Вопрос переоценки истории возник с первых минут презентации. «У многих недоброжелателей и этого совместного периода истории, и современной России эти годы представляются годами оккупации, годами, когда империя высасывала последние соки из соответствующих земель и чуть ли не жила за их счет», — напомнил председатель комитета Совета Федерации по международным делам
Константин Косачев. По мнению политика, у всех, кто готов вступить в эту дискуссию, должно находиться под рукой максимально большое количество исторических документов. «До тех пор, пока мы не станем опираться на документы, до тех пока мы будем обмениваться ощущениями, эмоциями, этот спор будет заходить в тупик. Это очень важное историческое издание, но оно имеет и непреходящее политическое значение» — отметил сенатор.
Член Совета Федерации
Игорь Морозов добавил: «Правда всегда обязана торжествовать — это должно быть основой в формировании наших отношений с прибалтийскими соседями. Поэтому тот сборник, который мы сегодня презентуем, станет использоваться всеми нами на разных, в том числе и международных площадках. Мы хотим, чтобы наши отношения в том числе с коллегами из Сейма Латвии строились на фактах и документах». Также, Игорь Морозов напомнил о создании осенью 2015 г. в Совфеде РФ группы по парламентскому сотрудничеству с Латвией.
Составитель сборника
Елена Зубкова объяснила, что труд посвящен Прибалтике именно в силу того, что существует широкий общественный интерес к данной теме. «Период „оттепели“ был взят потому, что обращение к нему даёт возможность понять результаты пребывания советских республик в СССР за предыдущие годы и посмотреть на перспективу», — заявила историк, пообещав, что непременно увидит свет и аналогичный сборник, посвященный экономике Прибалтики в 1940-е гг.
По словам Зубковой, в фондах Госплана, Центрального статистического управления СССР, ЦК КПСС и др. изначально было выявлено 3500 документов, подходящих к теме труда, но в сборник прошло лишь 272 наиболее интересных из них. «Один аспект, который фактически никогда не затрагивался в исследованиях — процедура согласования планов и бюджетов. Что предлагали союзные республики? Как их планы корректировали в Москве? Что получалось в итоге? В сборнике представлен целый комплекс документов, который реконструирует процедуру согласования. Если в них вчитаться, это такая драматургия! Причем у каждой республики — Латвии, Литвы, Эстонии — была своя стратегия, своя тактика выстраивания взаимоотношений с союзным центром, каждый по-своему добивался достижения своих задач», — поделилась впечатлениями составитель.
«Когда говорят о том, кто кому платил, надо понимать, что бюджет был консолидированный, у него была союзная и республиканская части. И вот в период „оттепели“ начинаются серьезные изменения, перераспределение бюджетных трат из союзного центра в республики. Союзная часть бюджета до 1955 г. составляла около 80% процентов. В 1955 г. всё начинает меняться и
к 1960-м гг. мы приходим к тому, что у нас большая часть бюджета — это деньги, которыми распоряжались союзные республики. Одной из главных статей пополнения бюджета был налог с оборота. До 1955 г. 88% этого налога шло в союзный бюджет — это была главная копилка, откуда деньги распределялись между более слабыми (РСФСР, например, оставляла в своем распоряжении лишь около 6% сборов данного налога). В конце 1950-х гг. многие республики, главным образом „отстающие“ — Таджикистан, Узбекистан, Армения и т. д., уже добились сохранения 100% сбора этого налога. У республик Прибалтики здесь тоже было особое положение, они не только много получали средств из союзного бюджета», — заявила Елена Зубкова.
Доктор социологических наук, руководитель Российско-Балтийского центра Института социологии РАН
Ренальд Симонян подчеркнул: «Документы говорят, что „оккупации“ не было. В 4-й Гаагской конвенции, говорится, что такое „оккупация“ — это следствие войны или военных действий. Между СССР и этими республиками не было военных действий, следовательно, не было оккупации». Советская модель экономики, по мнению социолога, была необычным явлением, потому что СССР являлся «империей наоборот». «Мне пришлось долгое время работать в Госплане, и я видел, как приезжали не только прибалты, но и Средняя Азия, и Закавказье —
они почти всегда получали то, что они требуют. А когда приезжали, скажем, из Воронежского обкома, он получал в 3−4 раза меньше», — аргументировал свои слова социолог.
Доктор экономических наук, профессор СПбГУ
Николай Межевич отметил, что в России существует серьезный дефицит специалистов по прибалтийским государствам. В целом же, по мнению эксперта, независимо от позиции стран Прибалтики по вопросу о компенсации за «оккупацию» их политика принципиально не меняется. Главная её задача заключается в — осложнении отношений между Россией и Евросоюзом. При этом, по мнению Межевича, своего взвешенного академического взгляда на советское прошлое в Прибалтике нет: «То, что у них написано по этому поводу — это гибрид журналистики и политических деклараций. Никаких серьезных расчетов нет. А в свои архивы они лезть не хотят. Потому что знают, что в итоге придется передергивать информацию или появится аналогичный сегодняшнему сборник — а это приговор, это катастрофа для их государственности».
Руководитель исследовательских программ фонда «Историческая память»
Владимир Симиндей добавил: «Мы должны понимать, что помимо упрёков идеологического характера по поводу сталинских репрессий, всё равно подкладка (
требований компенсации за „оккупацию“ — EADaily)» есть и русофобская, и антироссийская. Она зиждется не только на какой-то социальной памяти, но и на государственной политике, когда хорошее затушевывается. В итоге всё это приводит к тому, что в школах создаётся атмосфера такая, что слово vatniks стало b латышским".
Как сообщало ранее
EADaily, декларацию «о подсчете и необходимости получения компенсации за ущерб, нанесенный оккупацией СССР», министры юстиции трех стран Прибалтики подписали в Риге 4 ноября. Отметим, что в Литве и Латвии пока не остановились в точности на какой-то сумме, которую они хотят взыскать с России. Так профессор
Петерис Звидриньш написал книгу «Урон, причиненный Советским Союзом в Балтии». Звидриньш считает, что прямой демографический ущерб Латвии от «советской оккупации» составляет 10 миллионов человеко-лет, а косвенный — 20 миллионов. До этого глава Латвийского общества исследования оккупации Рута Паздере заявила, что общий ущерб от «советской оккупации» для республики эквивалентен 290 миллиардам евро.
До Латвии пальма первенства по подсчёту «убытков от оккупации» была за Литвой. По оценкам разных институтов, которые считали «ущерб» по заказу правительства, сумма компенсации от России должна составить около 20 миллиардов евро (еще ранее прозвучала цифра 834 миллиарда долларов!) Эстония в вопросе требования «компенсаций» вела себя до сих пор менее активно, но и её представители периодически заявляют о «многомиллионном ущербе». Министр юстиции этой страны
Урмас Рейнсалу заявил, что ущерб может быть востребован «как в виде компенсации материального ущерба, так и в виде извинения».
ссыль
