– Вы не дружите, потому что отличаетесь?
– Что такое отличаетесь?
– Ну, в смысле что ты отличаешься от нас... – Чем я отличаешься от вас?
– Господи Иисусе, – вышел из себя Поэт. – Потому хотя бы, что ты вон на одной ноге! Мы на двух, и блегмы тоже на двух!
– Вы и блегмы, если поднимешь от земли вторую ногу, будешь на одной ноге.
– Да, но у тебя нет второй, чтоб ее поднять!
– Зачем мне поднимать ногу, которой нет? Ты разве поднимаешь третью ногу, которой у тебя нет?
Примирительно вмешался Бойди. – Гавагай, ну согласись тогда, что у блегма нет головы.
– Почему нет головы? Глаза есть, нос и рот есть, он говоришь, он ешь. Разве ешь и говоришь, если не имеешь головы?
– Но ты что, не замечаешь, что у блегма нету шеи, а на шее нет той круглой штуки, которая и у тебя и у нас на шее есть, а у него нет?
– Что такое замечаешь?
– Видишь, обращаешь внимание, ну, в общем, как‑то узнаешь!
– Ты, верно, хочешь сказать, что он не совсем такой самый, как я. Что моя мать не перепутаешь меня и его. Но и ты не такой самый, как этот твой друг, потому что он имеешь полоску на щеке, а ты не имеешь. И твой друг не такой самый, как вон тот черный, наподобие Волхва. А тот черный отличаешься от этого, с черной бородой, как у раввина.