zzz
инвалид умственного труда
шок. скандал. умело прикидывавшийся интеллектуалом и интеллигентом ватное быдло и запутенский гопник а.кончаловский размазал жирную печень димы зильбертруда по асфальту. как дальше жыдь? быков зассал. так не победим путлера и краснопузую сволочь. зильбертруда на гилляку. авра в зильбертруды. пжыф-пжыф. мы здесь власть
фейковый пруф
"- Но какие соблазны у нынешних российских крымнашистов? Ведь они-то все понимают.
— Твой язык и слова, который ты употребляешь, говорят о том, что тебе абсолютно ясна картина мира. Ты знаешь, что хорошо и что плохо. И вряд ли ты задумываешься, что ты узник своей концепции. Осмелюсь предположить, что ты сидишь в тюрьме своей концепции. А ведь всё на свете становится одновременно и хуже и лучше. «Хуже» всегда очевиднее, потому то оно всегда громче заявляет о себе. Мне кажется, пугалки и разговоры о фашизме в России — это готовые к носке дешевые формы одежды, этакое «Pret-a-porter». Мало кто понимает, что русская культура — огромная архаическая плита, которая лежит во всю Евразию и восходит даже не к славянству, а к праславянству, к самой языческой древности. В наследство от Византии нам досталось Православие, но не досталось ни иудейской схоластики, ни греческой философии, ни римского права. И в этом — как наш недостаток, так и наше преимущество. И эту тектоническую плиту пока никому не удалось сдвинуть. И любую власть она будет структурировать, согласно своему представлению: какой она должна быть.
— Согласитесь, эта плита начинает сейчас размываться…
— С чем я должен соглашаться? С тем, во что веришь? Твои надежды, которые ты выдаешь за действительность? Мудрость Путина именно в том и заключается, что он улавливает эти гравитационные волны, — в отличие от других политиков, которых народ сейчас недолюбливает. Путин опирается на эту тектоническую плиту, в этом его сила, зачем ему соответствовать ожиданиям наших «друзей»?
Он такой лидер, в котором мы нуждаемся, именно поэтому у России в XXI веке наилучшие шансы. И когда «Министерство Правды» совокупного западного мира возмущается тем, что Путин «хочет изменить существующий мировой порядок», оно скромно умалчивает, что сегодня — это мировой порядок, соответствующий интересам Америки. Я должен констатировать, к своему огорчению, что этот мировой порядок приходит к своему краху, и никакие рецепты спасения англо-саксонского мира уже не работают.
Первыми, как всегда, это сообразили англичане. Помнишь, в фильме «Гараж» герой Гафта говорит: «Вовремя предать — это не предать, это предвидеть!» Англичане — мастера предвидения! Королева Британии делает книксен китайскому коммунисту, подсаживает его в золотую карету — думал ли ты дожить до такого? Так вот, вернемся в кризису англо-саксонского миропорядка — Путин совершенно четко дает ему понять, что доллар не должен управлять мировой экономикой. Все, кто осмеливались до него это сделать, были физически уничтожены. Кеннеди, Садам Хусейн, Каддафи… Де Голлю повезло — он умер своей смертью. Сегодня никто не осмеливается этого сделать, но Путин сделал.
— Знаете, Андрей Сергеевич... Вот услышать от вас слово «англосаксы» — до этого я действительно не думал дожить. Дальше, наверное, будет «геополитика».
— В слове «англосаксы» нет негативного смысла. Они были всегда наиболее продвинутыми идеологами имперской экспансии. Еще влиятельный английский придворный астролог, математик, астроном, географ и секретный агент Джон Ди в конце шестнадцатого века в письмах Елизавете Первой внушал ей представления об особом мировом предназначении Нового Света. Он был вовлечен в тайную внешнюю политику королевы и стоял у истоков борьбы с Россией. Кстати, Джон Ди подписывал свои секретные сообщения королеве псевдонимом «007». Англия всегда боялась конкуренции с Россией. Она постоянно сталкивала Россию с другими государствами. Полтора века назад английский премьер-министр, лорд Палмерстон, признался — «как тяжело жить, когда с Россией никто не воюет». Тут нечего добавить! Пытаясь ослабить Россию, британцы всегда успешно сражались с нами чужими руками — французскими, немецкими, турецкими. Мне кажется, что революционный агитпроп Маяковского времен 20-х годов вполне отвечает реальности. Есть мировой капитал, «три толстяка», про которых все гениально угадал Олеша, — так и выглядит мировой империализм. Конечно, и у Рокфеллера и у Сороса есть ЯСНОЕ представление о том, как должен быть обустроен мир. Но, согласись, принимать во внимание их мнение бы ошибкой, Гайдар с Чубайсом уже это попробовали… Теперь и у «толстяков» грядут разборки. Например, европейский клан Ротшильдов не на жизнь, а на смерть конкурирует с американскими Рокфеллерами. Если ты подозреваешь, что от моих ответов пахнет «ватником», — я не против. Считай, что я ватник.
- Но Россия не развивается, гниет, о каких великих шансах вы говорите?!
— Это твоя точка зрения, — одна из бесконечного количества точек зрения других думающих людей, которые убеждены что их понимание проблемы отражает истину. Спорить с тобой я не нахожу продуктивным. Однако могу заметить, что такая категорическая ЯСНОСТЬ — не самая лучшая позиция, чтобы хоть как-то приблизиться к пониманию истины. Осторожная попытка оценки свойственна восточной мудрости. Сегодняшняя европейская безапелляционность — во многом результат изобилия мгновенно доступной информации в интернете, где банальные истины смешаны с гениальными прозрениями и теряются в океане полного мусора.
Изобилие информации привело к банализации всех понятий и десакрализации мировых ценностей и к «ПОЛНОЙ ЯСНОСТИ». Такая ясность может быть очень опасна и разрушительна. Теперь попробуй опровергнуть несколько фактов: Россия при Путине стала одним из центров глобальной политики. Ни одно серьёзное решение в мире не может быть принято без участия России. Это касается как политических решений (например, попыток пересмотра итогов 2-й мировой войны), так и экономических (мировые цены на нефть, газ и др.). А ты утверждаешь что Россия гниет…
Другой вопрос что кризис мировой политической системы, а также невероятный накат лжи и грязи, льющийся из общезападного «Министерства Правды» вкупе с разного рода санкциями, заставляет Россию поджимать ноги и преодолевать ухабы и рытвины, а также принимать адекватные меры для сохранения своей государственности.
Да, запахло морозцем, но «подмороженность» – как говорил, кажется, Победоносцев, — лучшее состояние для Российского государства… Чтобы, так сказать, «не протухла»…
А так, мне кажется, что наша страна редко когда была в лучшем состоянии…
Не могу удержаться, тут у меня отмечена чья-то реплика из среды «интелликонов»: «…Мы зажрались, господа. Мы слишком много и вкусно жрем, нам слишком легко все достается. Мы не ценим шмотки из прошлой коллекции, забыв как наши бабушки штопали носки. Мы ноем, что нам плохо, в комфортных автомобилях с кондеем. Мы вообще всегда ноем. Нам вечно мало, ничего не удивляет. Чтобы быть счастливым, надо себя ограничивать. Не зря в любой религии существует пост. Чем человек голоднее, тем вкуснее еда. Чем человек зажратие, тем еда безвкуснее, а душа несчастнее. ..Нас почему-то воспитывали так, что нам все должны. Мы не ходили в школу за 5 километров, вгрызаясь в гранит науки. Мы не помогали родителям в поле – нас всегда обеспечивали горячим завтраком. Многие их нас не хотят детей. А зачем заботиться о ком-то?..» ну и так далее. Конечно, это только еще одна точка зрения… Однако, стоит признать, что опасения и страх Западных стран вполне обоснованы… Огромные просторы, неизбывные ресурсы, талантливейший народ, высокая нравственность сохранившаяся с ХIХ века - у России действительно есть все для того, чтобы стать державой - гегемоном
— Никто не получает от них ничего.
— Мне, конечно, очень симпатично твое искреннее стремление к справедливому распределению благ, которое напоминает мне первые лозунги большевиков и которые так приглянулись архаическому крестьянину. Но ничто в мире не случается без причинно-следственных связей. Русская ментальность безгранично неприхотлива и лишена буржуазного накопительского инстинкта.
Одной из главных проблем нашей Власти я вижу в том, что призыв к предпринимательству не рождает в русской душе немедленного желания бурной деятельности и разбогатеть. Крестьянская ментальность, которая пронизывает наше общество, и носителями которой также являемся мы с тобой (да, да, не морщись!), эта ментальность требует от государства лишь одного — чтобы его государство оставило в покое и не мешало существовать. Солидной части нашего населения будет вполне комфортно, если им будут прибавлять по пять тысяч в год, они будет довольны. И потом, не надо забывать — Россия самый лакомый кусок для мировой алчной Дантовой волчицы, потому что при таком богатстве земли у нас самая малая плотность населения.
У Китая нет природных ресурсов и сто сорок пять человек на квадратный километр, а у нас восточней Урала — двое. Оптимальное соотношение гигантских запасов, огромной территории и почти нет народа. В этом плане похожи мы только на Бразилию. И именно мы — две главные страны этого века. От Европы вообще уже ничего не осталось, ее добил интернет, вялая мягкотелая имитация демократии, политкорректность.
А Россия останется неизменной и перемелет всех. Философ Александр Ахиезер, незаслуженно забытый, нащупал алгоритм российского маятника от архаики к попытке модернизации и откат откат обратно в хтоничекую пропасть. Он пришел к выводу, что в отсутствии в русской культуре «серого» звена между белым и черным, между «наш» и «не наш», Россия всегда будет выбирать архаизацию, всегда будет совершать возвратно-поступательное движение — кризис, перезревшие реформы, медленные откат, назревание нового кризиса.
И так до тех пор, пока не возникнет безжалостная потребность насильственно утвердить между двумя крайностями третью нейтральное аксиологическое пространство, которое сведет на нет стремление русских к крайностям — «кто не с нами, тот против нас».
— Но Ахиезер ужасался этой ситуации, а вы восхищаетесь…
— Во первых — с чего ты взял, что он ужасался? Ученый не может ужасаться, это удел мечтателей и тех людей, которым ЯСНО, как должна складываться реальность. Ибо то, что Ахиезер описал, само по себе не плохо и не хорошо … Я восхищаюсь не смыслом его анализа, я восхищаюсь его глубиной, которая помогает понять Россию и объяснить закономерности ее развития. Еще один ученый — Владимир Булдаков — очень интересно развил мысль Ахиезера, касающуюся тектонической плиты архаики, на которой покоится российская культура, а следовательно, государство.
Не без иронии Булдаков замечает, что интеллигенции недоступно понимание того иррационального факта, что русский народ создает в своем обществе власть согласно своему представлению о власти, а не вследствие победы той или иной партии на выборах. Для меня это было огромное облегчение — понять неизбежность возникновения властной государственной вертикали. Так вот, в 90-е года Запад находился в эйфории от ощущения, что Россия ослабла и не представляет более никакой опасности для ее полного захвата, и тут откуда ни возьмись вышел этот, невысокий, и сказал: «хватит, Россию я вам не отдам!»
Может быть и не он сказал, а через него история сказала, провидение! У него просто хороший слух, он услышал тихий голос истории, вот и все.
— Он будет, видимо, править пожизненно?
— Я чувствую горечь в твоих ламентациях! А у тебя есть альтернатива? Чем дольше он будет править, тем это лучше для России. Россия сейчас единственная, кроме Китая, кто может помешать «Трем Толстякам» угробить планету. Так что нас они в покое не оставят.
— Скажите, а в Крым обязательно было входить?
— Зачем ты задаешь мне такие смешные проверочные вопросы, чтобы понять, что я «свой» или «чужой»? Просто факт — в семнадцатом истекает контракт с Украиной на размещение нашего флота в Севастополе, и украинцы с американцами уже договорились о военной базе с НАТО. Так что в Крыму была бы американская база со всеми вытекающими из этого последствиями. Ты можешь себе это представить: американский Крым?!
— Я даже спорить с вами не буду, потому что с конспирологией не спорят.
— Старик, но все это так очевидно! Тебе, конечно, подавай великие потрясения, потому что ты толстый, как Хичкок, и соответственно любишь триллеры…
— Я не очень толстый.
— Ты толстый.
— Феллини тоже был толстый.
— Но не такой, как ты. Я его видел не раз. Он был плотный малый, но и только. Я в семидесятом оказался в Риме и позвал всех кумиров смотреть «Дворянское гнездо»: Феллини, Антониони, Пазолини, Лоллобриджиду, Кардинале... Они все пришли. Почему – до сих пор не понимаю. Видимо, поразились моей наглости. Феллини сел в первом ряду и через десять минут ушел, и больше я его не видел. Он, наверное, не мог находиться с Антониони в одном помещении.
