Очень странно это для восприятия — осознавать, как одно проникает в другое и оказывается его противоположностью, но в то же самое время подлинной сутью. Настоящее женское — это мужское, и наоборот. Настоящее ужасное прекрасно, на вершине безобразия всегда чистая эстетика — и наоборот, в центре красоты найдешь уродство. Добро оказывается злом, стоит захотеть быть по‑настоящему добрым — и наоборот. Подлинное бескорыстие расчетливо, подлинный расчет бескорыстен. Ну, и так далее.
Простое и повседневное скрывает в себе самые глубокие смыслы — как хлеб, как дом, как жизнь. Два старика стоят у забора, поставив на оградку по бутылке пива — и разговаривают, улыбаясь. Разве нужно знать язык, чтобы понять? Пара сидит за столиком кафе, рассматривает прохожих — два стакана с водой, две чашки кофе. Разве важно, откуда они приехали? Ребенок бегает нагишом по пляжу вокруг перевернутой лодки — разве важно, какой он национальности?
Как это получается, что самым значимым оказывается самое незначительное, чего кругом полно? На Земле семьдесят процентов воды, а люди все равно едут к морю. Каждый второй человек противоположного пола, а люди все равно мечтают об отношениях. Никто не вспомнит еды, которую он ел позавчера, но продукты выбираются в магазине словно на последнюю в жизни трапезу.
Хорошо бы получше чувствовать эту одновременность и вневременность, простоту и глубину, незначительность и значимость. Не в виде редких включений, а как бы в потоке.