своим опытом.
Под громогласные продолжительные аплодисменты Черчилль вышел на трибуну. После продолжительных оваций он начал свою речь:

- НИКОГДА, НИКОГДА, НИКОГДА, НИКОГДА, НИКОГДА НЕ СДАВАЙТЕСЬ!

Зал не сразу понял, что на этом выступление закончилось. Далеко не все были довольны этой речью, ведь многие проделали огромный путь, чтобы послушать великого оратора.
На самом деле, видимо, именно это напутствие Черчилль считал важнейшим в жизни.
Этому человеку пришлось многое пережить. Судьба много раз проверяла его на жизнестойкость.
Когда шла Вторая мировая война, Черчилль занимал пост премьер-министра. Во время фашистских налётов на Англию погибло очень много мирных жителей. Страна изнывала от нападок противника. Англия была близка к катастрофе. Каждая ночь приносила все новые и новые жертвы. Все советники и просто знакомые уговаривали Черчилля сдаться врагу.
Одна из ночей была решающей. Лучшие друзья Черчилля собрались у него в кабинете и уговаривали сдаться. В это время на город снова летели бомбы. Опять гибли люди. Самые лучшие друзья обвиняли Черчилля, что он виновен в новых смертях, в страданиях своего народа.
Но Черчилль понимал, что сдача врагу приведёт только к ещё большим потерям. Он пригрозил кулаком бомбам и прокричал:

- Я никогда не сдамся! Никогда! Никогда! Никогда!

Не каждый человек подвергается в жизни таким испытаниям. Но это хороший пример твёрдости и силы воли. Не сдаваться даже в мелочах - главное правило в жизни. Можно исправить любую ошибку только в том случае, если ты полон решимости.

"Тот, кто однажды откажется от своих желаний и мечты, возможно, больше никогда не сможет мечтать."

 

[Gertruda]

О богатом и Лазаре. (Луки 16:19-31).
Один человек был богат, одевался в порфиру и виссон и пировал каждый день. Был также один нищий, по имени Лазарь; он лежал у ворот дома богача, покрытый струпьями, и желал напитаться крошками, падающими со стола его, и псы приходили и лизали струпья Лазаря. Умер нищий и был отнесен ангелами на лоно Авраамово, умер и богатый, и похоронили его. Мучаясь в аду, богатый поднял глаза свои, увидел Авраама и Лазаря с ним и возопил: «Отче Аврааме! умилосердись надо мною и пошли Лазаря, чтобы он омочил конец перста своего в воде и прохладил язык мой, потому что я мучусь в пламени». Но Авраам сказал: «чадо, вспомни, что получил уже доброе в жизни твоей, а Лазарь - злое; ныне же он здесь утешается, а ты страдаешь. Притом между нами и вами великая пропасть, так что хотящие перейти отсюда к вам не могут; также и оттуда к нам не переходят». Тогда богатый стал просить Авраама послать Лазаря на землю и предостеречь его братьев, чтобы они не попали в место мучений. Авраам ответил: «У них есть Моисей и пророки, пусть слушают их». «Нет, отче Аврааме»! возразил богач, «но если кто из мертвых придет к ним, то покаются». На это Авраам ответил: «если Моисея и пророков не слушают, то если бы кто из мертвых воскрес, не поверят».

 

[Salo]

Эрих Мария Ремарк сидит в кресле-качалке и размышляет о жизни: "Нет, жизнь прожита не зря. Я написал несколько хороших книг, меня знают во всем мире, я боролся с фашизмом... Но все же Хемингуэй пишет лучше меня!"

Хемингуэй в это время стоит на палубе своего катера в Карибском море, в зубах трубка, ждет большую рыбу и думает: "Черт возьми! Я жил как настоящий мужчина! Работал как вол, боролся с фашизмом, у меня было много славы, денег, женщин, я охотился на слонов и носорогов... И все же...

И все же Платонов пишет лучше меня!"

(с)

 

[Gertruda]

"Кто из вас, имея сто овец и потеряв одну из них, не оставит девяноста девяти в пустыне и не пойдет за пропавшею, пока не найдет ее? А нашед возьмет ее на плечи свои с радостью; и пришед домой, созовет друзей и соседей и скажет им: порадуйтесь со мною, я нашел мою пропавшую овцу. Сказываю вам, что так на небесах более радости будет об одном грешнике кающемся, нежели о девяноста девяти праведниках, не имеющих нужды в покаянии" - Лк. 15,4-7

 

[copycat]

У некоторых людей как будто бы полости существуют внутри, небольшие такие. Вот сидит он перед тобой такой классный, общаетесь вы, смеетесь, и вдруг - раз, вот она, полость, полшага пустоты, словно ступеньку в темноте не заметил. Три секунды гадливости, и можно дальше разговаривать. А потом просматриваешь записную книжку и думаешь: а почему я не хочу, собственно, ему - вот именно ему, такому славному и компанейскому, - звонить?.. А он губчатый изнутри, как эклер, как резиновая мочалка, и чувствуется в нем какой-то подвох. Вроде, размер тот же, что у всех людей, а внутри эти каверны.

А бывает, собеседник и не твоего круга вовсе, и весь ваш разговор - случайный и в целом неинтересный, но ты замечаешь плотность, она сразу чувствуется, приятно - неприятно, дело третье. Такой человек как будто под давлением, есть в нем внутренняя мощь, не то скрытая угроза, не то тайное обещание. И даже если вы больше не встречаетесь никогда, ты его не забываешь, этого человека. Даже у самых простых слов его больше веса, чем он в них вкладывал.

Я могу ошибаться насчет природы этих вещей, но насчет их наличия - не ошибаюсь, нет, я это сразу вижу. Мне кажется, полыми становятся люди, избегающие страдания и ответственности. Мне скучно с ними. Я вообще заметила, что в последнее время меня ничем огорчить или разозлить нельзя. Единственная отрицательная эмоция, которую во мне может вызвать чье-либо поведение - это скука. Если ее вообще можно назвать эмоцией. Кто-то злословит от зависти, пытается на..ать по мелочам - скучно, как это скучно всё, как неоригинально.

И в любовном союзе, если люди по плотности не совпали, пустышки первыми отказываются, находят тысячу причин. А на самом деле - просто всё так же продолжают избегать страдания и ответственности.

Нет, я в курсе, что уныние - грех, и что нельзя ко всему относиться со звериной серьезностью. Но ориентированные на позитив существа, если честно, напоминают мне того дебила из романа Бёлля, которого тошнило от всего, что не было хлебом или сладостями. Позитивничать будем, когда выдавим из себя хотя бы половину этих волшебных пузырьков, благодаря которым болтаемся, как говно в проруби. Когда под грузом ответственности и страдания возляжем на дне золотыми слитками - вот тогда и будем.

 

[Salo]

КОЛЮЧКИ, ЧЕРЕПАХИ И СЛОНЫ

Мы все знаем закон естественного отбора Чарльза Дарвина. В соответствии с его концепцией эволюции, все существа происходят от неких первородных клеток, которые делились и шли своим эволюционным путем каждая. Это и привело к огромному разнообразию видов живых организмов, каждый из которых нашел свой собственный способ самозащиты и обеспечения самосохранения в качестве вида.
Один из способов выживания - это колючки, которыми оснащены многие растения. Эти колючки защищают прекрасные цветы и сочные плоды от возможной опасности. Эти колючки говорят: «не подходи». Хорошим примером такого растения является кактус.
Еще один базовый защитный механизм имеет черепаха, которая, чувствуя опасность, прячется в панцирь. Черепаха предпочитает бежать от окружающей ее реальности, прячась в безопасность панциря. Третий пример успешной стратегии выживания - огромные размеры и не имеющая себе равных сила слона. Слон - спокойное, мирное травоядное животное, которое никого не трогает, пока его никто не трогает. Оно никого не боится, и ему не нужны для защиты ни колючки, ни панцирь.
У нас, людей, тоже есть разные защитные механизмы. Нас больше волнует не физическое, а эмоциональное выживание: мы боимся претерпеть эмоциональную боль или обиду. У нас много страхов и слабостей. Мы чувствуем себя уязвимыми в недружественном и часто враждебном обществе. У некоторых из нас есть эмоциональные защитные механизмы, напоминающие колючки растений. Чтобы защитить наше мягкое и хрупкое эмоциональное «я», мы кричим, обвиняем и критикуем окружающих, бываем саркастичны, чтобы держать других на расстоянии. Так мы чувствуем себя в большей безопасности. Но на самом деле всеми этими шипами мы говорим: «Ты только посмотри, какой я страшный».
Другие реагируют на эмоциональные угрозы, прячась в панцирь показной бесчувственности, в которую облекают себя ради самозащиты. Но, находясь в таком панцире, мы оказываемся в одиночестве.
Немногие из нас чувствуют внутреннюю силу, внутренний мир и согласие с самим собой. В этом случае мы можем не замечать оскорблений и нападок со стороны других, как слон не замечает на своей спине комара.
В таком случае мы сможем сохранить внутреннее спокойствие и не участвовать в мелких, недостойных играх самоутверждения, в которые играют другие. Мы научимся понимать и прощать.
Кто вы - кактус, черепаха или слон?

 

[Gertruda]

По Евангелию от Матфея притча о закваске гласит так: "Царство Небесное подобно закваске, которую женщина взявши положила в три меры муки, доколе не вскисло все" - Мф. 13, 33; Лк. 13,20-21.