Интересное из сети.

[anchiko]

Кто ты: бездонный сиварь или жертва ферментов?
Лежишь ли ты в мягком салате после бутылки пива или безрезультатно заливаешь в себя двадцать пятый стакан виски, скажи спасибо родителям. Бессердечные гены в очередной раз обставили тебя, взрослого и самостоятельного. Что бы ты ни делал, скорость опьянения и степень утренних страданий зависят вовсе не от тебя, а от двух ферментов в твоей печени.
Знакомься – алкогольдегидрогеназа (она же АДГ) и ацетальдегиддегидрогеназа (или АлДГ).

Если кто-нибудь тебе заявит, что у некоторых людей эти ферменты отсутствуют, плюнь ему в лицо, ибо он все врет. Они есть у всех, хотя бы потому, что необходимы для переработки эндогенного алкоголя, вырабатываемого организмом. Но вот ведут они себя у разных людей по-разному – и это предопределено генетически. АДГ, например, может быть быстрой и медленной. А АлДГ – пассивной и активной.
Быстрая АДГ справляется с поступающим в организм спиртным на раз-два, лишая своего обладателя счастья нажраться в хлам. Зато это легко можно сделать, обладая медленной АДГ – алкоголь начинает путешествовать по организму в непереработанном виде, отчего стремительно косеешь.
Однако какой бы ни была скорость АДГ, количество уксусного альдегида образуется одинаковое. И если АлДГ у человека пассивная, то довольно быстро наступает отравление. Это легко понять по раскрасневшемуся лицу и подкатывающей тошноте.

От шустрости обоих ферментов и зависят твои взаимоотношения с алкоголем. Вариантов тут не так уж много:





Каковы твои шансы оказаться Жертвой ферментов? Родившись в России или Европе, ты почти не рискуешь – здесь капризные дегидрогеназы водятся только у 5–8 процентов жителей. То есть людей, неспособных стать алкоголиками, тут не так уж и много. Но и теория, согласно которой русские генетически предрасположены к алкоголизму – всего лишь миф. Потому что Беспечных синеботов в Европе столько же, сколько и в России.
Если же ты родом из Юго-Восточной Азии (что вряд ли, но мало ли), то вероятность того, что твоя АДГ невероятно шустра, а АлДГ – невыносимо ленива – 70–80 процентов.

Однако, чем дальше от Юго-Восточной Азии, тем реже можно встретить Жертву ферментов. А вот если ты, допустим, южноафриканский индеец, то с вероятностью 80 процентов у тебя быстрая АДГ и активная АлДГ. Неплохо устроился, Бездонный сиварь.
Что же касается чукчей, чьи ферменты обросли немыслимым количеством мифов, следует прояснить – их организм справляется с алкоголем ничуть не хуже, чем у русских или европейцев. Наличие генетических мутаций, из-за которых они стремительно и основательно спиваются, никем не было доказано.
Их повальный алкоголизм ученые склонны объяснять не генами, а отсутствием культуры потребления спиртного и особенностями питания. Привыкшие к белково-липидному рациону, чукчи знать не знали, что такое стресс. Однако, перейдя на другую пищу, они заметно погрустнели. И, найдя единственный выход в ставшим доступным алкоголе, запили так, что никому мало не показалось.

Если тебя нервирует невозможность повлиять на работу собственных дегидрогеназ, знай – ты не одинок. В этом мире полно адептов разгона фермента, которые практикуют регулярный прием алкоголя с целью приучить АДГ к его возрастающему количеству. В итоге она действительно повышает свою активность. Правда, заодно глушит эндогенный алкоголь, который необходим для выработки эндрофинов.

АДГ же знай себе подстраивается под все возрастающее дозы спиртного. В отличие от АлДГ, которую сколько не тренируй – толку ноль. Так что утро с каждым разом становится все менее добрым.
Так продолжается ровно до того момента, когда однажды АДГ не забивает на алкоголь совсем. Тогда-то и начинаются невероятные путешествия неокисленного этанола по разрушающемуся организму. Но это уже совсем другая история – она про последнюю стадию алкоголизма, и рассказывать ее в пятницу было бы непростительной подлянкой.

 

[Фрау]

Психологии больше нет
Почему клетки места — больше, чем GPS-навигатор: Николай Кукушкин объясняет Нобелевскую премию по физиологии и медицине. Борхес был прав, все остальные ничего не поняли.

С картами-дорогами, голосовым контролем и встроенным твиттером. Разбирает навигатор на части и говорит: вот сейчас в небе летают три огромные железные машины, которые постоянно рассылают по всему миру невидимыми лучами сигнал о своем положении в пространстве, а эта вот мелкая штука лучи улавливает, вычисляет, сколько времени лучи летели, рассчитывает центр образующегося треугольника и так определяет собственное местонахождение, которое она потом накладывает на виртуальную карту местности, записанную в нее в форме двоичного кода, физически представленного электрическим током в тысячах микроскопических транзисторов… а, ты ж, Иван, не знаешь, что такое транзистор.
А вы в своем XVIII веке научный журналист. Идете в местную газету и пишете там большой заголовок про научное открытие века: «Дядя показал электрический компас».

Это действительно такие специальные нервные клетки в мозгу человека и других животных, которые определенными сочетаниями сигналов кодируют наше положение в пространстве.
Но работа Кифа и четы Мозер открыла науке гораздо больше, чем обозначено в цепкой фразе из пресс-релиза. Эти исследования впервые показали, как работает высшая нервная деятельность на уровне отдельных нейронов. Это изменило наше понимание мышления, памяти и сознания. Если продолжать технологическую аналогию, нынешним нобелевским лауреатам впервые удалось разобрать на части кусочек компьютерного процессора и осмыслить хотя бы базовые принципы его работы.

Психология — традиционно абстрактная и созерцательная наука о человеческой душе — в XXI веке все больше растворяется в позитивизме экспериментальной нейробиологии. Нынешняя Нобелевская премия это растворение только подстегивает.

Клетки места и решетки работают в зонах мозга, которые принято называть размытым термином «ассоциативная кора». Проще говоря, вычислительная. Под «ассоциацией» подразумевается вся мозговая сложнотень, которую ученые плохо понимают. Анализ, синтез, компиляция, программирование поведения и т. д.
Клетки решетки и места находятся на самой вершине мозговых вычислений. По количеству сочленений они равноудалены как от сенсорных клеток, то есть тех, которые получают информацию извне, так и от моторных, которые рассылают по подчиненным мышцам и органам принятые решения. То есть речь не о мониторе, не о принтере и даже не о модеме, а о самом что ни на есть процессоре.
Почему именно ориентация в пространстве стала главной моделью изучения ассоциативной коры? Во-первых, многие нейробиологи считают, что с ориентирования все началось: из расчетов тех или иных параметров пространства в ходе эволюции появились вообще все вычисления, которые наш мозг осуществляет. Во-вторых (и в-главных), пространство можно измерить. И сопоставить измерения с активностью нейронов.
Два физиологических открытия, отмеченные высшей научной наградой года, были сделаны в разное время: клетки места были обнаружены на 30 лет раньше клеток решетки, открытых в 2005-м. Однако, чтобы объяснить принцип работы клеток места, необходимо сперва сказать несколько слов о втором открытии.
Клетки решетки, найденные сначала у крыс, а потом и у многих других животных, включая человека, расположены в энторинальной коре — это в районе висков, но с внутренней стороны, ближе к середине мозга. Допустим, крысу запускают в комнату размером 2×2 метра и дают по ней побегать.

Если просто смотреть на запись активности этой клетки, то получается каша: случайные разряды через случайные промежутки времени, и не более того. Но если взять и наложить эти записи на траекторию крысы, то получается пугающе четкая картина. Каждая клетка активируется, когда крыса находится в узлах виртуальной решетки из шестигранников, ориентированной относительно комнаты. У разных клеток — разные решетки, различающиеся масштабом, углом поворота и сдвигом друг относительно друга, но шестигранники построены всегда с геометрической точностью.
Специалисты любят вспомнить «Вавилонскую лотерею» Борхеса:

Откуда великий аргентинец про это знал, непонятно, но ощущение пространства — и его сохранение в памяти — действительно, по всей видимости, кодируется шестигранниками.

Допустим, крысу ударило током. Она пытается запомнить место в комнате, где это произошло. При этом у нее активируется набор клеток решетки — скажем несколько десятков или сотен — в чье поле попадает точка в комнате, где и шарахнуло крысу. Решетки между этими клетками отличаются друг от друга размером, поворотом и сдвигом — но все они регулярно шестигранные, и все имеют области, попадающие на нужную точку. Сочетанием всех работающих в данный момент клеток решетки можно описать каждое место в комнате.
Тут в игру вступают клетки места. Как именно — пока понятно плохо, но модель следующая. Набор клеток решетки, активных в данный момент, отправляет сигналы в гиппокамп — соседний участок мозга, участвующий в формировании памяти. Там эти сигналы собираются в пучок и концентрируются на какой-нибудь одной клетке, которая от этого активируется. То есть клетка места как бы становится представителем набора клеток решетки. В ней теперь закодирована информация о расположении участка комнаты, где крысу ударило током.
Сигналы от клеток места — это уже не абстрактное понятие, а конкретный (и очень простой) нервный код, который легко привязать, например, к чувству страха. Поэтому в следующий раз, когда решетки сойдутся тем же самым образом и активируют ту же самую клетку места, эта активация перескочит в центры страха и крыса поскорее убежит.

Пока нам плохо понятно, что происходит до и после кодирования пространства. Описанные открытия только слегка приподнимают завесу таинственности над немыслимыми по сложности вычислениями, которые мозг ежеминутно проделывает. Например, пока плохо понятно, откуда именно энторинальные нейроны изначально узнают, как выглядит комната, чтобы «наложить» на нее решетку. В этом участвуют вестибулярный аппарат, мышечное чувство и отчасти зрение, но конкретные нервные пути пока остаются загадкой.
Но уже того, что известно на сегодня о «чувстве пространства» и его нейронных шестеренках, достаточно, чтобы ясно ощутить: когнитивная революция свершилась. Психологи еще остались — но психологии больше нет.
За такое и дают Нобелевские премии.

обалдеть! спасибо, Аня, очень интересно!!! вот вам и психология, всего лишь навсего расчет мозга, вполне себе объяснимый и отнюдь не на уровне эмоций. а сколько еще всего предстоит узнать, супер!

 

[anchiko]

Сбруя. Лучше не скажешь.
Когда я лишь начинал свое ухабистое путешествие по офисной вселенной, костюм казался мне инструментом, ступенью лестницы, ведущей в мир взрослых людей, без смущения использующих слово «карьера». Карьера то, карьера се. Мне был двадцать один, я устроился в банк, и через три месяца моя заплата выросла ровно в десять раз — время было такое. Я отправился в ателье и пошил себе два костюма — один черный, другой зеленый. Закройщицу Тамару Ивановну знал весь район: у нее было пунцовеющее лицо начинающей алкоголички, но шила она пока безупречно.
В примерочных постсоветских ателье всегда стоял характерный запах столетней пыли. Я смотрел в здоровенное трюмо, в котором можно было увидеть себя со стороны — странное ощущение, помните? Какой-то посторонний человек, желающий выглядеть серьезно и независимо, но не особо преуспевший. У закройщиков, как и в кресле парикмахера, всегда чувство, будто обосрался: понимаешь серьезность момента, но стараешься сохранить небрежное выражение лица.

Сшитый наполовину, он напоминает сложные лохмотья, которые возлагают на плечи, как епитрахиль. Закройщица что-то бесцеремонно отрывала, переставляла и немедленно подкалывала булавками, зажатыми в губах. При этом она что-то напевала вполголоса. Пиджак, рассказывала она, освободив рот, должен держать форму, поэтому в него вставляют каркас. Она поправила вставные плечики и отпустила меня.
Я проработал в банке пять лет и пошил за это время пять костюмов. Имел достаточно времени для того, чтобы составить свое мнение обо всей культуре и мировоззрении, которое вырабатывает мужская деловая одежда. Что я могу сказать?

Мои первые два года в костюме были совершенно безоблачными. Я получал удовольствие от своего нового статуса, платили мне хорошо и между нами царила полная гармония и взаимопонимание. Однако с ходом времени эта идиллия начала рассыпаться.
Я работал в аудите и много разъезжал по Беларуси. О белорусских отелях, наследниках советских времен, возможно, расскажу при другой оказии, суть в том, что тогдашние гостиницы плохо сочетались с дресс-кодом. Я замачивал и стирал сорочки в раковинах, потому что в ванных не было пробок. Гладил брюки на тумбочках, для амортизации укрытых одеялом, разбрызгивая воду прямо изо рта, как меня научила однажды бабушка. Так как я был серьезно озабочен своим ревизорским образом, то в мятых брюках появиться на рабочем месте было невозможно. Вся эта глажка и стирка отнимали кучу сил, а так как воротнички и манжеты у рубашек имеют неприятную привычку засаливаться, в конце концов я начал чувствовать себя прачкой.

Те из вас, кто имели дело с шерстяными тканями, знают второй верный способ вызвать дождь (после мытья автомобиля) — это накануне отгладить брюки. Назавтра же польется и вместо отутюженных стрелок получите две мятых пароходных трубы. Синтетические же костюмы хороши только для того, чтобы в них потеть, как лошадь, со всеми последствиями — запах, пятна под мышками. К тому же, они отлично электризуются: стреляют статическим электричеством, а брюки липнут к ногам, как голодные кошки. Если жарко, пиджак приходится снимать и уважительно носить, перекинув через руку, чтобы не помять, в сумку его не кинешь.

В те времена, когда я носил костюмы, они еще были относительно терпимыми в части кроя: брюки и пиджаки предполагали некоторую свободу движений. За последние пять лет мужской костюм проделал тот же путь в направлении пеленок, что и вся прочая одежда. Все шьется впритык, чтобы как следует помучить каторжника. Не надо «ля-ля», возразят мне из партера, хорошо пошитый костюм ничего не стеснит — но хорошо пошитый костюм стоит хорошей суммы денег, согласитесь. Сколькие из вновь обретенных офисных рыцарей смогут позволить себе костюм от пятисот долларов и дороже? Вопрос риторический.
Я и смеялся и сочувствовал Дэниелу Крейгу, глядя последнюю серию приключений Агента 007. Бедолага стремглав носился по Шотландиям во всех этих тесных шмотках, при полном параде — прыгал с переворотом, падал, уклонялся от пуль. Могу только вообразить количество брюк, которые лопнули на нем за время съемок. Poor, как говорится, bastard.

Читая о его истории, я не переставал удивляться тому, насколько жизнь упростилась за последние несколько десятилетий – еще до середины прошлого века у мужчины не было другого варианта верхней одежды, кроме костюма, а человек, не имевший шляпы, немедленно становился подозреваемым и представлял живой интерес для работников правоохранительных органов. Существовали костюмы на все случаи жизни, для разных сезонов и даже времен суток. Оценив костюм, можно было безошибочно определить и классифицировать мужчину.
Дресс-код, например, имеет четко выраженную функцию — дает неустойчивой личности ощущение причастности к сообществу, цель в жизни и мотивацию к труду (то же самое дарят религиозные конфессии или партии. Немецкие национал-социалисты, например). Он же зачастую лишает человека индивидуальности и необходимости мыслить независимо, качеств, которые все больше ценишь как в себе, так и в окружающих.
Не стану распространяться о таком явлении, как униформа, весь смысл которой именно в том, чтобы демонстрировать принадлежность к определенному роду занятий или группе. Российская прокуратура в синих футлярах с золотыми пуговицами или британский судья в парике, возложенном на голову на манер блина, выглядят одинаково нелепо.

Особенно это заметно на примере граждан, не знакомых с чувством меры: персиковые галстуки, лиловые сорочки с воротниками другого цвета, розовые паше наружу, как язык повешенного. Мужчина в костюме какаду вызывает брезгливость.
Хорошо знакомый нам нувориш в зауженном пиджаке и с монструозными котлами на запястье рано или поздно отправится на историческую помойку. Мне бы очень хотелось в это верить, поскольку выглядит он совершенно противоестественно. Надутые пафосом углеводородные менеджеры со своими табелями о рангах и неведомыми понятиями о том, какой «мерседес» кому положен — все это херня, морок, отмирающие щупальца прошлого.
Я хочу сказать о том, как мне радостно наблюдать человеческое общество постепенно прощающимся с этими веригами. Костюм все менее разделяет и клеит ярлыки и все более служит способом демонстрировать индивидуальные пристрастия и вкусы. Пусть и дикие, как у Джеймса Брауна или легиона его последователей, — по крайней мере, их никто не принуждает так одеваться.

Гейтс, Джобс и прочие люди в застиранных джинсах и водолазках возглавили это движение, что смело можно плюсовать к длинному списку их заслуг. Пиджаки еще присутствуют в наборе, но это не те стоячие доспехи, к которым мы привыкли — теперь там велюр, вельвет, прочие несерьезные материалы. А главное — отваливается галстук, слава богу. Собаке собачья смерть, посмотрите на Ричарда Брэнсона или Элона Маска, позирующих с расстегнутыми напоказ верхними пуговицами.
Пока я писал эту колонку, вселенная подкинула мне доктора Мэтта Тэйлора, татуированного с ног до головы участника программы посадки на комету Чурюмова-Герасименко. Он праздновал успех миссии в шортах и тенниске. За тенниску с изображением обнаженных женщин его вовсю полощут феминистки, но это к делу не относится. Просто сравним его наряд с костюмом, скажем, Нильса Бора и найдем десять отличий.

 

[anchiko]

обалдеть! спасибо, Аня, очень интересно!!! вот вам и психология, всего лишь навсего расчет мозга, вполне себе объяснимый и отнюдь не на уровне эмоций. а сколько еще всего предстоит узнать, супер!

Не за что) мой воспаленный температурой мозг выцепляет в разряд «Интересного из сети» сегодня только длинные статьи со странным содержанием)

 

[Фрау]

Кто ты: бездонный сиварь или жертва ферментов?
Лежишь ли ты в мягком салате после бутылки пива или безрезультатно заливаешь в себя двадцать пятый стакан виски, скажи спасибо родителям. Бессердечные гены в очередной раз обставили тебя, взрослого и самостоятельного. Что бы ты ни делал, скорость опьянения и степень утренних страданий зависят вовсе не от тебя, а от двух ферментов в твоей печени.
Знакомься – алкогольдегидрогеназа (она же АДГ) и ацетальдегиддегидрогеназа (или АлДГ).

Если кто-нибудь тебе заявит, что у некоторых людей эти ферменты отсутствуют, плюнь ему в лицо, ибо он все врет. Они есть у всех, хотя бы потому, что необходимы для переработки эндогенного алкоголя, вырабатываемого организмом. Но вот ведут они себя у разных людей по-разному – и это предопределено генетически. АДГ, например, может быть быстрой и медленной. А АлДГ – пассивной и активной.
Быстрая АДГ справляется с поступающим в организм спиртным на раз-два, лишая своего обладателя счастья нажраться в хлам. Зато это легко можно сделать, обладая медленной АДГ – алкоголь начинает путешествовать по организму в непереработанном виде, отчего стремительно косеешь.
Однако какой бы ни была скорость АДГ, количество уксусного альдегида образуется одинаковое. И если АлДГ у человека пассивная, то довольно быстро наступает отравление. Это легко понять по раскрасневшемуся лицу и подкатывающей тошноте.

От шустрости обоих ферментов и зависят твои взаимоотношения с алкоголем. Вариантов тут не так уж много:





Каковы твои шансы оказаться Жертвой ферментов? Родившись в России или Европе, ты почти не рискуешь – здесь капризные дегидрогеназы водятся только у 5–8 процентов жителей. То есть людей, неспособных стать алкоголиками, тут не так уж и много. Но и теория, согласно которой русские генетически предрасположены к алкоголизму – всего лишь миф. Потому что Беспечных синеботов в Европе столько же, сколько и в России.
Если же ты родом из Юго-Восточной Азии (что вряд ли, но мало ли), то вероятность того, что твоя АДГ невероятно шустра, а АлДГ – невыносимо ленива – 70–80 процентов.

Однако, чем дальше от Юго-Восточной Азии, тем реже можно встретить Жертву ферментов. А вот если ты, допустим, южноафриканский индеец, то с вероятностью 80 процентов у тебя быстрая АДГ и активная АлДГ. Неплохо устроился, Бездонный сиварь.
Что же касается чукчей, чьи ферменты обросли немыслимым количеством мифов, следует прояснить – их организм справляется с алкоголем ничуть не хуже, чем у русских или европейцев. Наличие генетических мутаций, из-за которых они стремительно и основательно спиваются, никем не было доказано.
Их повальный алкоголизм ученые склонны объяснять не генами, а отсутствием культуры потребления спиртного и особенностями питания. Привыкшие к белково-липидному рациону, чукчи знать не знали, что такое стресс. Однако, перейдя на другую пищу, они заметно погрустнели. И, найдя единственный выход в ставшим доступным алкоголе, запили так, что никому мало не показалось.

Если тебя нервирует невозможность повлиять на работу собственных дегидрогеназ, знай – ты не одинок. В этом мире полно адептов разгона фермента, которые практикуют регулярный прием алкоголя с целью приучить АДГ к его возрастающему количеству. В итоге она действительно повышает свою активность. Правда, заодно глушит эндогенный алкоголь, который необходим для выработки эндрофинов.

АДГ же знай себе подстраивается под все возрастающее дозы спиртного. В отличие от АлДГ, которую сколько не тренируй – толку ноль. Так что утро с каждым разом становится все менее добрым.
Так продолжается ровно до того момента, когда однажды АДГ не забивает на алкоголь совсем. Тогда-то и начинаются невероятные путешествия неокисленного этанола по разрушающемуся организму. Но это уже совсем другая история – она про последнюю стадию алкоголизма, и рассказывать ее в пятницу было бы непростительной подлянкой.

синебот)

 

[Фрау]

Не за что) мой воспаленный температурой мозг выцепляет в разряд «Интересного из сети» сегодня только длинные статьи со странным содержанием)

это прекрасно, наконец-то есть что почитать интересненького

 

[anchiko]

Карго-культура и экзистенциальный кризис
Ты мирно жил среди пальм Вануату, выращивал батат, собирал кокосы, ловил крокодилов, и за солидный выкуп из ракушек дочь вождя обещала тебе отдаться. Солнце одинаково светило и зимой, и летом, и волны моря дарили щедрый улов. Ты целыми днями вкалывал и был, по большому счету, счастлив, хоть никогда и не задумывался о такой штуке, как счастье. Но исполнилось пророчество предков: бледнолицые на огромных лодках, уже бывавшие здесь с начала времен (на деле не больше сотни лет назад, что для тебя равносильно вечности: ты же не умеешь считать и писать), снова явились из-за горизонта — и твоя жизнь изменилась навсегда.
Ты не знал, что они делают. Казалось, в их вышагивании с черными палками в руках и разжигании ярких костров на пляжах нет смысла, но откуда тогда у них столько вкусной еды и красивых вещей? Ты часами наблюдал за их жизнью и был готов поклясться, что ничего из этих богатств они не сделали своими руками. Ты совсем забыл про кокосы и крокодилов, пытаясь это понять, пока шаман не сказал очевидного: дары просто падают с неба, их посылают духи предков на огромных железных птицах.

Теперь ты с отвращением смотришь на свою мотыгу, делянка с бататом поросла сорняком, а дочь вождя разочарованно глядит на ракушки, которые ты замучился доставать ей со дна моря: один бледнолицый с надписью USA на спине подарил ей кучу красивых безделушек, которых у тебя никогда не было и не будет.
Еда понемногу заканчивается, шаман бьется в конвульсиях с пеной у рта — надо что-то делать. И вот ты со всем племенем строишь из бамбука гигантские копии тех железных птиц, что приносили еду и одежду, расчищаешь пространство, чтобы им было куда сесть, разжигаешь костры, маршируешь и кричишь заклинания в кокосовую скорлупу, чтобы привлечь внимание духов, как приказал шаман. Но все тщетно: предки не слышат, птицы не летят, дары не падают. И лишь в последний момент, когда твое племя уже на краю голодной смерти, на сооруженную тобой взлетную полосу приземляется самолет с гуманитарной помощью. «Сработало!» — думаешь ты, теряя сознание от голода.

Ты не знаешь, что в честь тебя и твоих соплеменников бледнолицые ученые во главе с Ричардом Фейнманом назовут целое явление, как не знаешь и того, сколько у тебя единомышленников по всему миру.

Что объединяет всех этих карго-культистов? Имитация внешних проявлений и игнорирование сути. Пустота в душе и неверие в себя, порожденные созерцанием успеха других.

«Надо было поступать на юриста — был бы сейчас партнером в юрконсалтинге». «Зря я тогда не прыгнул с парашютом: говорят, после таких впечатлений жизнь круто меняется». «Говорила мне мама: иди в спорт, послушала бы — не оплыла бы после родов». Не всем при этом приходит в голову, что диплом юриста не гарантирует успешной карьеры, парашют мог бы и не раскрыться, а спортсмены, кроме хорошей фигуры, имеют еще многочисленные травмы.
Каждому доступен только тот путь к успеху, который соответствует его способностям и уровню развития. Чтобы «духи предков» сбрасывали тебе на голову посылки с ништяками, надо родиться в США, записаться в армию и во время войны высадиться на каком-нибудь острове — в противном случае ты можешь хоть до посинения скакать вокруг костра с пустым кокосом вместо рации, самолет все равно не прилетит. Чтобы достичь настоящих высот в искусстве, надо жить им с ранних лет, идти по этому пути, не сворачивая. А не спохватываться, как герой гоголевского «Портрета», под старость лет, когда твой сосед создал шедевр.

Тем не менее этим грешат многие образованные люди, вообще-то способные проводить причинно-следственные связи. Это такая умственная ретрайбализация, возвращение к первобытным верованиям. Просто так легче жить. Мучительному процессу эволюции и прыжкам выше головы кто-то предпочитает жизнь в иллюзиях и веру в то, что явится некто, кто просто так, по щучьему велению, решит все проблемы. Мечтай — и обрящешь! Мотивирующие паблики врать не будут.
Есть ли какая-то альтернатива, так ли мы на самом деле не хотим отличаться от полинезийских туземцев, завидовать халявным побрякушкам и падающим с неба ящикам с колой? Если задуматься, их жизнь была хоть и непростой, но счастливой, в ней было много надежд и поводов для гордости. Ни один бледнолицый за всю жизнь не поймал такого здорового крокодила, какого заарканил я, ни один не нырял так глубоко за жемчугом и т. д.
Чтобы стать чуточку счастливее, не пора ли наконец перестать подсчитывать, насколько трава за забором зеленее твоей, и отдать освободившееся время уходу за своим газоном?

 

[anchiko]

Расти, борода, расти
Сегодня ей 30. 30 дней с того момента, как я побрился перед отлетом в Сан-Франциско, а после, очутившись дома, я уже не почувствовал тяги к бритвенному станку. Я и раньше грешил щетиной, особенно после того как ушел с официальной работы. Многие из вас, конечно, видели стрип Oatmeal о человеке, перешедшем на домашний режим труда: на третьей картинке он уже не просто щетинист, а бородат, да к тому же ссыт себе в трусы, и к ладони его приклеена пивная бутылка. Если отбросить излишние преувеличения, то борода оказывается вполне правдивой деталью.
Необходимость бриться не всегда была социальным требованием — скорее наоборот. Особенно в той части Калифорнии, где я жил и трудился. В коллективе мое тогдашнее легкое пристрастие к модному гардеробу считалось прямо-таки образцом стиля. Не поймите превратно — просто на фоне моего типичного коллеги, круглый год одетого в шорты, бейсболку Giants и обутого в резиновые кроксы, я и впрямь выглядел несколько вычурно: шерстяные брюки, кепки фасона «разносчик газет». На безрыбье, так сказать. То есть, если бы я решил отрастить бороду и ходить в таком виде в офис, этот шаг остался бы едва замеченным и совершенно безнаказанным. Но мне это и в голову не приходило — более того, я считал, что щетина меня старит.

Мой черный сосед Кэлвин отметился через неделю: «Вижу, Николай, ты работаешь над бородой Хемингуэя». Эта ремарка оказалась поворотным пунктом: услышав ее, я решил — почему бы и нет? Было бы кокетством отрицать, что мне было приятно упоминание моего имени в одном ряду с именем Хемингуэя, пусть и по такому не то чтобы значительному поводу. Да, пока что меня с Хэмом объединяет лишь алопеция — но борода и несколько дайкири явно помогут мне добиться большего сходства с классиком!
В новейшей истории борода окончательно превратилась в аксессуар отшельников — людей, живущих или окончательно за пределами общества, или в долгих отлучках. Лесорубы, исследователи, золотоискатели. Литературные персонажи. Особняком стоят священники и ученые мужи, но у тех своя парадигма.

Человека, который разбивает поутру корочку льда в бочке с питьевой водой, чтобы сварить кофе, или в приступах паранойи выслеживает своего товарища по зимовке, чтобы пристрелить его первым. А уж представить, как он эту воду греет, чтобы намылить себе щеки, просто невозможно. Так же нелепо выглядит идея побрить команду какого-нибудь норвежского рыболовецкого траулера, возвращающегося с двухнедельной вахты, под завязку наполненного сельдью. Мужчинам, вырванным из контекста цивилизации, следование общественным нормам претит, и виной всему не чувство протеста, а банальная лень. Отсутствие женщин играет немаловажную роль в формировании привычки не слишком спешить с бритьем. Говорят, от холода помогает, но у меня не было возможности проверить, так что делитесь в комментах.
По мере того как неисследованных территорий становилось все меньше, масскультура прощалась и с бородачами. Золотая лихорадка Джека Лондона, Отто Юльевич Шмидт и катастрофа «Челюскина», Нансен с Амундсеном. Впрочем, двое последних бород и не отпускали, но вы понимаете, куда я клоню.

Борода была важным отличительным признаком человека, увлеченного чем-то до крайней степени. Например, фриковатые ученые до определенного момента очень хорошо стыковались с бородами: Фрейд, Кюри, Курчатов, Жуковский с Циолковским. Потом — вся левая шайка-лейка: Энгельс, Маркс со своим другом по переписке Каутским, Ульянов с Лениным. Мало кто из вас помнит советские ч/б кинофильмы, в которых стереотипный ученый-интеллигент — это всегда старикашка с эспаньолкой и в очках тонкой оправы. По окончании Второй мировой образ этот окончательно выветрился и исчез — остались только передовики социалистического производства с голыми подбородками. Нам же, как сказал бы Есенин, на сегодняшний день осталась одна забава — Вассерман, но уж этот по степени карикатурного безумства достоин встать в один ряд с героями аниме.
Странно, что при такой богатой истории и традициях борода в Россию вернулась не сама по себе, а в рамках ренессанса, импортированного с Запада. Перекрестив рот, употреблю заношенное до дыр слово «хипстерство», исключительно с целью аккуратного отражения фактов. Вместо того чтобы отложить бритву, взглянув в собственное прошлое, мужчины сделали это, насмотревшись на буржуазные тенденции.

Борода, несомненно, налагает обязательства на ее носителя. Ответственность, если хотите: мужчина волей-неволей заключает некий пакт, согласно которому он станет выглядеть более маскулинно, как если бы он внезапно повзрослел, и вынужден будет корректировать в том числе и свой гардероб. Это сугубо личное мнение, но бородатый мужчина в скинни-джинсах и люминесцентных кроссовках вызывает ассоциации с трехлетним ребенком, примерившим мамины парадные лодочки. Именно благодаря этому парадоксу и возник скандал вокруг образа Кончиты Вурст, который вызвал когнитивный диссонанс у миллионов. Вот где сработала закладка, помещенная в коллективную память россиян их православными предками! Не будь бороды — никто бы в ее сторону даже не фыркнул.
Редкая или куцая борода — высокоэффективный мужской выключатель. Охлобыстин с Чаплиным тому наилучшее подтверждение, поэтому питать иллюзии по поводу качества своей бороды очень опрометчиво. Дается она не каждому желающему, в чем есть, полагаю, некая высшая справедливость.
Судя по получаемой обратной связи, женщины в массе своей бороды одобряют. На это есть, как мне кажется, несколько главных причин. Во-первых, тяга к мужчине, который выглядит доминантным типом. Борода как половой признак воздействует прямиком на подсознание — это такой же символ, как и павлиний хвост, например. Далее, борода символизирует зрелость и связанный с ней житейский опыт: этот мужчина, вероятно, лучше разбирается в жизни и более надежен, чем аккуратно выбритый. Потом тягу к отцовскому плечу пока никто не отменял, для девочек это важно в любом возрасте. Ну и, наконец, в последнюю декаду медиа напичкали нас культом вечной юности просто до тошноты. Все устали от нескончаемой череды андрогинных существ, ломких, как тростник. Покажите нам, наконец, что существуют другие мужчины и женщины, похожие на тех, которых мы встречаем в повседневной жизни. Волосы на лице становятся напоминанием о том, что мужчины и женщины отличаются друг от друга не только покроем гульфика или расположением пуговиц.

Напоминают о ней лишь изменившиеся тактильные ощущения: задумавшись, находишь волосы в неожиданных местах, но это чувство, надо полагать, исчезнет еще через месяц. Странно пить из чашки, чувствуя, как усы задевают края. Странно, что волосы на подбородке и щеках куда жестче, чем на голове, и темнее. Триммер стрижет их с треском, как тонкую проволоку, обрезки летят неожиданно далеко. Бороду приходится отдельно сушить полотенцем, иначе с нее течет на грудь, а я давно привык к тому, что голова высыхает за минуту.
Нет, ни Фрейдом, ни Че Геварой я пока себя не ощущаю, да и сигары тут недешевы. Но некоторое освежение имиджа нахожу полезным.
©Коля Сулима

 

[anchiko]

Автомобили, которые должны получить «Оскар»
Однажды к Шону Коннери подошел режиссер, и, пряча увесистую котлету денег в карман, показал Джеймсу Бонду № 1 на сверкающий автомобиль Aston Martin DB5. «Он будет помогать нам в фильме, а мы поможем ему хорошенько продаваться», — просипел он, вручая ключи от машины будущему сэру и лауреату премии «Оскар». В итоге DB5 не только откатал с Джеймсом Бондом половину фильмов франшизы, но и стал первым автомобилем, который зритель запомнил не хуже, чем актеров, игравших агента 007. Даже лучше — учитывая, что половина этих персонажей осталась в памяти «тем мужиком, который играл Бонда после Коннери и до Далтона». Покопавшись в чертогах разума, мы извлекли оттуда с десяток машин, каждая из которых достойна «Оскара» больше любого актера. Извини, Лео Ди Каприо, пропусти кое-кого поталантливее.

Пока в мире не появились видеорегистраторы, именно фильм «Дуэль» 24-летнего дебютанта Стивена Спилберга был единственным видеорядом, главную роль в котором играл автомобиль. Когда-то Стивену не выделяли миллионы долларов и по несколько лет на съемку одного фильма, поэтому он обошелся парой сотен тысяч долларов и 13 днями, создав один из самых запоминающихся триллеров своего времени, словно кинематографический господь. Сам Спилберг, кстати, до сих пор считает этот фильм своим лучшим творением. Ну это он просто наших «Дальнобойщиков» не смотрел.
Хотя фильм вы, скорее всего, не видели, сюжет его известен почти всем, поскольку неоднократно обыгрывался во многих книгах и клипах: одинокое шоссе, легковушка с беспечным водителем-очкариком и многотонный грузовик, устремляющийся в погоню. Зачем, почему, кто за рулем — не имеет значения. Здесь нет смысла говорить об актерской игре людей: они здесь то же, что автомобили в обычных фильмах, то есть реквизит. Критики в один голос признали седельный тягач Peterbilt 281 олицетворением рока, судьбы (ряд терминов из книги «Как стать экстрасенсом» продолжите сами). На наш взгляд, все куда сложнее: по сути, это первый вызов автомобиля человеку, который его породил. Роботам успели донести три закона Азимова, а автомобилю в «Дуэли» — нет, поэтому тягач в этом фильме — настоящий психопат. Джек Николсон из «Сияния» одобрительно хлопает многоколесному коллеге — заслужил.

«Левую часть ее ветрового стекла опутывала паутина трещин. Задний бампер почти отвалился, а обивка выглядела так, словно над ней поработали с ножом. Эрни влюбился в Plymouth Fury 1958 года выпуска». Похоже на признание Максима Галкина, говорящего о собственном браке. Но нет, это отрывок из произведения Стивена Кинга «Кристина», которое, благодаря экранизации Джона Карпентера, наглядно демонстрирует, почему автомобили считаются источником повышенной опасности. Кстати, Кинг и Карпентер были не одиноки в своем стремлении заставить людей почаще оглядываться по сторонам, переходя дорогу. За 6 лет до появления на экране Plymouth Fury в США уже был выпущен фильм с крайне незамысловатым названием «Автомобиль», который производил с людьми те же действия, что и алая красотка «Кристина».
Главного героя фильма зовут Эрни, и он… Стоп, главного героя фильма зовут «Кристина», и она убивает. Не знаем, чем вдохновлялись маркетологи Plymouth, но назвать машину «Ярость» — это значит собственноручно начертить пентаграмму и умножить 333 на 2. После чего удивиться, что в комнате стало жарко и пахнет серой. Но после выхода фильма сотни поклонников стали завсегдатаями свалок и пунктов утилизации, выискивая там новых «Кристин». И может быть, сейчас где-то дремлет целый женский батальон яростных автомобилей, которые готовы убивать? А теперь представьте, что за рулем «Кристины» сидит ее тезка — какая-нибудь белокурая чаровница! Эбола — котенок по сравнению с этим.

Никто не знает, что произойдет, если намочить манту, но все знают, что будет, если намочить вполне себе мирный Ford Falcon кровью и радиацией. Он тут же превратится в черный Pursuit Special из трилогии про немного агрессивного Макса. Кстати, название автомобиля традиционно переводят как «Специальный преследователь». Специального же в нем не было ничего — вместе с лучшим другом всех евреев, Мелом Гибсоном, он тупо ездил по миру с постапокалиптическими пейзажами (читай — Нижнему Тагилу) и вполне обыденно вершил принятое в западных фильмах правосудие. Когда один — на всех, когда всех — за одного. Бюджет фильма не дотягивал до стоимости званого ужина в Кремле, поэтому на «роль» автомобилей взяли продававшиеся бэушные «форды», коих в Австралии было что твоих кенгуру. Ну а чтобы машина главного героя как-то отличалась от остальных, ее облепили тюнинговой шелухой, нарастив мощность мотора в два раза. Поговаривали, что заядлыми фанатами тюнинга показали себя все участники съемочного процесса, а после выхода фильма на экран количество самопальных переделок «фалькона» в мире превысило количество Максов.

История про «романтиков с большой дороги», которые «к успеху шли, но не повезло, не фартануло», вмиг стала зрительским хитом, была растащена на цитаты и обеспечила карьерой сразу четверых актеров. А, нет — шестерых. Пятый — это тот самый рэпер Серега с неизбывными рифмами «катается-нравится» и «двор-мотор», звучавший из каждого ларька и сотового телефона. А шестой — это сам автомобиль, который, как оказалось, может не только превосходно чувствовать себя в роли «четкого автомобиля для правильных пацанов», но и ездить по деревенской грязи на одном колесном диске. Машина стала символом не только фильма, но и целого поколения уходящих 90-х, когда бандиты легальные вытеснили менее организованных товарищей-рэкетиров и сами заняли место в салоне длиннобазной «бехи». Компания BMW стыдливо молчит о том, насколько выросли продажи после выхода на экраны «Бумера», продолжая уверять, что это не они такие — это жизнь такая.

Казалось бы, стандартная французская машина, скучная до безобразия. Какой из нее может получиться главный герой? Алексея Панина бы еще позвали!
Но все меняется, когда за руль автомобиля садится Даниель, сыгранный постоянным обитателем мест не столь отдаленных Самиром Насери. После поездки с бравым марсельским водителем фамилию актера можно было найти на заднем сиденье его машины. Пассажиры не дадут соврать. Ко всему прочему, машина умела преображаться почище Аль Пачино. Жмешь на кнопку — и, вспоминая отечественный аналог Depeche Mode — группу «Технология», получаешь результат. Наверное, машина была сделана из той самой материи, которая отвечает за наполнение кроликами цилиндра фокусника, потому что в ней до поры до времени прятались спойлеры, антикрылья, обвесы (какие там еще слова обычно пишут на вывеске пацанского тюнинг-ателье?). Кстати, в одной из серий даже гусеницы появились. В итоге на сценарий и актеров всем было плевать, а вот на превращения Peugeot из машины французской в машину фантастическую смотреть хотелось бесконечно.

Если честно, когда я еду на мотоцикле по шоссе, то время от времени бросаю взгляд назад: не несется ли за мной многотонная махина, мечтающая приготовить тартар из моего тела и металла?
Второй и, безусловно, самый удачный из «Терминаторов» по праву может считаться одним из лучших экшн-триллеров всех времен и народов. В качестве актера-автомобиля выступил малоизвестный в России, но очень уважаемый всеми лесорубами и пожарниками США и Канады тягач Freightliner FLA 9664, на котором Т-1000 тщетно пытается догнать и уничтожить мальчонку и мускулистого парня в кожаной куртке. Огромный бескапотный Freightliner выделывает совершенно невероятные для грузовика фокусы. Кажется, дай ему еще один тягач в помощники, а также Жана Клода Ван Дама — он и не такое покажет. Уверяю, что если бы в то время существовал 3D-эффект, то многие зрители отреагировали бы на несущийся многотонный тягач так же, как зрители первого фильма братьев Люмьер на поезд. По иронии судьбы, Freightliner FLA 9664 был самым слабым в линейке машин американской компании, но почему-то именно он чуть было не уничтожил будущее всего человечества.

Никто не забыт, ничто не забыто. Пропустить в этой теме скуластого красавца, приехавшего к нам прямиком из 60-х, невозможно. Поклонники Майкла Бэя, тела Меган Фокс (надеемся, никто в здравом уме не будет поклонником ее актерского таланта), а также мечты логопеда Шайи Ла Бафа должны признать: кассу этому гимну хромакея делает желтый Camaro по кличке «Бамблби». Заметили, что, если переставить пару букв, получится слово «Библия»? На автомобиль буквально молятся подростки всего мира и представляют в своих объятиях не очередную любительницу выложить в «облако» фотографии без нижнего белья, а ревущий V8 во всем его великолепии. А лучше V12 — поэротичнее будет.
Компания Chevrolet сполна отбила все затраты на продакт-плейсмент в многочисленных фильмах, где снимался Camaro, одной ролью в «Трансформерах». Только вдумайтесь: отечественные продавцы втюхают вам версию с черными полосами на капоте (как у «Бамблби») на 30 000 рублей дороже. Еще никогда черная краска не стоила так дорого.

Единственный автомобиль в нашем списке, в честь которого назван целый фильм. До этого машина становилась главным героем названия лишь в мультфильме «Автомобиль кота Леопольда».
Клиент Иствуд — жесткий мужик. Причем как в этом фильме, так и по жизни. Сейчас таких не делают, а если и выпускают пару штук, то стремятся выгодно продать их в низшие английские футбольные дивизионы да в восьмиугольник боев без правил. Ford Torino — тоже из таких. Его эпоха пришлась на то время, когда Детройт, автомобильная столица США, был полон идей, а крутых тачек (равно как и молодых людей) там было в избытке. Тогда американцы с удовольствием засовывали под капот своих машин двигатели, чей объем чуть-чуть не дотягивал до вместительности железнодорожной цистерны, и лепили на капот любые блестящие на солнце вещи. Хрома же на Ford Torino было столько, что казалось, будто все месторождения ЮАР — крупнейшего его производителя — работают на отделку пары машин. «Гран Торино» — это символ тех времен, когда Клиент Иствуд был молод и устраивал взбучку любому негодяю. Бережно храня автомобиль, главный герой точно так же бережно хранил воспоминания о том, как должно и нужно. Глядишь на машину и ловишь себя на мысли, что в фильме играет сразу два Клинта Иствуда.

Сначала авторы долгоиграющего сериала про семейный подряд охотников за нечистью хотели посадить главных героев в Ford Mustang. Дилетанты, что и говорить: Mustang не создан для серьезных драматических ролей, его амплуа — мастер эпизода. Приехал, запомнился, уехал. И тут сценаристам сериала посоветовали присмотреться к одному из самых продаваемых автомобилей за всю историю США — «Шеви-Импала». В общем, представьте, что в России снимают культовый сериал, а в качестве автомобиля выбирают «жигули-шестерку». Как метко подмечает статистика (не все же ей без дела сидеть), пятая часть всех родившихся тогда в США детей была зачата в этом автомобиле.
Но для создателей сериала важным оказался не Эрос, а Танатос. Они всё тщательно обмерили и авторитетно заявили, что в багажник автомобиля отлично влезает труп. После этого, как вы понимаете, спорить никто не решился: если бы потребовалось проверить правдивость утверждения, первым средством такой проверки мог бы стать сам усомнившийся. Так и путешествует черная машина на колесиках, чтобы найти черный гроб на колесиках. Ну или любой объект, который пугает людей. Машина быстро стала главным героем сериала, и, когда в конце первого сезона в нее врезался грузовик, почти никто не спросил, выжили ли братья. Почта сценариста и режиссера была завалена вопросами: «Какого черта этих придурков нельзя было убить в другом автомобиле?»

Да-да, это легендарная машина, которая позволяла Доку и Марти путешествовать во времени. Причем делала она это довольно необычно — например, получая удар молнии или падая в пропасть. Футуристичный вид автомобиля и бешеные глаза Кристофера Ллойда обеспечили DeLorean DMC-12 славу самой узнаваемый машины в мировом кинематографе и кучу камео. В общем, настоящая Моника Беллуччи среди автомобилей-киногероев. А ведь сначала Земекис хотел, чтобы машина времени была создана на базе холодильника. Открываете вы дверцу — и бац, уже толстый.
Создатель автомобиля, Джон Де Лориан прожил такую жизнь, что Голливуд уже сейчас может брать ее за основу сценария для очередного байопика. На главную роль, естественно, Де Ниро. «Американская мечта» — это про него, Де Лориана. Самый молодой глава автомобильной корпорации в США, самый высокооплачиваемый топ-менеджер, самый большой бабник среди тех, кто предпочитал одноразовые интрижки с секретаршами. И машину он решил построить самую-самую. Только вот ведь беда: что плохо для General Motors, то плохо для США, поэтому «мистер мечта» быстро пошел по миру. Успев, правда, создать вот это чудо.
Поговаривают, что сам Роберт Земекис хотел приобрести этот автомобиль, но не смог из-за очереди и высокой цены, поэтому решил задействовать его в фильме, чтобы, пользуясь положением, кататься на халяву. Говорят, что внутри каждого оставшегося экземпляра можно найти надпись: «Если хотите еще один такой автомобиль, вернитесь в прошлое и попросите Джона создать на машину побольше».

 

[anchiko]

Внимание в цифровую эпоху
Ричард Сол Вурман был прав: сегодня каждый выпуск газеты New York Times содержит больше информации, чем средний англичанин в XVII веке получал за всю свою жизнь. Электронные раздражители изменили наше внимание. И чтобы понять, что происходит с нами, Люси Джо Палладино, психолог с 35-летним стажем, написала книгу «Максимальная концентрация. Как сохранить эффективность в эпоху клипового мышления».

Отвлекитесь на секунду от чтения. Оглянитесь и осознайте, сколько у вас раздражителей в настоящий момент: свет и цвета вокруг, наружный шум, навязчивые мысли о делах, которые необходимо сделать, эмоции, оставшиеся от недавних событий. Нужно сглотнуть? Почесаться? Устроиться поудобнее в кресле? Природа сделала так, что вы можете блокировать все эти мысли и вернуться к чтению. С разной степенью успеха мы сосредоточиваемся на том, что важно, а ненужное отсеиваем. Процесс по направлению нашего внимания на тот или иной раздражитель при игнорировании прочих называется избирательным вниманием.
Избирательное внимание — основа быстрого познания, концепта, который стал известен благодаря книге Blink: The Power of Thinking Without Thinking Малкольма Гладуэлла.

Опытные знатоки искусства за секунду могут отличить подлинник от подделки. Бывший чемпион по теннису может сказать, когда игрок совершит двойную ошибку, еще во время полета мяча. Однако, как отмечает Гладуэлл, бездумное использование избирательного внимания может быть опасным. Опытный полицейский может различить страх и агрессию по выражению лица подозреваемого, но, будучи «на взводе» (например, после погони или применения оружия), он легко упустит эти различия из виду. Безоружный человек может быть убит по ошибке только потому, что высокий уровень адреналина нарушит избирательное внимание полицейских, преследующих его. Избирательное внимание ценно только тогда, когда используется с умом, то есть если вы находитесь в зоне сосредоточенности.
Сосредоточенность (устойчивое внимание) — это способность удерживать внимание на выбранном раздражителе продолжительное время, что является необходимым условием эффективной работы. Вам нужна концентрация, чтобы преодолевать препятствия, удерживаться от соблазнов, бороться с трудностями и становиться профессионалом. Гладуэлл пишет об искусствоведах, профессиональных теннисистах и полицейских, которые тренируются долгие годы, чтобы довести до совершенства свое избирательнее внимание. Это требует многих часов устойчивого внимания.

Двухлетний малыш должен уметь сосредоточивать внимание по крайней мере на шесть минут, ребенок в детском саду — как минимум на пятнадцать. Это время кажется небольшим, особенно если вы знаете, что малыши могут смотреть телевизор часами. Но время, которое ребенок тратит на просмотр телевизора или видеоигру, не считается концентрацией внимания в строгом смысле слова. Просмотр телевизора — это исключение. Сосредоточение подразумевает отрезок времени, которое вы можете потратить на размышление или деятельность, свободно вами выбранную. Когда вы смотрите телевизор, то не совершаете свободного от других мозговых процессов выбора. Быстрое движение и цифровая картинка активируют особенный механизм мозга, который называется ориентировочным рефлексом.

Чтобы понять, как работает этот рефлекс, представим себя на месте пещерного человека, который сидит в кругу соплеменников и занят общим делом. Вдруг вы слышите шум в кустах за спиной. Замираете. На что похож звук? Гремучая змея! Хорошо, что звук привлек ваше внимание. Ваш мозг фокусируется на треске в кустах вместо другой активности, потому что он оснащен приемником, реагирующим на новые картинки и звуки. Чем более неожиданным оказывается новый визуальный образ или звук и чем менее он предсказуем, тем лучше срабатывает ориентировочный рефлекс. Вы не ожидали услышать звук, который издает гремучая змея, и вдруг его слышите. Ваш мозг автоматически решает, что важнее обратить внимание на шуршание, чем на соплеменников.
Русский физиолог Сеченов первым описал ориентировочный рефлекс в 1850-х, а семьдесят лет спустя его систематически изучал Павлов. Ученый считал, что, когда происходит что-то новое для организма, он останавливается и направляет свои рецепторы на источник раздражения. У людей ориентировочный рефлекс сопровождается расширением зрачков, снижением сопротивления кожного покрова и резким изменением сердечного ритма. Другими словами, глаза широко раскрываются, чувствительность кожи увеличивается, новизна нас привлекает. Тело хочет принять в дальнейшую обработку информацию о новом раздражителе. Павлов называл такое реагирование на новизну рефлексом «что такое?». Ориентировочный рефлекс помогал охотникам тысячи лет. Он спас жизни целым поколениям наших предков и, возможно, спас жизнь и вам, когда вы переходили оживленную улицу или сами были за рулем. Однако сегодня ориентировочный рефлекс резко уменьшает вашу способность выбирать нужное направление и удерживать внимание.
Если бы Сеченов и Павлов жили сегодня, они бы заработали миллионы на Мэдисон-авеню. Никто так тщательно не изучает ориентировочный рефлекс, как крупные рекламщики. Сделать так, чтобы этот рефлекс сработал, — большая победа многомиллиардной рекламной индустрии.
Проведите такой опыт. Вечером приглушите в комнате свет, повернитесь к экрану телевизора чуть боком и смотрите в любую точку рядом. Дождитесь рекламы. Теперь пытайтесь не смотреть. Старайтесь изо всех сил. Вы поймете, что сделать это практически невозможно.

Обычно рефлекс проявляется ненадолго, но все телевидение работает на него. В среднем смена картинки на экране происходит каждые четыре секунды. Непрерывная работа ориентировочного рефлекса увеличивает уровень адреналина, не давая нам возможности передохнуть. Природой было задумано, что этот рефлекс будет работать изредка, в крайнем случае — с умеренной периодичностью. Из-за внезапного раздражителя вы становитесь бдительным и внимательным. А иногда и перевозбужденным. Адреналин выброс за выбросом выталкивает вас из зоны концентрации. Вспомните, когда вы последний раз сидели на диване и долго смотрели телевизор. Испытывали ли вы апатию или легкое раздражение после того, как выключили его? Когда в следующий раз кто-нибудь из домочадцев будет долго смотреть телевизор или играть в видеоигры, проследите за его состоянием после того, как он закончит. Не станет ли он раздражительнее обычного?
Если телевизор у вас дома в почете, возможно, вы не заметите признаков раздражительности у членов вашей семьи, даже если они провели у экрана несколько часов. Возможно, у вас произошло так называемое привыкание, хроническое состояние легкого перевозбуждения при просмотре телевизора. В таком случае, если вы хотите увидеть, какой эффект производит на человека долгое сидение перед телевизором, отправьтесь на недельку с палатками в лес. Когда пройдет ломка от отсутствия телевизора, вы заметите, что все несколько расслабились.
По возвращении домой у первого, кто долго посмотрит телевизор, будут наблюдаться резкие перепады настроения. Телевизор — такой же стимулятор, как кофе, и точно так же у нас вырабатывается привыкание к этому напитку. Если вы на неделю от него откажетесь, первая же чашка ударит вам в голову.

Телевизор — всего лишь один пример атакующей стимуляции. Постоянная реклама, новые технологии, интернет дают нам нескончаемый поток визуальных и звуковых раздражителей, новостей и слухов. Наш ориентировочный рефлекс эксплуатируется повсеместно, начиная с больших автобусов с рекламой на улице и заканчивая маленькими логотипами на продуктах. Наша способность отсеивать ненужную информацию похожа на забитый фильтр. Мнение о том, что мы получаем больше информации, чем можем воспринять, не ново. Люди стали жаловаться на это со времени появления первой печатной прессы. В 1821 году английский поэт Перси Биши Шелли в своей «Защите поэзии» сокрушался: «Расчеты обогнали наши представления; мы съели больше, чем способны переварить». А когда был изобретен телефон, люди хотели публиковать в телефонных справочниках рядом со своим номером часы, в которые они готовы принимать звонки. Мы приспособились к печатным изданиям, индустриальной революции, машинам, телефонам и многому другому. Мы сможем совладать с натиском информации, целящейся нам в мозг, с помощью развивающихся цифровых технологий. Правда ведь?
Последние несколько десятилетий специалисты в разных областях науки собирают информацию, свидетельствующую об опасных симптомах все возрастающей усталости людей, которая на научном языке называется «когнитивной перегрузкой». Мы тонем в океане несортированной информации.

Электронная почта, сообщения, звонки создают давление и ждут от вас реакции. Прежде чем эти технологии возьмут над вами верх, сможете ли вы изменить ход своих мыслей? Как и маленький ослик, мозг в качестве физического объекта имеет свои пределы, которые невозможно преодолеть. Переизбыток информации и слишком частые перерывы истощают мозг, ему требуется время на отдых и восстановление. Как предупреждал Стивер Роббинс: «Незаметно вы потеряете время на отдых и перезагрузку, молясь богам продуктивности». Вы будете продолжать тяжело трудиться, но отсутствие отдыха дорого вам обойдется. Все закончится когнитивной перегрузкой и опасным состоянием перевозбуждения. Слишком большой поток информации и постоянное переключение скоростей из-за отвлекающих факторов перегружают вашу систему. Мозг пытается экономить энергию, замедляясь в работе и принятии решений.

Когда вы в последний раз работали в авральном режиме, чтобы закончить проект в срок, не казалось ли вам, что вы потеряли всякую связь с реальностью? Возможно, работа требовала больше усилий, чем предполагалось, или вы поняли, что вам не хватает навыков. Чем больше личного времени вы тратите, тем сильнее страдает ваша семья, которой вас не хватает. Постоянно отвлекаясь, вы успеваете еще меньше. Когда вы понимаете, что с новым заданием уже не справитесь, наступает когнитивная перегрузка. В состоянии истощения, когда отдыха не предвидится, стресс возрастает. Организм производит больше адреналина, и мы слишком возбуждены, чтобы сосредоточиться. Чем меньше вы сосредоточены, тем больше устаете от несортированной информации и постоянного отвлечения, из-за которого когнитивная перегрузка только усиливается. Этот нескончаемый цикл перевозбуждения становится причиной рассеянности, неправильных решений и социальной напряженности. Поэтому мы не можем сосредоточиться на выполнении работы и разорвать этот круг.

Во времена, когда Уолтер Кронкайт вел вечерние новости CBS, он был «говорящей головой», привлекающей внимание аудитории чтением длинных новостных сообщений. Сейчас мы смотрим на молниеносные заголовки с яркими графическими эффектами и на бегущую внизу экрана строку с самыми свежими новостями. С 1965 года средняя продолжительность анонса новостей сократилась с сорока двух секунд до восьми. Передача, подобная той, что вел Кронкайт, производила бы сегодня усыпляющий эффект. Во времена Кронкайта смерть в телесериале заставляла людей вздрогнуть. Потом на всех основных каналах появились передачи о преступлениях, в новостях смаковались подробности насилия, в популярных видеоиграх смерть стала обычным делом. Сегодня сериал, идущий в прайм-тайм, кажется несерьезным, если в нем никто не умирает.
Однажды был проведен анализ четырехсот часов телевизионного эфирного времени в период с 1998 по 2002 год — частотность смертей и насилия возрастала в каждый контрольный отрезок времени. В 1998 году самой распространенной формой жестокости в телевизоре были рукопашные драки и боевые искусства. В 2002 году популярность приобрели пистолеты и прочее оружие. Раньше словом «сексуальная» описывали женщину в коротком платье или узких джинсах. Потом появились девушки в бикини из «Спасателей Малибу», эротические музыкальные клипы и полуголые красотки из рекламы женского белья. Наша восприимчивость к изображениям на экране и огромных рекламных щитах, которые еще недавно казались провокационными, снижается. Сегодня часовая передача каждые девять минут прерывается на рекламу. Хотя телевизионная реклама сократилась с шестидесяти до пятнадцати секунд, эти тщательно проработанные ролики показываются более длинными блоками и демонстрируются все чаще. Программа прерывается каждые восемь минут, а то и каждую минуту, приучая тем самым наше внимание воспринимать сюжетную линию короткими отрезками времени. Предыдущее поколение еще могло спокойно сидеть на одном месте какое-то время. Терпение и способность к спокойному слушанию были свойственны людям всех возрастов. Сегодня клики мышкой, удаленный доступ и телевидение ускорили привычный темп жизни. Как заметил психолог и писатель Артур Мейер Шлезингер: «Телевидение сделало привычной мгновенную реакцию и вселяет веру в мгновенные результаты».

Потрясение должно задействовать ваш ориентировочный рефлекс за счет накала страстей на экране. Этой техникой пользуются компетентные писатели, продюсеры и продавцы. Однако прибыльная индустрия развлечений и рекламы возвела количество и интенсивность подобных потрясений до небывалого уровня, злоупотребляя нашим ориентировочным рефлексом и привычкой быть потрясенными. По мере того как СМИ борются за ваше внимание, без конца возрастающее количество встрясок в минуту утомляет человека, внимание рассеивается, если вы получаете их меньше. Вам нужно все больше сильных впечатлений, а иначе не хватит энтузиазма, вы переместитесь влево на графике перевернутой параболы и не найдете сил для перемещения в зону концентрации.
Что происходит внутри нашего мозга? Химическое вещество, которое отвечает за вашу встряску, — это адреналин. Боевики, салюты, блеск, рок-музыка, входящее сообщение на скучном совещании… Адреналин меняет все! Возбуждения мы ищем не просто так. Оно делает нас сообразительнее, заставляет преуспевать и двигаться быстрее. Однако потрясения нам нужны в умеренном количестве, иначе мозг формирует устойчивость к адреналину. Эта устойчивость появляется в рецепторном участке — синапсе, крошечном промежутке между нейронами, где происходит их контакт. Биологи называют этот процесс подавлением.

Привыкание формируется незаметно, и мы должны позаботиться о том, чтобы мозг нас не обманул. Он будет придумывать любые способы, чтобы получить побольше адреналина. Точно так же как алкоголики отрицают, что больны, мы безотчетно пытаемся блокировать осознание растущей зависимости от перевозбуждения. Мы говорим «только не я», но не застрахован никто. У всех разная склонность к привыканию, у кого-то процесс проходит быстрее, у кого-то медленнее. Привыкание к адреналину — часть нашей физиологии, которую мы не в состоянии изменить. Формирование привыкания к адреналину имеет как положительные, так и отрицательные последствия. Привыкание полезно, когда вы хотите побороть свой страх. Чем чаще вы сталкиваетесь с ним, тем меньше адреналина вырабатывается с каждым разом. Допустим, вы боитесь выступать перед аудиторией. Если вы запишетесь на курсы ораторов и будете выходить на сцену каждую неделю, то ваш страх мало-помалу пройдет. Ваш мозг привыкает к сигналам — зрительным объектам или звукам, с которыми вы сталкиваетесь во время выступления. Самый эффективный метод лечения фобий и тревожных расстройств — метод погружения. При поддержке специалиста вы систематически погружаетесь в атмосферу своего иррационального страха, и ваш мозг постепенно к нему привыкает. Так проблема перестает для вас существовать. С другой стороны, привыкание может навредить. Стимуляция дает толчок, но за это вам приходится расплачиваться. Слишком сильное возбуждение приводит к нервозности и бессоннице. Слишком долгий просмотр телевизора влечет за собой пассивность и снижение способностей. Вам необходимо принять разумное взвешенное решение, но если ваш мозг привык находиться в возбужденном состоянии, он не сможет правильно оценить ситуацию и вы потратите больше, чем оно того стоит.
Эксперт и автор книг на тему внимания Том Хартман описывает яркий случай привыкания, который произошел с ним в Германии. На автобане, где нет ограничения скорости, Хартман гнал под 180 км/ч, а мимо него проносились машины со скоростью 250 км/ч. После этого на одном участке, который проходил через лес, было ограничение скорости 100 км/ч. Вот что об этом говорит Хартман:
«Было невыносимо. Мне казалось, что я в ловушке, мне не хватало терпения, я нервничал, гнал под самые сто. Под конец я уже еле сдерживался и в буквальном смысле слова вдавил педаль газа в пол». Узнав, каково это — ездить на гоночных скоростях, Хартман стал скучать, когда снова ехал на привычной для большинства дорог скорости. <…>
Нам всем приходится ежедневно сталкиваться со скукой. Мы устаем от собственной жизни, потому что в ней не случается столько потрясений в минуту, сколько мы привыкли видеть в голливудской реальности.

Сегодня в десять часов вечера мы с вами скорее займемся стиркой, чем расследованием убийства, вряд ли полетим в Париж или будем целоваться со знаменитостью. Понимание причин апатии, внезапно одолевшей наше общество, поможет бороться с ее пагубными последствиями.

 

[anchiko]

Как вас заставляют читать статьи
Вред интернет-заголовков 2011-го состоял в том, что любой звучал или как «Х способов сделать Y», или как «С А случилось В [ФОТО]». Ну, знаете, все то, что писали ребята из Business Insider и сотрудники раздела «Сиськи знаменитостей» в Huffington Post. И мы настолько к этому привыкли, что теперь такие заголовки едва ли цепляют – за исключением тех случаев, когда авторы совсем уж напирают. Так, например, если мне пообещают «11 вещей», я прочту из них как минимум три. Все по-честному.
Еще раньше журналисты ловили свою аудиторию при помощи заголовков со словом «Как». Их так сложно игнорировать: «Как А стало В». «Как в Apple что-то сделали». «Как ваша мама стала вашим папой». Все в таком духе. Мы все используем зачины с «Как», потому что «История того, как…» — это слишком скучно и длинно для заголовка. «Как» будет жить вечно.
Но вышеназванные примеры звучат как высокая поэзия по сравнению с новым разговорным стилем, который расцвел в 2012-м. Теперь заголовок – это нечто среднее между приглашением и страстным призывом. Он одновременно умиротворяющ, манящ и слегка настырен (просто какой-то персонаж Линды Фиорентино). В таких заголовках часто используются конструкции вроде «Отвлекитесь» и «Отдохните», как вот в этом довольно агрессивном маркетинговом заголовке из Gothamist.

Забудьте о «Сэнди» и посмотрите это эпическое видео драки в ресторане
Такие заголовки не всегда напрямую обращаются к «вам», обычно это обращение подразумевается. Но что в них есть, так это призыв «посмотреть», унаследованный блогами от более крупных новостных площадок вроде CNN, прославившихся постоянными предложениями типа СМОТРЕТЬ LIVE: КОЗА УБИЛА РЕБЕНКА.
Реже сайты толкают вас к другим способам потребления информации: «Прочтите иск Флойда Лэндиса против Лэнса Армстронга, к которому в любой момент может подключиться правительство», предлагает нам сегодня Deadspin. Это брат-близнец заголовка вида «Настоящая причина того, что…», — беспроигрышного хода, проверенного временем.

«Узнайте истинную причину того, почему молодые индийские яппи могут простоять в очереди целый час, чтобы попасть в Старбакс»
Спойлер: истинная причина состоит в том, что «индийские яппи» хотят найти «чистое, спокойное, удобное место с кондиционером, где можно поработать, встретиться с друзьями или просто провести несколько часов так, чтобы тебе не задавали никаких вопросов». Ну, знаете, в отличие от всех остальных людей во всех остальных странах. То есть заголовок высосан из пальца.
Еще в заголовках часто встречаются странные разговорные обращения. Один из распространенных вариантов звучит так: «Доброе утро, А случилось с Б». «Доброе утро» — это уже классика Deadspin. (В ту же тему – чрезмерное использование слова «все». Примерно как «Все хотят взять себе эту миленькую трехногую собачку, которую засняли на видео, когда она воровала собачью еду из супермаркета»).

Когда-то передовицы были набиты именами собственными, но, как выясняется, несмотря на их старомодность, в них не было ничего, что не являлось бы новостью. «Очаровательная трехногая собачка»? Нет, это не годится. Здесь ничего нет, кроме «мимими». Да и заголовкам-руководствам — «Как делать А» и «Почему бы не сделать Б» — не хватает содержательности.
Второе лицо в обращениях тоже порядком надоело. В этом, похоже, можно обвинить Thought Catalog, чья работа целиком построена на обращении к «вам»: «Цикл любви, который вы пройдете вместе с вашим телефоном» и все такое. И эта зараза распространяется! Вот сегодня, например, на BuzzFeeᴅ: «10 мест, в которых вы бы сейчас с удовольствием оказались» и «Эй, вы сегодня отлично поработали!» (Это неправда. Ко мне, например, не относится).
Этот стиль в итоге добрался и до высшей лиги СМИ: в New York Times вышла колонка Стивена Родрика о Линдси Лохан, озаглавленная «Вот что бывает, когда Линдси Лохан снимается в вашем фильме». Вне контекста это режет глаз.

«Вот человек, ставший причиной того, что на странице урагана Сэнди в Википедии вплоть до сегодняшнего дня не упоминались глобальные изменения климата» — переделанный сайтом Gawker заголовок статьи Popular Science «Противник идеи глобальных климатических изменений стал голосом урагана Сэнди в Википедии».
[В дополнение: результаты поиска Google по фразе «I Can’t Stop Staring At….» — это по большинству сайты Gawker Media].
Небольшой флэшбек. В 2007 году популярный видеоролик с брейкдэнсером, пинающим младенца был опубликован на Gawker с заголовком «Таймс-Сквер по-прежнему небезопасна для детей» — формулировка ниже среднего, но все же смешная. Но сегодня нет ни малейших шансов, что это видео будет озаглавлено похожим образом. (На YouTube ролик называется «Брейкданс на Таймс-Сквер: ребенок улетел!»). «Посмотрите, как брейкдансер в подземке пнул ребенка» — вот как оно могло бы называться сейчас. Понимаете, надо же подробно разъяснить ребятам в твиттере, что происходит дальше по клику.
Еще одно примечание: эта фишка – чисто американская. Вы не найдете ничего похожего в Daily Mail. Другая составляющая этой специфики – это идея «веселья», пришедшая с BuzzFeeᴅ. Заголовки предлагают «вам» удовольствие и развлечения. Вот подборка с их страницы лучших материалов за 2012 год.

«20 причин того, почему 2012 год был идеальным для мормонов», «25 самых смешных ошибок автокорректа за 2012 год», «30 самых крутых фотобомб года», «40 самых счастливых фотографий, снятых в этом году», «17 моментов, которые восстановили нашу веру в человечность политиков в минувшем году».
Энтузиазма полные штаны.

• Вот первый трейлер анти-диснеевского фильма Хармони Корин «Отвязные каникулы»
• Посмотрите, как Sony собирает три своих крутейших гаджета всего за пять минут
• Как американец, отдавший свою работу на аутсорс в Китай, чтобы смотреть видео с котиками, смог это провернуть: рассказ человека, раскрывшего аферу.
• Как две стороны ухитрились разрушить трехстороннюю сделку
• Взгляните на прекрасный новый BMW, который придет на смену 3 серии купе
• Кто хочет прочесть 120 тысяч страниц документов о сексуальных домогательствах в среде бойскаутов?
• Почему вам не стоит искать работу на Craigslist
• Встречайте: этот человек «занимался любовью» с дельфином
Но я не хочу ничего этого делать и ничего об этом знать. И знакомиться с этими людьми не хочу (особенно с теми, кто трахается с дельфинами).
Все эти заголовки совершенно пассивны, и даже глаголы в них слабые и малозначимые. Если начать искать тут действие, едва ли его найдешь. «Вот, это X» лишает нас малейшего шанса на какую-то реакцию. «Посмотрите» ограничивает нас как потребителей, превращая в простой набор рецепторов на другом конце интернет-канала.

 

[Музыка Тишины]

Проклятье запутывающихся наушников
Запутывающиеся провода от наушников — бич современности. Но пока беспроводные наушники пугают частотой зарядки, качеством звучания и ценой, придется довольствоваться традиционным.
В последние годы физики и математики много размышляли о том, почему наши наушники так по-скотски себя ведут. В ходе экспериментов они узнали много любопытных способов объяснить науку узлов. В 2007 году исследователи из Университета Калифорнии (Сан-Диего) встряхивали веревочки внутри пластиковых коробок, чтобы понять, каким образом провода запутываются у вас в рюкзаке. Их работа под названием «Случайное образование узлов на встряхиваемом шнуре» разъясняет, почему случайные движения всегда приводят к завязыванию узлов, а не наоборот.
Длинный болтающийся конец может принимать множество случайных форм. Веревочку можно просто вытянуть в прямую линию. Или же один ее конец может пересекать ее саму где-то в середине. Существует множество конфигураций, при которых веревка оборачивается сама вокруг себя, запутываясь и время от времени завязываясь в узлы.
А развязать уже завязавшийся узелок становится энергетически затратно, а значит маловероятно, что это произойдет. Поэтому любой шнурок будет естественным образом стремиться завязаться во все большее количество узелков.
Люди пытались развязаться с этими веревками тысячи лет, так что нет ничего удивительного в том, что математики давно работают над теориями узлов. Но настоящий прогресс в этой области пришелся только на начало XIX века, когда физики вроде лорда Кельвина и Джеймса Клерка Максвелла представили модель атома как вращающегося вихря в светопроводном эфире (гипотетическая субстанция, которая как бы разлита во всем пространстве и при помощи которой, как считалось, перемещается свет). Физики выяснили несколько интересных свойств этих узлоподобных атомов и обратились за помощью к друзьям-математикам, чтобы уточнить детали. Математики сказали: «Нет проблем. Это очень интересно. Мы к вам с этим вернемся».
Сегодня, 150 лет спустя, физики уже давно расстались и с идеей светопроводного эфира, и с моделью завязанных в узлы атомов. А вот математики создали отдельную ветвь знаний, известную как «теория узлов», которая как раз и описывает математические свойства этих самых узлов.

Используя это определение, математики выделили несколько типов узлов. Например, существует только один тип узла, при котором шнур пересекает сам себя трижды, он называется «трилистник». Узел, который пересекается сам с собой четырежды, тоже всего один — это «восьмерка». Математики выделили группу чисел под названием «полиномы Джонса», которые определяют каждый тип узла. Тем не менее долгое время теория узлов оставалась отчасти эзотерической ветвью математики.
В 2007 году физик Дуглас Смит и Дориан Реймер, бывший на тот момент его студентом, решили посмотреть, насколько применима теория узлов к настоящим веревкам. Они провели эксперимент: положили шнур в коробочку и трясли ее около 10 секунд. Реймер повторил эксперимент примерно 3000 раз, с веревочками разной длины и жесткости, коробочками разного размера и с различным количеством оборотов коробочки вокруг своей оси.

Многое зависело от длины: короткие веревочки — меньше двух футов длиной — реже завязывались в узлы, а чем длиннее был шнур, тем выше были шансы на образование узлов. Впрочем, вероятность росла только до известного предела: шнуры длиннее 5 футов занимали в коробочках слишком много места и образовывали узлы не более (а чаще — менее), чем в 50 % случаев.
Реймер и Смит классифицировали и типы узлов, с которыми они столкнулись, используя полиномы Джонса, разработанные математиками. После каждого встряхивания они фотографировали шнур и загружали изображение в компьютерную программу для категоризации узлов.

Реймер и Смит выяснили, что в ходе эксперимента формировались узлы всех 14 типов (чем узел был проще, тем чаще он встречался). Им удалось обнаружить и более сложные узлы — в некоторых из них было до 11 пересечений.
Ученые разработали модель для объяснения своих наблюдений. Во-первых, чтобы поместиться в коробку, шнур должен быть сложен. Это значит, что кончик шнура вытянут вдоль самого шнура и где-то заканчивается. Когда коробка вращается, велики шансы на то, что кончик захлестнется за один из центральных сегментов шнура. Если коробка повернется достаточное число раз, кончик случайным образом оплетет середину, запутываясь и образовывая узлы.
Самый важный вопрос — как же эти эксперименты могут помочь в решении нашей запутанной проблемы? Что нужно сделать, чтобы наши наушники не запутывались так сильно?

Возможно, именно это сподвигло Apple сделать кабели к последним моделям ноутбуков менее гибкими. Это же, кстати, объясняет, почему ваша длинная и тонкая новогодняя гирлянда постоянно запутывается, а короткий и жесткий кабель для защиты от перенапряжения остается сравнительно ровным.

Длинные шнуры в эксперименте распирали стенки маленькой коробочки, а кончик шнура не захлестывался сам за себя и не спутывался. Этот факт был предложен в качестве объяснения того, почему пуповина образует узлы сравнительно редко (примерно в 1 % случаев): матка слишком тесная, чтобы пуповина могла завязаться вокруг себя.
Наконец, вращение коробочек со скоростью выше обычной помогало предотвратить образование узлов: кончики шнура разносило к стенкам коробки центробежной силой, и они не завязывались вокруг себя. Правда, неизвестно, как применить эти знания для решения проблемы с наушниками. Может быть, вам придется перемещаться резвыми кувырками. Или покупать одежду с совсем крошечными карманами.

На подобные статьи надо ставить предупреждение "не пытайтесь с помощью данного материала решить свои бытовые проблемы - это чисто заморочки для математиков"

 

[anchiko]

Жизнь до завтрака
Ох, люблю я эти мануалы про 10 вещей, которые надо делать, чтобы гарантированно стать успешным человеком. Особенно приятно декламировать их вслух по утрам, чтобы понять наконец, насколько ты далек от того, чтобы стать успешным, и какое это на самом деле счастье.

90 % руководителей просыпаются раньше 6 утра, а некоторые умалишенные встают в 4:00, 4:30 или 5:30. Зачем? Чтобы почитать, скажем. Или на пробежку. У бедолаги нету времени читать, бегать ему приходится спросонок, а к 7:00 он уже в офисе, зашибает деньги. А дальше пишут, что им по-настоящему принадлежат только утренние часы, и это очень симптоматично. С 4 до 6 утра этот жук контролирует свое время, а потом — время контролирует его.

Последний раз я просыпался в 4 утра потому, что заснул в 8 вечера из-за джетлага, лежал не в силах закрыть глаза и думал о том, что безысходней нету времени в сутках: кругом все мертво, и даже американские адвокаты в этот час достают руки из чужих карманов, чтобы вздремнуть чуток.

Ну еще бы. Попробуй сперва проснись в 4 утра и не усни опять. Один поднимает веса дважды в неделю, другой бегает в течение часа, третья занимается йогой. В принципе, йогу я могу понять: трудно уснуть, когда твоя задница у тебя перед носом, но не слишком ли это экзотический способ пробудиться? А вот дальше пишут, что тренировка перед завтраком помогает снизить стресс, а также нейтрализует негативные эффекты диеты с высоким содержанием жиров. Отличная ремарка — про жиры. Вечерком такой CEO, конечно, приходит домой не видя света белого, толсто крошит себе сальца, лущит чесноку головку и достает из морозильного отделения нечто заледеневшее, в стекле. Подобное мне хорошо знакомо, разве что с утра в троллейбусе народ шарахается, но успешному-то человеку в его «Ауди-А8» все нипочем.


Работать над важнейшими проектами успешные люди могут только до 7 утра. Хотите верьте, хотите нет. Потом приходят, как написано в статье, «дети, подчиненные, боссы» и по капле высасывают жизнь из успешного человека до дна. Бизнес-стратеги, всякие Дебби и Стивы выбирают в день по одному топ-проекту, чтобы сконцентрироваться на нем до 6:30. «Кто же станет звонить в такое время?» — простодушно замечает автор колонки. И правда, кто? Ни один нормальный человек не станет, разве что другой, такой же успешный гражданин с мозгами набекрень, который накануне ел сало на ночь.
Про проекты личной страсти вообще смешно: писать романы или картины маслом тяжеловато, если ты весь день провел на встречах и к вечеру заебан и голоден. Так и вижу этих дамочек из «Ксерокса», пишущих по приходе домой роман. Вероятно, это романы о расчленении людей при помощи бензопилы или кухонного топорика.


Как же, семья будет в восторге от перспективы просыпаться в 5:00, чтобы провести «качественное», как тут принято говорить, время друг с другом. Помнится, мою благоверную было домкратом не поднять, а дочь так та просто меня по утрам ненавидела, хотя все это происходило всего лишь в 7:30. И я их не виню, потому что будь ты хоть сто раз успешен, но если при этом живешь в придуманном мире, где киборги бодро подскакивают в 4:00, чтобы сварить тебе кофейку и замутить яйца пашот, то живи там один, со своими воображаемыми друзьями, а вменяемых людей оставь в покое. Или начинай им платить, как своим подчиненным, чтобы обеспечить мотивацию. И не надо обижаться, если кто-то из них запустит тебе в голову будильником.
Насчет супругов. Тут все еще хитрей: нет ничего лучше утреннего секса, пишет автор. Он делает вас умней? Сжигает калории?? Увеличивает доход??? Мне просто интересно, отчего все эти горячие латино до сих пор ездят на великах: у них-то с утренним сексом, уверен, все обстоит лучше, чем у любого исполнительного директора Starwood Hotels или еще какой конторы с таким же идиотским названием.

Люди с личностью типа «А», пишут тут, требуют так много от себя и других, что им трудно отключиться от ментального списка своих дел и охладить мозг. Для начала неплохо было бы получить объяснение насчет типа «А» (у меня есть сильное подозрение, что я отношусь к личностям типа «Ф»), но бог с ним.

Я отлично знаю тех, которым трудно отключиться от списка дел в голове: ими полны психиатрические лечебницы. Мозг им остужают при помощи лекарственных препаратов, и никакая медитация, хоть даже и дважды в день, тут не поможет.

Люблю такие предложения. Веет от них честным, незамутненным идиотизмом и верой в такой же идиотизм других. За что можно быть благодарным ежедневно? Пожалуй, за тот сиротский набор вещей, за который нам предлагают благодарить вселенную в подобных руководствах для степфордских жен. Что мы, часть тех 5 % людей на планете, у которых есть вай-фай, долги по кредитам, цистит, непереносимость глютена и десятилетняя «Хонда-Аккорд»? И нет раковой опухоли? Хорошо бы мне жилось, если бы я каждый день просыпался в 4 утра и первым делом думал: «Черт возьми! Как же офигительно, что у меня не рак, а всего лишь геморрой от бесконечного рассиживания на корпоративных заседаниях!» Я бы это немедленно записывал в блокнот, чтобы перечитывать перед сном.


Мои планы редко простираются далее чем до конца дня. Вот я сегодня планировал с огоньком сесть за работу, а у меня в полдень машину забрали за долги, даже в дверь не позвонив, и бегал я как трипперный зайчик, пытаясь ее заполучить назад и проклиная свой идиотизм. Примерно таков горизонт планирования моей жизни.
И потом, у кого бывает свежая голова в 5 утра? Только у человека, который лег спать в 9 вечера, и тут мы снова упираемся в уже приевшееся слово «киборг». Кто из вас, мои читатели, гордо подняв подбородок, может заявить, что распланировал свою жизнь до конца текущего квартала? Вы? Вероятнее всего, вы читаете меня впервые, совершенно случайно и с растущим раздражением.

Отсюда ясно, что в течение дня эти самые успешные люди больше не касаются ни того, ни другого. Мне, освежающему свой мейл каждые 30 секунд, подобная аскеза кажется вымышленной. Ну не бывает таких на свете — разве что в каком-нибудь православном скиту, на казенных харчах живут люди, которые не касаются электронной почты даже глазом после 7 утра. Да и исполать им, только пусть отойдут подальше.

А вот к чему.
Есть, оказывается, люди, которые не могут позволить себе, проснувшись, полчаса смотреть, как спит любимая женщина (или мужчина) — смешно всхрапывая открытым ртом. Или гадать по шторам, какая сегодня будет погода. Морочить голову глупому старому коту, ругаться с трехлетним ребенком, который отказывается, подонок, одеваться в сад и вообще вас в грош не ставит и т. д.
Нет, всем этим людям непременно надо вскакивать в 5:00 и ползти в ванную, а там считать, сколько раз они провели зубной щеткой вверх-вниз, одновременно планируя свою пятилетку и занося на бумагу благодарности вселенной. Бегать, тягать гантели или лепить из глины — все с утречка. Потом провести, как в горячечном бреду, 10 часов в офисе, 2 часа — дома у телевизора и коматозно опрокинуться в постель до 5:00.

Пусть им. Но какой кретин назвал этих зомби «успешными людьми»?

 

[anchiko]

Пока на белом свете есть Гасконь
Кажется, не изобрели еще более верного средства воспитания взрослого человека, чем выпихнуть его из родительского дома вовремя — и желательно подальше. Мне кажется, что именно это отличает нас, коренных, от приезжих: их столкнули в воду, и волей-неволей им пришлось научиться плавать, пока мы сидели в горячей ванне с пеной.

В то время как я вдумчиво читал в Ленинской библиотеке подшивки музыкальных газет и слушал шугейз, мои одногруппники бухали, похмелялись в кафе «Красный мак», поливали друг друга из огнетушителей по пьянке и лазали по балконам к девкам.

Кто-то стоял на обмене валюты, повторяя мантру «Доллары — марочки», парень с параллельного потока был арестован за рэкет. При некоторой разнице биографий все они были приезжими, и объединяло их то, что они вцепились в Минск как клещи, не оторвать. Эти же ребята первыми обзавелись лупатыми «мерседесами» и монументальными шеями в золоте. Безусловно, я ничуть не сожалею о сделанном выборе — да мне и в голову не приходило последовать по другому пути, но вот этот всеобъемлющий аппетит к жизни всегда вызывал легкую зависть.

Принципиальная разница заключается в том, о чем уже много было говорено, — в интенсивности желаний. Мы родились и выросли в большом городе — сомневающиеся дети, сожалеющие о глупостях вроде потерянных варежек. Все нам давалось в виде подарочных сертификатов: центральное отопление и теплые санузлы, шоколадные конфеты в новогодних подарочных наборах, музыкальные школы по классу домры, отмазка от срочной службы.

Это расхолаживающее действие родины давно замечено думающими людьми. Но вещи, сами собой разумеющиеся для нас, вызывали восхищение и зависть у другой породы людей, которым однажды предстояло приехать в наши города и завоевать их.
Вот, скажем, Д’Артаньян: настоящий гасконец, добился головокружительного успеха в Париже — а он, между прочим, был самым настоящим аналогом человека, которого сегодня в определенных кругах принято называть «черным». Выходец из южной провинции, усатый-полосатый, при любой возможности хватающийся за оружие.

Что же привело Д’Артаньяна к маршальскому жезлу? Как насчет того, что папаша выставил его из дома без лишних разговоров в 18 лет? А может быть, то, что капитан де Тревиль тоже был гасконцем и энергично тянул в свою роту земляков? Как бы то ни было, что такое «настоящий гасконец», мы знаем отлично, а вот «настоящие провансальцы» ничем таким до сих пор не отличились.
Д’Артаньян очень хотел стать первым в Париже. При прочих равных именно это отличило его от тысяч других претендентов на роль королевского мушкетера. Готов спорить, что вторым его страстным желанием было никогда не возвращаться в захолустную Гасконь. Возможно, ему тоже снилось по ночам, что он едет домой, в рванине, чтобы постучаться в двери папашиного замка, — и он просыпался в слезах, в своей парижской съемной хате и нащупывал неверной рукой королевские лилии на мушкетерском плаще, чтобы убедиться, что все нормально.
Первый год в Калифорнии мне тоже снились довольно типичные эмигрантские жути — например, что меня не выпускают обратно из Минска из-за каких-то проблем с документами.

Потом, правда, все прошло. Но желания вернуться назад не возникало — или я настолько боялся поражения, что загнал его в самый дальний угол подсознания?
Сила приезжих заключалась также в умении создавать землячества, диаспоры. Обитателям общежития, полагаю, не оставалось других вариантов: родители далеко, а жизнь продолжается.

Так вот, о землячествах. Странное дело: за рубежом диаспоры есть у всех, кроме русских. И черных, кстати. В этом мы парадоксальным образом совпали — понять бы только, по какой причине. Моя жена успела поработать с обитателями южного Бруклина, которых принято считать русскими, хотя национальный состав их весьма пестр и объединяет их лишь великий и могучий. Резюмировав пережитое, она заявила мне: никто с таким энтузиазмом не стремится наебать своих соплеменников, как мы. Но это, пожалуй, тема совершенно другого рассказа.
За 6 лет в Америке я слышал множество историй об индусах, китайцах, латиноамериканцах, которые умудряются протаскивать своих соплеменников на самые экзотические должности, превращая целые структуры в филиалы родной деревни. Тот, кто хотя бы немного общался с телефонными американскими службами социальной поддержки, например, отлично меня поймет. Там разговаривают на английском, который куда ближе к хинди, чем это можно было бы себе вообразить.
Первое время после переезда, находясь в отчаянных поисках рабочего места, я задавался вопросом: каким образом эти люди получают такую работу?

Жители Первопрестольной, бьюсь об заклад, за последние годы отлично познакомились с этим феноменом: их теперь лечат, судят и охраняют Д’Артаньяны.
Начинается все стереотипно: приезжие всего лишь занимаются низкоквалифицированным трудом, и никто не воспринимает их всерьез — титульная нация слишком занята тем, что стрижет купоны и подтыкает себе одеяло со всех сторон так, чтобы не дуло на облаках, где она пребывает.

Потому что отдых на лаврах обычно заканчивается грустно.
Через поколение-другое дети маляров и дворников оказываются на совершенно других должностях. И дай бог, если эти дети обладают достаточной квалификацией для своих позиций. Впрочем, вы об этом и без меня догадываетесь.
Принудительное освежение генофонда, хотим мы того или нет, — вот что такое провинциалы. Усталая нация нуждается в оживлении, если хочет продолжать существовать и не быть поглощенной другими, более жадными и жизнеспособными. Примеров тому несть числа, и останавливаться на них я не стану.

 

[anchiko]

Как перестать беспокоиться и начать жить
Складывается впечатление, что дискурс успешности сегодня — это чуть ли не главный кейс в жизни. Реально, куда ни плюнь, всюду назойливые наперсточники предлагают пройти тренинги, чтобы достичь поставленных целей, которые зачастую расплывчаты и не сформулированы. Книжный рынок завален пособиями, как взять себя в руки и с помощью десяти простых шагов добраться до Валгаллы успеха, где уже раскуривают здоровый косяк воины из плеяды «добившихся». И на кой черт, спрашивается? Чтобы стать чуточку ближе к тем, кого вы сами наделили некой мифической властью? Чего-то добиться можно только одним способом — навести порядок на своем чердаке, чтобы танцевать, не натыкаться на рухлядь, разбросанную на полу, и вот с этим как раз проблемы — со своим чердаком многие-то и не дружат с детства.

Я понимаю, что в это сразу трудно поверить, но всего этого я достиг сам. А ведь многие не могут позволить себе даже пакетированный чай по утрам — в Африке, например. Я к этому долго шел и только сейчас понимаю, что жизнь прошла не зря. И вот он я, гордый сижу перед вами — успешный человек, который лично жал руку Михаилу Кругу.
Смешно, правда? А теперь замените меня, скажем, на вашего одноклассника, которого вы не видели лет десять, и еще столько же не видели бы, а йогурт и кофе — на трехэтажный загородный дом и спортивную машину. Ну что? Глазки защипало от огорчения?

Тем не менее, все мы (все еще) люди, поэтому каждому на своем пути, полагаю, доводилось встречать старых знакомых, с которыми совместно был пройден определенный отрезок этого самого пути, и при встрече они начинали молоть какую-то чепуху о своих достижениях, словно зачитывали отчет о проделанной работе перед заседанием совета партии.
Поверьте, если кого-то искренне и волнуют ваши успехи в йоге, карьере и завоевании мира, то только ваших родителей, да и то не всех.
Мы творим наши орудия, а затем наши орудия творят нас.Удивительно: за последние тридцать лет компьютеры, некогда громоздкие блок-машины, трансформировались до микро-гаджетов, а огромное количество далеко не самых глупых людей до сих пор мысленно пребывают в рамках концепции Дейла Карнеги, сформулированной в 70-х годах прошлого столетия — бизнес-тренинг заменил Библию и стал универсальным правилом для всего человечества.

Теперь обязанность каждого — искать (или создавать) себя, быть успешным. Как кинологи тренируют собак, чтобы они эффективнее оправдывали свою экзистенцию — облизывали руки хозяина, приносили фрисби, лаяли на отморозков. Успешность воспринимается как суррогатное христианство — требующее жертв, самоограничения и самоотверженного труда. Что мы думаем, что знаем и во что верим в итоге не так уж и важно. Единственно важно — что мы делаем и сколько за это получаем.
При этом тезис о самореализации и успешности — это миф, разделенный большинством. Когда человек хочет стать грузчиком — он становится грузчиком. Когда Дэвид Боуи хочет стать грузчиком — он становится грузчиком. Когда грузчик хочет стать Дэвидом Боуи — он становится вызывающе одетым грузчиком.

Поэтому он такой скучный мудак, а все построения, созданные им в поддержку своего постулата о спекулятивном реализме, лишены необходимости. Не было никакой нужды их выстраивать. Точно так же нет никакой нужды их читать и, тем более, критиковать.
Успех же — понятие локальное и практическое, не зависимо от масштаба притязаний. Я, допустим, очень хочу завтра съесть стейк, он маячит у меня перед глазами назло веганам. Мне нужно приложить усилия, чтобы заставить себя выйти из дома, пойти в какое-нибудь хорошее заведение, съесть стейк, оплатить счет и вернуться в свою берлогу. Вот это и есть самый настоящий успех — я сделал то, что хотел. Одно «но» — приятные ощущения длятся очень недолго. А вот кто-то мечтает наконец-то оплатить кредитную машину, отдых в тропических странах и ипотечное жилье. И оплатит, рано или поздно, лет через пять, если не сопьется и не повесится. И кто в этом случае более успешный человек? Все относительно.

При этом все понимают, что долгим и упорным трудом можно заработать только инфаркт, а своим бараньим упорством ничего особенного не добьешься. Зато у нас есть красивая идея, которая подбадривает своим аутичным оптимизмом, мол, «все в твоих руках, парень, лови мечту за хвост, излучай флюиды успеха и он к тебе придет». Да-да-да, а если долго прыгать, то можно допрыгнуть до луны, главное — верить. По сути, мы имеем дело с целой мировоззренческой тоталитарной системой, которая подминает под себя всю экзистенцию. А поскольку добиться чего-либо не представляется возможным, то остается жить с мыслью, что все возможно, но только не сейчас, и именно таким образом мы и обеспечиваем функционирование мифа — через самообман и надежды.
Кажется, что «добившимся» действительно интересно быть — мол, их жизни не тривиальны, не банальны, а именитый художник чем-то лучше, чем художник без имени. На самом деле нет. Будь ты хоть ученым с сотней публикаций в периодике и тремя научными бестселлерами или музыкантом, издающимся на крутом лейбле, твоя жизнь будет так же неинтересна и банальна — обоссанный подъезд не лучше лофта.

Они смотрят на «добившихся» как черные рабы на белого плантатора — с завистью и восхищением, ибо видят в них свободных (в своих решениях, перемещениях и обхождении со временем) людей, которые не обременены работой, потому что на них работают другие, а они крутят важные дела, каждую неделю летают в Майами, чтобы за «белым русским» перетереть важные вопросы со знаменитыми чуваками, трахают лучших девушек и не знают горя. Как Патрик Бейтман под кокаином в клипе 50 cent «Disco Inferno» — красивый, независимый и всего достиг сам. Уж лучше книгу какую-нибудь интересную прочитать, чем проглотить эту наживку. Чем не достижение?

 

[anchiko]

Пока, неудачники!
На этот раз френдлента, кажется, спятила окончательно. «Почему русские никогда не будут жить хорошо? Тайна столетия раскрыта. Шок видео!», «Помоги детям Либерии: сфоткайся в прикольной шапке, отправь смс на номер», «20 картинок, которые заставят вас расплакаться от жалости к себе» и т.д. Все это перемежается с косноязычными разоблачениями мировых заговоров, обсуждениями «на чьи деньги живет N, когда в стране кризис», корявыми рецензиями на книги и фильмы, фотографиями детей. Трудно поверить, что кому-то это действительно интересно. Еще труднее поверить в то, что пишут это люди, с которыми ты учился и работал, а не роботы, запрограммированные на рассылку спама. Стыдясь самого себя, ты ставишь галочку «скрыть все новости от X», перед тем, как окончательно удалить его из друзей. Откуда взялся этот стыд?
Совсем невыносимо тем, чья френдлента насчитывает пару тысяч человек, грозя выйти из берегов здравого смысла. Как правило, 80 % своих «друзей» такие люди в глаза не видели, но зачем-то держат этот бестиарий у себя под боком, «авось пригодится».

В конце концов, если кто-то бесит, всегда можно нажать на “hide”, скрыв чужие навязчивые обновления статуса. Cуществуют даже приложения для «мягкого» затирания друзей. Если же «друг» ведет себя как клинический дебил – удаляешь.
Избавиться от человека — не проблема. Интересна мотивация людей, сначала набирающих тысячу френдов, а затем скрывающих чужие посты в своей ленте. То ли это попытка создать ту самую параллельную реальность, куда с самого начала хотелось убежать, то ли один из способов вознестись над толпой и чернью? Мотивы весьма туманны.

В 2010 в Университете Денвера провели исследование с целью узнать, за что пользователи чаще всего удаляют друзей в социальных сетях. Выяснилось, что первая причина – частые посты «ни о чем». На втором месте — споры о религии и политике. На третьем – ксенофобские комментарии. Также стало известно, что 57% пользователей удаляют друзей за «некорректное поведение в сети» и лишь 26,9% делают это из-за событий, произошедших в реальной жизни.
В 2013 читатели The Telegraph в качестве самых распространенных причин удаления из друзей назвали хвастовство и вынос подробностей своих романтических отношений на публику. Также в числе распространенных причин оказались все те же частые посты «ни о чем».
Так что можешь порадоваться: людей, ноющих о личном и хвастающих сомнительными успехами, хватает везде, не только в России.
В 2014-м Daily Mail опубликовала результаты опроса, «почему люди не удаляют из друзей тех, кто им откровенно неприятен?». Опросили трех тысяч взрослых американцев.

Отвечая на вопрос, почему они не удаляют их из друзей, опрашиваемые заявили, что хотят знать, чем те занимаются. 57 % признались, что «враги» являются либо их родственниками, либо членами семьи их спутника жизни. 50% боятся удалить неприятных им типов из «друзей», опасаясь, что те «устроят сцену».

Понятно, что люди за дверью и так знают о тебе все, но должна же оставаться хотя бы минимальная иллюзия интимности.
О настоящей интимности в соцсетях не может быть и речи. Так что все “hide” и “unfriend” — скорее способы защиты, чем нападения. Любому завсегдатаю соцсетей известна жесткость царящих там неформальных правил. В интернете нет морали, но правил там точно никто не отменял. Пожалуй, нет более жесткой самоцензуры, чем в фейсбуке. Любой резкий выпад или оскорбительное высказывание распространяется по френдленте, как запах перегара в переполненном автобусе.
Бывает, какой-нибудь дурак повесит в ленте фотографию из метро: люди сидят, все как один уткнувшись в смартфоны.

«Бесчувственные скоты! Мы такими не были. Гоняли мяч, пили водку, лазили к девкам в окно», «Иные времена, сударь, иные правы», «Н-да, что технологии сделали с людьми». Все эти реплики строятся на предположении, что люди с фотографии обманывают самих себя, потому что бегут от жесткой реальности с ее правилами, социальной иерархией и ответственностью за свои поступки.
Как будто в интернете не существует правил, иерархии и ответственности. Вероятно, они даже жестче, чем в реальности, потому что их границы не определены, а цели по большей части находятся в тени.
Ты должен выбирать между страхом сказать лишнего (и подвергнуться форме сетевого остракизма) и страхом выйти за пределы собственной зоны комфорта (и узнать о себе неприятную правду). В обоих случаях судьями выступают люди, которых ты не видел и наверняка не увидишь никогда, люди, объективно ничего не решающие в твоей жизни — но от их мнения ты продолжаешь зависеть.

Именно с ними связан расцвет приложений типа Rooms для анонимных дискуссий, Cluster и нашумевшего этим летом Secret`а, где можно поливать грязью людей из своей тусовки без последствий. Вероятно, это последний шанс сохранить остатки приватности в новом, насквозь проницаемом мире.
Наказание в рамках неформальных институтов крайне редко приобретает радикальные формы, просто в приличном обществе тебе больше не подадут руки.
Пока люди живы, они будут придумывать все новые правила и новые способы их обойти. А нам остается только неловкость при виде чужого идиотизма, попытки найти нужное место для всех своих друзей и вечные сомнения в собственной виртуальной адекватности. Вероятно, плохие правила лучше, чем никаких, и поэтому придется немного потерпеть перед тем, как ты сделаешь паноптикуму ручкой, бросив свое последнее «Пока, неудачники» и навсегда растворишься в цифровом океане.

 

[anchiko]

Все, что вы хотели бы знать о православии, но стеснялись спросить
Бывают ли попы, похожие на нормальных людей? Оказывается, да. Таня Симакова встретилась с отцом Амфианом Вечелковским — священником, который зачитывает молитвы с НТС, сочиняет музыку и считает, что оскорбить можно только очень плохого христианина.

Отец Амфиан встречает меня у входа в семинарию, где преподает. Одет он в рясу, на ногах – открытые спортивные сандалии, как у любителей пеших походов по Крыму. Мы виделись с ним и раньше, на выставках современного искусства, артхаусных киносеансах, концертах местных музыкальных групп. На подобные события он приходит в гражданском и совершенно не привлекает к себе внимания. Старые друзья зовут его Темычем. Мы не были хорошо знакомы, и о том, что он священник, я узнала совсем недавно. Его образ не вызывает отторжения, которое сформировалось ко всему православному благодаря деятельности медийных мракобесов. Наша беседа проходила в видавшей виды семинарской аудитории: два ряда парт со стульями, стены, выкрашенные масляной краской, потемневший от сырости потолок и допотопный диван, на котором какое-то время ночевал Амфиан, пока дома шел ремонт и жить было негде.

Церковь — как человек-невидимка у Герберта Уэллса, его видно только по пятнам грязи, которые к нему прилипают. Не было бы дорогущих машин, не было бы скандалов со священниками, которые безобразно водят и сбивают людей — вообще это преступники — то о православной церкви журналисты бы и не вспоминали. С евангельских времен процент недобросовестных священников остался прежним — их 1/12. Но так видна эта одна часть! И сколько про нее говорится за все время существования христианства. Нормальных попов никто не замечает, они совершенно никому не интересны.

Здесь те же самые проблемы, что и везде: человеческий фактор никто не отменял. Становясь священником, человек не становится святее и чище. И когда избирают епископа — он тоже не становится святее в силу своей новой должности. Даже став патриархом, он остается обычным человеком с теми же слабостями и недостатками.

У нас любой человек может прикрываться православием и видеть в этом для себя индульгенцию. Он говорит: «я православный писатель» или «православный дантист». Я предпочитаю идти к хорошему врачу, а не к православному, и читать хорошую литературу — а не православную. В России сейчас издается огромное количество всякой макулатуры, годной только в топку, и на ней стоит гриф православной — будто от этого она становится священной. Это дикая глупость.
Клирик — удобное собирательное слово. Ну, я иеромонах. В чем тут прикол? Бывает, мы растем в церковной иерархии. Я раньше был дьякон, теперь священник — а это всё «клирик». Не дай Бог, стану каким-нибудь архимандритом — всё равно останусь клириком. Мне не хочется лишний раз глаза мозолить своим статусом. Многих может раздражать, что какой-то поп выставляет свои регалии.
Сначала я просто ходил в храм. На каждую службу, каждый день. Мне было 23 года. Меня заметили священники, предложили на клиросе петь, участвовать в церковной жизни. Через полгода ввели в алтарь. Потом поступил в семинарию. Если это «карьера» в церкви — то вот так она строится. Но вы понимаете, это частный случай, очень по-разному всё. Кого-то с детства родители водят в церковь. После окончания школы он знает ее как дом, и потому идет в семинарию. Здесь много разных путей.
Служащий священник встает очень рано, у него литургия. После — венчания, крещения, потом его могут вызвать причащать людей, которые больны и не могут прийти в храм. Потом другие требы, соборование людей. Вечером, опять же, служба. У белого духовенства есть еще семья. Забот хватает.

Якобы нам нельзя заниматься спортом. А что в этом должно помешать духовному пути? У нас в семинарии многие в футбол играют, например. У меня другие увлечения, я сочиняю музыку. Хожу на концерты, в кино. Понятно, что священник не пойдет в стрип-клуб, но не потому что священник, а потому что православный. Всё, что не противоречит морали и здравому смыслу, — не запрещено.

Часто слышишь от людей: я в церковь не хожу, Бог у меня в душе. Сразу хочется спросить: он откуда там взялся? Бог — не вор, без стука не входит. Он всемогущ, но не желает всех сделать верующими, насиловать человека в том, что даже казалось бы благо. Бог — это не какой-нибудь очередной диктатор, который свое «благо» насаждает огнем и мечом. Вилами в рай не затащишь. Богу нужно отворить дверь и пригласить, тогда он войдет, и начнется в твоей жизни праздник.

Никто не собирается ввести в школах Закон Божий, но эта неточность выражений дорогого стоит. Предложен культурологический курс, а не вероучительный. Он не для того, чтобы детей индоктринировать. Когда школьники видят картину «Христос в пустыне», они должны знать, кто такой Христос и чего он вдруг в пустыне оказался. Это нужно, чтобы понимать искусство. Потому что хотим ли мы этого, или не хотим — всё европейское искусство завязано на христианстве. Также точно важно рассказывать и о греко-римской мифологии, чтобы, к примеру, классическая поэзия была понятной для ребенка.

Нельзя говорить детям в том ключе, что «вот, давай, постарайся, еще немного — и ты поверишь». Школьный курс нужен, чтобы избежать идиотических спекуляций на религиозную тему, когда, к примеру, мама заставляет есть кашу угрозами: «а то тебя боженька накажет». И я категорически против того, чтобы священники просто приходили в школу. Преподавать должен человек с педагогическим образованием. Преподавание — это профессия, этому учат. И если, к примеру, никто не пустит просто так священника управлять пассажирским самолётом, потому только, что он священник, то ровно в той же степени нелепо к преподавательской деятельности допускать дилетанта, хоть бы и облеченного самым высоким саном. И пример с самолётом — совсем не преувеличение, степень ответственности вполне сравнима: ответственность за другие души.

Единственный довод, который лично мне приходит на ум, — что во время богослужения священник является иконой Христа, олицетворяет его собой. Поскольку Христос был мужчиной, то это мужчина. Но если по-серьезному, то он был еще и обрезан, к примеру. Он много кем был. Но важнее всего не то, что он был мужчиной, а что он был человеком. Бог вочеловечился, а не вомужчинился, скажем. Вся нелепость ситуации в том, что этим вопросом, как правило, озабочены женщины вне церкви, которых это вообще не должно волновать. Я ни разу не слышал, чтобы у воцерковленных женщин было желание стать священником.

Все христиане: и прихожане, и клирики, ходят на исповедь. Даже у патриарха есть свой духовник. Исповедь — таинство, в котором подается благодатная помощь для того, чтобы человек мог бороться со своими грехами, страстями и проблемами. Например, я завидую, хотя не хотел бы, но не могу ничего сделать. Тогда я прихожу за помощью к Богу. Проблема в том, что сама культура исповеди у нас сильно извращена. В современной русской православной церкви исповедь достаточно жестко привязана к литургии: перед тем, как причаститься, надо-де исповедаться. Хотя вообще-то это два разных таинства, которые прямо друг с другом не связаны. И я считаю, что эта связка чрезвычайно вредна. Причащаться надо как можно чаще, а исповедоваться часто не получится. Не каждый день мы совершаем такого уровня грехи, которые делают причащение опасным или даже невозможным. Люди приходят, а исповедоваться не в чем. И они начинают выдумывать грехи. Ну, посмотрела телевизор в пост, сардинку в пятницу съела. Это что, самая большая проблема в жизни?! Сам не справишься, здесь Бог нужен? Это профанация великого таинства, которое сводят к мещанству.

Священник, который испытывает омерзение или осуждение на исповеди, становится профнепригодным. Хирург не имеет права расчувствоваться. И это очень радостно — что ты видишь тяжко согрешивших людей с потрясающим желанием измениться. Ты видишь нетождественность человека его греху. Да, он это сделал — но он перестал быть тем человеком, который это сделал. И если его сейчас запрут в камере — сидеть будет невиновный человек. В этом, на самом деле, проблема нашей светской системы наказания. Она называется исправительной, но никого не исправляет. Но я знаю таких людей, которые совершили очень тяжкие преступления, сидели за них и вышли абсолютно чистыми. Они знают, что в их биографии это было, но это были словно не они. И это самое дорогое в исповеди — человек может измениться.

Почему? Языческие пережитки остаются даже в храмах. На Троицу принято украшать храмы ветками и цветами, после чего бабушки ломятся собирать это сено. В подушку себе на смертный одр. Или еще — заваривать. Это абсолютное язычество. Они говорят «Трава здесь лежала — молитву слушала». Может тогда и пыли по углам соберите, она тут дольше травы лежала? Столько молитв наслушалась! Вот такое дикое невежество, махровое язычество чрезвычайно трудно выбивается. И огромное количество священников живет с этим, спустя рукава, не желая ссориться с приходом.
И всё это коснеет и коснеет. Потому что бороться с этим надо самым решительным, нещадным способом, разговаривать, объяснять, убеждать.

В советское время было такое распространенное клише, что попы играют на народных предрассудках. Задача попа — прямо противоположная. Борьба с предрассудками. Каждый момент времени он должен держать за узду свою паству, чтобы она не скатилась в язычество. За тысячи лет человечество не изменилось ни капельки. Язычество очень удобно, потому что оно дает рецепты на каждый случай жизни. Как Малахов. Вот если у тебя то-то — сделай то-то. Моисей сорок лет водил народ по пустыне. Пошел на гору ненадолго. Возвращается, а эти уже себе золотого тельца вылили. Но вы же всё видели, манну с небес, воду из скалы… и что вам надо? Наглядность привлекает. Задача священника — постоянно держать паству в тонусе. Почему у нас священники не говорят с паствой об этом? Боятся! Чтобы не было скандалов, чтобы на него архиерею не нажаловались — лучше не говорить. А по-честному, это — трусость.

Освящение любого предмета — это посвящение этого предмета Богу. И православное чувство, которое человек должен испытывать, ездя на такой машине, — это теперь не только моё, это орудие Божества в этом мире. Оно должно быть на службе человека — меня и других людей. Этот автомобиль может быть инструментом помощи людям — вот что важно. Если человек это ощущает после освящения машины — он правильно всё сделал. Если же он воспринимает это как некий оберег, если мы отпугиваем злых духов — всё, здесь православия нету. Начинается абсолютное шаманство.

Церковь восприимчива к прогрессу. У нас во всех храмах вообще-то электричество. Лично я служу по вот этой дивной штучке, это телефон HTC. У меня тут все ектеньи, я держу ее вместо служебника. Это pdf — я все собственными руками набирал. Кто-то может пользуется готовыми мобильными приложениями, они есть. Кто-то не хочет этим пользоваться — аминь и Богу нашему слава! Хоть на пергаменте читай, нет никакой разницы. Девайсы изменились — а сущность та же самая осталась.

Бывают неверующие художники, манифестирующие свое неверие. Меня это не оскорбляет нисколько. Я не понимаю этот закон об оскорблении религиозных чувств — о чем вообще идет речь? Оскорбить твои религиозные чувства можно только в одном случае — если ты до крайности плохой христианин. Даже в человеке, который тебя хулит, нужно видеть не врага, а человека, которому сочувствовать надо. Он не понял, он не знает того, что знаешь ты. А Бога оскорбить нельзя. Вступаться за Бога — кощунство. Если вдруг Бог — чего, конечно, не произойдет — почувствует себя оскорбленным, мне почему-то кажется, что он найдет средства сам воздействовать. И я как священник в данном случае не потребуюсь. Бог вообще-то однажды пришел на землю, жил здесь, в него плевали, его били, его распяли на кресте. Куда дальше? А мы теперь защищаем его честь. Кто мы такие? И это не мешало бы православным помнить каждый раз, когда они что-либо говорят или делают.

 

[anchiko]

Итак, вас повысили
Есть два популярных мифа о продвижении по службе. Первый — что начальниками становятся оголтелые карьеристы, которые просыпаются в шесть утра, чтобы в первых рядах прибыть в офис со Стивеном Кови подмышкой, сияя американской улыбкой и всячески демонстрируя свой энтузиазм сонной уборщице и похмельному шефу. Второй — что в теплое кресло назначаются сплошь сыновья, любовницы, любовницы сыновей и племянники знакомых из вышестоящего ведомства. Иногда так случается, но в целом время синекур прошло, и двигают тех, кто просто хорошо работает. Если вы без отвращения выполняете свои обязанности; укладываетесь в сроки; понимаете, как именно вы приносите конторе пользу; развиваете свои профессиональные навыки не на тренингах из-под палки, а самостоятельно, ради того, чтобы работать было еще комфортнее, готовьтесь: рано или поздно вас вытащат из уютного угла, чтобы поставить во главе чего-нибудь, есть у вас к тому амбиции или нет.

И вот тут нужно будет начать мыслить по-другому, иначе через полгода вы вернетесь к родному кактусу, привычно помогать новичкам и переживать понижение. По ряду вопросов позиции исполнителя и руководителя различаются кардинально.

Цель среднего сотрудника — получить как можно больше денег за как можно меньшее количество того, кто он понимает под трудом. Труд — та часть профессиональной деятельности, которая сотрудника напрягает. Например, журналист с радостью переводит новости типа «новый мем рунета — кошки, которым японцы рисуют глаза на заднице». Это не труд, а развлечение. Когда этому же журналисту приходится звонить эксперту с целью получения комментария, он воспринимает это занятие как труд и заметно грустнеет. Его коллега, наоборот, презирает слюнявый баззфид, для него общение с экспертом — удовольствие, а описывать глаза на кошачьей заднице — сравнимый с поклейкой коробок труд, ведущий к дегенерации.
Цель руководителя — получить как можно больше результата, заплатив как можно меньше денег (нашем случае повысить количество и качество новостей, не повышая зарплату). Результаты — это и кошки, и эксперты. Поэтому функция руководителя среднего звена здесь состоит в правильном распределении обязанностей между сотрудниками, которое позволит им выдавать максимум результатов с минимальными мучениями. Займитесь этим сразу — горящий своей работой середнячок более ценен, чем гений, которому все время скучно.

Посещая офис в качестве обычного сотрудника, вы во многом приходили потусоваться. Пить чай с друзьями было интереснее, чем выполнять план холодных звонков или, возвращаясь к журналистике, выдавливать из себя текст. Теперь все будет иначе. Проводя дальнейшие аналогии, вы дремали на козлах, изредка постегивая лошадку своих навыков, а теперь попали за штурвал авиалайнера.
Чем сложнее деятельность, тем более облегчает ее измеримость компонентов. Все эти планы, графики, KPI — все, от формализма чего вас тошнило в начале карьеры, становится незаменимым, без этого дела завалятся, а вы в чудной решетчатой карете уедете в мягкий домик.
Медиаменеджеры оперируют посещаемостью, кивают на лайки и молятся на рейтинги не потому, что они циничные рогатые твари и не способны оценить тонкость замысла. Просто объективные количественные показатели существуют, а качественных практически нет, за исключением разве что премий, раздаваемых раз в год пулом определенным образом ориентированных экспертов. Цифры — это то, что дает вашему лайнеру возможность лететь, пускай пассажиры этого и не понимают. Посмотрите Moneyball.

Каждый руководитель, сознательно или нет, начинает с определения божка, которому ему следует поклоняться. Одни остаются плотью от плоти коллектива и стараются прежде всего отстаивать интересы своей команды. Другие воображают себя продолжением твердой руки начальства и пытаются максимально четко доносить политику топ-менеджмента до подчиненных. Это все хорошо, но рано или поздно вы получите по голове — в первом случае от генерального («вы на кого работаете, на меня или на них?»), во втором в ходе заговора рабов против нового надсмотрщика.
В отличие от многих других ситуаций, тут есть идеальный вариант — ориентируйтесь на продукт. Ни один коллега не будет выступать против фраз, начинающихся с «нас будут больше читать, если…» или «продажи вырастут, когда…» — главное, чтобы они действительно выросли.

В жизни фронт-офис и бэк-офис — это не совсем то, но для наглядности назовем их так. В любой бизнес-структуре есть те, кто непосредственно зарабатывает деньги, и те, кто их тратит. Зарабатывают трейдеры, рекламные агенты, сейлс-менеджеры, тратят все остальные — маркетологи, общий отдел, уборщица, секретарша на ресепшене. Они тоже нужны фирме, без них никуда, но в ведомости они всегда остаются затратной статьей.
Например, в медиабизнесе журналисты производят контент, который нельзя напрямую продавать потребителю. Многочисленные опыты с пейволлами, подписками и созданием платной инфраструктуры вокруг медиабренда подтверждают: продажа одного только контента не может держать издание на плаву, люди не готовы платить столько денег за то, близкие аналоги чего можно получить бесплатно или дешевле. Вы подписываетесь на глянец, но платит за его издание Хьюго Босс и товарищи. Вы покупаете билет на городскую выставку, но основную ее себестоимость берет на себя муниципалитет или спонсирующий бренд. Вы ездите в общественном транспорте, но чтобы он не загнулся, его дотируют из бюджета. Нормальная ситуация до тех пор, пока все участники схемы правильно понимают устройство этой схемы.
Когда журналист, главный редактор и кто угодно из витрины издания (фронт-офиса, тратящего деньги), начинает считать себя центром вселенной, это равнозначно случаю, когда водители автобусов выдвигают требования к руководству транспортной компании, мотивируя тем, что без них автобусы перестанут ездить. Новый фронт-офис набрать не проблема. Реальная проблема — это развал бэк-офиса, поставляющего живые деньги на зарплаты.
Откройте картинку с пирамидой Маслоу и сравните местоположение материальных ценностей и моральных. Руководитель, перевернувший для себя эту пирамиду, обречен. Рядовые сотрудники могут позволить себе развесить уши и обвешиваться лапшой вроде «главная ценность нашей компании — это наши кадры», но уж вы-то должны понимать: главная ценность — это те идеи по продукту и бизнес-процессы, которые позволяют вам содержать армию исполнителей, обычно никаких идей не генерирующих. Сотрудников из бэк-офиса ценят больше, но у них тоже нет никаких вечных гарантий: их работа измерима, и как только показатели падают, в интересах компании, а значит, и в ваших, нанять кого-то лучшего.
Первое, что стоит понять на новой должности — что на работе все люди заменимы, включая вас. Никакой трагедии в увольнениях нет, каждый раз есть только урок, который нужно усвоить.

Креативные специальности, как и любые, где сотрудники взаимодействуют с другими людьми, отличаются наличием этической составляющей. Частично она регулируется законодательством и внутренними правилами, суть которых остается единой для всех отраслей: дезориентировал потребителя — плати, оскорбил — уволен, вызвал увечье — сел. Многие другие моменты формально не регулируются ничем, но есть разумные правила, которые уберегут вас от лишних стрессов.
Во-первых, кем бы вы ни были — если вы работаете на дядю, а не на себя, вам платят не за самореализацию, а за выполнение заказа. Звучит отвратительно, но это реальность, закрывая глаза на которую, рано или поздно врежешься в столб. Идти работать в газету, о которой все знают, что она «под мэром» и там бороться за объективность — это примерно как поступить на завод по производству чушек и там упорно клепать вазы. В теории звучит романтично, но на практике это только трата времени вашей единственной жизни на конфликт с ветряными мельницами, обитыми кевларом. За это время вы могли бы вспомнить, что еще умеете и любите, и перейти в сферу с более высокой оплатой и/или отсутствием компромиссов с совестью. Стала бы Дэгни Таггарт работать на Орена Бойла?
Во-вторых, не пускайтесь по рабочим вопросам в рассуждения, за которые вы не готовы отвечать лицом к лицу перед всеми причастными. От обзывания жены шефа в курилке коровой и до «будь я на месте директора, я и то бы лучше справился» — это сфера эмоциональных высказываний и моральных оценок. Информация все равно дойдет до адресата, вы будете ожидать от него профессионализма, а он, взбешенный переходом на личности, поступит так же эмоционально — просто вас уволит. Не обольщайтесь своей уникальной полезностью для компании и силой буквы закона — личное в 99 % случаев превалирует над профессиональным, а КЗОТ имеет массу лазеек. Например, можно сократить все ваше подразделение, коллег тем же числом принять на работу в новую структуру, а вам выдать две зарплаты и адрес службы занятости, это еще гуманный сценарий.
В-третьих, не смешивайте личное с корпоративным: не рассказывайте щекотливый офисный инсайд друзьям и не пишите о работе в соцсетях. Если у там совсем интересное кино, вас распирает и последствий разоблачения вы не боитесь, заведите анонимный блог и пишите о реалиях без названий и имен. Помните, что ответственность руководителя за нарушение коммерческой тайны и нанесение вреда репутации компании выше, чем у простого специалиста — вы наверняка подписывали что-то такое в трудовом договоре, мелкими буквами.

Добросовестный исполнитель, которого двигают в руководители, почти всегда страдает привычкой к микроменеджменту — стремится влезть во все детали процесса, а вместо того, чтобы объяснять, что подчиненный делает не так, страдальчески вздыхает и садится переделывать сам. Это грубая ошибка. Это делает вас плохим руководителем. С таким подходом у вас всегда будет команда беспомощных идиотов и вы в алмазной короне на вершине горы. Учитесь объяснять, не стесняйтесь заставлять переделывать по нескольку раз, но никогда не делайте работу вместо человека, который получит за нее деньги.

Ни то, ни другое. Кнут — это сам по себе дедлайн и стандарты качества, пряник — зарплата. Наберите людей, которых не нужно уговаривать работать и на которых не нужно орать. Распознать таких получается не сразу, но к счастью, существует законодательно прописанный трехмесячный испытательный срок. Ваша фирма — не учреждение системы образования и не богадельня, вы не обязаны тянуть неудачников в будущее за уши.

Компетентные сотрудники набраны, но они все равно периодически расслабляются. Вы должны стать Большим братом, который постоянно смотрит за плечо, даже когда на самом деле не смотрит. Нужна измеримая система ваших успехов, и каждый должен знать, от чего именно в его деятельности зависит рост показателей.

Если все пойдет правильно, у вас никогда не будет свободного времени. Но это не повод заглянувшему за объяснениями по проекту сотруднику бросать «старик, просто сделай так, чтобы все охренели, ты же спец». Не поддавайтесь искушению говорить цитатами из бизнес-книг, для не читавших их это китайская грамота. Бизнес-книги — для ознакомления и осмысления, а не для цитирования и буквального применения на второй день.

Будучи рядовым сотрудником, вы можете себе позволить роскошь вслух презирать недобросовестных коллег, ненавидеть идеологических оппонентов, смеяться над чудачествами представителей своей индустрии, лайкать издевательские посты о представителях своей индустрии, требовать честности от чиновников и оперативности от бухгалтерии заказчика, выступать с манифестами поколения и принимать участие в митингах за улучшение жилищных условий Брейвика.
Руководитель не может себе этого позволить. Несправедливо? Вполне справедливо. Теперь у вас есть не только ответственность и головная боль, а и широкая сфера приложения ваших талантов. Играйтесь с ней, а срать на головы неприятных людей бросьте — мир тесен, и когда-нибудь вам понадобится услуга от дурака, быстрое решение вопроса от взяточника, связи чудака и финансирование медленного, но все же клиента. Свобода выплескивать свои эмоции без фильтрации придется ко двору, когда вы разоритесь и будете с табличкой «помогите на хлеб» разоблачать масонский заговор в подземном переходе. Руководитель работает с реальным миром, а не сетует на недоступность идеального.

 

[anchiko]

Назад в настоящее: почему человечество до сих пор приковано к земле
На дворе скоро 2015 год, но машины все еще не летают, а по улицам не разгуливают роботы. Почему развитие технологий пошло не так, как предсказывали в фантастических произведениях?
«Там, куда мы направляемся, дороги не нужны», — восторженно заявляет доктор Эммет Браун, активирует «конденсатор потока», разгоняется до 88 миль в час и совершает скачок из 1985 в 2015 год. Но вместо летающих автомобилей, объемных голограмм и левитирующих скейтбордов видит те же самые дороги, которые все еще нужны, и намертво прикованное к поверхности человечество, по-прежнему ползающее на дне воздушного океана.

Во-первых, воздушные винты, которыми мы просто «цепляемся» за воздух. Во-вторых, реактивная тяга, основной принцип которой состоит в том, что мы выбрасываем топливо с большой скоростью наружу, чтобы двигаться в противоположную сторону.
Остановимся подробнее на втором. Когда вы стреляете из пушки, в момент выстрела возникает отдача, которая сдвигает орудие назад. Это происходит из-за закона сохранения импульса, потому что снаряд, грубо говоря, «отталкивается» от пушки, чтобы приобрести нужную скорость. Теперь представим, что у нас есть возможность перезаряжать пушку очень быстро и делать по одному выстрелу в секунду. Если пушка не закреплена, то она начнет катиться назад, в противоположную полету снаряда сторону. С точки зрения физики мы выбрасываем часть массы из системы «пушка ‒ снаряд». По такому принципу работает реактивное движение, только «стрельба» производится не снарядами, а молекулами веществ — смесью газов и паров топлива.

Ладно, когда мы находимся в атмосфере, можно выбрасывать смесь топлива с воздухом. Вообще говоря, мы можем брать так много воздуха, что в результирующей смеси доля топлива будет составлять всего 1 ‒ 2 %, но вот тут появляется новая сложность: тяга тем больше, чем больше масса и скорость выброса. Если мы будем выбрасывать очень много (по массе) топлива, то оно быстро кончится. А чтобы выбрасывать топливо очень быстро (по скорости), мы должны быстро всасывать в систему воздух (которого, напомню, может быть почти в 100 раз больше, чем топлива).
Самолеты летают горизонтально на скоростях порядка 1000 км/ч. Их турбореактивные установки могут затягивать на такой скорости десятки килограммов воздуха в секунду. Не говоря уже о том, что тяга тратится на движение вперед, а не на поддержание высоты самолета (последнее достигается с помощью подъемной силы крыла). Подъемная сила, в свою очередь, тем больше, чем выше скорость движения.

И это совершенно не годится для автомобилей. Большую часть времени автомобили движутся относительно медленно, ведь мы почти всегда перемещаемся в городах, где есть пробки, светофоры, много поворотов и близкие друг к другу пункты назначения. Допустим, переход на летающие машины позволит нам избавиться от пробок (ну, везде, кроме Москвы) и светофоров. Допустим, мы сможем повысить среднюю скорость движения транспортного потока в городе до 150 ‒ 200 км/ч. Все еще слишком мало по сравнению с 900 км/ч у самолета, которому к тому же нужна длинная полоса для разгона и посадки, а уж ее организовать в городе просто невозможно.
Использование же реактивной тяги, направленной вниз, без применения крыльев еще более трудоемкое дело: сила самой тяги должна быть гораздо больше, чем при движении вперед, воздуха мы сможем забирать гораздо меньше и должны в итоге выбрасывать очень много топлива.
Ладно, но как же винты? Вертолеты отлично живут без реактивных двигателей. Есть даже относительно бюджетные модели легких одно- и двухместных воздушных транспортных средств — в чем же проблема?
Проблем несколько. Во-первых, эффективность воздушного винта еще ниже, чем турбины: вертолеты потребляют куда больше (на единицу полезной массы) топлива, и по своей средней полетной дальности самолетам они уступают. Во-вторых, они чудовищно шумные. Уровень шума вертолета примерно равен уровню шума автомобильного сигнала (десятки децибел).

В-третьих, подъемная сила винта зависит от размера лопастей и скорости вращения. Мы не можем делать лопасти слишком широкими, потому что тогда между ними почти не останется воздуха, за который можно цепляться. Мы не можем слишком сильно увеличивать скорость винта, потому что, начиная с определенных значений частоты вращения, возникает так называемый «эффект запирания»: подъемная сила перестает увеличиваться, потому что при движении лопастей со скоростью, близкой к скорости звука, в силу вступают совершенно другие эффекты, определяющие поведение воздушных потоков.
По сути, нам остается только увеличивать диаметр винта. А тогда все наши потенциальные автомобили резко начинают занимать намного больше места — как в воздухе, так и при посадке. Не самый технологичный способ развития.
А как же квадрокоптеры? Развитие «игрушечной» авиации в последние годы идет стремительными темпами — почему же просто нельзя собирать квадрокоптеры побольше, если создавать маленькие стало настолько проще и дешевле? Увы, поднимать в воздух маленькие объекты чисто физически проще, чем большие, о чем я уже писал ранее. Причину того, что модели стремительно становятся более доступными и разнообразными, следует искать в другом — в развитии и снижении стоимости электроники, которая отвечает за управление и стабилизацию аппаратов.

И пока мы не совершим качественный скачок, не придумаем какой-нибудь совершенно новый принцип, скорее всего далеко дело не продвинется.
Здесь же следует искать и ответ на второй вопрос — о развитии компьютеров: опять всему виной количественные ограничения. Да, наша электроника шагнула далеко вперед — у каждого из нас в кармане целый вычислительный комплекс. Но роботы по улицам все еще не ходят, искусственный интеллект не контролирует экологию на планете, автомобили только начинают учиться водить себя сами, а большинство примитивных работ до сих пор выполняют люди.

В те годы только начинался период невероятного роста мощности и доступности различных электронных систем. Перспективы были самые радужные, и в общем-то долгое время производительность действительно росла как по часам. Закон Мура перестал действовать после 2007 года. Количественный рост числа транзисторов на электронных платах остановился, и только качественный скачок — переход на многоядерные процессоры — позволил хоть немного продлить рост производительности, правда увеличивалась она уже гораздо меньшими темпами.
К сожалению, в нашем мире довольно много абсолютных ограничений, которые не зависят от уровня технологического развития и являются скорее фундаментальными свойствами Вселенной. Одно из подобных ограничений — так называемый «принцип Ландауэра». Согласно этому принципу, в любой вычислительной системе, независимо от ее конструкции, при потере информации будет выделяться тепло.
Чтобы понять, о чем идет речь, следует разобраться, как вообще информация связана с физическим миром. Когда мы говорим о каких-то данных, содержащихся в системе, мы имеем в виду конкретное упорядоченное состояние этой системы.

Где хаос — там тепло, потому что, как мы помним, повышенная температура есть проявление хаотичного движения частиц. Получается, что в компьютерах количество выделенной теплоты напрямую зависит от объема вычислений, которые этот компьютер производит. Чем мощнее процессор, тем больше выделяется тепла. А возможности по отводу тепла ограничены по той простой причине, что мы в конечном итоге просто охлаждаем все объекты за счет нагревания атмосферы.
Выходит, какую бы крутую конструкцию мы ни придумали, всегда есть некоторый максимум вычислительной мощности, которого мы способны достичь. То есть здесь мы опять наткнулись на ограничения окружающего мира, преодолеть которые можно только с помощью качественного скачка — смены принципов работы вычислительных систем. Собственно, исследования в этом направлении ведутся уже давно, но до широкого применения пока далеко. Жить нам без роботов и искусственного интеллекта еще пару поколений.

И если мы видим, как те или иные идеи начинают успешно развиваться, это не значит, что прогресс в этом направлении будет вечно идти одними и теми же темпами. Так что строить картину будущего с помощью подобного «математического» алгоритма — просто преумножая результаты — точно не стоит. Наверняка, в будущем понадобятся совершенно новые идеи, представить которые сейчас мы можем с трудом. Так что спрос на ученых будет вечно, даже когда телефоны станут умнее своих пользователей. Хотя кое-кто считает, что это уже произошло.
©Денис Пешехонов

 

[be-open]

Расти, борода, расти
Сегодня ей 30. 30 дней с того момента, как я побрился перед отлетом в Сан-Франциско, а после, очутившись дома, я уже не почувствовал тяги к бритвенному станку. Я и раньше грешил щетиной, особенно после того как ушел с официальной работы. Многие из вас, конечно, видели стрип Oatmeal о человеке, перешедшем на домашний режим труда: на третьей картинке он уже не просто щетинист, а бородат, да к тому же ссыт себе в трусы, и к ладони его приклеена пивная бутылка. Если отбросить излишние преувеличения, то борода оказывается вполне правдивой деталью.
Необходимость бриться не всегда была социальным требованием — скорее наоборот. Особенно в той части Калифорнии, где я жил и трудился. В коллективе мое тогдашнее легкое пристрастие к модному гардеробу считалось прямо-таки образцом стиля. Не поймите превратно — просто на фоне моего типичного коллеги, круглый год одетого в шорты, бейсболку Giants и обутого в резиновые кроксы, я и впрямь выглядел несколько вычурно: шерстяные брюки, кепки фасона «разносчик газет». На безрыбье, так сказать. То есть, если бы я решил отрастить бороду и ходить в таком виде в офис, этот шаг остался бы едва замеченным и совершенно безнаказанным. Но мне это и в голову не приходило — более того, я считал, что щетина меня старит.

Мой черный сосед Кэлвин отметился через неделю: «Вижу, Николай, ты работаешь над бородой Хемингуэя». Эта ремарка оказалась поворотным пунктом: услышав ее, я решил — почему бы и нет? Было бы кокетством отрицать, что мне было приятно упоминание моего имени в одном ряду с именем Хемингуэя, пусть и по такому не то чтобы значительному поводу. Да, пока что меня с Хэмом объединяет лишь алопеция — но борода и несколько дайкири явно помогут мне добиться большего сходства с классиком!
В новейшей истории борода окончательно превратилась в аксессуар отшельников — людей, живущих или окончательно за пределами общества, или в долгих отлучках. Лесорубы, исследователи, золотоискатели. Литературные персонажи. Особняком стоят священники и ученые мужи, но у тех своя парадигма.

Человека, который разбивает поутру корочку льда в бочке с питьевой водой, чтобы сварить кофе, или в приступах паранойи выслеживает своего товарища по зимовке, чтобы пристрелить его первым. А уж представить, как он эту воду греет, чтобы намылить себе щеки, просто невозможно. Так же нелепо выглядит идея побрить команду какого-нибудь норвежского рыболовецкого траулера, возвращающегося с двухнедельной вахты, под завязку наполненного сельдью. Мужчинам, вырванным из контекста цивилизации, следование общественным нормам претит, и виной всему не чувство протеста, а банальная лень. Отсутствие женщин играет немаловажную роль в формировании привычки не слишком спешить с бритьем. Говорят, от холода помогает, но у меня не было возможности проверить, так что делитесь в комментах.
По мере того как неисследованных территорий становилось все меньше, масскультура прощалась и с бородачами. Золотая лихорадка Джека Лондона, Отто Юльевич Шмидт и катастрофа «Челюскина», Нансен с Амундсеном. Впрочем, двое последних бород и не отпускали, но вы понимаете, куда я клоню.

Борода была важным отличительным признаком человека, увлеченного чем-то до крайней степени. Например, фриковатые ученые до определенного момента очень хорошо стыковались с бородами: Фрейд, Кюри, Курчатов, Жуковский с Циолковским. Потом — вся левая шайка-лейка: Энгельс, Маркс со своим другом по переписке Каутским, Ульянов с Лениным. Мало кто из вас помнит советские ч/б кинофильмы, в которых стереотипный ученый-интеллигент — это всегда старикашка с эспаньолкой и в очках тонкой оправы. По окончании Второй мировой образ этот окончательно выветрился и исчез — остались только передовики социалистического производства с голыми подбородками. Нам же, как сказал бы Есенин, на сегодняшний день осталась одна забава — Вассерман, но уж этот по степени карикатурного безумства достоин встать в один ряд с героями аниме.
Странно, что при такой богатой истории и традициях борода в Россию вернулась не сама по себе, а в рамках ренессанса, импортированного с Запада. Перекрестив рот, употреблю заношенное до дыр слово «хипстерство», исключительно с целью аккуратного отражения фактов. Вместо того чтобы отложить бритву, взглянув в собственное прошлое, мужчины сделали это, насмотревшись на буржуазные тенденции.

Борода, несомненно, налагает обязательства на ее носителя. Ответственность, если хотите: мужчина волей-неволей заключает некий пакт, согласно которому он станет выглядеть более маскулинно, как если бы он внезапно повзрослел, и вынужден будет корректировать в том числе и свой гардероб. Это сугубо личное мнение, но бородатый мужчина в скинни-джинсах и люминесцентных кроссовках вызывает ассоциации с трехлетним ребенком, примерившим мамины парадные лодочки. Именно благодаря этому парадоксу и возник скандал вокруг образа Кончиты Вурст, который вызвал когнитивный диссонанс у миллионов. Вот где сработала закладка, помещенная в коллективную память россиян их православными предками! Не будь бороды — никто бы в ее сторону даже не фыркнул.
Редкая или куцая борода — высокоэффективный мужской выключатель. Охлобыстин с Чаплиным тому наилучшее подтверждение, поэтому питать иллюзии по поводу качества своей бороды очень опрометчиво. Дается она не каждому желающему, в чем есть, полагаю, некая высшая справедливость.
Судя по получаемой обратной связи, женщины в массе своей бороды одобряют. На это есть, как мне кажется, несколько главных причин. Во-первых, тяга к мужчине, который выглядит доминантным типом. Борода как половой признак воздействует прямиком на подсознание — это такой же символ, как и павлиний хвост, например. Далее, борода символизирует зрелость и связанный с ней житейский опыт: этот мужчина, вероятно, лучше разбирается в жизни и более надежен, чем аккуратно выбритый. Потом тягу к отцовскому плечу пока никто не отменял, для девочек это важно в любом возрасте. Ну и, наконец, в последнюю декаду медиа напичкали нас культом вечной юности просто до тошноты. Все устали от нескончаемой череды андрогинных существ, ломких, как тростник. Покажите нам, наконец, что существуют другие мужчины и женщины, похожие на тех, которых мы встречаем в повседневной жизни. Волосы на лице становятся напоминанием о том, что мужчины и женщины отличаются друг от друга не только покроем гульфика или расположением пуговиц.

Напоминают о ней лишь изменившиеся тактильные ощущения: задумавшись, находишь волосы в неожиданных местах, но это чувство, надо полагать, исчезнет еще через месяц. Странно пить из чашки, чувствуя, как усы задевают края. Странно, что волосы на подбородке и щеках куда жестче, чем на голове, и темнее. Триммер стрижет их с треском, как тонкую проволоку, обрезки летят неожиданно далеко. Бороду приходится отдельно сушить полотенцем, иначе с нее течет на грудь, а я давно привык к тому, что голова высыхает за минуту.
Нет, ни Фрейдом, ни Че Геварой я пока себя не ощущаю, да и сигары тут недешевы. Но некоторое освежение имиджа нахожу полезным.
©Коля Сулима

30 дней это мало для столь пространных рассуждений, хотя да - через месяц уже ощущаешь, что тонкая и неуловимая грань между щетиной и бородой уже пройдена. По-настоящему мироощущение меняется примерно через полгода ношения бороды, и через год продолжает меняться тоже.